Кэт Фоллз - Нелюдь

• Название: Нелюдь
• Автор: Кэт Фоллз
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-096288-4

Вирус природной дикости убил почти половину населения Америки. Болезнь делает тебя парией. Но заразившийся не умирает. Он – мутирует.

Дилэйни Парк МакЭвой должна отправиться к Востоку от стены «Титан». Проникнуть за линию карантина, чтобы спасти отца от ареста за пребывание в запретной Дикой Зоне. Ставки высоки, и она идет на сделку с нелюдем.

---

– Да, – тихо ответила я.

Доктор устало провел рукой по лицу:

– Мак знал, что это может случиться, что когда-нибудь он не сможет вернуться на Запад.

– Тогда почему он не сказал мне? Почему вообще не рассказал, что он добытчик, и даже не упомянул о чем-то подобном? – Мой голос прозвучал резче, чем мне хотелось, и я почувствовала себя предательницей.

– Может, тебе будет легче понять, если я скажу, что Мак все время задавался тем же самым вопросом, но его останавливал фактор детектора лжи.

– Какого детектора лжи?

– Того, который тебя заставили бы пройти, если бы его поймали. У них отличные детекторы, точность результата почти сто процентов. Тело человека передает его малейшими изменениями в биохимии организма. Если бы тест установил, что ты знала о занятиях отца, тебя обвинили бы в предательстве и казнили заодно с ним.

Я вздрогнула. Я-то представляла себе, как расстреливают моего отца… Оказывается, он уже много лет боялся того же и представлял себе, как казнят меня. Внутреннее напряжение чуть спало – в первый раз с того момента, как агенты биозащиты вытащили меня с вечеринки. Теперь я понимала молчание отца. Если бы только мне удалось поговорить с ним и рассказать о предложении директора Сперлинг. Все его проблемы остались бы позади.

– Как мне связаться с ним? – спросила я доктора Круза.

– Это невозможно. Придется ждать, пока Мак не объявится сам.

– Ждать? – У меня не было времени ждать. Точнее, его не было у отца.

– Ты можешь пока остаться здесь. Как Эверсон, как я, – пробормотал доктор. – Останься ради отца.

Я не понимала, о чем он говорит.

– Я здесь, конечно, не ради твоего отца. Ради моего.

Стало быть, прадед Эверсона еще был жив?

– Он что, живет в Дикой Зоне?

– Нет, он умер много лет назад. Он был врачом, как я, как мой сын. А теперь и Эверсон хочет стать врачом. – Доктор Круз обмяк в кресле. – Мой отец уехал с Кубы сразу после окончания школы. Ему пришлось уехать, иначе его убили бы. Но до конца жизни он помнил о своих соотечественниках – о тех кубинцах, которые вынуждены были остаться, хотя жилось им совсем плохо. Бремя его вины легло и на меня, и поэтому я не смог уйти на Запад вместе со всеми.

– Но почему ваш отец чувствовал себя виноватым? Вы же сказали, что его убили бы, если бы он остался на Кубе.

– Да, он был вынужден уехать, как те, кто бежал от эпидемии этой чумы. Убегать от смерти – это разумно, – доктор слабо улыбнулся. – У разума много преимуществ. К сожалению, он не способен спасти от бессонницы… или разбитого сердца.

Голос доктора затих, он уткнулся подбородком в грудь. Снотворное наконец подействовало. Мне хотелось верить, что отдых принесет ему хоть какое-то облегчение, пусть временное.

Я снова взяла карту и коснулась пальцем маленького кружка вокруг Молина. Если бы мне удалось пересечь мост – очень большое «если», – то пришлось бы пройти три мили вдоль берега реки. Три мили по Дикой Зоне.

Я сложила карту и сунула в отцовскую сумку. Подумаешь, три мили. Да я пройду это расстояние меньше чем за час. Сюда я добралась без особых проблем, если не считать встречи с зараженным охранником. А в остальном все было в порядке. Но для этого мне нужно было пересечь мост. Как? Ворота охранялись, и я точно не смогла бы забраться на мост по сетке.

Внезапно в коридоре клиники раздался протяжный, полный муки вой. Я повернулась и уставилась на закрытую дверь, чувствуя, как колотится в груди сердце. Мне совершенно не хотелось знать, что могло издать подобный звук, но если я планировала как-то перебраться через реку, нужно было понять, что могло ждать меня впереди. Я схватила сумку, запихнула волосы под форменную пилотку и осторожно выскользнула из кабинета доктора Круза.

Я шла на звук, пока не увидела приотворенную дверь. Внутри Бангор, тот самый зараженный охранник, отчаянно пытался разорвать кожаные ремни, которыми был привязан к кровати. В дальнем углу в кресле сидел другой охранник: он зажал руками уши и отвернулся к окну, словно намереваясь выпрыгнуть. Трудно было его винить. Бангор бился в судорогах, мышцы на его горле натянулись, глаза выкатились из орбит. Что, если он откусит себе язык? Я подумала, что охранникам надо было оставить на нем намордник.

Он издал еще один дикий вопль, за которым последовала мешанина звуков, прозвучавшая почти как человеческие слова. Я невольно попятилась к дальней стенке.

За углом раздались приближающиеся голоса, и я быстро юркнула в темный чулан с табличкой «Склад» на двери. Я бросила быстрый взгляд на ряды металлических стеллажей, убедилась, что там больше никого нет, и снова обернулась к двери. Но стоило мне осторожно выглянуть в коридор, как кто-то схватил меня сзади, завернув руку за спину.

– Хреновая у тебя реакция для охранника, – прошипел мне в ухо хриплый голос.

Глава 8

Я попыталась извернуться, чтобы увидеть нападавшего, но он прижал меня к стене, не давая обернуться. Я с усилием подавила желание закричать, сообразив, что лучше иметь дело с одним человеком, чем с целой командой охранников, которые неизбежно прибегут на крик. Я расслабилась и перестала сопротивляться. Кто бы он ни был, я все равно не смогу вырваться, пока он сам не решит меня отпустить. Я помнила уроки самообороны – умолять отпустить было бессмысленно.

– Я никому не скажу о тебе, – произнесла я как можно спокойнее.

Он только насмешливо прищелкнул языком:

– Что-то ты очень легко сдалась. Обычно охранники обещают не доносить на меня только после того, как я их свяжу.

Насмешливый тон, которым он произнес «охранники», мог означать только одно – сам он был не из охраны. Поскольку терять мне было нечего, я призналась:

– Я не из охраны.

– Ага, ты просто одета, как охранница. И пахнешь… – Он придвинулся поближе, обдав мою шею теплым дыханием. – Погоди-ка… нет, ты пахнешь по-другому.

– Отвяжись! – Я со всей силы двинула локтем назад и, кажется, попала ему в ребра.

Неизвестный мгновенно развернул меня лицом к себе и стащил с головы пилотку:

– Ты точно не из охраны.

Он ударил ладонью по выключателю рядом со мной, и комната внезапно озарилась ярким слепящим светом.

Первое, что я увидела, когда мои глаза привыкли к свету, была голая загорелая грудь. Поскольку охрана не имела привычки бродить по лагерю без рубашки, он явно имел не больше прав находиться здесь, чем я. Но стоило мне поднять глаза, как все здравые мысли разом вылетели из моей головы. Я могла только надеяться, что он приписал мое молчание и открытый рот испугу. Хотя с таким лицом он наверняка привык, что на него глазеют все кругом. Четко очерченные губы и яркие глаза цвета морской воды – здесь нужен был художник, который вложил бы в его руку меч и изобразил в виде воинственного и прекрасного архангела Михаила.

– Что, тебе язык кто-то откусил? – поинтересовался он.

Да, наверное. Поскольку он явно был из Дикой Зоны, что означало, что он один из зараженных вирусом. Стоп, как он мог быть зараженным, если у него не было ни когтей, ни шерсти, ни копыт или…

– Успокойся, крольчишка. Я не причиню тебе вреда, если ты не сделаешь какую-нибудь глупость.

Я откашлялась:

– А что в твоем понимании «глупость»?

Он оскалился, я вздрогнула, но тут же поняла, что мой ответ его просто позабавил.

– Тебя что, всю жизнь держали запертой в башне? – спросил он. – На тебе нет ни единой отметины.

Он что, смеялся надо мной? Похоже, что так, если учесть, что его собственные ребра и руки были усеяны многочисленными шрамами. Один из них пересекал угол его левого глаза. Некоторые из шрамов были похожи на следы грубо наложенных швов, но вот остальные… Следы когтей или просто царапины? Да какая разница?! Я выхватила у него из рук свою пилотку.

– Ты в курсе, что изображать охранника – противозаконно? – сказал он.

– И что, ты пойдешь и доложишь обо мне? – Я не знала, куда девать глаза. Я совсем не привыкла разговаривать с полуобнаженными мужчинами.

– Это относится и к тебе тоже, – заявил он с улыбкой, отвернулся и пошел прочь от меня, гибкий и грациозный в своих обрезанных ниже колен штанах, низко сидящих на бедрах. Похоже, тот же самый нож грубо обкорнал его светло-каштановые волосы. Он подошел к лежащему у стены грязному бежевому рюкзаку и попытался застегнуть молнию. Сделав несколько попыток, он просто вывалил часть содержимого на пол, и я увидела упаковки таблеток, шприцы, повязки для переломов и стерилизованные пакеты с силиконовым гелем.

Я разозлилась, зная по своей работе в убежище, как дорого стоят медицинские припасы:

– Красть запасы из клиники нельзя!

– Может, тебе и нельзя, а у меня отлично получается. – Он застегнул рюкзак и встал.

Стоя совсем близко от меня, так что я даже почувствовала исходящий от него запах реки, он обвел меня медленным ленивым взглядом. Я подавила желание сделать шаг назад, помня, что бегство включает у бродячей собаки инстинкт погони. А у этого парня явно были инстинкты хищника – классический бродячий пес. Дикий пес – по крайней мере, в понимании Запада.