Игорь Каберов - В прицеле свастика

• Название: В прицеле свастика
• Автор: Игорь Каберов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

В основе книги — наиболее значительные события фронтовой жизни Героя Советского Союза И.А.Каберова и его боевых друзей — летчиков. Правдиво и ярко рассказывает автор о воздушных сражениях на подступах к Ленинграду в годы Великой Отечественной войны.

---

— Стою, прислушиваюсь к тишине аэродрома, — говорил он. — Сердце так и стучит от радости. Попросил у часового закурить, спрятал папиросу в рукав, жадно втянул дым. Дома! От радости хотелось обнять и этого сдержанного паренька часового, и вообще все вокруг: землю, деревья, небо. Постоял у дверей, провел ладонью по густой щетине бороды, _подумал: «Узнают ли?» Узнали...

Известие о возвращении Уманского с быстротой молнии облетело эскадрилью. Люди один за другим заходят в землянку. А он все еще как бы не верит, что пришел наконец домой.

— Раздевайтесь, товарищ командир. Сейчас вам принесут поесть.

— А я сыт, — говорит он. — Не беспокойтесь. У меня даже есть неприкосновенный запас...

Уманский вытаскивает из кармана и высыпает на стол горсть зерен ржи, ягоды клюквы, брусники.

А тут вот, — он кладет на бумажную скатерть замусоленный огрызок брюквы, сдувает с него табачную пыль, — все витамины, заметьте!..

— Да, с таких харчей, товарищ капитан, и ноги протянуть не долго.

— Наоборот, без них можно было протянуть...

Командир подкрепился, побрился, сверил свои часы с нашими, доложил о своем прибытии в штаб полка, начал у нас расспрашивать, как идут дела в эскадрилье.

Мы поговорили, погоревали о погибших товарищах. Потом Уманский стал рассказывать обо всем, что произошло с ним после потери самолета:

— Приземлился я в лесу. Снял с дерева парашют, спрятал его в кустах и пошел на север. Документы уничтожил, оставил только партбилет — вот он. Думал спрятать его. А куда? Кругом лес, болото. Да и фашисты где-то рядом. Когда стало темно, вышел на дорогу.

Хотел перебежать ее и вдруг слышу: «Хальт!» Потом щелкнул затвор и стало тихо. Я замер, тихонько пополз обратно. Почти трое суток прятался в канаве, укрываясь листьями. По дороге бесконечным потоком шли машины, войска. Гитлеровцы-автоматчики прочесывали лес. Только прошлой ночью удалось перейти дорогу. Напился в болоте и шел, шел. Встретился с лесником, подкрепился у него. Вечером мальчишка, внук этого доброго человека, вывел меня к аэродрому...

ли, погоревали о погибших товарищах. Потом Уманский стал рассказывать обо всем, что произошло с ним после потери самолета:

— Приземлился я в лесу. Снял с дерева парашют, спрятал его в кустах и пошел на север. Документы уничтожил, оставил только партбилет — вот он. Думал спрятать его. А куда? Кругом лес, болото. Да и фашисты где-то рядом. Когда стало темно, вышел на дорогу.

Хотел перебежать ее и вдруг слышу: «Хальт!» Потом щелкнул затвор и стало тихо. Я замер, тихонько пополз обратно. Почти трое суток прятался в канаве, укрываясь листьями. По дороге бесконечным потоком шли машины, войска. Гитлеровцы-автоматчики прочесывали лес. Только прошлой ночью удалось перейти дорогу. Напился в болоте и шел, шел. Встретился с лесником, подкрепился у него. Вечером мальчишка, внук этого доброго человека, вывел меня к аэродрому...

ТЯЖЕЛОЕ ЗОЛОТО МУЖЕСТВА

Возвращаясь с боевого задания, я еще с воздуха заметил на земле возле нашей стоянки самолет И-16. Кто это к нам пожаловал? Планирую и вижу на борту «ястребка» написанный во весь фюзеляж номер: «41». Знакомый самолет. Где-то я его уже видел. Приземлился, а сам все думаю: «Сорок первый номер… Где-то я с ним встречался…» И вдруг вспоминаю снимок, напечатанный в одной из флотских газет. На снимке-то я и видел И-16 № 41. Бринько, вот кто к нам прилетел! Летчик с Ханко — Герой Советского Союза старший лейтенант Бринько! Впрочем, говорят, он уже капитан…

Выключаю мотор, выскакиваю из кабины и, доложив командиру о результатах вылета, бегу к И-16, Около машины собрались люди. Вижу старшего лейтенанта Алексеева, кого-то из летчиков третьей эскадрильи, наших техников. Следом за мной к самолету подходит и Егор Костылев. Алексеев, Бринько и Костылев — старые друзья.

— Сколько лет, сколько зим! — обнимает гостя Егор. — Поздравляю, дружище, поздравляю.

Бринько, не снимая с себя парашюта, садится на траву, обхватывает руками колени. Завязывается разговор о друзьях-товарищах, о довоенных днях.

Летчик, о храбрости которого ходят легенды, — вот он, передо мной. Крепкий, небольшого роста парень. Глаза весело щурятся. Вроде бы ничего особенного, обыкновенный человек. Похож на многих моих товарищей по полку. Но у него на груди сияют орден Ленина и Звезда Героя, которые, кстати сказать, я вижу впервые. Что ж, они ему очень к лицу…

Неожиданно разговор друзей прерывает чей-то истошный крик:

— Братва, фашисты «колбасу» вывесили!

Все оглядываются. Да, верно, противник поднимает над Ропшей аэростат наблюдения. Гигантская «колбаса», покачиваясь на стальных упругих тросах, медленно поднимается вверх. Мы с интересом смотрим на нее. В ту же минуту за нами раздается рев мотора. И-16, подняв пыль, мчится по аэродрому и вскоре уже набирает высоту. Между тем в просветах облаков проходит четверка вражеских истребителей — прикрытие аэростата.

— А ну! — кричит Егор. — Надо помочь!

Мы бросаемся на стоянку. Но наши самолеты еще не готовы к вылету. Впрочем, помощь Петру Бринько уже не требуется. Он атакует аэростат. На наших глазах за долю секунды от «колбасы» остается одна шкурка да темное облачко, подгоняемое ветром. И шкурка, и корзина наблюдателя летят вниз. А самолет Бринько уже мчится над аэродромом и заходит на посадку.

— Вот так, Игорек, — говорит мне Егор. — Видал, как работать надо? Зашел, дал по мозгам — и на посадку. Звание Героя, брат, зря не дают…

Приземлившись, Бринько заруливает на прежнее место, ловко выскакивает из кабины, посылает кого-то из мотористов за бензозаправщиком и, завернув уши шлема за резинки очков, опять садится на свой парашют.

— Ну, Егор, так на чем мы там остановились-то?.. А, вспомнил! — весело говорит он и, улыбаясь, возобновляет прерванную беседу…

Да, это был замечательный человек. Увидел я его в тот раз впервые, но наслышан был о нем немало. Корреспонденции о Петре Бринько часто печатались в нашей дивизионной газете «Победа», С автором этих корреспонденции Михаилом Львовым мы дружили. Он превосходно знал прославленного летчика и мог рассказывать о нем бесконечно. Небезынтересно заметить, что Львов брал факты только из первых рук, причем нередко в бою. В качестве воздушного стрелка он участвовал в бомбовых ударах по врагу, не раз отражал атаки фашистских истребителей и одного из них сбил. Находясь на полуострове Ханко, Михаил был свидетелем многих воздушных боев, которые вел Петр Бринько.

Все услышанное и прочитанное мной об этом великолепном летчике навсегда врезалось в память. Кое — что я уже после войны уточнил, беседуя с Михаилом Львовым, ныне подполковником запаса. Живем мы, правда, в разных городах (он — в Москве, я — в Новгороде), но ежегодно встречаемся в Ленинграде, куда к 9 Мая съезжаются ветераны Балтийской авиации.

Бринько служил на Дальнем Востоке, когда вспыхнул военный конфликт на финляндско — советской границе. Желающих поехать на фронт было много. Командование выбрало лучших, Петр Антонович и его боевые товарищи на своих истребителях перелетели на Балтику. Лейтенант Бринько принимал участие в штурмовке наземных войск противника, сопровождал наши бомбардировщики, вел воздушную разведку целей. За мужество и отвагу, проявленные в боях зимой сорокового года, молодой летчик был награжден орденом Красного Знамени.

С самого начала Великой Отечественной войны Бринько служил в полку Героя Советского Союза майора Романенко и оборонял полуостров Ханко. Здесь-то и раскрылся в полной мере боевой характер этого человека, горячо влюбленного в свою нелегкую и опасную профессию.

3 июля 1941 года два фашистских истребителя неожиданно напали на аэродром. Бринько сумел под огнем поднять свою машину в воздух и набрать высоту. Тут же, над аэродромом, он сбил один из вражеских самолетов.

Через день он уничтожил «юнкере». Вражеские бомбардировщики приблизились в тот раз к аэродрому, используя низкую облачность. Считанные секунды — и самолет Бринько взмыл в воздух. Он дерзко атаковал «юнкерсы», и вскоре один из них упал на землю.

8 июля, возвращаясь на аэродром после штурмовки вражеских войск, Бринько встретил и атаковал фашистский бомбардировщик неизвестной ему конструкции. Моторные гондолы придавали ему вид Ю-88, а двухкилевый хвост — МЕ-110. Петр Бринько со второй атаки сбил этот воздушный гибрид, и тот плюхнулся в воду. Летчики погибли. Затонувший самолет был извлечен из воды и установлен на центральной площади Ханко. Как выяснилось, он носил наименование Ю-86.

Товарищи восхищались храбростью и боевым умением Петра Бринько, учились у него летному мастерству. Но сам он, как правило, был недоволен собой:

— Нет — нет, и на этот раз я поздно взлетел. Надо быстрей. Надо больше тренироваться. Все было у него рассчитано и расписано до секунды: что в том или ином случае должен делать техник, что моторист, а что он сам,