Эли Ленд - Хорошая я. Плохая я

• Название: Хорошая я. Плохая я
• Автор: Эли Ленд
• Жанр: Зарубежные детективы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-699-98374-2

Что вы знаете о серийных убийцах? А о женщинах – серийных убийцах? В свои пятнадцать лет Энни знает о них все. Ее мама преступница, потому и оказалась за решеткой. Теперь у дочери «монстра» другое имя, Милли, и новая семья. Вот только мысли старые: о маме, страшных жертвах, полиции… Майк, приемный отец девушки и по совместительству психотерапевт, пытается спасти ее душу, но как-то уж очень неискренне. Милли уверена: она для него лишь эксперимент – демонстрация навыков, приобретенных в дорогущем университете. Масло в огонь подливают еще и одноклассники. Им неймется доказать новенькой, какой она аутсайдер. Но у Милли свои планы. И окружающим придется несладко, если девушка все-таки решится обратиться к своей плохой стороне – той самой, которую она так боится. И которую лучше не знать!

---

Повернувшись, чтобы открыть дверцу машины, я сразу вижу тебя на первой полосе газеты в киоске. Саския торопит меня, говорит, что она задерживает движение. Я вылезаю, хлопаю дверью, достаю папку из багажника и не успеваю закрыть его, как Саския сигналит и срывается с места. Я долго вожусь, собирая свои вещи с тротуара, и не отрываю глаз от твоего лица. Голос за моей спиной просит освободить дорогу. Я сгребаю вещи в охапку и направляюсь к «зебре». Большие оранжевые леденцы, поток школьников в форме.

Иду прямиком в общую комнату, обычно это место я обхожу стороной, как и центральный коридор, но сегодня назначено собрание по поводу школьного спектакля, на котором все обязаны присутствовать, будем ставить «Повелителя мух»[6]. Открываю дверь. Первая, кого вижу, это Фиби, она уже сменила спортивный костюм на школьную форму. Компания девочек расположилась в креслах-мешках и диванах. Почти никто не обращает на меня внимания, когда я вхожу, все склонились над телефонами. Пальцы касаются экрана. Прокручивают его. Вверх. Вниз. Они читают не про похищение женщин и детей в Нигерии. Их интересуют пустяки, малозначащие события. Романы знаменитостей. Их макияж. Их дети. Их разводы. Пальцы летают все быстрее. Касание. Двойное касание. Опять касание. Перескок обратно, потому что передумали. Они непостоянны во всем.

Я ставлю папку для рисунков возле двери и, не задумываясь, беру газету с ближайшего стола и сажусь. Сердце начинает биться чаще, когда и здесь вижу на первой полосе тебя. Сейчас не время любоваться тобой. Открываю газету наугад, напрасно пытаюсь вникнуть в слова, которые читаю. Через минуту Фиби покидает свое место у окна, подходит ко мне и выхватывает газету у меня из рук. Щит. Броня. Отлично. Ты, твое лицо в ее правой руке.

– Спасибо, паскуда, ты же знаешь, я люблю быть в курсе последних событий.

Она плюхается в кресло напротив меня. Ее школьная юбка подвернута вокруг талии, поэтому она короче положенного и открывает ноги с остатками летнего загара. Носки до щиколоток, на следующей неделе мы переходим на колготки, я уверена, что и тогда она найдет способ придать себе соблазнительный вид. Она задирает ноги, кладет их на стол передо мной, трусики видны, газета на коленях. Под коленкой чернильные каракули, очертания сердечка рядом со старым шрамом. Это напоминает мне о тебе, тебе нравилось оставлять свои отметины на моем теле. В знак победы и обладания. Когда я думаю о тебе, взгляд у меня застывает, есть такая проблема. Мириады мыслей со скоростью шариков пинбола пролетают в голове.

Не отдаю себе отчет, куда направлен мой взгляд.

– Любишь заглядывать девочкам под юбки, да?

Я отвожу взгляд, некоторые девочки смеются, другим не до того, они погружены в свои электронные могилы. Фиби продолжает читать, краем глаза я замечаю, как она трясет головой, и, когда она открывает рот, я понимаю, блин, что она говорит о тебе.

– Вот тварь.

– Что?

– Да тут пишут про эту психованную тварь, которая убивала детей.

– Черт, правда? И что там?

– Про игровую комнату. Подойди, покажу.

Клондин спрыгивает с кресла-мешка, медленно подходит. Мое тело реагирует. Паника. Холодный пот. Мурашки по спине.

– Может, прочитать вслух? – предлагает Фиби.

– Давай, – кивает Клондин.

Я сглатываю слюну, пытаюсь проглотить. Как будто Гремлин своими пальцами сжимает мне горло. Мерзкий вкус во рту. Лишь бы не стошнило. Только не здесь.

Девочки ужасно заинтересованы. Слетаются одна за другой, как пчелы в улей. Садятся на стульчики рядом с Фиби, вытягивают шеи, она умеет работать на публику.

– «Сорокавосьмилетняя Рут Томпсон пользовалась большим уважением среди сотрудников приюта для женщин, подвергшихся насилию, в котором работала старшей медсестрой. В ее обязанности входило общение со многими травмированными женщинами и их детьми, которые спасались от жестокого, бесчеловечного обращения партнеров. Никто из них даже не догадывался, что имеет дело с человеком не менее, а может, и более опасным. Томпсон была арестована в июле этого года, ей предъявлено обвинение в убийстве девятерых детей в период с 2006 по 2016 год. По данным следствия, убийства были совершены в спальне, которая именовалась игровой комнатой, в ее доме в Девоне. При аресте восемь тел были обнаружены в подвале дома, а девятое в так называемой игровой комнате. Предполагаемый возраст жертв от трех до шести лет. Томпсон жила в собственном доме вместе с дочерью-подростком, которая, как сообщается, дала основные показания против нее».

– Что за хрень? У нее еще и дочь была? Боже, жить с такой дрянью под одной крышей – представить себе не могу.

– Да уж, каждый день, поди, ждешь, что сегодня твоя очередь.

– Игровая? Вот гадина. Интересно, что еще всплывет.

Остальные слова, которые читает Фиби: «насилие» – «глазок» – «секреты» сливаются в одно, потому что я обдумываю слова Эми «каждый день, поди, ждешь, что сегодня твоя очередь».

Конечно, я ждала своей очереди. Но ты бы этого никогда не сделала, правда? Не потому, что любишь меня, не потому, что тебе было бы одиноко и грустно без меня. Ты сохраняла мне жизнь, потому что я была нужна тебе. Я была частью твоей маскировки.

Когда Фиби заканчивает читать, стоит тишина. Все затаили дыхание, не сразу переводят дух. В мозгах взрываются бомбы. Француженка Мари первая нарушает молчание, говорит: а может, наши матери не так уж и плохи, а? Головы склоняются в знак согласия. Одна за другой они расходятся, занимают свои прежние места. Головы опущены, пальцы порхают над гаджетами. Пять минут – и готово. Уже переключились. Мир меняется со скоростью мелькания сообщений в соцсетях. Но Фиби – другое дело, она не уткнулась в телефон, смотрит на меня. У меня в голове одна мысль: я – твоя копия, и каким-то образом она угадывает что-то.

– О чем ты думаешь, паскуда? По-твоему, она виновна?

Я знаю, что виновна.

– Это пусть суд решает.

– Похоже, тебя это не очень-то трогает. А может, ты тоже чокнутая? Всем известно, что у приемышей мозги не в порядке.

Я отворачиваюсь в сторону, стыжусь того, что мне ужасно хочется плакать, но от этого она злится еще больше. Она терпеть не может, когда ее игнорируют.

– Ты такая хитрожопая, да? Наплела папочке, что потеряла телефон, да? А что, если я скажу ему, чем ты занимаешься после уроков? Школьница, которая обожает сосать, так, что ли, в объявлении написано?

Как она произносит это! Слова словно капают с ее языка, с ее губ. Блестящих. Божественных. Я снова смотрю на нее, как и все присутствующие. Клондин, хихикая, снимает на телефон, который поднимает повыше. Обычная история. Потом будут просматривать, пересматривать, редактировать. Добавят музыку. Доведут до кондиции, чтобы можно было выложить на Фейсбуке или в Инстаграме. Звенит звонок, начинаются занятия. Кто-то спрашивает, где эта чертова мисс Мехмет. Сильная пульсирующая боль, моя рука в кармане блейзера, но мне не нужно ее видеть, чтобы понять: я ободрала кожу на пальце до крови. По звонку ясно, который час, но я все равно смотрю на часы, чтобы не видеть орлиного взора Фиби. Она запускает диванную подушку, та попадает мне в щеку. Я вздрагиваю, нервы на пределе после этого чтения вслух про тебя, про твою дочь.

Про меня.

Мы уже собираемся разойтись, когда появляется мисс Мехмет, врывается, объявляет, кому какая роль достается, и вызывает добровольцев, готовых заняться костюмами и декорациями. Чтение пьесы состоялось во вторник, я его пропустила из-за мигрени, но она просит меня быстро включиться в работу, напоминает, что всеми идеями, которые придут в голову, можно делиться на форуме одиннадцатого класса.

– Собирайтесь вместе, девочки, чтобы репетировать ваши роли, погружайтесь в своих персонажей. Ешьте, пейте, спите с этой пьесой, я не жду от вас ничего, кроме самых блестящих результатов.

Комната пустеет. Я задерживаюсь, чтобы разгладить газету, смятую Фиби после чтения вслух. Кладу тебя на книжную полку сверху. От мысли, что твое лицо разрисуют или порвут, кошки скребут на сердце. Это чересчур. Я выхожу, но через минуту возвращаюсь, отрываю страницу с твоим портретом и кладу в наружный карман школьной сумки.

Третья перемена. Я регистрируюсь на форуме. Приватная зона, приватное пространство, показатель доверия со стороны директрисы ученицам одиннадцатого класса. Пароль хранится у особо уполномоченного лица, это не кто иной, как королева пчел, сама Фиби Ньюмонт. Цитаты и стихи. Домашние задания. А теперь еще и видео. Последнее только что загружено. «Паскуда получает подушкой по морде». В качестве ответов в основном эмодзи «смех до слез». Комментарий Иззи: «Просим добавки!»

Изо всех сил стараюсь отбросить мысль, что ты была права, когда твердила: «Энни, ты нужна только мне, больше никто тебя знать не захочет». Обычно я соглашалась – да, конечно, ты права. Была запрограммирована на подчинение. Но глубокой ночью, когда я просыпаюсь от страха, что твой призрак навестит меня, я отказываюсь верить твоим словам. Хватаюсь за мысль, что в один прекрасный день кто-то полюбит меня и примет такой, какая я есть. Какая ни есть. Какая бы ни была. Но сейчас у меня нет шансов, Фиби этого не допустит. Она не только сама сразу невзлюбила меня, но и никому другому не позволит меня полюбить. Она такая же властная, как ты.