Евгений Шепельский - Архканцлер Империи. Начало

• Название: Архканцлер Империи. Начало
• Автор: Евгений Шепельский
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-9922-2805-2

Не думал, что когда-нибудь меня угораздит попасть в магический мир. Да в какой! Здесь нет драконов, чудовищ и единорогов, а эльфы давно вымерли от чумы. Зато здесь есть захудалая Империя, которая разваливается от бездарного правления престарелого императора. Долги Империи огромны, соседи точат зубы, Степь ждет дани, подковерные и явные интриги местных дворян и магов разрывают страну на куски. А я? Что я… Меня угораздило попасть в тело архканцлера этой Империи. Архканцлеру даны два года абсолютной власти, и за это время я должен спасти страну от гибели. Но сначала мне необходимо добраться до столицы и взять власть в свои руки. Но это не так-то просто сделать: многие не хотят, чтобы архканцлер вступил в свои права. Меня пытаются убить, и неизвестно, кто друг, а кто – враг. Впереди – имперская столица.

---

На какой-то миг меня охватило ощущение полнейшего бессилия. Не пытаюсь ли я взяться за работу, которую просто невозможно исполнить за отпущенное архканцлеру время? Из какой Гримпенской трясины я должен буду вытянуть страну в кратчайшие сроки? Мне действительно на миг захотелось сигануть из шарабана в придорожные лопухи и сбежать. Куда? Ну хотя бы в Рендор – как я понял, экономически весьма развитое, крепкое государство.

Но никуда я не сбежал, конечно. Я не бегаю от трудностей, это трудности бегают от меня.

Брат Аммосий меж тем говорил:

– Брат Сенистер слыхал от брата Погидия, что Литон Правдоискатель снова удрал из холодной и решил выступить в Норатор. Там, на ступенях храма Ашара, он намерен прочитать лекцию о реформировании церкви Ашара.

– Не дойдет, – авторитетно заявил брат Сеговий, – зарежут по дороге или наши поймают. Где это видано – проповедовать бедность церкви? Ересь страшная, верно я говорю, господин?.. Казнят, казнят Литона, ежели изловят, а не изловят – так в Нораторе прихлопнут, и пикнуть не успеет. Господин?..

Я не сразу сообразил, что обращаются ко мне.

– Господин Жиль Блас из Рендора… В делах веры я не силен, но про Литона что-то слыхал. Если он столь страшный еретик, его должны схватить и предать справедливому суду… а затем прихлопнуть.

Братья-монахи согласно загудели, хотя брат Аммосий гудел, как мне показалось, без излишнего энтузиазма. Брат Сеговий сказал, подумав:

– Вы, стало быть, странствуете, господин Жиль Блас…

– Странствую, – сказал я. – Судьба была ко мне неблагосклонна, и с лошадьми своими расстался я в Рыбьих Потрохах.

Брат Сеговий понимающе зацокал языком. Проигрался барин вчистую, дело-то ясное и, что важно, – привычное в этом краю азартных игр.

– Экая оказия…

– Только сапоги и шпагу уберег да вот немного денег.

– Эх, дела…

– Далеко ль еще до Пятигорья?

– Часа через три там будем, господин.

Сушеная рыба одуряюще пахла. Я вдруг вспомнил, что хочу и есть, и пить, но решил, что потерплю до города. Странное дело – у меня просыпается ощущение, что мы едем слишком медленно и надо бы торопиться. Хм, что же это… Но не буду же я требовать от монахов, чтобы они погоняли коней? Еще пошлют, чего доброго, а я в ответ – слово за слово, шпагу из ножен…

Чтобы успокоиться, я начал перебирать содержимое поясной сумки. Кошель, носовой платок надушенный, с инициалами, наверняка женскими, флакон с каким-то порошком – явно медицинского, а не магического происхождения. Учитывая любвеобильность Торнхелла, это может оказаться афродизиак, но пробовать на себе я не буду, да и не для кого мне повышать потенцию. Маленькие стальные ножницы. Частый гребень из крепкого дерева. И серебряный стаканчик, в котором бренчат три игральных кости. Я вытащил их и покатал на ладони: зная репутацию Торнхелла, можно предположить, что кости – шулерские. Тут шарабан тряхнуло, и кости укатились меж мешков. Я сунулся подбирать, и обнаружил, что мешки только с внешних сторон набиты рыбой, те же стороны, что прилегают к обтяжке фургона, заполнены какими-то плотными прямоугольными свертками.

Хм…

– А кому везете рыбу, братья?

Ответил Аммосий:

– Везем рыбешку префекту имперских земель, Орму Брингасту. Он правит нашей благословенной провинцией Гарь… Теми землями, что не принадлежат барону Отту… И лорду Торру. И семейству Аджак.

Я сказал – «угу», и принялся трясти кубики в стакане, как это делают в кино – потряс, потом с маху приложил к твердой поверхности, поднял, посчитал очки. Нет, кубики, сдается мне, были без шулерского подвоха.

Брат Сеговий, оглянувшись, некоторое время следил за моими действиями, затем, будто решившись, порывисто сказал:

– Господин Блас, а хочешь чудо?

О, хм… Монахи настолько исполнены святости, что бесплатно показывают чудеса? Может, речь идет о магии?

– Чудо? – Я сделал паузу, словно задумался. – Разве что самую малость.

– Четвертушку?

О, хм… Бывают чудеса на четверть?

– Давай.

– Полкроны.

Гм, и почему я решил, что монахи будут чудить бесплатно? Ладно, узрим чудо за полкроны. Все-таки я впервые в этом мире и совершаю обзорную экскурсию по Санкструму.

Я открыл кошелек и протянул его монаху.

– Возьми свои полкроны и давай уже чудо. Но смотри, без обмана!

Брат Сеговий оценил содержимое моего кошелька, наконец выбрал серебрушку, сделал жест, чтобы попробовать монетку на зуб, но опомнился – как-никак может оскорбить сим действием меня, дворянина, и кивнул одобрительно. Затем порылся в карманах рясы и достал плитку чего-то коричневого, вроде шоколадки без обертки. Отломил кусок и протянул мне.

– Держите, благородный господин. Это вам не эльфийский лист. Это шмалит как огонь. В голове пчелки: «Жу-у-у»… – эх, радость!

Я держал на ладони кусок спрессованных и, очевидно, ферментированных, как табак, листьев. И что с этим делать? Курить или жевать?

Брат Сеговий словно услышал мои сомнения:

– Не бойтесь, благородный господин, жуйте, оно не прелое, самый свежак.

Я положил пастилку в рот и пожевал. Листья по вкусу напоминали чуть горьковатое сено. Почти сразу в голове заиграл праздничный оркестр.

Я привстал, высунул голову из шарабана, якобы в экстазе, сам же выплюнул жеваную дурь на дорогу.

– Эх, хорошо-о-о! – сказал, снова откинувшись на мешки. – Пробрало до самых печенок! Забористое… чудо!

– Ага, – сказал брат Аммосий. – Сами делаем.

– Цыть, злыдня! – Брат Сеговий двинул собрата по вере локтем в живот.

Ну вот и выяснилось, что именно везут имперскому префекту святые братья. Рыбу они везут префекту, как же. Они – монахи-пушеры, вернее – пушеры-поставщики. А префект, очевидно, курирует продажу «чуда» по всей провинции, и даже в землях, принадлежащих барону Отту, и лорду Торру, и семейству Аджак. На безбедную старость собирает. Тут впору схватиться за голову и крикнуть: «Куда, мать вашу… ну куда катится эта страна?!»

Когда говорят, что страна гниет, это не значит, что признаки распада видны напрямую (хотя и они заметны), это значит, что в стране творится беспредел во всех сферах жизни, другими словами – повсюду бурлит дерьмо и иногда выплескивается таким вот образом, как в случае с монахами. Впрочем, стоп. Я не знаю, как действует «чудо» на организм в перспективе. Может, оно безопаснее алкоголя? Но сомневаюсь: даже от малой дозы у меня зашумело в голове, а все, что таким образом действует на психику, так или иначе действует на организм в целом. Возьму власть в свои руки, разберусь с «чудом». И со всякими иными «чудесами». И все префекты будут у меня лично водружать дорожные столбы и белить их, взяв кисть в зубы.

Глава 10

Раздавать предвыборные обещания здесь не принято, но я дал зарок самому себе – спокойно и буднично – что, как только получу мандат архканцлера, покончу с «чудом» – ну, по крайней мере, попробую покончить, и не потому, что я такой хороший, и пушистый, и строго правильный, и вообще на белом коне, а потому, что видел, во что превратились жизни двух моих благополучных приятелей, которые умудрились подсесть на дурь; личный опыт в таком деле всегда лучший мотиватор. Если зарезать источники поставки – то и торговлю этим делом удастся пресечь, а источник поставки «чуда» – монастырь, и, думаю, не один, делают его из каких-то листьев, а с листьями прекрасно справляются гербициды… тьфу ты, ведь не знаю я рецептов гербицидов и дефолиантов… ладно, в роли гербицидов выступят дровосеки и косари, и нет таких деревьев, которые нельзя извести под корень, а корни – выкорчевать, и нет такой травы, которую нельзя скосить и сжечь.

Говоря по правде, уже только на основании увиденного и услышанного из уст монахов-пушеров, я с превеликой радостью уклонился бы от почетной должности архканцлера. Однако обычно я держу слово, которое дал осознанно – а слово Белеку я дал в трезвом уме и здравой памяти. И потом – в душе уже проснулся нерассуждающий азарт… Желание испытать себя – смогу я или нет? Раньше мне как-то не доводилось ворочать целыми государствами, пусть даже побитыми и экономически сломанными. Справлюсь? Удастся отстоять Санкструм и наладить в нем сносную мирную – подчеркну, мирную! – жизнь, без всякого черного мора, «чудес», военных угроз и прочего? Или не сдюжу, пропаду, сгину?

Это был вызов, дающийся человеку вроде меня только раз в жизни, и бежать от него мог только совершенно мизерный человечишка, эдакий… общечеловечек, сторонник принципа «моя хата с краю», премудрый пескарь, живущий в тине однообразной спокойной жизни. Механизмы же средневековой цивилизации вряд ли сложнее аналогичных механизмов двадцать первого века, и потому встроиться в них, покопаться в них как следует и, если надо – подсыпать песку в шестеренки или, наоборот, смазать их – кажется мне посильной задачей, хотя работа предстоит адски трудная. Но сначала – осмотр страны на местах, чтобы не наломать дров. Надеюсь, двух недель на детальный осмотр мне хватит, чтобы не спутать туризм с эмиграцией.