Оуэн Мэтьюз - Грандиозные авантюры. Николай Резанов и мечта о Русской Америке

• Название: Грандиозные авантюры. Николай Резанов и мечта о Русской Америке
• Автор: Оуэн Мэтьюз
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-093141-5

В начале XIX века казалось вполне вероятным, что западное побережье Америки вскоре станет российской провинцией. И это были не пустые слова, не проекты, а вполне реалистичный сценарий развития событий. Николай Резанов – русский аристократ, дипломат, авантюрист мечтал расширить границы Российской империи до берегов Калифорнии. Пережив тяжелую зиму на Аляске, Резанов отправился в Сан-Франциско, где влюбился в Кончиту – дочь коменданта крепости, которая стала его последней любовью и символом новой империи, которую он мог бы построить. Эта книга об интригах двора, о создании Русской Америки, первой русской кругосветке и захватывающих приключениях яркого и неординарного человека, который не боялся мечтать.

---

Вступив в должность, Державин сделал то, что, в сущности, делает каждый здравомыслящий чиновник, – он окружил себя людьми, которым мог бы доверять. Так в его канцелярии появился Николай Резанов, которому он предложил работу личного секретаря и управляющего его канцелярией. Резанову было 27 лет, когда он обосновался в Зимнем.

Всем известно, что Зимний дворец – это резиденция российских императоров, но не все знают, что тот, в котором сейчас располагается Эрмитаж, это уже пятая «версия» главного здания Санкт-Петербурга. Сначала в 1711 году на берегу Зимней канавки появился «Зимний дом» Петра, затем были постройки 1716–1720 годов, 1732 года (здесь в качестве архитектора уже выступил Бартоломео Франческо Растрелли), 1755 года (деревянный, он простоял всего семь лет), и, наконец, в 1762 году Растрелли заканчивает строительство пятого дворца. Построенный по подобию Версаля, точно так же, как и резиденция французских монархов, Зимний представлял собой целый город в миниатюре. В лабиринтах дворца насчитывалось 1050 комнат, 117 лестниц, 1886 дверей и 1945 окон23. Покои Екатерины находились в юго-восточном крыле, на «солнечной стороне». Из окон, выходящих на юг, открывался вид на Дворцовую площадь, из других просматривалась Миллионная улица. В то время Миллионная была самой фешенебельной улицей Санкт-Петербурга (да и сейчас это не худший адрес). Из покоев (после пожара 1837 года они были перестроены) лестница, которая сейчас называется «архивной», вела в апартаменты любовника императрицы.

Екатерина обычно вставала в шесть часов утра и сама разжигала печь в своей спальне. После восьми приходили секретари и чаще всего заставали государыню за чтением. Одетая в свободный шелковый халат, Екатерина вела прием до одиннадцати. Она предпочитала доклады тет-а-тет, устраивая дискуссии только тогда, когда решались серьезные вопросы. Затем Екатерина облачалась в платье и через восемь комнат анфилады проходила в так называемый Кавалергардский зал, где принимала отобранных секретарями просителей.

После легкого обеда, на котором присутствовали от десяти до двадцати царедворцев, императрица удалялась к себе, чтобы вздремнуть или почитать. Этот период времени назывался «часом фаворита» или «часом таинства». Скорее всего по «архивной» лестнице к ней поднимался Зубов. «Обучая молодежь, я оказываю империи большую услугу»24, – писала Екатерина своему бывшему любовнику Сергею Салтыкову о новом фаворите.

Зимой во второй половине дня Екатерина любила возиться со своей коллекцией научных приборов. Особенно императрице нравилась «небольшая электрическая машина» – изобретенный итальянским доктором Луиджи Гальвани генератор, током которого она «в шутку» била прислугу. Иногда Екатерина писала философские трактаты и статьи для литературных журналов под псевдонимом Патрикей Правдомыслов. И что же еще? «В пять часов дня я еду в театр, играю в карты или болтаю с теми, кто приехал на ужин, который обычно заканчивается к одиннадцати»25.

В театре часто ставили пьесы ее собственного сочинения. Екатерина написала в общей сложности более тридцати пьес. Героями ее произведений часто были персонажи русских сказок – например Баба-яга. Екатерина писала также комические оперы, назовем для примера «Храброй и смелой витязь Ахридеичь» (Иван-царевич), и либретто для балетных постановок (сюжет одного из ее балетов – «Побежденное предрассуждение» – строится на том, что Минерва и Гений Науки побеждают Невежество и Предрассудки). Придворные были, конечно же, в восторге, но единственной постановкой, которая нравилась наследнику Павлу, была опера Винченцо Манфредини «Карл Великий» (1763), сюжет которой также придумала Екатерина, – все дело в том, что в этой опере были батальные сцены. Манфредини, 12 лет проживший в Петербурге (до 1769 года), был, кстати, учителем музыки цесаревича26.

В то время как императрица и ее ближний круг развлекались как могли, в другой части Зимнего дворца трудились чиновники. На втором этаже рядом с покоями государыни был целый лабиринт кабинетов. Там же находилась и канцелярия Державина, где трудился Резанов. Окна канцелярии выходили во внутренний двор, тогда как у фрейлин императрицы и ее любовника комнаты были с видом на Дворцовую площадь.

Расположение комнат внутри дворца, их близость к личным апартаментам государыни было отражением статуса. Платон Зубов стал любовником Екатерины в июне 1789 года; через месяц он – секунд-ротмистр Конногвардейского полка, охранявшего Царское Село, – был произведен в полковники и пожалован во флигель-адъютанты императрицы. Это дало ему право занять целое крыло Екатерининского дворца, где государыня проводила летние месяцы, а потом и с комфортом обосноваться в Зимнем.

Понимая место фаворита, к нему относились с пиететом, и многие надеялись на его покровительство. Был среди них и Резанов, что вряд ли можно поставить в укор молодому человеку – как и все, он мечтал выстроить карьеру, добиться в жизни значимых высот. Его трудолюбие и аккуратность, надо сказать, привлекли внимание Зубова. Вполне возможно, что они познакомились на одном из обедов, которые часто проводились во дворце. Вполне возможно также, что Державин дал Резанову хорошую рекомендацию, и после того, как сам Гавриил Романович в 1793 году был уволен (он все-таки чем-то не угодил императрице), Резанов перешел на службу непосредственно к Платону Зубову.

Так кем же был Николай Резанов, оказавшийся в самом центре интриг Зимнего дворца? Бесспорно, энергичным и амбициозным человеком. «Пишущий человек»27, как характеризовал его Василий Головнин, и хорошо умевший считать. Без всякого сомнения, очень работящий. «Не знаю, как у вас будет принят план мой, я не щадил для него жизни, – пишет он в конце жизни Булдакову относительно перспектив развития Российско-Американской компании. – Горжусь им столько, что ничего, кроме признательности потомства, не желаю»28. Совершенно очевидно, что он умел найти с людьми общий язык. Резанов «обладает многими хорошими качествами, – писал о нем американский корабельный капитан Джон Д’Вульф, который доплыл с ним до Калифорнии. – Он был добрым и всегда был готов выслушать жалобы людей и сделать все, что было в его силах, для того чтобы люди остались довольны»29. (Резанов далеко не всегда вел себя так по отношению к своим подчиненным, но подробнее об этом мы поговорим позже.)

Резанову было уже под тридцать, а он все еще не был женат. Почему? Вероятно, здесь надо исходить из того, что в ту эпоху для людей его положения женитьба была далеко не всегда вопросом любви. Как мы уже говорили, он был человеком амбициозным, из достойного рода, но со скромным достатком. Богатые наследницы довольно часто выходили за обедневших аристократов, но только за успешных обедневших аристократов. Судя по всему, Резанов пока еще не считал себя достаточно успешным, и он скорее всего не думал, что это для него единственный путь – закрепить свои пока еще невеликие достижения соответствующим «правильным» браком, он рассчитывал чего-то еще добиться в жизни.

Вне всякого сомнения, наш герой был человеком лояльным и умел угождать – будь по-иному, Державин не стал бы его рекомендовать Платону Зубову. Однако за личиной спокойного и исполнительного служаки, карьериста скрывался азартный игрок, который всегда был готов идти на риск. Так или иначе, когда Резанов перешел на службу к Зубову, он, конечно же, рассчитывал, что, если Зубов останется в фаворе, выигрыш будет очевиден – это еще одна ступенька наверх. Но, с другой стороны, Резанову не отказать в осторожности. И он скорее консерватор, чем «революционер». Он, к примеру, за версту обходил Радищева, не разделяя его радикальных взглядов. Резанов был большим патриотом – или по крайней мере хотел себя показать таковым в своей переписке. «Патриотизм заставил меня изнурить все силы мои: я плавал по морям, как утка; страдал от голода, холода», – пишет он Михаилу Булдакову. В его предсмертном письме мы читаем такие строки: «Остается мне пожелать только того, чтобы мой труд Монарху угоден был», больше ему «собственно, ничего не нужно»30.

Очевидцы, с которыми Резанов совершал морские путешествия, оставили много свидетельств о том, что он своими патриотическими тостами за здоровье императора выбивал слезу у бывалых моряков. Резанов считал себя «слугой государя», проводником его идей, человеком, который работает на благо и для величия России, стремясь расширить ее границы.

Нам сложно сказать, насколько он был искренним, но то, что он человек долга, – не оставляет никаких сомнений.

Вернемся, однако, в Петербург конца восьмидесятых годов XVIII века. Во время работы у алчного Зубова Резанов встретил человека, влияние которого повернуло его жизнь в совершенно неожиданное русло. Им оказался Григорий Шелихов – миллионер, купец, авантюрист, первопроходец и исследователь, которого при Дворе иногда с иронией, а иногда и с завистью называли «российским Колумбом» и «королем Сибири».