Макс Мах - Дама Пик

• Название: Дама Пик
• Автор: Макс Мах
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-9922-2818-2

Все случилось в один несчастный день, когда предательство и зависть отнимают у Августа Агда, графа де Ламара, будущее. Повеса и бретер, душа общества, любимец женщин и магистр темной магии, в одночасье он теряет все: богатство и титул, собственное имя, заслуженную славу и даже старую любовь. Однако таких людей, как граф, опасно загонять в угол. Последствия могут быть разрушительными. Поддавшись гневу, Август проводит темный ритуал невероятной силы, и в мир живых возвращается умершая сто лет назад таинственная темная колдунья Теа д’Агарис. Но та ли это женщина, о которой думал Август. Ее зовут Таня. Она из Петербурга. Но при этом утверждает, что Россия – не империя, а республика. А на дворе, к слову, 18 век. Так начинаются приключения двух авантюристов – аристократов и темных магов – в Северной Италии и Австрии. Странные события, придворные интриги, неожиданные открытия и неведомые опасности.

---

– Кто? – Не оглянулась, не взглянула на Августа. Продолжала упорно смотреть на портрет.

– Теа д’Агарис, – представил изображенную на портрете женщину Август, – графиня Консуэнская…

– Теа д’Агарис, – повторила за ним Танья.

Вдруг написанная маслом женщина начала обретать плоть и объем. Она словно оживала. Заблестели ярко-зеленые глаза. Улыбка тронула изумительные губы. Августу показалось даже, что Теа готова выйти из портрета. Но, разумеется, только показалось, потому что чудо «иллюзии близнецов» недолговечно. Мгновение, другое – и все закончилось.

Однако, если завершилось одно чудо, возможно, настало время для другого. «Иллюзия близнецов» возникает сама собой, когда волшебник оказывается лицом к лицу со своим портретом. Безделица, в сущности, но приятная безделица. Так на этот феномен и смотрят испокон веков. Август в этом смысле не исключение. Но сейчас он был впечатлен никак не меньше гостьи. Та, по-видимому, никогда ничего подобного не видела, вот и впечатлилась. Август же увидел совсем другое – он разглядел за иллюзией реальное чудо. Он увидел перспективу. Впрочем, догадка догадкой, но эффект «иллюзии близнецов» следовало безотлагательно проверить. Сейчас же!

Он усадил женщину в кресло и как смог объяснил ей жестами свою просьбу – оставаться на месте. Она его поняла, а тут еще и кофе принесли, так что, оставив гостью наедине с любимым напитком, Август едва ли не бегом бросился в свою подземную лабораторию. Он спешил как мог, и все-таки это заняло какое-то время: добежать до лестницы, спуститься вниз, отпереть один из окованных сталью сундуков, достать свинцовую шкатулку и тем же порядком вернуться к попивающей кофе Танье. Впрочем, как тут же выяснилось, пила она отнюдь не только кофе. Кальвадос она попробовала тоже, и он ей, судя по выражению лица, даже понравился. Но Август на это внимания не обратил. Пусть пьет что захочет! Особенно если то, о чем он думал, окажется правдой. Он подбежал к столу, поставил шкатулку, открыл и вынул из нее полупрозрачный необработанный камень, похожий на кусок горного хрусталя. Разумеется, это был не совсем хрусталь, но уж очень похож.

Едва камень оказался в руке Августа, он наполнился золотым сиянием. Свет исходил из самого камня и быстро набирал силу, превращая его в маленькую копию солнца. Глаза не слепит, и тепла практически не дает, но горит как настоящая звезда.

– Ох! – вырвался у гостьи вздох восхищения.

Ну еще бы не «Ох!»! Он показал ей чудо, разве нет? Чудо чудесное, никак не меньше. Однако Август принес «талисман Арбателя»[11] не для того, чтобы позабавить незнакомку. Поэтому, дав камню немного посиять, он вернул его на место и закрыл тяжелую крышку. Затем отошел от стола как можно дальше и жестом попросил Танью снова открыть шкатулку. Женщина его поняла, но удивилась. Посмотрела вопросительно, потом пожала плечами и подняла свинцовую крышку. Камень лежал внутри и слабо светился. Но когда, следуя просьбе Августа, женщина взяла талисман в руку, он засиял в полную силу. Интенсивность свечения была, пожалуй, никак не меньше той, которую смог вызвать сам Август, и это означало, что его гостья полна магией.

Магия!.. Но откуда?!

Однозначного ответа на этот вопрос Август дать не мог. Он мог лишь предполагать, но и тогда дело не сводилось к одной конкретной гипотезе. Их было несколько, и согласно первой из них, воссоздавая тело красавицы-колдуньи, Август непроизвольно воспроизвел и ее магию. У этого предположения были далеко идущие следствия, поскольку оно означало, что магический Дар носит физиологический, а не метафизический характер, как предполагали прежде. Однако пока это была всего лишь гипотеза, притом одна из трех.

Другой вариант предполагал наличие Дара у самой Таньи. В этом случае гипотеза о метафизическом характере магии получала серьезное – экспериментальное – подтверждение. А Танья оказывалась новой Теа д’Агарис, притом пришедшей из другого мира и, возможно, умевшей такое, о чем здесь, в этом мире, никто и помыслить не мог. Правда, имелся еще и третий вариант: колдовство, осуществленное Августом, было настолько мощным, что эманация магии буквально впиталась в плоть и кровь созданной им женщины. Какая из двух теорий – биологическая или метафизическая – получала подтверждение в этом случае, надо было еще подумать. Однако все эти вопросы были вторичны и, пожалуй, даже малосущественны, если иметь в виду здесь и сейчас Августа Агда. Гораздо важнее другое: новая Теа – колдунья, даже если не умеет пользоваться своим Даром, и притом потенциально сильная колдунья. И тут уже не важно, откуда взялся этот Дар, оттуда или отсюда, важно, что он у нее есть, а значит, становятся возможными многие вещи, о которых Август заставил было себя забыть.

«Удача? – спросил он себя, по-новому глядя на гостью. – Такая невероятная удача после столь жестокого поражения? Но, может быть, боги услышали мои молитвы?»

Генуя, день третий

Август не хотел оставлять свою гостью одну, но и взять ее в город не мог тоже. Ей рано было появляться на людях, так что и выбора на самом деле не было: пришлось оставить Танью дома. Впрочем, он принял все возможные меры предосторожности. Строго-настрого приказал слугам, приправив распоряжения убедительной порцией магии, никого к гостье не допускать, охранять от любых неожиданностей, сдувать с нее пылинки и исполнять – в пределах разумного – любые ее капризы. Другое дело, что без языка не сильно разгуляешься: большую часть твоих капризов просто не поймут. Однако в распоряжении Таньи был практически весь дом – все помещения, кроме накрепко запертой и запечатанной Старой башни, – бумага и свинцовые карандаши, если вдруг надумает рисовать, перья и чернила, чтобы могла записывать новые слова и фразы, две книги на русском языке, о содержании которых Август мог судить только по картинкам; разобранные как-то сдуру, но так и не собранные обратно каминные часы, к которым женщина проявила прямо-таки нездоровый интерес; новые наряды, привезенные накануне из столицы; кухня, винный погреб, лужайка и ручей. Однако в лес он приказал женщину не пускать. В пуще полно диких зверей, и хотя крупные хищники – волки, рыси и медведи – к дому не подходят, береженого и берегиня[12] бережет, не правда ли?

– Смотрите мне! – пригрозил Август слугам, сел в карету и уехал в город.

В городе у него было ровно три дела и острое желание не попасться случаем на глаза кому-нибудь из знакомых. Лучше пусть забудут о нем на время, а он им потом о себе напомнит. Напомнит и припомнит – «Каждому воздастся!» – но не сейчас, потому что сейчас ему предстояло сделать так, чтобы это неопределенное будущее все-таки состоялось. А это значит, что Августу нужны были деньги, и притом деньги немалые, и хоть какое-то – на первый случай – общественное положение. Там, где ему придется действовать, быть доктором или профессором приятно, но недостаточно. Нужен статус, приемлемый для высшего общества. Вот за статусом Август теперь и ехал в судейский квартал. Там, в кривых, мощенных булыжником улочках, окружавших здания городского парламента, ратуши и Королевского суда, обитали те, кого принято называть крючкотворами. Но Августу нужен был лишь один из них – мэтр Константин, самый прожженный сукин сын из всех законников, с которыми приходилось сталкиваться Августу, а ему приходилось, и немало.

– Вы ведь в курсе моих неприятностей? – прямо спросил Август, усаживаясь в кресло напротив письменного стола, за которым работал правовед.

– Увы, мой господин, – печально вздохнул мэтр Константин, поправляя очки, – но такой суд мне не выиграть.

Что ж, этого и следовало ожидать. Новость о таком грандиозном скандале, как тот, что случился в доме графа де Ламара, не могла обойти стороной сообщество сутяг. Этот ведь их хлеб, не правда ли?

– Выиграть суд? – переспросил Август. – Да нет, не думаю, что стал бы судиться с этим ничтожеством. Тем более, вы правы: здесь нет предмета для спора. Все слишком очевидно, но…

– Но? – прищурился мэтр Константин.

– У меня другие планы! – усмехнулся Август и, вытащив из принесенной с собой кожаной сумы, протянул сухонькому старичку свиток с текстом завещания. – Меня интересует лишь этот документ. Что скажете?

Старичок принял свиток, развернул и стал читать. Читал он долго, но Август его не торопил, очень уж серьезный вопрос решался сейчас в кабинете мэтра Константина.

– Что ж, – кивнул крючкотвор, завершив изучение документа, – вы ведь и сами знаете, что означает формула наречения, использованная вашей родственницей?

– Скажем так, – усмехнулся Август, переводя дух, – я догадываюсь, но я не стряпчий. Поэтому мне нужно ваше компетентное мнение, и, разумеется, оно должно быть изложено письменно.

– Что ж, – повторил старик, – мое мнение… Она… я имею в виду завещателя – нигде в документе не называет вас графом де Ламаром, но зато, выражая свое непременное желание, «находясь в здравом уме и твердой памяти», называет вас Августом Агдом – «сыном моей любимой племянницы Терезы де Сан-Северо». У вас ведь есть свидетельство из храма, где написано, что вас родила именно Тереза де Ламар де Сан-Северо?