Иван Охлобыстин - Улисс

• Название: Улисс
• Автор: Иван Охлобыстин
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-114176-9

Если вы подумали, что перед вами роман Джойса, то это не так. На сцену выходит актер и писатель Иван Охлобыстин со своей сверхновой книгой, в которой «Uliss» это… старинные часы с особыми свойствами. Что, если мы сумеем починить их и, прослушав дивную музыку механизма, окажемся в параллельной реальности, где у всех совершенно другие биографии? Если мы, как герои этой захватывающей прозы, сможем вновь встретиться с теми, кого любили когда-то, но не успели им об этом сказать в нашей быстро текущей жизни? Автор дает нам прекрасную возможность подумать об этом. Остроумный и живой роман, насыщенный приключениями героев, так похожих на нас, дополнен записками о детстве, семье и дачных историях, где обаятельная и дерзкая натура автора проявляется со всей отчетливостью.

---

– Ну ладно, – вздохнула Лиза и принялась стаскивать пальто. – Надо было напомнить. Теперь, получается, и ехать на дачу незачем, если вы все уезжаете. Как же я могла забыть?

…Павел припарковал автомобиль неподалеку от аптеки и вошел внутрь. Не торопясь прошелся вдоль длинных стеллажей, заставленных разноцветными коробками с кремами и БАДами. Наконец остановился у витрины рядом с кассой и задумчиво принялся разглядывать выложенные на витрину упаковки с лекарствами.

– Берите немецкие, – деликатно, вполголоса, посоветовала ему почтенная аптекарша.

– Что немецкие? – озадачился Калугин.

– Презервативы, – мягко уточнила дама.

– Почему я у вас ассоциировался с презервативами? – недовольно осведомился Павел.

– Обычно когда долго стоят, стесняются презервативы попросить, – невозмутимо объяснила аптекарша.

– Нет, я не стесняюсь и вообще не про это, я ногу гвоздем проколол и думаю, что взять, – спокойно объяснил свои намерения Калугин.

– Тогда возьмите мазь Вишневского, – подсказала дама.

Елизавета тем временем вытерла по всей квартире пыль, пропылесосила ковры и накормила рыбок в аквариуме. Одна рыбка плавала вверх брюхом.

– Задохнулась, – вслух констатировала женщина, выловила рыбку сачком и выбросила в унитаз.

Потом вернулась к аквариуму, села перед ним на стул и принялась наблюдать за оставшимися рыбками.

Подводные обитатели просто жили. Проживали положенный им Богом срок и, так или иначе, дохли. Чаще всего живые ели их трупики. У живых было преимущество – жизнь. Они ее берегли, не отвлекаясь на цивилизацию. Все их внимание было отдано жизни. Жизнь требовала всего – и падали в том числе. «С такой вот порочной ноткой эта музыка», – усмехнулась про себя Бородина, решительно встала и взяла со стола ключи от машины.

…Павел вошел в квартиру, сбросил плащ на скамью у двери и направился на кухню. Там он застал жену. Ольга шинковала свежие овощи и попутно смотрела телевизор, на экране которого демонстрировалась очередная серия бесконечного сериала с запутанным авантюрным сюжетом.

Павел поцеловал жену в шею и сел за стол.

– Есть будешь? – поинтересовалась Ольга. – Могу куриные сердечки подогреть.

– Хочу бараньи яйца, – несерьезно отреагировал Павел.

– Фу! – поморщилась жена.

– Что «фу»?! – сказал Калугин. – Бараньи яйца – это деликатес. Когда в Ташкенте на практике после универа был, я постоянно ел печень на шампурах, обвитую курдючным жиром (кстати, их традиционное блюдо), язык ягненка и бараньи яйца. Дико вкусно и полезно.

– Китайцы дождевых червей едят, например, – парировала Ольга. – Хочешь, в зоомагазин завтра зайду? Тоже полезно. Чистый белок.

– Злая ты женщина! – добродушно покачал головой Павел и неожиданно предложил: – Будешь портвейн, который Бетховен любил, пока не оглох?

– Все оно так и начинается, – язвительно заметила Ольга и смягчилась: – Но раз Бетховен! А ты будешь?!

– Нет-нет, – вдруг энергично замотал головой Павел, – я же за рулем. Мне еще на дачу возвращаться.

– Зачем? – спросила жена.

– Вещи нужно разгрести. Я «Улисс» туда возьму. Там тихо. Поковыряюсь, – твердо ответил он.

– Надолго вся эта история? – как будто слегка рассеянно поинтересовалась Ольга.

– Дней на пять, наверное. Пока вещи, пока бумаги. С риелтором я уже познакомился, – сообщил Павел.

Она больше ничего не спросила, но, как и большинство влюбленных женщин, чувствовала любое изменение в муже. И сейчас ее что-то неуловимо беспокоило.

Ольга как была в подростковой юности панком, так и осталась им – где-то в глубине себя. Она, конечно уже не всегда могла себе позволить вызывающие поступки, но всегда была подсознательно готова к ним. Это чувствовала она, и это чувствовали другие.

Как это поучительно и забавно: девчонка-панк из провинциального городка становится образцовой матерью!

Гордая беглянка из трех исправительно-трудовых интернатов.

Двоих сыновей она воспитала в лучших традициях своего отца – полковника-артиллериста. Они хорошо учились и в школе, и институте, потому что боялись, что она может в любой момент отлупить их, хотя она это и не практиковала. Но в раннем детстве они стали невольными свидетелями потасовки мамы с двумя дальнобойщиками, после чего всех их еще четыре часа продержали в милиции. Такое не забывается. Ольгу тогда чуть не посадили за шесть, в общей сложности, сломанных конечностей дальнобойщиков-хамов. Тогда ее спас батюшка из храма, приходу которого она помогала по доброте своей. Отец Сергий быстро приехал к начальнику отделения милиции, и дело чудесным образом исчезло. Но исчезнуть-то оно исчезло, а братьям запомнилось. Своей маме они никогда не возражали, искренне страшась проявления такой божественной ярости. Что не мешало им чувствовать к ней нежную, щенячью привязанность на всю жизнь.

Ольга лично устроила братьев на плаванье и вольную борьбу, а потом на бокс и в секцию карате.

Ольга лично с каждым из них ходила на вступительные экзамены в институты – физико-математический и медицинский. Институты они выбирали сами, но отнеслись к выбору более чем ответственно.

Ольга каждого проводила и встретила из армии. Ребята выросли за это время на «две головы», раздались в плечах и стали законченными оптимистами, как настоящие военные.

Теперь у нее по графику шел пункт их личной жизни, и братьев это страшно пугало. Хотя пугались они зря, Ольга отказалась дальше рулить вопросом, потому что знала: единственное, что может научить любить, – это отсутствие любви.

Она сама долго ждала любви от мужа, а не дождавшись, смирилась. Тем более что Павел никогда не подавал повода к ревности. Он был стерильно совершенен, как механизмы его часов. Признаться честно: Ольге даже невольно хотелось, чтобы он неожиданно влюбился в другую женщину. Хоть посмотреть, как это у него бывает. Как любовь случается с близким человеком?

В это самое время Елизавета долго не могла открыть ключом ржавый замок на дачных воротах. Наконец замок жалобно хрустнул и развалился на две части. Женщина хотела было его поднять, но передумала.

Дом встретил ее прохладой. Елизавета включила масляный обогреватель и принялась раскладывать на столе бухгалтерские отчетности.

…На въезде в поселок к машине Павла подошел Андрей Васильевич Мокрецов.

– Дорогой вы мой человек! – сердечно поприветствовал он Павла. – Мне про все Лилька рассказала! Вы же мне жизнь спасли! Я в долгу никогда! Жалко, что сейчас денег нету! Но никогда!!!

– Не стоит благодарности, – скромно отозвался из машины Калугин, осторожно объехал трезвое «ответственное лицо», улыбнулся ему на прощание и покатил к дому Бородиной.

Несмотря на мощный обогреватель, здесь по-прежнему было прохладно. Елизавета сидела за столом в куртке и проверяла длинные колонки однообразных цифр в ведомости. За окном быстро темнело. Женщина включила настольную лампу.

У нее за спиной внезапно раздалось покашливание. Елизавета испуганно встрепенулась. Из полусумрака прихожей возникла знакомая мужская фигура.

– У вас ворота нараспашку, – сообщил он.

– Ветер, – предположила она.

– Хочу вас в гости пригласить, – решительно начал Калугин. – У меня теплее и полно папиной самогонки. Но если серьезно, то просто в гости. Кофе, чай есть. Хотел торт купить, но чего-то застеснялся.

– Зря, – улыбнулась женщина, – я люблю сладкое. Нельзя, но люблю.

– Садитесь, где хотите, – гостеприимно предложил Павел, когда они вошли в гостиную отцовского дома. – Я вам сейчас плед принесу и чай.

– Спасибо, – поблагодарила Елизавета, осматриваясь вокруг. – Уютно.

– Отцом за двадцать лет обжито, – согласился хозяин, заваривая в большом фарфоровом чайнике чай.

– Кем был ваш отец? – чутко спросила гостья, помолчав.

– Тоже часовой мастер, – отозвался Калугин. – Когда-то возглавлял целую фабрику.

– Вот откуда у вас такая страсть к часам! – заметила Елизавета.

– Скорее всего, – не стал возражать он, выставляя перед ней на столе кобальтовые чашки. – Еще есть три бидона меда. Я в меде не очень разбираюсь. С детства ненавижу. С простудой и горчичниками у меня ассоциируется. Кажется, липовый. Белый. Принести?

– Не надо, – отказалась Лиза и кокетливо добавила: – Может быть, самогон попробуем?!

– Давайте попробуем, – тут же согласился Павел, – Самогон все хвалят.

– Все – это кто? – хитро сощурилась Елизавета.

– Все – Белянский, которому я дом хочу продавать, а больше я никого и не знаю, – признался Калугин и предупредительно вернулся к вопросу: – Так я несу самогон?

– Несите, – махнула рукой женщина и неожиданно сообщила: – Знаете, что Белянский – академик?

– Не может быть! – не поверил Павел.

– Может, – заверила его Елизавета. – Причем – действующий! Он с Сахаровым вместе водородную бомбу придумывал.