Эмили Сувада - Этот жестокий замысел

• Название: Этот жестокий замысел
• Автор: Эмили Сувада
• Жанр: Зарубежная фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-100180-3

Эпидемия смертельного вируса закончилась, но борьба Катарины только начинается. Отец девушки, гениальный ученый, повинный в смерти миллионов людей, не собирается прекращать свои бесчеловечные разработки. Кэт, Коул и Леобен отчаянно пытаются найти способ его остановить. Но все их действия заранее обречены на провал, ведь Катарина не может контролировать даже свой разум: девушка стала жертвой пугающих видений прошлой жизни, о которой она и не подозревала. Столкнувшись с ложью и предательством самых близких людей, Катарина вынуждена действовать самостоятельно. И хотя ее отец всегда на шаг впереди, самой большой угрозой для Кэт могут стать секреты, скрытые в ее собственном подсознании.

---

Не думаю, что смогу смириться с мыслью о том, чтобы сделать это снова.

– Ли, пожалуйста. – Дакс расстегивает ремни и пытается встать, чтобы пойти за Леобеном, но сгибается от кашля.

– Ты заражен, – повернувшись к нему, говорит Леобен. – Как ты мог подумать, что я спрячусь в бункере?

– Ты должен это сделать, – хватая ртом воздух, возражает Дакс. – Вакцина не работает. Они снова начнут проводить на тебе исследования.

– Я переживу это, – огрызается Леобен. – Как делал это с самого детства.

– Знаю, что переживешь, – откидываясь на спинку сиденья, говорит Дакс. – Но теперь я их ведущий ученый. И если выживу, они заставят меня проводить эти тесты. Если понадобится, они причинят мне боль, а я не смогу справиться с этим.

Я в замешательстве перевожу взгляд с Леобена на Дакса и обратно. Они сверлят друг друга взглядами, и в их глазах не только гнев. Даже атмосфера между ними изменилась. Воздух наполнила та же энергия, что окутывала Коула в подвале, когда я сказала ему, что Цзюнь Бэй жива. Леобен был телохранителем Дакса, когда они прилетели за нами к «Хоумстейку». Они путешествовали вместе, останавливались в одной комнате.

Но казалось, их связывает нечто большее.

– Дело не только в тебе, Ли, – говорит Коул. – Если мы вернемся, то и Катарина будет в опасности. Высадите нас где-нибудь, я вызову джип, и мы спрячемся.

– Что? – возмущаюсь я. – Нет, Коул. Леобен прав – мы уже не сможем справиться с этим сами. Теперь это касается не только нас. И теперь дело не только в Лаклане. Мы должны вернуться в «Картакс».

– Черт возьми, она права, – протискиваясь в кабину, говорит Леобен. – Если Бринк отправил команду в лабораторию, мы должны вернуться и встретиться с ними.

Он медленно опускается на место пилота и нажимает на штурвал. Винты «Комокса» начинают вращаться, грузовой отсек скрипит.

Коул запрокидывает голову и сжимает кулаки от раздражения. Мы отправляемся навстречу опасности. Я знаю это. И есть вероятность, что в «Картаксе» причинят мне вред, чтобы выманить Лаклана. А еще они могут узнать правду о том, кто я на самом деле. О Цзюнь Бэй. Они могут запереть меня в лаборатории. Или убить. Но я не стану убегать от этого. Не изменю лица, не спрячусь в бункере и не стану смотреть, как войска «Картакса» убивают всех выживших на поверхности. Особенно если я как-то могу помочь и остановить это.

«Комокс» поднимается над поляной и, покачиваясь, пролетает сквозь стаю. Леобен разворачивается и направляется в сторону трех остроконечных вершин. Лаборатория «Проекта Заратустра» находится в центре долины, возвышаясь над умытой дождем травой. Окна заколочены, а вентиляционные трубы на крыше сверкают в бледном утреннем свете. Мы прожили последнюю неделю в часе ходьбы отсюда, но я не бывала здесь с той ночи. Вот только мысли о ней то и дело всплывали в дальних уголках сознания, возрождая воспоминания о запертых дверях и руках в перчатках. И теперь, когда мы приближаемся, они усиливаются, обостряя мои чувства. Я вижу скальпели, наручники, зарешеченные окна.

Мне кажется, словно я вновь пытаюсь сбежать из лаборатории, но мне это не удается.

Коул выпрямляется.

– Они здесь.

Перед нами появляется парковка лаборатории, где на траве стоит сверкающий «Комокс», а за ним выстроились в ряд солдаты.

– Я уже связался с ними, – говорит Леобен. – Они знают, что мы летим. – Он тянет за штурвал, и мы снижаемся.

– Они накажут тебя за то, что ты отправился на наши поиски? – оглянувшись через плечо, спрашиваю у Дакса.

Он откинулся на спинку сиденья и запрокинул голову, его лоб блестит от пота.

– Мне все равно, – отвечает он. – Я уже заражен. Что еще они могут мне сделать?

Леобен сжимает руками штурвал. Не знаю, что происходит между ним и Даксом, но уверена, между ними что-то есть, хотя он мне об этом ничего не говорил. Мне трудно представить их вместе. Дакс слишком серьезно ко всему относится, а Леобен, наоборот, все пытается превратить в шутку. Тем не менее между ними напряженная атмосфера, и я удивляюсь, как не заметила этого, когда мы путешествовали вместе.

Хотя это было мрачное время, которое освещалось лишь одним лучиком света – Коулом.

– Ну что ж, снижаемся, – зависнув над парковкой, говорит Леобен.

От порывов ветра по траве бежит рябь. Прожекторы «Комокса» высвечивают потрескавшиеся бетонные стены лаборатории. Входная дверь открыта, и возле нее застыло несколько солдат, которые вскидывают винтовки, как только мы приземляемся.

Коул тут же закрывает меня собой.

– Не делай резких движений. Дай нам провести переговоры. – Он тянется к моей руке и на мгновение сжимает ее, а затем отпускает.

Я открываю рот, чтобы приободрить его, сказать о том, как жалею, что привела его сюда, зная, что он хотел скрыться, но дверь «Комокса» с шипением открывается, а трап опускается на землю.

Коул и Леобен поднимают руки и выходят из квадрокоптера. Когда они спускаются по трапу, солдаты целятся в них из винтовок, но не слышно ни приказов, ни лязга наручников, ни свиста пуль. Коул поворачивается ко мне и еле заметно кивает, после чего я поднимаю руки и следую за ними, а Дакс, пошатываясь, идет следом.

Трава блестит от дождя, холодный воздух звенит от криков голубей. Перед выстроившимися в ряд солдатами стоит мужчина с рыжеватыми волосами в серой военной форме. Он делает шаг вперед и обводит нас взглядом, а затем останавливается на мне.

– Катарина, – говорит он. – Приятно наконец-то с вами познакомиться. Меня зовут Чарльз Бринк.

Я выпрямляюсь. Бринк. Глава Центрального штаба «Картакса». Я удивлена, что он лично прилетел сюда. Его голос звучит дружелюбно, но меня он сверлит пристальным взглядом, словно пытается прочитать. Он высокий, с выверенной улыбкой и тщательно выстроенными морщинками вокруг глаз, которые придают ему добродушный вид.

– Вольно, лейтенанты, – говорит он. – Моя команда сообщила, что на прошлой неделе вы оба использовали технологии тайных агентов.

– Нас ранило, сэр, – начинает Коул, но Бринк перебивает его:

– Ты планировал отправиться за Лакланом в одиночку.

Плечи Коула опускаются:

– Да, сэр.

Бринк кивает с удовлетворенным видом:

– Трудно осуждать тебя за это. Но я рад, что ты решил вернуться. Вижу, ты к тому же позаботился о мисс Агатте. Мы беспокоились, что с ней что-то могло случиться.

Он идет вдоль строя солдат, чтобы встать передо мной.

– Тебе должно быть сейчас нелегко, Катарина. Нас всех шокировало известие о том, что Лаклан оказался совершенно не таким, каким все его считали. Я знаю твоего отца с детства, но даже не представлял, что он способен на такое. Да я даже не догадывался, что у него есть дочь. Он, видимо, сильно постарался, скрывая твое существование все эти годы. Кто твоя мать?

Я бросаю неуверенный взгляд на Коула. Стоит мне сейчас допустить ошибку, и Бринк может догадаться, что Лаклан на самом деле не мой отец.

– Она умерла, когда я была маленькой, – говорю я. – У нее был гипергенез.

Взгляд Бринка стекленеет, когда он начинает что-то проверять в своей панели.

– Ах, ну разумеется. Исследования гипергенеза. Интересно. Что ж, я рад, что ты присоединилась к нам.

Он отступает назад к солдатам, и на мгновение его локоть погружается в закрытый броней торс одного из них.

На самом деле его здесь нет.

Передо мной трехмерный образ человека, прорисованный модулем VR. Как было с Цзюнь Бэй. Только этот вызван не из файла, сохраненного на моей панели. Он передается напрямую, как звонок на коммуникатор. Лаклан и Дакс вели подобные беседы с другими кодировщиками, когда мы жили в хижине, но я никогда не видела их собеседников. Границы изображения нечеткие, но это единственное подтверждение фикции. Мне понадобится время, чтобы привыкнуть к тому, что люди появляются так.

– Крик, – поворачиваясь к Даксу и приподняв бровь, говорит Бринк. – Удивлен, что вижу тебя здесь.

– Я послал его, – доносится голос из лаборатории.

А затем оттуда появляется фигура – парень примерно моего возраста, может, немного старше. Солдаты расступаются в стороны, когда он встает с ними в ряд и хлопает ладошами, словно стряхивает пыль. Бледная кожа, прямые и темные спутанные волосы до плеч. Когда он выходит на свет, я узнаю́ его.

Я знаю его.

Эту позу, глаза, черты лица. При взгляде на него в мыслях возникают код и спиральные нити ДНК, но моя память совершенно пуста. Он одет в черные рваные джинсы, кожаную куртку и футболку, на которой спереди изображена молекула. Дофамин[5]. Часть лба закрыта треугольным куском темного стекла, который сидит на нем как влитой. Он тянется вдоль линии роста волос до скулы и, образуя дугу, закрывает левый глаз. Это маска кодировщика – компьютер, подключенный непосредственно к сети электродов на его черепе. Они соединяются через отверстия, просверленные во лбу. Несколько лей-линий спускаются от краев маски по щеке и по боковой стороне шеи, а затем исчезают под воротником.