Анна-Мария Зелинко - Дезире

• Название: Дезире
• Автор: Анна-Мария Зелинко
• Издательство: КУбК
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-85554-001-4

Увлекательный роман австрийской писательницы Анны-Марии Зелинко «Дезире» рассказывает о дочери марсельского торговца шелком, которой судьбой было уготовано стать родоначальницей современной династии шведских королей.

Юной Эжени-Дезире Клари молодой генерал Наполеон Бонапарт клялся в вечной верности. Впоследствии она станет супругой генерала наполеоновской армии Жана-Батиста Бернадотта. «Дезидерией», то есть «желанной», назовут шведы свою умную и добрую королеву.

---

— Тогда пришел другой и пронес клич вашего народа через все границы, — сказал Бетховен веско. — Поэтому я и хотел посвятить ему эту симфонию. Как вы думаете, генерал Бернадотт?

— Монсеньор! — хором поправили его все три адъютанта Жана-Батиста. Жан-Батист сердито махнул рукой.

— Через все границы, Бернадотт, — повторил Бетховен серьезно. Потом он улыбнулся. У него была чистосердечная улыбка, почти детская. — В тот вечер в Вене вы рассказывали мне о Правах человека. Раньше я ничего не знал, я не занимался политикой. И вы играли мне ваш гимн одним пальцем, Бернадотт.

— И вот что вы из него сделали, Бетховен, — взволнованно сказал Жан-Батист.

Настало молчание.

— Монсеньор! — сказал один из адъютантов.

Жан-Батист выпрямился, провел рукой по лицу, как бы желая стереть воспоминания.

— М-сье ван Бетховен, я от всей души благодарю вас за концерт. Желаю вам благополучного путешествия в Геттинген и от всего сердца надеюсь, что профессор вам поможет.

Потом он повернулся к нашим гостям — офицерам гарнизона, их женам и представителям высшего света Ганновера:

— Я должен проститься с вами. Завтра я выступаю с моим войском, — сказал он, раскланиваясь. — Приказ императора. Спокойной ночи, медам и месье.

И он предложил мне руку. Да, мы были счастливы в Ганновере!

Желтый свет свечей боролся с серым рассветом, когда Жан-Батист простился со мной.

— Ты сегодня же уедешь с Оскаром в Париж, — сказал он.

Фернан уже приготовил походное снаряжение Жана-Батиста; расшитый маршальский мундир, заботливо накрытый чехлом, был убран в большой сундук. Серебряные приборы на двенадцать персон, погребец и походная кровать были готовы к походу.

Жан-Батист был одет в простой походный мундир без украшений с генеральскими эполетами.

Я взяла его руку и приложилась к ней щекой.

— Девчурка, пиши мне чаще! Военный министр…

— Направит к тебе мои письма. Я знаю, — сказала я. — Жан-Батист, неужели этому никогда не будет конца? Неужели так будет всегда?

— Поцелуй за меня Оскара покрепче, девчурка!

— Жан-Батист, я тебя спрашиваю: неужели это никогда не кончится?

— Приказ императора: покорить и занять Баварию. Ты замужем за маршалом Франции, и ничто не должно тебя удивлять, — ответил он безжизненным голосом.

— Бавария… А когда ты завоюешь Баварию? Ты приедешь в Париж повидаться со мной или мы вместе вернемся в Ганновер?

— Из Баварии мы пойдем на Австрию.

— А потом? Больше уже нет границ, которые нужно защищать! У Франции нет границ! Франция…

— Франция — это Европа, — сказал Жан-Батист. — И маршалы Франции должны маршировать, дитя мое. Это приказ императора.

— Когда я представляю себе, сколько раз раньше тебе предлагали взять власть в свои руки… Если бы вы тогда…

— Дезире! — Его резкий оклик заставил меня замолчать. Потом он сказал тихо: — Девчурка, я начал простым солдатом и никогда не учился в военной школе, но я не представляю себе, чтобы я мог вылавливать корону из сточных канав! Не забывай этого! Не забывай никогда!

Я погасила свечи. Сквозь щели в занавесях просвечивалось бледное и безжалостное утро прощанья.

Когда я собиралась сесть в карету, доложили о приходе м-сье ван Бетховена. Я была уже в шляпе, Оскар рядом со мной гордо держал свой маленький саквояж, когда Бетховен вошел. Медленно, неуклюже он подошел ко мне и торжественно поклонился.

— Я хотел бы… — бормотал он, но потом приободрился. — Я хотел бы, чтобы вы передали генералу Бернадотту, что я не могу посвятить свою симфонию императору Франции. Это было бы неуместно. — Он сделал паузу. — Я назову эту симфонию «Героическая». В память о несбывшейся надежде, — сказал он со вздохом. — Генерал Бернадотт меня поймет.

— Я передам ему, и он, конечно, поймет вас, месье, — сказала я, протягивая ему руку.

— Знаешь, мама, кем я хочу быть? — спросил Оскар, когда наша карета катилась уже по этой длинной, бесконечно длинной дороге. — Я хочу быть музыкантом.

— Я думала сержантом или маршалом, как папа. Или торговцем шелком, как дедушка, — сказала я, думая о другом. Уже давно я положила дневник на колени и писала.

— Я решил. Я хочу быть музыкантом. Композитором, как м-сье ван Бетховен. Или королем.

— Почему королем?

— Потому что, если ты король, то можешь делать добро многим людям. Мне рассказывал один лакей во дворце. Раньше в Ганновере был король. Раньше, чем император прислал туда папу. Ты знала об этом?

Теперь даже мой шестилетний сын понял, как я невежественна!

— Композитором или королем, — он настойчиво.

— Тогда уж королем, — сказала я. — Это легче!

Глава 22 Париж, 4 июня 1806

Если бы я знала, где находится Понте-Корво! Конечно, завтра утром я узнаю это из газет. Чего же ради ломать над этим голову?

Лучше я запишу все, что произошло с тех пор, как я вернулась из Германии.

Оскар болел коклюшем. Друзья избегали бывать у меня, боясь заразить своих детей. Я хотела возобновить занятия танцами, но месье Монтель тоже побоялся заразиться. Эта старая балерина в штанах также боится детских болезней, как Жозефина прыщика на своей эмалевой щечке.

Вообще-то мне повезло, что не нужно было заниматься танцами. Последнее время я что-то очень устала. Оскар кашляет и его рвет в основном ночью, и я поставила его кроватку в свою спальню, чтобы самой вставать к нему.

На рождество мы были совсем одни: Оскар, Мари и я. Я подарила Оскару скрипку и обещала пригласить учителя, как только малыш поправится.

Иногда заезжала Жюли, но она усаживалась в гостиной, куда Мари подавала шоколад и растирала ей ноги (бедняжке Жюли приходится много времени проводить стоя, повинуясь придворному этикету), ведь в отсутствие императора Жозеф устраивает приемы.

Я оставалась в столовой, чтобы быть подальше от Жюли. Мы болтали через открытую дверь, вернее, Жюли громко сообщала мне все новости.

— Твой муж завоевал Баварию. Завтра это будет в «Мониторе», — кричала мне Жюли. — В конце осени он столкнулся с австрийскими войсками и победил их. Сейчас он оккупировал Мюнхен. Мари, три посильнее, иначе массаж мне не помогает. Твой муж — большой стратег, Дезире.

В октябре она объявила мимоходом:

— Мы потеряли весь наш флот, но Жозеф говорит, что это ничего не значит. Император сумеет показать нашим врагам, кто хозяин Европы!..

В начале декабря она появилась запыхавшаяся.

— Мы выиграли гигантскую битву, и завтра мы с Жозефом даем бал для тысячи приглашенных. У Роя будут работать всю ночь над моим новым платьем. Темно-красный цвет. Как ты находишь, Дезире?

— Ты знаешь, что красный цвет тебе не идет, Жюли. Что говорят о Жане-Батисте? Он здоров?

— Больше чем здоров, дорогая. Жозеф говорит, что император очень обязан Бернадотту, так блестяще он провел битву. Пять корпусов сражались под Аустерлицем.

— Где это, Жюли?

— Понятия не имею. Да это безразлично. Где-то в Германии, конечно. Послушай, пять корпусов под командованием Даву, Ланна, Мюрата, Сулла и твоего мужа. Жан-Батист и Сулл держали центр.

— Какой центр?

— Я не знаю. Вероятно, центр фронта сражения. Я же не стратег. Наполеон был на холме с пятью маршалами. Теперь все враги Франции разбиты навсегда. Теперь будет навсегда мир, Дезире. Мари, дай мне еще капельку шоколада.

— Мир… — я, пытаясь представить возвращение Жана-Батиста. — Так они наконец вернутся домой? — крикнула я в гостиную.

— Он, наверное, уже в дороге. Теперь мы будем хозяевами всей Европы. Ему следует поразмыслить над этим хорошенько.

— Всей Европы! Ему это безразлично. Нужно, чтобы он скорее вернулся домой. Оскар все время о нем спрашивает, — крикнула я в ответ.

— А, ты говоришь о Жане-Батисте… А я говорила об императоре. Император уже в пути. Жозеф говорит, что Жан-Батист не сможет скоро вернуться. Император поручил ему Ансбах и Ганновер. Он будет держать в этих городах настоящий двор. Тебе придется ехать в Ансбах.

— Я не могу ехать. Ведь у Оскара коклюш, — ответила я тихо. Жюли не слышала.

— Правда, что красное мне не идет? Жозеф любит, когда я в красном, он говорит, что это королевский цвет. Ой, Мари, не три так сильно! Почему ты не отвечаешь, Дезире?

— Мне грустно! Я соскучилась по Жану-Батисту. Почему бы ему не взять отпуск?

— Не будь ребенком, Дезире! Как император удержит завоеванные территории, если ими не будут управлять его маршалы?

«Да, как иначе их удержишь?» — подумала я горько. Выиграв это последнее сражение, император покорил всю Европу. С помощью восемнадцати маршалов. И надо же было, чтобы я была замужем за маршалом! Французов миллионы, а маршалов всего восемнадцать, и из этих восемнадцати один достался мне. И я люблю его и тоскую о нем…

— Выпей шоколада и приляг, — сказала Мари. — У тебя опять была бессонная ночь.

Я открыла глаза.