Дженни Лоусон - Давай притворимся, что этого не было

• Название: Давай притворимся, что этого не было
• Автор: Дженни Лоусон
• Жанр: Биографии
• ISBN: 978-5-04-094523-8

Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград. Ее истории показывают, что жизнь прекрасна такой, какая она есть – главное, это заметить! В формате PDF А4 сохранен издательский дизайн.

---

– Просыпайтесь, девочки, – басом сказал мой папа, и его лицо было красным от волнения, холода или помешательства.

На нем был его обычный охотничий камуфляж, и по комнате разносился запах оленьей мочи. Охотники частенько используют мочу животных, чтобы скрыть собственный запах, и мой отец брызгался ею, как другие мужчины – одеколоном. В Техасе как-то были запрещены законом содомия и фелляция, но никто не видит ничего зазорного в том, чтобы мужчины устраивали себе золотой дождь во имя удачной охоты на оленей.

У моего папы в руках была коробка с крекерами Ritz, и это было довольно странно, потому что у нас в доме никогда не было продуктов известных брендов, так что я была такая вся: «О, да, это точно стоило того, чтобы меня разбудить», но потом поняла, что в коробке с крекерами шевелится что-то живое, и это было довольно неприятно: не столько из-за того, что мой отец принес домой какое-то живое существо в коробке с крекерами, сколько из-за того, что, кем бы оно ни было, оно точно испортило совершенно прекрасные крекеры.

Позвольте мне для начала пояснить, что папа постоянно притаскивал домой всякую безумную хрень. Кроличьи черепа, камни в форме овощей, злых опоссумов, стеклянные глаза, странных бродяг, подобранных им на дороге, живого дикобраза в резиновой шине. Мама (терпеливый и стойкий повар в школьной столовой), казалось, втайне была убеждена, что в прошлой жизни сделала нечто совершенно чудовищное, раз в этой жизни ей выпал такой жребий, и поэтому выдавливала из себя улыбку и ставила еще один стул к обеденному столу для бродяги/торчка со спокойствием и достоинством, какие бывают обычно только у святых или паралитиков.

Папуля наклонился к нам и сказал с несколько заговорщицким видом, что в этой коробке находится наш новый домашний питомец. Этот же человек как-то раз принес домой рысенка, выпустил его в доме и забыл об этом предупредить, потому что «посчитал это неважным», так что из его волнения я заключила, что в коробке должно быть нечто по-настоящему удивительное вроде двухголовой ящерицы или детеныша чупакабры. Он открыл коробку и радостно прошептал: «Выходи и встречай своих новых хозяев, Пикл».

Словно по команде из коробки высунулась крошечная головка. Это была маленькая, явно напуганная белка с остекленевшими от страха глазами. Моя сестра взвизгнула от радости, и белка поспешила скрыться обратно в коробку.

– Эй, не нужно так громко, а то ты ее напугаешь, – предупредил мой отец.

Конечно, визг Лизы резал слух, но в шоке белка была скорее от нашего дома. У нас практически не осталось стен, которые мой отец-таксидермист не украсил бы головами лисиц с распахнутыми глазами, огромных лосей со зловещими ухмылками, рычащих медведей и диких кабанов с кровавыми от пожирания неповоротливых сельчан клыками. На месте той белки я бы точно наложила в штаны.

Мы с Лизой не произносили ни звука, и крошечная зверюшка осторожно выглянула из коробки. Она была миленькой, насколько милыми могут быть белки, но я только и думала, что: «Правда? Гребаная белка? Ради этого ты вытащил меня из кровати?» Конечно, я, может, и не подумала про себя слово «гребаный», потому что мне было всего девять, но эмоции в тот момент у меня были именно такие.

ЭТОТ ЧЕЛОВЕК БРОСАЕТ ДЕТЕЙ В МАШИНУ, ЧТОБЫ ВЕСЕЛЬЯ РАДИ ГОНЯТЬСЯ ЗА СМЕРЧАМИ, А КАК-ТО РАЗ, ЗАБЫВ ПРО МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ, ПОДАРИЛ МНЕ ПОЛУТОРАМЕТРОВОГО КОРОЛЕВСКОГО ПИТОНА, ТАК ЧТО ВСЯ ЭТА ИСТОРИЯ С БЕЛКОЙ В КОРОБКЕ ОСОБО НЕ ВПЕЧАТЛЯЛА.

Отец заметил мое растерянное выражение лица и нагнулся еще ближе, словно для того, чтобы белка не услышала секрет, который он собирается нам поведать.

– Это, – прошептал он, – не обычная белка. Это, – сказал он, выдержав театральную паузу, – «волшебная белка».

Мы с сестрой уставились друг на друга, думая одно и то же: «Наш отец явно держит нас за дурочек». Мы с Лизой слишком хорошо знали, как он умеет приврать. Еще на прошлой неделе отец разбудил нас и спросил, хотим ли мы в кино. Конечно же, мы хотели в кино. С деньгами всегда было туго, так что поход в кино был одной из редких возможностей прикоснуться к жизни тех обеспеченных счастливчиков, которые могли позволить себе такую роскошь, как билет в кино или центральное отопление. Я была уверена, что эти люди, сидящие в зале, также могли себе позволить настоящую зимнюю обувь вместо набитых газетами мешочков для хлеба.

Когда мы с Лизой от радости стали прыгать чуть ли не до потолка, он поручил нам позвонить в оба кинотеатра в соседнем городке и записать все сеансы, чтобы потом решить, на что именно пойти. Мы снова и снова слушали запись с названиями фильмов, чтобы все записать, и после тридцати минут напряженной работы подготовили полный список, а также многочисленные причины, по которым единственный логичный выбор – это «Маппеты». Мой отец живо с нами согласился, и мы все начали радоваться, после чего он наклонился и спросил:

– Так, а у вас есть деньги? – Мы с сестрой посмотрели друг на друга. Ну конечно же, у нас не было денег. Мы носили обувь из мешочков для хлеба.

– Что ж, – сказал отец, широко улыбнувшись, – у меня тоже нет денег. Но все равно же было здорово от того, что мы думали, будто пойдем в кино, не так ли?

Кто-то может прочитать это и подумать, будто мой отец был полным мудаком с садистскими наклонностями, но это было не так. Он искренне полагал, что планирование похода в кино, которому никогда не было суждено случиться, даст нам с Лизой небольшую передышку от того, чем бы мы занимались, не заговори он об этом (а мы бы заводили, замкнув провода, соседский трактор или играли с лопатой). Мне интересно, будет ли мой отец в таком же восторге от этой идеи, когда в один прекрасный день мы с Лизой позвоним ему, пообещав забрать его из дома престарелых домой на Рождество, а в итоге так и не приедем.

– Но тебе же все равно было приятно, когда ты подумал, что приедешь домой, так ведь? – задорно спросим мы его в канун Нового года. – А если серьезно, то мы точно приедем тебя забрать завтра. Больше никаких клизм и лекарств для сердца! Мы поедем в цирк! Это будет здорово! Ты должен нам довериться!

Ему определенно не стоит нам доверяться.

Вот о чем я думала в ту ночь, когда отец разбудил нас со своей «волшебной» белкой. Мой отец, казалось, почувствовал, что я планирую месть, связанную с домом престарелых и цирком, и попытался, сведя вместе брови, вернуть наше доверие.

– Серьезно, эта белка волшебная, – сказал он. – Смотрите. Я вам докажу.

Он заглянул в коробку.

– Привет, белочка. Как зовут мою старшую дочь?

Белка посмотрела на моего отца, потом на нас… И будь я проклята, если эта белка не вытянулась и не прошептала что-то моему отцу прямо на ухо.

– Она сказала «Дженни», – самодовольно заявил мой папа.

Это было весьма впечатляюще, однако мы с сестрой поспешили заметить, что на самом деле не слышали, чтобы белка произносила мое имя, и что, скорее всего, белка просто искала еду в волосатых ушах моего отца. Отец вздохнул, явно разочарованный такими скептически настроенными детьми, ну или комментарием про волосатые уши.

– Ладно, – угрюмо сказал он, недовольно фыркнув и снова заглянув в коробку из-под крекеров. – Белочка-белочка… сколько будет два плюс три?

И эта удивительная, волшебная, чудесная белка подняла свою маленькую беличью лапку. Пять. Гребаных. Раз.

Тут же я поняла, что эта волшебная белка поможет мне выбраться из этой техасской глуши. Эта белка принесет мне деньги, игрушки, а также возможность появиться в «Сегодня вечером»[10]. Я назову ее Стенли и найму швею с Кубы по имени Хуанита, которая будет шить для нее крошечные кожаные костюмчики. Пока я раздумывала над тем, что пойдет Стенли больше – мягкая фетровая шляпа или берет, – мой отец широко улыбнулся и раскрыл коробку, в которой пряталась белочка.

Стенли выглядел… странно. Его живот был большим и вытянутым и свисал, словно огромное пивное пузо. «У Хуаниты будет много работы», – подумала я про себя. И тогда я поняла, что крошечные задние лапки Стенли безжизненно болтаются, и что мой отец ЗАСУНУЛ СВОЮ РУКУ ВНУТРЬ БЕЛКИ.

– Мать твою, да ты психопат! – сказала бы я, не будь мне восемь. По рукаву моего папы стекала кровь, и мой разум с трудом пытался осознать, что происходит. На какое-то мгновение я подумала, что Стенли Волшебная Белка был жив все это время, пока несколько секунд назад мой отец не решил устроить ему своеобразный ректальный осмотр, который ужасным образом вышел из-под контроля. Потом я поняла, что, скорее всего, мой отец просто нашел эту белку мертвой на дороге, вспорол ей живот, а затем решил использовать в качестве абсурдной перчаточной куклы из самой преисподней.

Лиза захихикала и засунула свою руку в задницу мертвой белке. Для ее хрупкого детского разума это было слишком. Ей было всего шесть, и она попросту спятила. Пока она засовывала руку по локоть в беличий труп, я сделала мысленную заметку и начать проверять, что написано сзади на коробках с молоком, потому что мои настоящие родители, которые, скорее всего, потеряли меня в кинотеатре, должно быть, теперь сильно волновались по поводу моей пропажи. Я успокоила себя мыслью о том, что они сейчас, скорее всего, на собрании общества защиты животных, куда пришли, чтобы пожертвовать огромную сумму денег от имени своей давно потерянной дочери.