Юрий Слёзкин - Эра Меркурия

• Название: Эра Меркурия
• Автор: Юрий Слёзкин
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-109198-9

Исследование историка Юрия Слёзкина, автора монументального “Дома правительства”, посвящено исторической судьбе евреев российской черты оседлости – опыту выживания вечно чуждых (и тщательно оберегающих свою чуждость) странников-“меркурианцев” в толще враждебных (и вечно культивирующих свою враждебность) “титульных” наций. Этот опыт становится особенно трагическим в XX веке, в эпоху трех “мессианских исходов” – “в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю обетованную еврейского национализма; и в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности”. Те, кто остался дома, исчезли в огне нацистского “окончательного решения”, но и Советский Союз (судьбам и исходу советского еврейства отведено особое место в книге) оказался мало похож на Землю обетованную…

---

К текстам классиков они относились с чрезвычайным благоговением, видя в них высшие авторитеты, содержащие ответы на все без исключения вопросы. Практическое затруднение состояло в том, чтобы подыскать наиболее подходящий фрагмент и правильно его истолковать – так, чтобы скрытый в нем ответ стал явным. В обсуждении таких текстов, равно как в спорах по общественным или политическим вопросам, присутствовал характерный элемент казуистического анализа, который многие из респондентов называют теперь “талмудистским”[140].

“Талмудизм” был ярлыком, который восточноевропейские коммунисты вешали на бесплодных теоретиков всех стран и народов, но вполне вероятно, что непропорционально высокое представительство евреев среди коммунистических авторов и идеологов объясняется тем, что евреи были лучше других подготовлены к работе по интерпретации канонических текстов (нееврейские рабочие кружки походили по стилю на еврейские, но произвели на свет гораздо меньше профессиональных интеллектуалов).

Возможно также, что люди, пользовавшиеся плодами еврейского просвещения, могли привнести элементы этого просвещения в строительство социализма (и практику журнализма). Тем более замечательно, что многие еврейские радикалы связывали свое революционное “пробуждение” с юношеским восстанием против родителей. Мир отцов казался им олицетворением связи между торгашеством и клановостью[141].

Все революционеры – отцеубийцы, но мало кто может сравниться с еврейскими радикалами конца XIX – начала XX века. Дьёрдь Лукач, сын одного из самых видных банкиров Венгрии, Йозефа Левингера, достойно представлял свое поколение:

Я вырос в капиталистической семье из Липотвароша [богатый район Пешта]… С самого детства жизнь в Липотвароше вызывала во мне отвращение. Поскольку отец, занимаясь своими делами, регулярно общался с представителями городского патрициата и чиновничества, мое неприятие распространилось и на них. Таким образом, с самого раннего возраста мною владели бурные оппозиционные чувства в отношении всей официальной Венгрии… Конечно, сегодня я считаю детской наивностью то, что некритически обобщил это чувство отвращения, без разбора распространив его на всю мадьярскую жизнь, мадьярскую историю и мадьярскую литературу (сделав исключение для Петефи). Но факт остается фактом, что это отношение преобладало в те дни в моей душе и мыслях. А единственным серьезным противовесом – твердой почвой, на которую я мог опереться, – была иностранная литература модернизма, с которой я познакомился в возрасте четырнадцати-пятнадцати лет[142].

Со временем Лукач перейдет от модернизма к социалистическому реализму и от бесформенного отвращения к членству в Коммунистической партии; только любовь к Петефи сохранится на всю жизнь. Что тоже типично: национальные боги, даже те, что охранялись наиболее ревностно, были могущественнее всех остальных. Настолько могущественны, что их культы воспринимались как должное и оставались незамеченными, даже когда разного рода универсальные доктрины царили, казалось, самовластно. Коммунисты среди прочих не ассоциировали Петефи с “буржуазным национализмом”, против которого они боролись, и не видели серьезного противоречия между преклонением перед его поэзией и пролетарским интернационализмом. Петефи – подобно Гете-Шиллеру, Мицкевичу и прочим – символизировал местный вариант “мировой культуры”, а мировая культура (“высокая” ее разновидность, которую символизировал Петефи) была важным оружием пролетариата. Всякий коммунизм начинается как национальный коммунизм (и кончается как обыкновенный национализм). Бела Кун, глава коммунистического правительства Венгрии в 1919 году, организатор красного террора в Крыму и один из руководителей Коммунистического Интернационала, начал свою писательскую карьеру со школьного сочинения “Патриотическая поэзия Шандора Петефи и Яноша Ороня”, а закончил, в ожидании ареста сотрудниками НКВД, предисловием к русским переводам стихов Петефи. Лазарь Каганович, который подписал смертный приговор Куна, впитывал начатки культуры, “самостоятельно” читая “имевшиеся отдельные сочинения Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Л. Толстого, Тургенева”[143].

Сила национальных пантеонов состояла в их ненавязчивой повсеместности; важность семейных бунтов заключалась в их роли актов прозрения. Франц Боас вспоминает “незабываемый миг”, когда он впервые усомнился в авторитете традиции; с тех пор “все мои взгляды на жизнь общества определяются вопросом; как можем мы распознать оковы, в которых держит нас традиция? Ибо, только распознав их, мы сможем от них избавиться”.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

David Nemeth. Patterns of Genesis among Peripatetics: Preliminary Notes from the Korean Archipelago, in Aparna Rao, ed. The Other Nomads: Peripatetic Minorities in Cross-Cultural Perspective. Cologne: Boehlau Verlag, 1987, 159–178; George de Vos and Hiroshi Wagatsuma. Japan’s Invisible Race: Caste in Culture and Personality. Berkeley: University of California Press, 1966, 20–28; Michael Bollig. Ethnic Relations and Spatial Mobility in Africa: A Review of the Peripatetic Niche, in Rao, The Other Nomads, 179–228; James H. Vaughn, Jr. Caste Systems in the Western Sudan, in Arthur Tuden and Leonard Plotnicov, eds. Social Stratification in Africa. New York: Free Press, 1970, 59–92; Sharon Bohn Gmelch. Groups That Don’t Want In: Gypsies and Other Artisan, Trader, and Entertainer Minorities // Annual Review of Anthropology, 15 (1986): 307–330; Asta Olesen. Peddling in East Afghanistan: Adaptive Strategies of the Peripatetic Sheikh Mohammadi, in Rao, The Other Nomads, 35–64; Hanna Rauber-Schweizer. Trade in Far West Nepal: The Economic Adaptation of the Peripatetic Humli-Khyampa, in Rao, The Other Nomads, 65–88; Philip D. Curtin. Cross-Cultural Trade in World History. Cambridge: Cambridge University Press, 1984, 19. Вслед за большинством антропологов я пользуюсь термином “цыгане”, поскольку не все группы, обычно объединяемые им, говорят на романи или являются “рома” по самообозначению.

2

Curtin, Cross-Cultural Trade, 186–206; Bruce Masters. The Origins of Western Economic Dominance in the Middle East: Mercantilism and the Islamic Economy in Aleppo, 1600–1750. New York: New York University Press, 1988, 82–89; John A. Armstrong. Mobilized and Proletarian Diasporas // American Political Science Review 70, № 2 (June 1976): 400; John A. Armstrong. Nations before Nationalism. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1982, 210.

3

Ernest Gellner. Nations and Nationalism. Ithaca: Cornell University Press, 1983, 102; Dominique Casajus. Crafts and Ceremonies: The Inadan in Tuareg Society, in Rao, The Other Nomads, 291–310; William Lancaster and Fidelity Lancaster. The Function of Peripatetics in Rwala Bedouin Society, in Rao, The Other Nomads, 311–322; Hagop Barsoumian. Economic Role of the Armenian Amira Class in the Ottoman Empire // Armenian Review, 31 (March 1979): 310–316; Hillel Levine. Economic Origins of Antisemitism: Poland and Its Jews in the Early Modern Period. New Haven: Yale University Press, 1991, 59–73.

4

Edna Bonacich. А Theory of Middleman Minorities // American Sociological Review, 38, no. 5 (October 1973): 583–594; Paul Mark Axelrod. А Social and Demographic Comparison of Parsis, Saraswat Brahmins and Jains in Bombay. Ph. D. diss., University of North Carolina at Chapel Hill, 1974, 26–39, 60; Charles A. Jones. International Business in the Nineteenth Century: The Rise and Fall of a Cosmopolitan Bourgeoisie. Brighton: Wheatsheaf, 1987, esp. 50 and 81–84; T. M. Luhrmann. The Good Parsi: The Fate of a Colonial Elite in a Postcolonial Society. Cambridge: Harvard University Press, 1996, 78–91; D. Stanley Eitzen. Two Minorities: The Jews of Poland and the Chinese of the Philippines // Jewish Journal of Sociology 10, № 2 (December 1968): 221–240; Daniel Chirot and Anthony Reid, eds. Essential Outsiders: Chinese and Jews in the Modern Transformation of Southeast Asia and Central Europe. Seattle: University of Washington Press, 1997, см. в особенности предисловие редакторов; Joel Kotkin. Tribes: How Race, Religion, and Identity Determine Success in the New Global Economy. New York: Random House, 1993, 170–180; Thomas Sowell. Migrations and Cultures: A World View. New York: Basic Books, 1996; Edgar Wickberg. Localism and the Organization of Overseas Migration in the Nineteenth Century, in Gary G. Hamilton. Cosmopolitan Capitalists. Seattle: University of Washington Press, 1999, 35–55; Yuan-li Wu and Chun-hsi Wu. Economic Development in Southeast Asia: The Chinese Dimension. Stanford: Hoover Institution Press, 1980; Linda Y. C. Lim and L. A. Peter Gosling, eds. The Chinese in Southeast Asia, vols. 1 and 2. Singapore: Maruzen Asia, 1983; Lynn Pan. Sons of the Yellow Emperor: A History of the Chinese Diaspora. Boston: Little, Brown, and Company, 1990, 23–152; Agehananda Bharati. The Asians in East Africa: Jayhind and Ururu. Chicago: Nelson-Hall, 1972, 11–22, 36, 42–116; Pierre L. van den Berghe. The Ethnic Phenomenon. New York: Praeger, 1987, 135–156; Dana April Seidenberg. Mercantile Adventurers: The World of East African Asians, 1750–1985. New Delhi: New Age International, 1996; Albert Hourani and Nadim Shehadi, eds. The Lebanese in the World: A Century of Emigration. London: Center for Lebanese Studies, 1992; William K. Crowley. The Levantine Arabs: Diaspora in a New World // Proceedings of the Association of American Geographers 6 (1974): 137–142; R. Bayly Winder. The Lebanese in West Africa // Comparative Studies in Society and History 4 (1961–1962): 296–333; H. L. van der Laan. The Lebanese Traders in Sierra Leone. The Hague: Mouton, 1975.

5

Norman O. Brown. Hermes the Thief: The Evolution of a Myth. Madison: University of Wisconsin Press, 1947; Marcel Detienne and Jean-Pierre Vernant, Cunning Intelligence in Greek Culture and Society. Hassocks, Sussex: Harvester Press, 1978; Laurence Kahn. Hèrmus passe ou les ambiguités de la communication. Paris: François Maspero, 1978; W. B. Stanford. The Ulysses Theme: A Study in Adaptability of a Traditional Hero. Dallas: Spring Publications, 1992.