Элизабет Лим - Сплетая рассвет

• Название: Сплетая рассвет
• Автор: Элизабет Лим
• Жанр: Любовное фэнтези
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-102837-4

Невероятное, роскошное фэнтези, в которое влюбятся все поклонники Сары Маас и Рене Ахди! Майя всегда мечтала стать величайшим портным. Но все, на что могла надеяться девушка, так это удачно выйти замуж. Но Майя не готова отступить. Чтобы занять место императорского портного, она готова поспорить даже с богиней и сшить три платья: из смеха солнца, слез луны и крови звезд. Но это невозможно без помощи того, кто владеет сильнейшей магией. Готова ли Майя сделать выбор между своим предназначением и человеком, которого ей оказалось суждено полюбить? Древние легенды оживают на глазах девушки, приближая ее к цели и одновременно разбивая сердце. Потому что заветная мечта Майи стала ее самым большим проклятием…

---

Один за другим все покачали головами. Даже Иньди, чей стол украшали амулеты от демонов и невезения, нахмурился.

– Тогда возвращайтесь к работе.

Норбу имел большое влияние, поскольку владел собственной лавочкой в столице, Цзяпуре, где под его началом было более ста портных. Среди нас он был самым богатым и могущественным. Его дочь вышла замуж за важного чиновника, так что он сам стал чуть ли не представителем знати.

– Полагаю, теперь они оставят тебя в покое, – сказал мужчина, когда болтовня затихла. А затем улыбнулся, и у меня сложилось устойчивое впечатление, что теперь я перед ним в долгу.

– Спасибо.

Он начал возиться с нитями, разложенными у меня на столе. Норбу напоминал мне раздутую ящерицу: длинное и худое тело, но при этом круглый живот; веки наполовину опущенные, из-за чего создавался обманчиво сонный вид. Портной не казался таким злым, как Иньди, но мне все равно хотелось, чтобы он перестал трогать мои вещи.

– Мы слышали, что ты занял место отца в испытании, – сказал он. – Как благородно. Мой отец умер еще до моего рождения, но мастер Хуань – последний портной императора – был мне как родной.

Я сложила руки, которым не терпелось приступить к работе, и изобразила вежливую заинтересованность.

– Я не знал, что он был вашим учителем.

– Очень давно, – ответил Норбу, шмыгнув. – Но меня все равно ранило в самое сердце, когда в прошлом месяце его тело обнаружили в реке Цзинань.

Я сглотнула.

– Мне очень жаль это слышать.

– Знаешь, он работал в этом самом зале, с десятками своих подмастерьев. Даже я иногда приходил ему помочь. – Норбу помедлил. – Служанки клянутся, что его призрак до сих пор бродит ночами по дворцу.

По мне прошла дрожь.

– Я не верю в призраков.

– Как и я. – Портной наклонил голову, изучая меня своими глазами цвета мрамора. – Насчет остальных не беспокойся, юный Тамарин. Я буду присматривать за тобой.

Когда он наконец-то ушел, я расслабилась и накинула шаль себе на руку. Шелк – материал легкий и приятно ощущается на коже. Поэтому он такой востребованный и дорогой.

Как и мастер Лонхай, я хорошо умела рисовать, но моей сильной стороной была вышивка, как у мастера Иньди и Тарахэ. Посему я решила нарисовать сад и расшить его цветами: пионами, лилиями и хризантемами. А еще даму, держащую стрекозу на пальце. Мне уже сотни раз доводилось расписывать эту сцену, да и краска быстро высохнет. Поскольку на шаль нам дали всего день, сейчас было не время для неоправданного риска.

Шли часы. Благодаря рисованию мой разум и руки оставались занятыми, но на заднем фоне постоянно галдели остальные портные.

– Это работа для слуг, – проворчал один. – Мне не приходилось вязать узел кисточки с тех пор, как я был мальчишкой.

– Красить еще хуже.

– И все это для того, чтобы стать портным дочери предателя. И какая в этом слава?

– Достаточно и привилегии служить его величеству, – отрезал Лонхай. – Еще немного чести, и нам придется стать священниками в Великом храме.

Так они и болтали, пока не перевалило за полночь. Глаза слипались. Я не высыпалась с тех пор, как уехала из Порт-Кэмаланя.

«Нет, нужно сосредоточиться. Мне ни за что не закончить работу, если пойду спать сейчас».

Я размяла пальцы и потерла задеревеневшую мышцу в шее. Тело постоянно находилось в напряжении. Для меня было привычно часами напролет горбатиться над работой, но не в окружении одиннадцати других портных. Соблазн подсмотреть за прогрессом соседей увеличивался с каждой секундой, а из-за всеобщего трепа было невозможно сосредоточиться.

Покрутив плечами, я взяла иглу, чтобы расшить края шали, стараясь не смазать рисунок.

– Я создал плащ для леди Баньдэй, расшитый тысячей пионов, – говорил мастер Тарахэ. – Он так ей понравился, что она заплатила наипрекраснейшим нефритовым ожерельем. Моей дочери повезло с отцом. Я подарил ей его как часть приданого.

– Я лично знаком с леди Сарнай и знаю ее предпочтения.

– …Не представляю дочь варвара в таком роскошном шелке. Какая потеря!

Я завязала узел и оторвала нить от катушки. Если бы только они перестали болтать!

– Что насчет тебя, Кетон Тамарин? – крикнул Иньди с другой части зала. – Ты такой тихий. Почему ты хочешь победить в маленьком состязании его величества?

Я замерла. Что сказать? Я действительно пришла за славой, но моя главная цель – помочь семье.

«Не скромничай, – предупреждал меня Кетон. – Мужчина гордится своим ремеслом. Если он этого не показывает, то выглядит так, будто стыдится».

Я сказала со всей заносчивостью, на которую была способна:

– Потому что я лучший портной в Аланди.

Некоторые мужчины фыркнули.

– Да у тебя едва молоко на губах высохло!

– Молодость – сама по себе талант, – заметил Норбу, успокаивая их. – Я доверяю суждению его величества.

Но Иньди не унимался:

– И почему же ты лучший портной, юный Тамарин?

Я сглотнула, но дерзко ответила:

– Я быстрый и могу прясть, ткать и завязывать узлы. Изучал все четыре школы вышивки. Могу наложить сотню разных стежков во сне.

Кто-то шмыгнул.

– Великолепность кройки зависит не только от скорости или изящества стежков.

– Знаю, – продолжила я, – она также зависит от композиции. И цвета…

– И ты думаешь, что знаешь о цвете больше, чем я? – Иньди шумно выдохнул. – Что ж, симпатяга, посмотрим, что ты придумаешь. Держу пари, завтра твой последний день.

– Полагаю, он может сузить и подшить штаны с закрытыми глазами, – пробормотал Бойень достаточно громко, чтобы я услышала. – Но тогда почему он пришел в деревенской одежде?

Мое эго дало слабину, но я заметила ободряющую улыбку Лонхая.

– Увидите, – вот и все, что мне удалось выдавить.

«Не привлекай внимания, – предостерегла я себя. – Они и так думают, что в тебе есть что-то странное».

Мои руки дрожали. Впервые за всю жизнь у меня не получалось продеть нить в ушко иглы.

– Проблемы, Тамарин? – насмехался надо мной Бойень. – Может, попробуешь облизать нить? – издал причмокивающий звук. – Так детей учат.

Больше я этого терпеть не могла. Взяв трость, заковыляла к двери.

– Ты же еще не устал, юный Тамарин? – спросил Норбу, когда я проходила мимо его места. – Почему бы тебе не выпить чаю?

Идея была хорошая, и я кивнула в знак благодарности. Запасы чая хранились в комнатке перед залом, и, налив себе чашку, я сделала щедрый глоток.

Но, вернувшись к столу за шалью, не смогла сдержать крик. Кто-то вылил чай на мою работу! Краски расплылись по всему шелку. Дама, которую я усердно рисовала по подобию леди Сарнай, превратилась просто в сгусток чернил.

Кто это сделал? Я посмотрела на портных, но они меня игнорировали.

Закусив губу, смяла испорченный шелк. На глаза накатились слезы, но я отказывалась доставлять своим соперникам удовольствие и показывать, что они меня задели.

– Ну что, начаевался, симпатяга? – крикнул Иньди.

Норбу хлопнул в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание.

– Юный Тамарин, если тебе нужен дополнительный шелк, можешь взять мои обрезки. Я иду спать.

– Спасибо, – прошептала я. – Но я справлюсь.

– Норбу, – загалдели остальные, – ты уже на боковую?

– Лучше всего мне работается в одиночку, – ответил он, зевая. – И по утрам.

Я сердито спрятала испорченный шелк в узелок и последовала за Норбу на выход, лицо пылало от усилий подавить слезы.

В коридоры, тускло освещенные лунным светом и фонариками на стенах, свободно проникал благоухающий ночной воздух. Я считала серые двери с латунными защелками, пока не дошла до своей комнаты.

Затем рухнула на кровать. У меня был единственный шанс стать кем-то больше чем швеей, штопающей штаны и пришивающей пуговицы в Порт-Кэмалане. Единственный шанс стать императорской портнихой, лучшей во всей Аланди, чьи наряды вызывали бы восхищение по всей стране и носила бы королевская чета.

А теперь?

Я с трудом втянула воздух. Финлей бы не хотел, чтобы я так просто сдавалась. Как и Сэндо. А Кетон… «Мне необходимо получить эту должность, чтобы позаботиться об отце и Кетоне. Чтобы они не оголодали и мне не пришлось выходить замуж за Цалу. Чтобы не стать неудачницей».

Я вытерла глаза краем рукава, а затем встала и зажгла свечу, чтобы изучить степень урона, нанесенного шали. Цветы, которые я рисовала весь день, расплылись. Даже если их промокнуть, дизайн все равно будет испорчен. Единственный способ скрыть ущерб – это начать заново, может, вышить что-нибудь поверх пятна от чая и размазанной краски. Сложная задача, учитывая, что для ее выполнения осталась всего одна ночь.

Сев со скрещенными ногами, я вздохнула, достала пергаментную бумагу и начала устало рисовать набросок.

«Не спи!»

Прислонив голову к стене, мысленно дала себе клятву, что сделаю лишь небольшой перерыв. Но когда я моргнула, свеча уже догорела, расплывшись восковой лужицей.