Комбат Найтов - Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

• Название: Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево
• Автор: Комбат Найтов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-119410-9

На фронте частенько бывает так, что не хватает долей секунды, чтобы нажать на спусковой крючок и уйти с линии огня. Часто мешают «вновь открывшиеся обстоятельства». Командирам не хватает опыта и умения быстро оценить ситуацию, отсутствует решимость выполнить поставленную задачу. Очень мешает неизвестно откуда взявшееся начальство. Командармам не хватает недели или двух, чтобы осуществить задуманное, а главкомам – желания преодолеть «политическую целесообразность». Все меняется, когда на участке фронта появляется целеустремленный и опытный человек. Так могло произойти в Крыму и под Барвенковым, в Европе и на Карельском фронте. Не хватило решимости и умения, везения и риска. Не хватило совсем чуть-чуть.

---

Я посмотрел на Паасонена: он был спокоен, только в уголках глаз застыла легкая улыбка.

– Не волнуйтесь так, полковник! Я тоже умею работать!

– Нет сомнения, генерал. Значит, завтра ночью?

– Вечером. Туда пару часов ехать.

Время томительно тянулось. Мы с Сашей лежали на кроватях и пили «Хейнекен», которого в холодильнике было много. Изредка перебрасывались фразами. Вариант аварийного отхода мы оговорили и распределили, кто и что делает. Довольно сложно: финнов на вилле довольно много. Вооружение минимальное: по две обоймы к трем пистолетам, из них только один, который можно использовать издалека. Два других – браунинги, 6,5 мм, для скрытого ношения. Негусто. У финнов четыре пулемета. Но надежда на то, что можно успеть пробиться за забор, была. Ближе к 21 часу подъехал Паасонен. Я видел, как он разговаривал с охраной через окно. Паасонен вошел в нашу комнату и поздоровался.

– Полковник! Обер-лейтенант! Катера отошли из Турку. Все вопросы со шведами решены. Дело по поводу убийства английских дипломатов закрыто по настоянию британской стороны. Одевайтесь. На улице сильный ветер, на переходе будет штормить.

– Что по переговорам?

– Госпожа Коллонтай приняла вчера нашу парламентскую делегацию. Ваша страна не изменила требований. Вполне вероятно, что сегодня мы перестанем быть врагами, господин полковник. Дело только за ратификацией договора. Вы готовы?

– Так точно.

Мы вышли из дома, дул сильный порывистый западный ветер. Возле машины Паасонен пожал нам руки.

– До понедельника, господин полковник! Приятного отдыха в Хельсинки!

Машина выскочила из ворот, повернула направо и выехала на пустую проселочную дорогу. Сзади никого не было. На переднем сиденье было два финна. Они не разговаривали друг с другом и практически не разговаривали с нами. Лишь в Симпнасе один из них сказал другому, что если бы не приказ генерала… Фразу он не закончил. Далеко не все приветствовали выход Финляндии из войны. Слишком многим тыловикам и шюцкоровцам казалось, что победа, как никогда, близка. При пересадке и на катере разговаривал в основном Сашка. Он говорит по-фински свободно и без акцента. Катер шел средним ходом. Изредка потряхивало и хорошо кренило. Затем вошли в шхеры и резко увеличили ход. Броняшки были закрыты, поэтому, куда идем, мы не видели. Да и ночь на дворе. Наконец, скорость сброшена, раздаются отрывистые команды, катер швартуется.

– Доброй ночи! Кто из вас господин Ориоль?

– К вашим услугам!

– Доброй ночи! Нам приказано доставить вас и господина Валтонена в дом господина министра Рамсая. Прошу следовать за нами.

Мы шли за двумя финнами по сумрачным причалам Турку. Каждый сжимал рукоятки пистолетов в карманах кожаных летных курток. На КПП порта меня пропустили быстро, а шведский паспорт Сашки рассматривали пристально. В конце концов один из агентов подошел к жандарму и что-то сказал ему. Тот удивленно посмотрел на агента, но закрыл паспорт и протянул его Сашке. Посадили в машину на заднее сиденье, сзади ехала еще одна машина. Сто десять километров до Хельсинки ехали быстро. Один из сопровождающих сказал другому, что вчера Финляндия вышла из войны. Они довольно активно спорили друг с другом, правильно или неправильно поступило их правительство. Спор закончил шофер, который сказал:

– Шрам на моей голове видел?

– Да.

– Это «молот Молотова»! Прошел по касательной, три месяца в госпиталях задницу дырявили. Хочешь попробовать, пишись в СС в Таллине. Мне – достаточно!

Мы с Сашкой переглянулись. В доме в Хельсинки нас встретила пожилая женщина в белом фартучке на синем платье. Она провела нас в комнаты, где мы и расположились. Она не представилась – судя по всему, прислуга. Я с удовольствием расположился в широкой и мягкой постели. Разбудили днем, часа в два по-местному. Молоденькая девица проводила в столовую, где был сварен отличный кофе и было много бутербродов. Через минуту туда же заявился Сашка. Мы перебрасывались фразами о впечатлениях, когда в столовой появилась довольно высокая женщина с седыми волосами.

– Здравствуйте, господа!

– Здравствуйте, мадам!

– Меня зовут Хенриикка Тиина Рамсай. Я мать Хуун. Через час приземлится самолет и приедет господин Рамсай. Я надеюсь, что вы успели немного отдохнуть от вашего путешествия? Кто из вас Александр?

– Я, госпожа Хенриикка.

– А вы, следовательно, полковник Иволгин?

– Да, Максим Иволгин.

– Приятно с вами познакомиться, с обоими.

Она присела за стол, тут же появилась девушка в переднике, которая налила госпоже кофе.

– Я составлю вам компанию. Вы слышали, что вчера ночью было объявлено, что подписано соглашение о перемирии и отводе наших войск на новую границу?

– Само сообщение мы не слышали, но люди, которые нас везли сюда, обсуждали это событие. Один ругал правительство, другой хвалил.

– Да, общество разделилось: те, кто жил между новой и старой границей, мечтали вернуться домой за счет Гитлера и остальных финнов. Кто-то мечтал о великой Финляндии от моря до моря. Для остальных эти войны обернулись горем и голодом. Сегодня объявил о своей отставке президент Рюти. Он не согласен с парламентом и против заключения мира. Сейчас подъедет муж, расскажет подробнее. А мне бы хотелось узнать, как живет Хуун.

Я передал фотографии Сашке, и они углубились в обсуждение семейных вопросов. Я же допил кофе, поблагодарил хозяйку и ушел в комнату. Не буду мешать Саше устанавливать взаимоотношения с тещей. Я настроил приемник и прослушал сводку Информбюро. В ней говорилось об освобождении Повенца и начавшемся отводе финских войск на Карельском перешейке. Черт возьми! Домой хочу! А тут сиди и выслушивай Сашкину тещу! Связи нет. Паасонен еще в Швеции. Приехал Рамсай, пошутил, что больше он не министр, так как вместе с президентом уходит в отставку все правительство, поэтому может себе позволить отдохнуть. Пообедали, Сашу продолжала терроризировать теща. К ней присоединился тесть, а меня снабдили хорошим коньяком, и я ждал вечернего сеанса связи с центром. Центр еще не знает, что мы в Хельсинки. Шифровка содержала поздравления с успешным окончанием операции и сообщала о награждении меня орденом Суворова первой степени, Сашу наградили Знаменем, Хуун – орденом Ленина, Красная Звезда досталась Жене. Панфилов и Евстигнеев стали Героями Советского Союза и получили генерал-лейтенантов. Центр просил сообщить, где находимся. Я спустился в холл, где «пытали» Сашу, и сообщил обо всем. Саша спросил у Хенриикки, где находится ближайший телеграф. Сходил и отправил телеграмму в Швецию. Теперь центр в курсе, что мы живы и находимся в Хельсинки. В контрольное время новая шифровка: ожидать прилета военно-политической делегации в Хельсинки. Блин! Опять ждать! Когда она прилетит – одному богу известно. Вышел побродить по старому русскому Гельсингфорсу, дошел до Южной гавани, повернул обратно. Включили освещение, патрулей мало. Людей тоже немного. Район порта бомбили: несколько зданий повреждено, у причала – полузатонувший транспорт. Моей довольно деятельной натуре невыносимо скучно ходить и изображать туриста. Вернулся к Рамсаям. У них – гости. Какой-то светский раут. В одном из гостей узнаю самого маршала Маннергейма. Сашки не видно, видимо, его спрятали от «гостей». Я хотел подняться наверх, но меня остановил Карл Рамсай.

– Господин Ориоль! С вами хотят познакомиться! – Я остановился на лестнице и повернулся. Рамсай указывал на Маннергейма. Я спустился со ступенек и подошел к будущему президенту Финляндии.

– Разрешите представить, господин маршал! Начальник финского отдела Главного разведывательного управления Генштаба полковник Иволгин. Здесь проездом из Швеции, где принимал участие в переговорах о перемирии. Отвечал с русской стороны за их организацию.

– Маршал Маннергейм, Густав Карлович, главнокомандующий финской армии и бывший министр обороны Финляндии, – по-русски представился Маннергейм.

– Здравствуйте! Полковник Иволгин, Максим Петрович, начальник 2-го отдела ГРУ ГШ при Ленинградском фронте.

– Немцы выдвинули ультиматум и требуют сдать им остров Готланд, который подлежит передаче вашим войскам. Мотивируют тем, что там начинается противолодочное заграждение в Финском заливе. Фактически это не так. Заграждение начинается на финском берегу, проходит через Готланд и идет к Нарве. Сил удержать остров у нас достаточно, но мы испытываем нехватку в истребительной авиации. В районе Силламяэ у немцев сосредоточена авиационная дивизия. Зенитных средств на острове немного. Может ли Ленинградский фронт помочь нам защитить остров? Неподалеку, на острове Мощный, есть несколько ваших аэродромов. И ускорить переброску ваших частей на Готланд.

– Мне нужна связь, господин маршал.

Маннергейм подозвал одного из гостей и что-то сказал ему на ухо. Через полчаса я связался с Евстигнеевым и передал ему информацию для Говорова и Трибуца. Сообщил, что нахожусь на связи. Шифровка пришла через полчаса. Финнам давали частоту и позывные для работы с авиацией Балтфлота. С «Мощного» готовы выслать торпедный катер с авианаводчиком на борту. Евстигнеев запрашивал возможность прислать за нами самолет. Я спустился в холл и сообщил информацию Маннергейму. Передал ему записанные каналы связи. Маннергейм быстро диктовал по-фински информацию своему адъютанту.