Андрей Ливадный - Тиберианец

• Название: Тиберианец
• Автор: Андрей Ливадный
• Жанр: Космическая фантастика

…Глеба мутило. Мысли путались. Он снова перехватил взгляд Насти, но прочел в нем лишь глубочайший, отталкивающий ужас, – она видела, как он использовал аспирианские шунты. В душе что-то надломилось. Пришла сухая, отчетливая мысль: «назад мне теперь хода нет. Добрые дела никогда не остаются безнаказанными». Стало горько. Очень горько, обидно и одиноко. – Свидимся… – он отпустил ее взгляд, закинул за спину «АРГ-8» и, не оглядываясь пошел по древней логрианской дороге, мимо разорванных тел ашангов, подбитой бионической машины, навстречу одиночеству, неизвестности, судьбе…

---

– Оттаскивайте раненых подальше, вниз по дороге, там воздух чище, – с усилием выдавил он.

Его послушались, дело пошло. Раны, причиненные иглами, заживут. С отравлением человеческий организм тоже может справиться, если доза токсина невелика. У многих еще был шанс.

В этот миг он увидел Настю. Девушка лежала у края обрыва. Ее глаза были закрыты, бледное лицо искажено агонией.

Подбежав к ней, Глеб рухнул на колени, приподнял голову и понял, – мертва.

Нет!.. Нет!.. Неет!..

Он едва ли отдавал отчет своим действиям. Из под наплечника легкой тиберианской брони показался метаболический шунт, изогнулся, будто живой, глянцевито блеснул.

– Ох, парень, спрячь от греха, забьют тебя, если увидят, – раздался поблизости чей-то сиплый шепот.

Он даже не обернулся. Рассудок Глеба помутился от горя. Безвольное тело, валяющееся в пыли, скрюченные пальцы, судорожно сжавшие горсть гравия в предсмертном усилии, – это было невыносимо.

– Настя, держись! Только держись!

– Она умерла. Ты ничего не сделаешь.

– Отвали! – огрызнулся Глеб, отстегивая наплечник.

Второй шунт глянцевито изогнулся, заставив незнакомого мужика, пытавшегося давать советы, в страхе отшатнуться.

Вокруг опасливо собирались выжившие, но Глеб ни на кого не обращал внимания.

Аспирианское устройство впилось в запястье девушки, соединив два организма. Опыта в запредельных способах реанимации и врачевания у Глеба не было, оставалось полагаться лишь на автоматику.

Несколько секунд ничего не происходило. Затем Глеб почувствовал, как резко теряет силы. У него закружилась голова, сознание «поплыло», мышцы ослабели, зато тело Насти вдруг конвульсивно выгнулось и снова обмякло, но щеки уже слегка порозовели, а из груди вырвался слабый вздох.

– Ожила!

Глеба мутило. Шунт высасывал его жизнь. Ничего, справлюсь… Как-нибудь справлюсь.

Веки Насти дрогнули. Взгляд был мутным, она едва ли понимала, что происходит.

Плотно окружившая их толпа невольно попятилась. Люди реагировали по-разному. Кто-то молчал, кто-то подобрал и сжал в побелевших пальцах подвернувшийся под руку камень, другие перешептывались:

– Он нелюдь…

– Ага, рассказывали про таких… – подхватил щупленький мужичонка. – Жизнь высасывают из скота, а бывает и людей губят.

– Думалось, все они сгинули давно.

– Да это же тиберианец, по одежонке разве не видишь?

– Нелюдь он. Вурдалак из леса!..

– Заткнись пока… Ща всем миром решим, что с ним делать…

Настя уже немного пришла в себя, по крайней мере она узнала Глеба и смогла понять происходящее.

Глаза девушки расширились от ужаса, когда она попыталась приподнять руку и увидела тускло отблескивающую металлическими чешуйками змею, впившуюся в ее вены.

– Не бойся. Уже все. Сейчас, – Глеб осторожно выдернул наконечник шунта из запястья девушки, бережно зажал ранку чистой тряпицей. – Я успел… Ты выживешь, – шептал он, а Настя вдруг инстинктивно начала отползать, взвизгнув:

– Не прикасайся ко мне!.. Да помогите же кто-нибудь!..

– Настя, это же я, Глеб!

– Не трогай меня!

Его грубо схватили за плечо. Перепуганные люди смотрели на Глеба с ужасом, но пока не решались напасть.

– Слышь, парень, шел бы ты своей дорогой. Видишь, девчонка тебе не рада.

– Не твое дело!

– Нет, наше!

– Да я ей жизнь вернул! – обида и боль сжали сердце.

– Уходи поздорову, – пожилой крестьянин оттеснил Глеба в сторону, и добавил тихо, но веско: – Парень, ты, видать, совсем рехнулся? Разве можно прилюдно инопланетные приблуды использовать? Был у нас в деревушке лекарь с похожей вещицей.

– И что?! – с вызовом спросил Глеб.

– Забили мы его насмерть. Как коровы начали дохнуть, так и забили.

– Да вы все рехнулись! Это просто устройство! Я же вам жизни спас!

– Кому-то спас. А кого-то погубил, – крестьянин взглядом указал на дорогу, сплошь заваленную мертвыми телами.

– А фокарсиане вас бы не тронули?

– А кто ж его знает? В полон вели, – это точно. Зачем – непонятно. Ты нас освободил, – низкий поклон. Девчушка оклемается, может со временем что-то поймет и оценит. Но не сейчас. Уж поверь, пожил я достаточно, видал всякое. Так что лучше иди. Иди от греха. Назад мы дорогу сами найдем, не заблудимся.

Глеба мутило. Мысли путались. Он снова перехватил взгляд Насти, но прочел в нем лишь глубочайший, отталкивающий ужас.

В душе что-то надломилось. Пришла сухая, отчетливая мысль: «назад в деревню мне теперь хода нет. Добрые дела никогда не остаются безнаказанными».

Стало горько. Очень горько, обидно и одиноко.

– Свидимся… – он отпустил ее взгляд, закинул за спину «АРГ-8» и, не оглядываясь, пошел вверх по логрианской дороге, мимо разорванных тел ашангов, подбитой бионической машины, навстречу одиночеству, неизвестности, судьбе…

Никто не попытался его догнать или остановить.

Глава 3

Первый мир. Пустоши…

Сразу за поворотом черные плиты круто забирали вверх.

Обида душила похуже чем дым извержений, от которого постоянно першило в горле, а на глаза наворачивались слезы.

Глеб упрямо шагал по древней дороге, но вскоре злость немного отпустила, беспокойство пересилило, и он оглянулся.

Большинство освобожденных пленников нестройной группой уже брели назад. Они шли, поддерживая друг друга. Используя оптику, Глеб отыскал Настю. Гримаса ужаса придавала осунувшемуся лицу девушки отталкивающее выражение. Нескоро она забудет мучительную агонию, последние секунды жизни и страшное возрождение. А если и сможет забыть, так другие напомнят. Станут коситься, опасаться, перешептываться за спиной.

Страх человеческий, порожденный невежеством, если б он только отталкивал, но нет – убивает.

Несколько крестьян задержались на месте недавней схватки. Они не проявили ни капли милосердия к побежденным. Тяжело раненных ашангов мстительно сбрасывали в пропасть, одобрительными выкриками сопровождая возникновение очередного факела, в который превращался фокарсианин, – враги сгорали заживо, ведь на дне разлома, источая жар, текла вязкая лава.

Вот так жизнь разделилась на «до» и «после».

В деревню сейчас возвращаться бессмысленно. Дед Скайл погиб, а больше у него никого не осталось. Уговаривать сельчан бросить дома и идти через Гиблый Лес к Белым Скалам – пустое занятие. Они напуганы до смерти и не станут слушать.

Но что же мне теперь делать? – тяжело задумался Глеб.

Время до Смещения еще есть. Пусть улягутся пересуды, отгорит страх.

И куда пойду? – он мрачно осмотрелся. Древняя дорога черной лентой карабкалась вверх и вдаль. А вот по ней и пойду. Посмотрю, нет ли за пустошами хороших земель?

Он достал из подсумка фрагмент карты. Черные Скалы (отмеченные на ней непонятным значком), располагались километрах в двадцати пяти к югу. Отсюда их не видно из-за множества дымов, поднимающихся над плоскогорьем.

Интересно, там тоже был опорный пункт тиберианцев? Еще одна цитадель?

Пока он размышлял, окончательно стемнело. В бездонных антрацитовых небесах, образуя дугу, проявились бледные лики планет Ожерелья. Они давали мало света. С наступлением темноты багрянец лавовых рек, пузырящихся на дне тектонических разломов, затопил округу.

После короткого отдыха свинцовая усталость немного отпустила. Мучила жажда. Вода во фляге почти закончилась, – бросившись в погоню за фокарсианами, Глеб не успел пополнить запас, а здесь, среди медленно остывающих после дневного зноя скал, вряд ли отыщется родник или ручеек.

Делать нечего. Надо идти.

Слегка подташнивало, но не от голода (мысль о еде вызывала отвращение). Он выжил, но неизвестно, какую цену заплатил организм за использование инопланетных устройств?

Шаг от шага Глеб пытался вернуть самообладание, восстановить душевное равновесие, но получалось плохо. Тяжелые мысли ворочались в голове. Жизнь резко ушла на излом. Юношеские мечты о странствиях и приключениях уже не казались такими манящими. Он шел в абсолютную неизвестность.

Вскоре логрианская дорога вскарабкалась на плоскогорье. Теперь отсветы подземного огня прорывались из ветвистых трещин. Горячий, напоенный дымом воздух обжигал легкие. Пришлось истратить последние глотки воды, оставшиеся на дне фляги, – Глеб смочил тряпицу и дышал через нее.

Места вокруг простирались абсолютно безжизненные. Куда ни глянь, – повсюду серые скалы, отсветы извержений, да кружащий в воздухе пепел.

Несмотря на усталость он упрямо шел вперед, понимая, – останавливаться нельзя. Здесь не найдешь места для ночлега.

А силы стремительно таяли. Измотанный долгой погоней и последующей схваткой Глеб уже едва передвигал ноги. Плоскогорье казалось бесконечным. Изредка, освещая окрестности, из трещин в скалах вырывались языки пламени.

Чувствуя, что вот-вот рухнет и уже не сможет встать, Глеб, тяжело дыша, остановился, привалился к скале, достал из подсумка автоматическую аптечку, прижал ее блоком анализаторов к своей шее.