Данил Корецкий - Падение Ворона

• Название: Падение Ворона
• Автор: Данил Корецкий
• Жанр: Детектив
• ISBN: 978-5-17-118992-1

Родители Кости Воронова ранее судимы, сам он родился в колонии. Благодаря авторитетному отцу он пользуется поддержкой «законников» – криминальных бонз, которые накануне развала СССР продумали новую стратегию, связанную с вывозом воровского общака в одну из соседних стран и созданием там ОПГ по типу мафии, теснящей местный преступный мир и прокладывающей российскому криминалитету путь на Запад. Осуществление этого плана поручено Ворону, который справляется с поставленной задачей, но любовь к девушке, оказавшейся прокурором, заставляет его искать компромисс между разными идеологиями и разрываться между законом и бандитскими понятиями. Но возможно ли одновременно жить и в волчьей стае, и среди людей? Реальная история, положенная в основу романа, дает убедительный ответ на этот вопрос.

---

– Ты чего, Ворон, докопался? – начал заводиться Коряга. – Я вообще не знаю, о чем ты трешь! Если предъявляешь – так хоть объясни! Какой аферизм?!

– Афоризм – это фраза такая умная. Один ее придумает, а все другие повторяют!

– Да ты меня заколебал своими умными фразами! – Коряга повысил голос. – Я, что ли, чего-то не того придумал?!

– Я уже сказал: ты ничего, кроме жратвы, бабла и баб придумать не можешь. Только вот какая штука получается. – Ворон надвинулся вплотную, навис, будто сверху, хотя ростом они были почти одинаковы.

– Это херсонские всегда говорят: «Лохов надо трусить!» А ты повторяешь! Значит, ты с ними трешься? Мадьяр такую фишку придумал, вот она тебе в голову и влетела! А я совсем по-другому говорю! Я говорю: «Лохов надо любить! Это овечки, которых мы стрижем…» Только то, что говорю я, тебе в голову, почему-то не влетает! Может, ты с Богданом чаще базаришь, чем со мной?!

Богдан Хряпко по прозвищу Мадьяр был старшим херсонских. Лицо Коряги посерело, это было заметно даже сквозь загар.

– Да ты че, Ворон?! Ты во мне крысу увидел?! Из-за чего?! Из-за каких-то сраных слов?! Кто-то что-то сказал, а вышло – я уже херсонским продался?! Ну, вали меня, прямо здесь вали! – Он распахнул расстегнутую до пояса куртку – потное мускулистое тело трясло, как в лихорадке, лицо исказилось, на губах выступила пена.

Ворон наконец отвел пронзительный взгляд.

– Ладно, проехали. Только всегда думай и делай, как я, а не Мадьяр!

Коряга с облегчением перевел дух и стал многословно оправдываться, но Ворон уже не слушал – он продолжил свой обычный утренний обход и не обращал внимания на плетущегося сзади заместителя.

Солнце поднималось и начинало припекать. Они спрятались под хлипкий штабной навес. Ничего «штабного», кроме центрового расположения и тусующихся здесь руководителей в нем не было. Коряга снял спортивную куртку и сидел по пояс голым, демонстрируя свои вроде как тюремные татуировки, в которой опытный зек отыскал бы несколько недопустимых огрехов и потребовал бы их «обосновать». Неизвестно, чем бы такая заварушка закончилась, хотя Коряга клялся зубом, что всегда жил по понятиям и срок отмотал честно, «от звонка до звонка». Вряд ли он сам в это верил.

Торговля шла пока не слишком бойко, но постепенно рынок наполнялся и набирал силу. Ворон наблюдал за происходящим со стороны, сидя на лавке. Он снял кроссовки, поставил босые ноги на теплую землю. Запах от мангала Керима наполнил свежий утренний воздух и будоражил первобытные инстинкты. Уже хотелось есть, но Ворон не должен был подавать примеры расслабления. Напротив, он следил за происходящим, выслушивал сообщения информаторов и давал поручения сидящим рядом двум дежурным бойцам – Шурупу и Молдавану. Вовка Шуруп – светловолосый парень в длинных клетчатых шортах и лёгкой, почти прозрачной рубашке, сквозь которую просвечивал атлетический торс, внимательно смотрел по сторонам. Жгучий брюнет Молдаван, с широкими лохматыми бровями, был тоже в пляжном наряде и старательно выставлял лицо на солнце – загорал.

Ничего особенного пока не происходило, только старый Радан, надвинув на глаза белую кепку, проковылял мимо с видом киношного резидента и шепнул, что по рядам опять ходили незнакомые парни, спрашивали, как идет торговля, какие держат цены и сколько отстегивают «крыше», то есть Ворону и его людям. Ворон послал дежурных разобраться с чужаками, но те вернулись ни с чем – сказали: «не нашли». А может, не захотели найти. Работать приходится с быдлом и Ворон только сплюнул, но ничего не сказал. Шпионы действительно могли раствориться в толпе, или уже уйти.

Время тянулось медленно, воздух постепенно раскалялся, хотелось высосать бутылку холодного пива и нырнуть в море. Но работа есть работа.

Наконец прибыл первый «Икарус» с туристами – им, в порядке исключения, разрешают заехать на территорию. Торговцы сразу оживились, принялись зазывать покупателей, расхваливая свой товар одновременно на двух языках. Переводчики не требовались – все здесь братья-славяне, как-никак, понять друг друга несложно…

Водитель автобуса открыл багажные отсеки, и говорливые крепкие тетки, да несколько не богатырского вида мужчин принялись вытаскивать тяжелые сумки.

– Кофемолки есть, электробритвы, – одновременно рекламировали они свой товар.

– А у меня дрель, паяльники…

И тут же рядом нарисовался Стасик – молодой человек интеллигентного вида, в круглых нелепых очках.

– Здравствуйте, дамочки, – приветливо поздоровался он. – Хотите сразу сдать, чтобы тут на жаре не париться? Лучше достопримечательности посмотреть, в море покупаться…

Стасик доброжелательно улыбается, одним своим видом он внушает доверие. Его прозвище Товаровед, и свое дело он знает, потому что учится на третьем курсе института торговли.

– Кофеварка пригодится, и кофемолки хорошо уходят. – Он быстро осматривает выложенный товар, откладывая в сторону приглянувшиеся вещи.

– Вот за это восемьдесят левов…

– Как восемьдесят? – возмущается дородная немолодая женщина. – Да за одну кофемолку шестьдесят давали!

– Извините, коньюктура все время меняется, – сокрушенно разводит руками Стасик. – Меньше привезли товара – цена выше, больше – ниже… Хотите, можете на центральном рынке попробовать, там тоже по-русски понимают…

Ворон издали наблюдал за привычной, отработанной процедурой. Товаровед круто резал цены, и желающих отдать товар оптом не находилось.

– Да что мы, зря на себе такую тяжесть тащили, от таможенников прятали?! – не успокаивается дородная торговка. – Чтобы задарма отдать?! Лучше я постою, да возьму свою цену!

– Извините, земляки, может, так и будет лучше, – раскланивается Товаровед и быстро уходит. Он очень не любит последующих сцен.

Деловито посовещавшись, туристы, подстелив газеты, разложили товар прямо на земле. Но через несколько минут к ним подошли стриженные наголо Чалый и Сява в майках, шортах, соломенных шляпах с загнутыми «по-ковбойски» полями, и в шлепанцах на босу ногу. На голых шарообразных бицепсах повязаны красные повязки.

– Так, внимание, мы контролеры рынка, – говорит Чалый. – Предъявляйте личные документы и справки таможенников на товары!

– Какие документы? Какие справки? – испуганно пищат советские туристы, которые испокон веку боятся всего, особенно в чужой стране.

– Какие положено! – наезжает Сява. – Если это контрабанда, то вызываем милицию, пусть разбирается, протоколы пишет, конфискует… Если документы в порядке – оплачивайте по сто левов за место и торгуйте.

– Только кто это купит? – хрипло смеется Чалый. – Да такой ерунды здесь полно! Каждый день сто автобусов приезжают, и все одно и то же фуфло везут…

Незадачливые продавцы шокированы и, конечно, не красными повязками и намеками на милицию. Все понимают, что стриженные качки никакие не контролеры, а бандиты, к которым они привыкли дома. Но встретить их за границей, конечно, никто не ожидал…

– Короче, думайте, мы сейчас еще одно место проверим и вернемся, – угрожающе обещает Чалый. – Будем протоколы писать!

Страшные контролеры неспешно удаляются.

– Может, на другой рынок поедем, который в центре? – расстроенно говорит дородная тетка водителю. Но тот только опытно качает головой.

– Там еще хуже!

Но тут – о чудо, опять появляется Стасик! И еще одно чудо – на этот раз почти все туристы соглашаются с его условиями! Самые упертые еще немного кочевряжатся, но на горизонте вновь появляются Чалый и Сява, а потому и им приходится сдаться. Через полчаса автобус уезжает. Ворон доволен: клиент, то есть продавец, должен отдать свой товар с удовольствием. Или даже без удовольствия, но с радостью, что получил хотя бы небольшие деньги, или с облегчением, что уходит хотя бы без долгов… И эта цель достигается, практически, всегда.

Вот и вся разница между тиходонскими и херсонскими. Лидер херсонских Мадьяр считает, что лохов надо трусить, а Ворон – что лохов нужно любить. Хотя любовь, конечно, своеобразная… Ну, так всё в этой жизни относительно! По сравнению с херсонскими, бригада Ворона просто образец доброжелательности и справедливости. Те наезжают жестко, ведут себя грубо, могут пустить в ход кулаки и резиновые палки, а товар, зачастую, просто отбирают. Бесплатно и насовсем. Слухи о беспределе расходятся быстро. Поэтому и едут русские автобусы сюда, в отдаленный микрорайон Анпакурово, чаще, чем в центр, на рынок, подконтрольный Мадьяру.

В общем, день прошел нормально. Они приняли три автобуса, пообедали у Керима, и Ворон уже собрался уходить, когда Шуруп принес тревожную весть: херсонские у входа в рынок поставили наперсточный станок и спокойно обувают лохов, которых, при всей к ним любви, на этой территории имела право обувать только бригада Ворона.

– Точно херсонские? – уточнил бригадир. – Может, местные?