Рене Карлино - Милая

• Название: Милая
• Автор: Рене Карлино
• Жанр: Современная зарубежная литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-107072-4

Миа Келли – талантливая пианистка и выпускница престижного университета с бизнес-степенью. Она разрывается между двумя этими мирами, но когда ее отец неожиданно умирает, ей приходится выбрать третий путь – взять на себе заботу о его кафе, где традиционно собираются музыканты и художники. Мие кажется, что ее мечты о захватывающей, яркой жизни никогда не сбудутся. Но тут она знакомится с Уиллом, харизматичным гитаристом, который становится ее другом и соседом по комнате. Может, теперь ей стоит побороться за мечту?

---

– Как выглядел этот парень?

– Стильно.

– Он спрашивал меня?

– Нет, к чему бы ему тебя спрашивать?

– Ну, я познакомилась с ним в самолете и хм… не важно. Да, я пойду с тобой, но нам нужно переделать график, тогда я смогу уйти пораньше, поскольку они, видимо, будут играть первыми.

– Кто будет играть первым?

– Ну, я имею в виду… просто я хочу увидеть все три группы.

– Ох, ладно, да, конечно. В любом случае ты – босс.

– Эй, Дженни, еще один вопрос. У парня были татуировки?

– О, да. У него на предплечье наколото большое крыло ангела… очень сексуально. Я не могла отвести от него глаз, – сказала она, вскинув брови.

Это был Уилл.

Пятница подкралась незаметно. После того как я свернула всю работу в кафе, у меня оставалось несколько минут для того, чтобы добежать до своей квартиры и переодеться, прежде чем встретиться с Дженни на улице. Я решила надеть обтягивающие черные джинсы, туфли без каблуков, черную маечку и короткий серый блейзер. Я всегда отдавала предпочтение однотонной одежде и, по правде сказать, никогда не носила пестрых вещей, либо одежды с рисунком. Расчесав свои длинные темные волосы, я слегка подкрасила тушью ресницы и нанесла блеск на губы, сказала «будь умницей» Джексону, а потом пошла к двери и спустилась на улицу, где меня дожидалась Дженни.

– Ты выглядишь просто потрясающе, Миа.

– Правда? Ты тоже, подружка. Посмотри на себя, ты же великолепна!

Она оглядела себя. Дженни была одета намного наряднее, чем я. На ней была шелковая блузка, блестящая юбка, кожаная куртка и туфли на тракторной подошве. Дженни была совершенно на меня не похожа – кудрявая блондинка со светлыми глазами.

Придя в бар, мы увидели, что публики собралось немного, люди в ожидании стояли поодаль друг от друга. Мы прошли к бару, где Дженни заказала пиво, а я – то, что обычно пью, когда выхожу в свет, – водку с содовой, разбавленную клюквенным соком. Когда бар заполнился народом, участники группы «Ivans» начали выходить на сцену.

– Вон тот парень, – Дженни шумно отхлебнула пиво.

Я кивнула в знак согласия. Она таращила на него глаза, пока он настраивал гитару, стоя спиной к публике. Я почувствовала раздражение, оттого что она оказалась из тех девушек, которые теряют голову от музыкантов. Я любила Дженни, поэтому хотела присмотреть за ней. В конце концов, я понимала, что Уилл может вскружить голову и мне тоже, но я пришла сюда не ради того, чтобы он обратил на меня внимание. Мне просто хотелось узнать, талантлив ли он. Судя по разговорам в самолете, он был, по крайней мере, сносным гитаристом. Не знаю, почему я придавала этому значение или почему это волновало меня, но я пришла.

Ударник и басист тоже вышли на сцену, но вокалиста нигде видно не было. На Уилле были надеты черные джинсы и однотонная серая майка, я подумала, что мы с ним словно близнецы. Он был обут в классические черные кроссовки «Adidas», причем левый ботинок был заклеен кусочком клейкой ленты.

Группа начала наращивать ритм. Уилл выдавал душевные и западающие в память риффы, а басист вел не менее запоминающуюся тему. Ударник начал играть тихо и неторопливо. Я была загипнотизирована. Они играли динамично и оригинально. Уилл был очень сосредоточен и стоял, все еще слегка повернувшись к ударнику в глубине сцены. Было понятно, что это своего рода длинное вступление. Я наблюдала за тем, как он внимательно смотрит на гитару, слегка манипулируя грифом, чтобы изменить звук. В его стиле слышались отголоски блюза, но играл он определенно быстрее и громче. На сцену неторопливо вышел вокалист, Пит, он был без рубашки.

– Фу! – воскликнула я и даже рот открыла от удивления. По взгляду, который Дженни бросила на меня, я поняла, что она согласна со мной. Я ожидала, что он подойдет к микрофону и начнет петь что-нибудь приятное, под стать музыке, которую исполняла группа, но мои надежды не оправдались.

– Проверка звука, проверка звука, раз… два… три! – закричал Пит в микрофон. Группа резко прекратила играть. Уилл с невозмутимым лицом развернулся к публике.

Ударник в последний раз стукнул по барабанам, вскинул руку и, посмотрев прямо в спину Питу, прошептал: «Придурок!» Пит обернулся и показал ему неприличный жест.

– Можно эхо чуть посильнее? – обратился Пит к кому-то, стоящему за кулисами. Было понятно, что группа импровизировала, и публике это нравилось, но ему было плевать на это. Типичный эгоистичный вокалист. Когда группа начала играть и он запел, я помертвела. Его голос отражался так сильно, что казалось, будто мы находимся на железнодорожной станции и кто-то объявляет в микрофон прибытие и отправление поездов.

– Что за дребедень! – сказала я Дженни.

– Да, группа, кажется, и вправду хорошая, но певец – весь из себя, так доволен собой, что вызывает отвращение.

Пит носился по всей сцене как безумный. Уилл и другие музыканты просто опустили головы и смотрели на свои инструменты. Когда наступала очередь гитары или соло ударника, Пит оставался стоять у микрофона и, как полный тупица, выкрикивал «угу» и «да». Уилл на сцене был совсем не похож на того веселого парня, с которым я познакомилась в самолете. Он опустил голову вниз и ни разу не взглянул на толпу. Я догадывалась, что выходки Пита смущают Уилла, но не думала, что его так легко можно выбить из колеи.

Когда группа закончила свое выступление, я повернулась к Дженни:

– Ну что, пойдем?

– Ты чего? Не хочешь посмотреть на другие группы?

– Было весело. Но хватит, мне нужно очень рано вставать.

– Не волнуйся, подруга, гитарист – просто прелесть, но я уже слишком стара для фанатки.

Минуту я постояла в нерешительности, ожидая, что Уилл посмотрит в мою сторону, но он этого не сделал. Он тащил за сцену огромный усилитель. Я даже досчитала про себя до десяти, но он так ни разу и не обернулся.

Мы что есть духу выбежали из бара и направились к метро. Зайдя в мою квартиру, мы выпили вина, я сыграла для Дженни на пианино несколько веселых песенок. То, что я жила над рестораном, имело определенные преимущества – например, никто не жаловался на шум. У отца было старое пианино, и я любила его – не то что кабинетный рояль, купленный мамой и Дэвидом на мое шестнадцатилетие. У отцовского пианино была своя история, своя фактура и характерное звучание. Дженни подпевала знакомые ей песни, и мы отлично провели время. Она сказала, что я – удивительный музыкант, а я сказала ей, что она – прекрасная подруга, и я рада, что мой отец нанял ее. Дженни осталась ночевать у меня в гостевой спальне, и к десяти часам нам удалось уснуть.

На следующее утро я проснулась в шесть часов и повела Джексона на прогулку, а потом напечатала несколько объявлений о сдаче комнаты. Вместе с Дженни мы решили, что мне пригодится чья-нибудь компания, и Джексону тоже. Ему было тринадцать лет. Он вырос вместе со мной в Анн-Арборе, где за ним постоянно ухаживал отец Дэвида, особенно когда я первые два года училась в колледже и не могла забрать его с собой. Джексон с детства привык к свободе и ежедневным прогулкам. Было бы здорово найти кого-то, кому можно было бы поручить это дело. Я не нуждалась в деньгах, поэтому могла быть разборчивой по отношению к тому, кому я решила бы сдать комнату. Когда я уже допивала кофе, Дженни только вставала.

– Эй, я иду в кафе, до скорого. Не стесняйся и оставайся столько, сколько захочешь.

– Спасибо, подруга! – закричала в ответ Дженни, когда я направилась к двери.

Вооружившись объявлениями, я подошла к кафе. Едва подойдя к двери, заметила Уилла. Он сидел за деревянной барной стойкой у выходящего на улицу окна. Сидя на значительном расстоянии от двери, он пожевывал пластмассовую соломинку и в полной задумчивости пристально смотрел на улицу. Он вынул соломинку изо рта, и с того места, где я стояла, я увидела, что его губы чуть шевелятся. Незаметно приблизившись к нему, я склонилась к его уху и прошептала:

– Ты разговариваешь с Богом?

Подпрыгнув, он раскинул руки, чтобы заключить меня в объятия.

– Миа! Ты знаешь, что я не набожен. Как поживаешь?

В моей голове сразу возник образ Уилла, который в тот мартовский день, сидя в самолете, целовал четки, висевшие у него на шее, и тихо засмеялась. Я упала в его объятия, он обхватил меня за плечи, и мне почудилось, что он поцеловал меня в макушку. Мы были едва знакомы, но казалось, что уже давно.

– Да все хорошо.

– Я видел тебя вчера вечером в «Депо» вместе с девушкой, которая варит кофе, а потом вы ушли. Что случилось?

– Ты видел меня? – Я удивилась, почему же тогда он не признал меня?

Он засмеялся.

– Ты заметила, что мы с тобой были одеты почти одинаково? Ты была как мой маленький близнец. – Покосившись на него, я не ответила. Так мы стояли несколько секунд, пристально глядя друг на друга, а потом он ткнул указательным пальцем мне в руку и сказал:

– Ты замечательно выглядишь.

У меня проскочила шальная мысль – схватить его палец и пососать его. «Боже мой!»