Марсель Монтечино - Убийца с крестом

• Название: Убийца с крестом
• Автор: Марсель Монтечино
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1995
• ISBN: 5-7001-0206-4

Для Джека Голда, полицейского из Лос-Анджелеса, музыка перестала существовать в тот день, когда его возлюбленная, певица из джаза, покончила с собой.

Но не только музыка ушла из жизни Джека Голда. Он потерял любовь, лишился карьеры. Но одиночество его не сломило, Джек Голд нападает на след убийцы-маньяка, вообразившего себя «великим спасителем» Америки. Очистить страну от всех цветных и евреев-вот та «высокая миссия», которую взял на себя Убийца с крестом.

---

В семнадцать минут девятого Замора позвонил:

— Джек, я опоздаю.

— Ты уже опоздал.

— Хм... Тогда я еще опоздаю.

— Ну, здесь пока не слишком-то много событий. Если это важно, оставайся там, где ты есть. Но приезжай сюда, как только сможешь. Мне здесь немного скучновато, в этом глухом офисе.

— Это очень важно, и я приеду, как только смогу.

Едва Голд повесил трубку, телефон зазвонил снова.

— Лейтенант Голд? — официальным тоном спросила Черри Пай. — Не вешайте трубку. Шеф будет с вами говорить.

Еще через мгновение Голд услышал лай Гунца.

— Голд? Ради Бога, парень! Вечно с тобой какая-то чертовщина!

— Что ты имеешь в виду. Алан?

— Я даю тебе самую спокойную должность во всем городе. Ради Бога! Я сам ее создал, чтобы удержать тебя от конфликтов. И что же — в первый же рабочий день на новом месте ты засветился в «Таймсе». Избил уважаемого члена общества. С тобой связаться — все равно что заливать огонь бензином.

— Послушай, Алан, я ведь не напрашивался на эту должность. Так если тебе не нравится, как я справляюсь, отправь меня назад, в отдел по ограблениям.

— Э-э, нет уж. — Голд почувствовал, как Гунц ухмыльнулся. — Меня не проведешь. Даже если ты убьешь миллион своих единоверцев, от меня ты ничего не добьешься. Я предоставляю вам абсолютную свободу действий, лейтенант. И я совершенно уверен, что...

Голд повесил трубку. Телефон снова зазвонил.

— Не смей бросать трубку, когда со мной разговариваешь. Я твой нач...

Голд снова нажал на рычаг. На этот раз Гунц не перезвонил.

В десять тридцать в офис влетел Замора, на ходу приглаживая мокрые волосы и застегивая рубашку.

— Итак, это было важно, — проговорил Голд, развалясь в кресле поудобнее. — Ну и как она?

— Нет, нет, Джек. Ты все не так понял. Это было собеседование. По приему на работу.

— На работу?

— Да. В рекламе. Для «Спаркл сентид соуп». Я вылезаю из душа, вода стекает по телу, полотенце на плечах. — Замора разыгрывал сцену перед Голдом, — и говорю в камеру: «Все девушки на работе спрашивают меня, каким одеколоном я пользуюсь. Я отвечаю им, что не пользуюсь одеколоном. Это запах мыла „Спаркл сентид“. Девушки мне не верят. Тогда я приглашаю их к себе домой, чтобы принять душ вместе. И это их всегда убеждает». Потом я посылаю камере мою лучшую редфордскую улыбку, — Замора послал Голду свою лучшую редфордскую улыбку, — и исчезаю из кадра.

— О Господи! — выдохнул Голд.

— Что скажешь, Джек?

— Ну, вряд ли после этого захочу принимать с тобой душ, но я ведь немного старомоден.

— Я думаю, что попал в яблочко — работа точно моя! Мы там с одним парнем целых семь раз заходили и выходили из душа.

— А тебе не кажется, что всем этим голливудским гомикам просто хотелось полюбоваться твоим голым телом?

— Я совершенно уверен — работа моя! Тот, другой парень — он очень непрезентабельный. Понимаешь, о чем я.

— Думаю, да. Ты их должен всех на руках носить.

— Ты меня подкалываешь, Джек. Но ведь это все очень серьезно. Если меня возьмут, то ведь это точно больше, чем двадцать штук в год. Всего за один день работы. И потом, я смогу наконец показаться перед широкой аудиторией.

— Мне кажется, ты уже «показался» в этом «голубом» журнальчике.

Замора упал в кресло.

— Бисер перед свиньями метать. — Он ухмыльнулся.

— Будь осторожнее с этой свиньей, парень.

— Ладно, проехали. Пойдем, я угощу тебя ленчем. Умираю от голода. Из-за этого интервью мой агент вытащил меня сегодня из дома в шесть утра. У меня даже не было времени позавтракать.

Голд согласно кивнул.

— Приходишь на работу на три часа позже и через десять минут предлагаешь сделать перерыв и поесть. Если ты не слиняешь, то станешь классным копом.

* * *

Замора предложил поехать в одно местечко на Западной авеню, где работал его кузен. Кафе-гриль под названием «Синяя точка». Кондиционеров там не было, и воздух раскалился от жары. Все было окрашено в убийственно синий цвет. На стенах висели от руки написанные таблички с названиями блюд: «Лепешки: с цыпленком, говядиной, со свининой; пирожные: овсяные и с соусом „кантри“; яичница с ветчиной, корейское барбекю, сандвичи, стейк, соус „териаки“, мексиканские лепешки».

— О Боже, — вырвалось у Голда, когда он начал читать названия, — да ведь здесь представлена вся Организация Объединенных Наций. — Он продолжал: — "Спагетти в мясном соусе, говядина с вареным рисом, рис и бобы, кошерные хот-доги, окорок с кукурузной лепешкой, цыпленок «карри».

— Такое только в Лос-Анджелесе возможно, — сказал Замора. — Сам знаешь — у нас здесь такая национальная мешанина.

Упитанный повар-мексиканец, весь в поту от пышущего жаром гриля, заметил Замору и приветственно махнул ему.

— Как жизнь?

Замора и повар сердечно пожали друг другу руки и затрещали на уличном испанском диалекте. Голд сел за маленький столик у двери. Жар кафе здесь разгонял легкий ветерок с улицы. Замора оторвался от повара и вернулся к Голду.

— Решил, что закажешь?

— Сандвич с сыром и польскими колбасками.

Замора передал повару заказ на каком-то испано-язычном диалекте и сел напротив Голда.

— Так это твой двоюродный брат? Значит, ты на самом деле мексиканец?

Замора кивнул.

— Кроме тех дней, когда я навещаю родных матери в Дублине. Тогда я до мозга костей ирландец. — Замора с легкостью перешел на ирландский акцент. — Сейчас я тебе все объясню, Джек. Старший брат моего отца иммигрировал сюда, в Лос-Анджелес, из какой-то глухой мексиканской деревушки в тридцатых годах. Началась война, и дядя записался в американскую армию. Они отправили его на корабле в Англию дожидаться вторжения европейских союзников. Он получил увольнительную и отправился в Лондон. А там в одно дождливое воскресное утро, шатаясь по Пикадилли, он решил, что надо бы пойти послушать мессу. Сам понимаешь, война и все такое, — и никогда не знаешь, когда придет твоя очередь. После мессы дядя случайно разговорился с приходским священником, который так к нему проникся, что пригласил на небольшое симпатичное сборище «по-поддержке-наших-смелых-парней-в-форме» во второй половине того же дня. Сахарные пирожные и чай, возможно чуточку подкрепленные ирландским виски, — что-то в этом роде. Ну, и мой дядя отправился на эту церковную вечеринку и встретил там одну маленькую ирландочку. Она работала на английском военно-промышленном предпрятии, где зарплата была получше, чем дома. А дома у нее оставались три младшие сестрички, которых надо было еще поставить на ноги. То да се — и мой дядя женился на этой малышке ирландочке, а после войны вернулся в Лос-Анджелес. Рассказывать дальше?

— Рассказывай.

— Ну вот. А через десять лет после войны мои дядя и тетя отправились в Дублин, а дядя взял с собой своего младшего брата. Да, я забыл сказать: вся дядина семейка переехала в Лос-Анджелес после того, как дядя Луис — это его так зовут — получил американское гражданство за службу в армии. Но это все было сразу после войны. А лет через десять — двенадцать мой дядя Луис отправился вместе с тетей Морин в Дублин, а моего отца они взяли с собой. Думаю, ему тогда было лет восемнадцать. Он в семье самый младший. Ну так и получилось, что мой отец встретился с одной из сестер тети и привез ее в Лос-Анджелес и женился на ней. Это и была моя матушка.

— Подожди-ка. Два родных брата женились на двух родных сестрах?

— Что ж, бывает.

— Наверное.

— Поэтому мои кузены и кузины одни и те же с обеих сторон.

— И все до сих пор вместе?

— В радиусе нескольких кварталов в Восточном Лос-Анджелесе, куда ни кинь — одни Заморы. Пара братьев — копы, поэтому-то я и стал полицейским. Но я всегда мечтал быть актером. В колледже я сыграл в нескольких пьесах. Мне кажется, что я на этом просто помешан. Еда была готова. Замора сходил к стойке и принес завернутые в белую вощеную бумагу сандвичи с польскими колбасками и сыром и чиллибургер.

— Пиво здесь есть? — спросил Голд. Замора с полным ртом покачал головой.

Они молча ели, обливаясь потом и задыхаясь от жары. Повар принес пару бутылок кока-колы, и они смогли наконец запивать пишу.

— А что там с этими уличными мазилами, которых мы якобы ловим?

Голд прожевал сандвич и сквозь зубы спросил:

— О чем ты?

Замора пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он, пытаясь удержать жирный расползавшийся сандвич. — Мы ведь их поймаем?

Голд отправил в рот очередную порцию польской колбаски с сыром и проговорил:

— Может, да, а может, нет. Лучшее, на что можно надеяться, — это то, что все это затянется, отпадет само собой, а мазилки больше нас не побеспокоят. Тогда можно продолжать быть копами.

— Ты действительно думаешь, что это просто «детские игры»?

Голд ткнул в Замору пальцем.

— Ты меня пойми. Я не говорю, что мы имеем дело с хэллоуинскими проказниками. Эти бойскауты испоганили стены мерзкими и оскорбительными словами.