Наталья Александрова - Тайна турецкого паши

• Название: Тайна турецкого паши
• Автор: Наталья Александрова
• Жанр: Детектив
• ISBN: 978-5-04-112088-7

Древний манускрипт содержит магическую формулу, способную воздействовать на любого человека. Только прочитав волшебное заклинание, можно получить все, что угодно, поэтому турецкий паша так дорожил этим сокровищем, пока оно не пропало… Ника неожиданно для себя самой получила огромное наследство от недавно умершего отца, которого она никогда в жизни и не видела. И теперь за ее богатством началась настоящая борьба, ее пытаются убить – фальшивая свекровь и тот, кто выдает себя за ее супруга. Но она-то знает, что это не ее Сергей. А еще ей в наследство досталась старинная шкатулка с непонятными письменами на крышке…

---

Танька – девчонка неплохая, компанейская, выручила Нику очень, в свидетели согласившись пойти, да вот только к мужчинам у нее отношение… как бы сказать… ну, слишком легкое, что ли. Может познакомиться на вечеринке или еще где – и тут же в койку.

– Как же так, – спрашивала Ника, – человека нисколько не узнав…

– А чего тянуть. – Танька хохочет. – Я же за него не замуж собираюсь!

Ника ей на прощание пожелала встретить хорошего человека и замуж выйти.

– И тебе счастья в личной жизни, – отвечала Танька.

Ну вот, пока что никакого счастья у Ники не наблюдается. Наоборот, вокруг непонятки сплошные. Может, и правда у нее что-то с головой происходит?

Она потрогала шрам на затылке. Как давно это было, сколько же… ей четырнадцать исполнилось или пятнадцать…

Гуляли с подружками вечером на реке, обратно возвращались поздно, решили срезать дорогу. Был там большой участок, и дом на нем старый, совсем развалился. Сад зарос, ребятишки за яблоками лазать и то перестали – уж очень кислые. Бежали они с подружками по тропинке, вдруг откуда ни возьмись – собака. Огромная, породы незнакомой, глаза горят, и рычит так тихо и грозно. Клыки громадные – ну, просто собака Баскервилей. Темно, страшно.

Девчонки как увидели такого монстра, так завизжали и в стороны бросились, а Ника просто окаменела от ужаса. Стоит и не может шага сделать. И видит, как собака напружинилась, к прыжку готовится. Разорвет на кусочки.

Ника из последних сил назад шагнула, нога подвела, она и плюхнулась с размаху на землю. Да попала на корень острый, что из земли торчал. Больше ничего не помнит.

Рассказывали потом, что собака ее не тронула, рвать не стала, только лапы на грудь поставила. Девчонки побежали с криками на реку, привели народ. Рыбаки вооружились кто чем да и побежали Нику спасать.

Оказалось, что участок этот большой один богатый тип купил, хотел там дом строить и причал, чтобы лодки подходили. Забор поставить не успел, а сторожа с собакой нанял.

Про то, что собака такая страшная, он и сам не знал. А сторож со странностями был, собаку просто так бегать отпускал, даже без намордника. Мужики-то как увидели Нику в луже крови, хотели тут же собаку насмерть забить, да побоялись к ней подойти. Потом уже, как сторож собаку отозвал, накостыляли ему, конечно, ну, тут милиция приехала, арестовали сторожа.

А Нику «Скорая» еще раньше увезла в больницу в тяжелом состоянии. Получилась у нее от удара о корень черепно-мозговая травма, да такая серьезная, что врачи и не знали, выживет ли.

Десять суток мама возле ее постели провела, потом рассказывала, что сама не в себе была, не зная, выживет ли дочка, а если выживет, то какая останется. Молиться даже не могла.

Долго Ника лечилась, сначала в неврологическом отделении, потом в специальную клинику ее перевели. Год в школе пропустить пришлось. Мама за это время очень изменилась, постарела даже, хотя ей и сорока еще не было.

Хозяин того участка от милиции как-то отбился, тем более что врачи однозначно сказали, что собака Нику не тронула. Сторожа он тут же уволил, штраф за него заплатил. Но со строительством дома у него ничего не вышло, все какие-то неприятности были. То рабочему электропилой пальцы оторвало, то вагончик со стройматериалами сгорел, то речные власти прицепились, что причал никак нельзя там делать, не по закону. Или уж такую огромную взятку запросили, что решил он не связываться, так и бросил участок.

А Ника с мамой стали дальше жить. Все потихоньку наладилось, мама отошла немного, а то все по ночам вскакивала и бежала Нику проверять – как она, на месте ли, не болит ли что.

Сколько себя помнит Ника, всегда они вдвоем с мамой жили, никого у них не было. Мама Нику очень любила, говорила, что дочка – ее свет в окошке, так оно и было.

Ника снова потрогала шрам на затылке. Иногда он пощипывает немного, когда заденешь. Сейчас совсем ничего не чувствуется. Нет, все-таки не может быть, чтобы у нее начались проблемы с головой. Пятнадцать лет ничего не было – и тут нате вам!

Конечно, бывали у нее приступы паники, когда вот просыпаешься в незнакомом месте и первые несколько секунд не можешь сообразить, как туда попала. Но, как говорил тот немолодой доктор, ничего в этом страшного нет, нужно просто держать себя в руках и рассуждать спокойно. Раньше помогало. А теперь вот…

Наплывал сон – не обычная легкая дрема, а тяжелый, тягучий, неповоротливый сон. Последней мыслью у Ники было, что наверняка эта льстивая пройда свекровь подмешала ей что-то в чай, а она-то, дура, расслабилась…

И снова видела она сон.

Снова она шла по узкой, вымощенной булыжниками улочке маленького городка. Она? Нет, он… Хасан шел по улочке, торопясь укрыться от стражников. Он все еще видел перед своим внутренним взором раскрытый в безмолвном крике рот арестанта и кровавый обрубок языка…

Впереди показались ворота текии, обители дервишей, мусульманских монахов.

Хасан подошел к этим воротам, точнее, к расположенной рядом с ними калитке, и постучал.

– Кто здесь? – раздался из-за ворот хриплый голос привратника.

– Во имя Аллаха, милостивого и милосердного, это я, Хасан!

Калитка открылась, и Хасан вошел в текию.

Здесь, в этой обители разума и благочестия, он чувствовал себя спокойно и уверенно. Сюда не проникали житейские бури. Хасан приветствовал привратника и направился в свою келью.

Скоро стемнело, ночь опустилась на текию, на окружающий ее сад и на весь город, как черный плащ паломника, усеянный прорехами звезд. В саду пели и щебетали ночные птицы.

Хасан не мог заснуть.

Он вышел в сад, поднял голову к небу и стал слушать пленительные голоса ночи.

Влажные и сочные трели бульбуля чередовались с тревожными возгласами козодоя, неподалеку от текии журчал ручей. Где-то вдалеке слышались окрики ночных стражников.

И тут среди этих привычных голосов послышались торопливые, быстрые шаги, раздающиеся за стеной текии.

Хасан почувствовал странное волнение. Он приблизился к стене, прислушался. Шаги на какое-то время стихли, затем возобновились. Вот они снова стихли, на этот раз совсем рядом с калиткой. Раздался тихий, едва слышный стук.

Хасан подошел к калитке и спросил вполголоса:

– Кто здесь?

Никто ему не ответил, только снова послышался такой же тихий стук, в котором можно было различить жалобу и мольбу.

И тут неподалеку послышался цокот копыт и приближающиеся гортанные голоса нескольких человек.

И снова незнакомец постучал в калитку, как будто умоляя Хасана о помощи.

Хасан услышал дыхание человека за калиткой – частое, взволнованное, испуганное. Цокот копыт и голоса ночной стражи приближались. И вдруг Хасан сделал то, чего никак от себя не ожидал, – открыл щеколду и толкнул калитку.

В дверь тут же проскользнула, пригнувшись, темная фигура, едва различимая среди ночного мрака. Незнакомец замер, прислушиваясь, потом что-то благодарно пробормотал.

– Не благодари меня, – недовольно прошептал Хасан. – Благодари Аллаха, милостивого, милосердного. Он – защита слабых, радость обездоленных, надежда униженных.

Хасан закрыл калитку, стараясь не скрипнуть, задвинул щеколду и повернулся к незнакомцу:

– Иди вдоль стены вон туда, там в углу сада есть сарай с садовыми инструментами. Спрячься там. Но помни – до утра ты должен уйти. Утром здесь будет много людей.

Незнакомец кивнул и скользнул в темноту.

Цокот копыт и голоса стражи приближались. Вот они уже возле самых ворот. Хриплый голос проговорил:

– Куда он мог подеваться?

– Может быть, он забрался в текию? Разбудим дервишей?

– Нет, не стоит беспокоить святых людей. Ворота заперты, а перелезть через такую высокую стену он бы не смог. У него совсем не осталось сил.

– Однако хватило сил, чтобы убежать и полночи бегать от нас по улицам!

– Видно, шайтан ему помог…

– Азам-паша будет недоволен!

– Что же делать? Мы сделали все, что могли. Из города он все равно не уйдет, его остановят арнауты на мосту.

Снова застучали по камням копыта коней, и наступила тишина.

Точнее, не тишина – снова запели ночные птицы, снова зашелестела листва. Стало слышно журчание ручья, и стрекот цикад, и далекое пение стражников-арнаутов.

Хасан несколько минут слушал ночь, несколько минут созерцал бесчисленные звезды над головой, а потом вернулся в свою келью, лег на тощий матрас и закрыл глаза. И Аллах, милостивый, милосердный, почти сразу даровал ему сон.

Проснулась Ника, когда было уже совсем светло. Мобильник отчего-то валялся на полу рядом с кроватью, хотя с вечера она положила его под подушку.