Джудит Керр - Как Гитлер украл розового кролика

• Название: Как Гитлер украл розового кролика
• Автор: Джудит Керр
• Жанр: Зарубежные детские книги
• ISBN: 9785001141242

1933 год. Девятилетняя Анна живет обычной жизнью берлинской школьницы, сочиняет стихи, играет с друзьями – как вдруг все резко меняется. Опасаясь преследований со стороны нацистов, ее семья спешно уезжает из Берлина. Швейцария, Франция и, наконец, Англия – путешествие затянется на два с лишним года, за которые девочка познакомится с культурой других стран, выучит французский и поймет, что значит – быть беженцем. И все это время ее не будет покидать воспоминание о плюшевом розовом кролике, оставленном в берлинском доме. Эта книга – первая часть автобиографической трилогии Джудит Керр о жизни в эпоху Гитлера.

---

Папа снял трубку, и на его лице опять появилось выражение озабоченной сосредоточенности. Все-таки странно, подумала Анна, как по-разному может звучать папин голос. «Да… да…» – отвечал папа и еще сказал что-то про Прагу. Анне стало неинтересно. Но папа скоро закончил разговаривать.

– Наверное, лучше тебе сейчас бежать, – проговорил он и обнял Анну. – А то еще, чего доброго, подхватишь мой вирус.

Анна помогла Хеймпи покрыть пирожки глазурью, и они вместе с Максом и Гюнтером съели их. Осталось три пирожка, которые Хеймпи положила в бумажный пакет, чтобы передать маме Гюнтера. А перед тем как Гюнтер ушел, она еще дала ему сверток с вещами, из которых Макс уже вырос, а Гюнтеру они были как раз.

Остаток вечера Макс и Анна провели, играя в разные игры. На Рождество им подарили красивую коробку с играми, которые они еще толком не успели освоить. В коробке были шашки, шахматы, «Лудо», игра «Змеи и лестницы»[2], домино, шесть наборов для разных карточных игр. Если надоедало играть в одну игру, можно было сразу же переключиться на другую. Хеймпи сидела вместе с ними в детской и штопала носки и даже сыграла с Анной и Максом в «Лудо».

Незаметно подошло время укладываться спать.

На следующее утро Анна побежала в комнату к папе: ей хотелось увидеться с ним перед уходом в школу. На письменном столе царил абсолютный порядок. Кровать была аккуратно застелена.

Папы не было.

Глава вторая

Первая мысль, которая пришла Анне в голову, была настолько ужасна, что у нее перехватило дыхание: ночью папе стало хуже. Его увезли в больницу. Возможно, он… Ничего не видя перед собой, она выскочила из комнаты – и попала в объятия Хеймпи.

– Все в порядке, – сказала Хеймпи. – Все в порядке. Папа просто уехал.

– Уехал? – Анна не могла в это поверить. – Но он же болен. У него температура…

– Он решил, что надо уехать, – сухо сказала Хеймпи. – Мама собиралась тебе объяснить все, когда ты вернешься из школы. Но, пожалуй, надо рассказать прямо сейчас. А фрейлейн Шмидт, я думаю, простит тебе опоздание.

– Что такое? Мы прогуливаем школу? – с надеждой спросил только что появившийся Макс.

Тут из своей комнаты вышла мама. Она была еще в халате и выглядела очень уставшей.

– Не стоит очень уж беспокоиться, – сказала она. – Но кое-что я должна вам сказать. Хеймпи, принеси, пожалуйста, кофе. Я думаю, детям надо поплотнее позавтракать.

Когда они все уселись в комнатке Хеймпи с кофе и булочками, Анне стало чуть лучше. Она даже сообразила, что пропускает урок нелюбимой географии.

– Все довольно просто, – сказала мама. – Папа считает, что Гитлер и нацисты выиграют выборы. А он не хочет жить под властью нацистов. Он считает, что в этом случае мы должны покинуть Германию.

– Потому что мы – евреи? – спросила Анна.

– Не только поэтому. Папа считает, что в случае победы Гитлера уже нельзя будет свободно выражать свое мнение. И он не сможет писать. Нацистам не нравятся люди, которые думают хоть сколько-нибудь иначе, чем они сами, – мама сделала несколько глотков кофе и немного приободрилась. – Конечно, этого может и не случиться. А если случится, то долго не продлится – месяцев шесть или чуть дольше. Но в данный момент мы можем только гадать, что будет.

– А почему папа уехал так внезапно? – решил выяснить Макс.

– Вчера ему позвонили и сказали, что у него могут отобрать паспорт. Поэтому я собрала ему маленький чемодан, и он прямо ночью уехал в Прагу. Это был самый быстрый способ покинуть Германию.

– Кто может отобрать у папы паспорт?

– Полиция. Среди полицейских есть нацисты.

– А кто ему позвонил?

Впервые с начала разговора мама улыбнулась.

– Тоже человек из полиции. Папа с ним незнаком, но этот полицейский читал папины книги, и они ему очень нравились.

Анне с Максом потребовалось некоторое время, чтобы все это переварить.

– А что теперь? – спросил Макс.

– Осталось всего десять дней до выборов, – сказала мама. – Если нацисты проиграют, папа вернется домой. Если выиграют, мы поедем к нему.

– В Прагу?

– Нет, в Швейцарию. Там говорят по-немецки, и папа сможет там работать. Возможно, мы снимем маленький домик и будем жить там до тех пор, пока ситуация не изменится.

– А Хеймпи поедет с нами? – спросила Анна.

– Да, Хеймпи тоже поедет.

Все это воодушевляло. Анна уже размечталась: маленький домик в горах… козочки… или коровки?.. Но мама прервала ее мечты.

– Однако есть одна важная вещь. Важнее всего, что я уже сказала. Папа не хочет, чтобы кто-нибудь знал о его отъезде из Германии. Если кто-нибудь будет спрашивать у вас про папу, говорите, что он еще болеет.

– Что же – и Гюнтеру ничего нельзя говорить? – не выдержал Макс.

– Ни Гюнтеру, ни Элизабет – никому.

– Ну, – засомневался Макс, – это вообще-то сложно. Про папу все время кто-нибудь спрашивает. Вообще никому ничего нельзя говорить? Почему папа так велел?

– Послушайте, я как могла попыталась вам все объяснить. Конечно, вы еще дети и не можете все понять. Папа боится, что нацисты могут… Нацисты могут сильно усложнить нашу жизнь, если узнают, что папа уехал. Поэтому он и не хотел, чтобы вы с кем-либо это обсуждали. Вы сможете сделать то, о чем он вас просит?

Анна сказала: конечно! Они никому ничего не скажут.

Хеймпи выпроводила их обоих в школу. Анна все волновалась, что же ей говорить, если вдруг кто-нибудь спросит, почему она опоздала. «Просто скажи, что мама проспала. Это почти что правда», – посоветовал Макс.

Но ее опоздание никого не интересовало. На уроке гимнастики они прыгали в высоту, и Анна прыгнула выше всех в классе. Она была так довольна, что в течение школьного дня почти забыла о папе, уехавшем в Прагу. А вспомнила об этом лишь по дороге домой. Анна вдруг испугалась, что Элизабет опять начнет приставать к ней с какими-нибудь смущающими вопросами. Но мысли Элизабет были заняты более важными вещами. К ней должна была прийти тетя, которая обещала купить ей йо-йо. Так что Элизабет размышляла, какое йо-йо выбрать. И какого цвета. Считалось, что деревянные в целом лучше. Но Элизабет видела одно такое ярко-оранжевое из жести, и оно совершенно ее покорило. Так что теперь она мучилась, на чем остановиться. Время от времени Анна коротко отвечала на вопросы Элизабет: «нет» или «да». И когда вернулась к обеду домой, день казался даже более обычным, чем всегда. Утром все виделось несколько иначе.

Ни Максу, ни Анне на дом ничего не задали. Гулять было холодно, поэтому днем они сидели у батареи в детской и смотрели в окно. Ветер хлопал ставнями и гнал по небу клочья облаков.

– Хорошо бы пошел снег, – заметил Макс.

– Макс, как ты думаешь, мы поедем в Швейцарию? – спросила Анна.

– Не знаю, – ответил Макс. Тогда они столько всего пропустят. Гюнтер… Их с Гюнтером футбольная команда, школа. – Думаю, в Швейцарии мы пойдем в школу.

– О! Это будет здорово!

Анна почти не стыдилась, что ей нравится об этом думать. И чем больше она об этом думала, тем больше ей этого хотелось. Оказаться в стране, где все совершенно другое, – жить в другом доме, ходить в другую школу с другими ребятами… Ее переполняло желание нового. И хотя Анна знала, что это нехорошо, она не могла сдержать радостную улыбку.

– Но это ведь всего на шесть месяцев, – сказала она извиняющимся тоном. – И мы будем все вместе.

Следующие несколько дней прошли совершенно обычно. Мама получила письмо от папы. Он неплохо устроился в одной из пражских гостиниц и чувствовал себя лучше. Все приободрились. О папе спрашивали какие-то люди. Но дети говорили, что папа еще болеет. Тех, кто спрашивал, ответ совершенно удовлетворял. Эпидемия гриппа – ничего удивительного. На улице по-прежнему было очень холодно, и оттаявшие было лужи опять затянулись льдом. Вот только снега все не было.

Наконец в один воскресный полдень перед выборами небо сильно потемнело и вдруг разверзлось, исторгнув из себя крутящуюся, вихрящуюся белую массу. Анна и Макс в это время играли на улице с Марианной и Питером по фамилии Кентер из дома напротив. Все прервали игру и смотрели, как падает снег.

– Эх, вот бы снег пошел чуточку раньше! – сказал с сожалением Макс. – А теперь на санках можно будет кататься, только когда уже станет темно.

Снегопад прекратился только к пяти вечера: Анна и Макс уже собирались домой. Питер и Марианна проводили их до дому. Всюду толстым слоем лежал сухой, скрипучий снег, сверкающий в лунном свете.

– Можно было бы покататься на санках и при луне, – сказал Питер, которому было уже четырнадцать.

– Думаешь, нас отпустят?

– Отпускали же раньше. Спросите у мамы.

Мама сказала, что разрешает – если они будут гулять все вместе и вернутся домой к семи. Анна и Макс оделись потеплее и побежали на улицу.

Идти нужно было минут пятнадцать до Грю-невальда, где лесистый склон удобно спускался прямо к замерзшему озеру. Они много раз катались тут с горки, но всегда днем, когда вокруг было много других детей и воздух полнился их голосами. Теперь же только ветер шумел в верхушках деревьев, да снег хрустел под ногами, и слышалось легкое повизгивание скользящих за спиной санок. Над головами у них было темное небо, а под ногами голубел в лунном свете снег, исчерченный тенями деревьев.