Наоми Алдерман - Сила

• Название: Сила
• Автор: Наоми Алдерман
• Жанр: Зарубежная фантастика
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-86471-850-6

Что бы произошло с миром, если бы женщины вдруг стали физически сильнее мужчин? Теперь мужчины являются слабым полом. И все меняется: представления о гендере, силе, слабости, правах, обязанностях и приличиях, структура власти и геополитические расклады. Эти перемены вместе со всем миром проживают проповедница новой религии, дочь лондонского бандита, нигерийский стрингер и американская чиновница с политическими амбициями – смену парадигмы они испытали на себе первыми. “Сила” Наоми Алдерман – “Рассказ Служанки” для новой эпохи, это остроумная и трезвая до жестокости история о том, как именно изменится мир, если гендерный баланс сил попросту перевернется с ног на голову. Грядут ли принципиальные перемены? Станет ли мир лучше? Это роман о природе власти и о том, что она делает с людьми, о природе насилия. Возможно ли изменить мир так, чтобы из него ушло насилие как таковое, или оно – составляющая природы homo sapiens? Роман получил премию Baileys Women’s Prize (премия присуждается авторам-женщинам).

---

– А Евангелия тебе что – тоже сказочки? А Господь наш тебе кто – лжец? Ты что хочешь сказать – не было никакого демона и Он, изгоняя демонов из людей, в игрушки играл?

– Никто ничего подобного не говорит, Вероника. В Евангелиях никто не сомневается.

– Вы новости смотрели? Вы видели, на что они способны? Они обладают силой, какую не дано познать мужчинам. Откуда эта сила? Мы все знаем ответ. Господь говорит нам, откуда она. Мы же понимаем.

В гостиной повисает тишина.

Затем сестра Мария Игнасия тихонько говорит:

– Я слышала, это все загрязнение природы. В газете была любопытная статья. Загрязнение атмосферы вызывает определенные мутации в…

– Это дьявол. Дьявол ходит по миру и испытывает невинных и виновных, дарует силу проклятым, как испокон веку повелось.

– Да нет, – возражает сестра Мария Игнасия. – Я читаю в их лицах добро. Они же дети, мы обязаны о них позаботиться.

– Ты бы и в лице самого Сатаны прочла добро, явись он к тебе под дверь с жалостной байкой и пустым брюхом.

– Это что – плохо? А если бы Сатана хотел есть?

Сестра Вероника испускает смешок, как будто собака гавкает.

– Благими намерениями! Благими намерениями вымощена дорога в ад.

Аббатиса перебивает гвалт:

– Мы уже попросили наставления у епархиального совета. Они молятся. А пока Господь повелел нам терпеть детей.

– Юные девочки пробуждают это во взрослых женщинах. Дьявол заполоняет мир, передает проклятие с рук на руки, как Ева передала яблоко Адаму.

– Нельзя же взять и выбросить детей на улицу.

– Дьявол примет их в лоно свое.

– Или они умрут с голоду, – говорит сестра Мария Игнасия.

Алли потом размышляет очень долго. Можно уйти. Но ей здесь хорошо.

Голос молвит: Ты же слышала, что она сказала. Ева передала яблоко Адаму.

Алли думает: Может, и молодец. Может, миру того и надо. Легкой встряски. Новизны.

Голос говорит: Умничка.

Алли думает: Ты Бог?

Голос говорит: А ты как считаешь?

Алли думает: Я знаю, что ты говоришь со мною в мой час нужды. Я знаю, что ты выводишь меня на верный путь. Скажи мне, что делать. Скажи.

Голос говорит: Если б миру не нужна была встряска, с чего бы силе просыпаться вот именно сейчас?

Алли думает: Бог говорит, что наступает новый мировой порядок. Что старому мировому порядку пришел конец. Старые века закончились. Иисус сказал народу Израиля, что Господь теперь желает иного, – а сейчас времена Евангелий миновали и нужна новая доктрина.

Голос говорит: Ныне потребен пророк в отечестве своем[6].

Алли думает: Но кто?

Голос говорит: Да ты пока просто прикинь, как оно тебе, зай. Ты не забывай: если остаешься, надо тут все прибрать к рукам, чтоб не отняли. Прибрать к рукам, заинька, – твоя единственная защита.

Рокси

Рокси и раньше видела, как папка лупил разных мужиков. Видела, как он прописывал им прямо в рыло, не снимая перстней, мимоходом так, уже на выходе. Видела, как он метелил чувака, пока тот не рухнул, хлеща кровью из носа, – и Берни тогда отпинал его в живот, а закончив, вытер руки платочком, выуженным из заднего кармана, и посмотрел, в какую кашу превратилось лицо чувака, и сказал:

– Не еби мне мозг. Даже и не думай.

Вот Рокси всегда хотела так.

Тело отца для нее – крепость. Убежище и оружие. Когда он обнимал Рокси за плечи, на нее накатывал ужас пополам с облегчением. Она с визгом убегала вверх по лестнице от отцовского кулака. Она видела, как отец калечил тех, кто хотел покалечить ее.

Она всегда хотела так. Больше и хотеть нечего.

– Ты же знаешь, что произошло, лапуль? – спрашивает Берни.

– Примул, сучья тварь, – вставляет Рики.

Рики – старший из ее единокровных.

Берни говорит:

– Убить твою маму, лапуль, – это объявление войны. И мы долго взвешивали – не знали, сможем ли его накрыть. А теперь знаем. И мы готовы.

Все переглядываются по кругу: Рики и Терри, средний сын, Терри и Даррелл, самый младший. У Берни трое сыновей от жены плюс Рокси. Рокси знает, отчего последний год прожила с бабулей, а не с ними. Потому что она ни два ни полтора. Не два – на воскресный обед не позовешь, но все-таки не полтора – из того, что сейчас творится, ее не вычеркнешь. То, что сейчас творится, касается их всех.

Рокси говорит:

– Надо его убить.

Терри смеется.

Отец косится на него, и смех обрывается на полувздохе. С Берни Монком шутки плохи. Даже если ты ему полноправный сын.

– Это дело, – произносит Берни. – Это ты дело говоришь, Рокси. Убить его, пожалуй, стоит. Но он силен, у него полно корешей, тут надо тихой сапой. Одним махом, раз уж беремся. Раскурочить всё разом.

Они велят Рокси показать, что умеет. Она чуть-чуть сдерживается – у всех отнимается рука. Даррелл матерится, когда Рокси к нему прикасается, и Рокси его малость жалко. Даррелл – единственный, кто с ней всегда по-человечески. Когда отец приводил Даррелла к маме Рокси после школы, тот прихватывал для Рокси шоколадный мусс в кондитерской.

Когда процедура окончена, Берни растирает ручищу и спрашивает:

– А больше ничего не умеешь?

И она им показывает. Она в интернете кое-что видела.

Вслед за Рокси они выходят в сад – там Барбара, жена Берни, развела декоративный пруд, а в нем водят хороводы крупные рыжие рыбины.

Холодно. У Рокси под ногами хрустит заиндевелая трава.

Рокси встает на колени и опускает кончики пальцев в воду.

Внезапно долетает запах спелых фруктов – сладкий и сочный. Как в разгар лета. В темной воде вспышка. Что-то шипит и трещит.

И одна за другой рыбины всплывают кверху брюхом.

– Епта! – говорит Терри.

– Ешкин кот! – говорит Рики.

– Мама рассердится, – говорит Даррелл.

Барбара Монк не навестила Рокси ни разу – ни после смерти матери, ни после похорон, вообще. Рокси мимоходом радуется, воображая, как Барбара вернется – а вся ее рыба сдохла.

– С вашей матерью я все улажу, – говорит Берни. – Рокс, деточка, нам это очень в жилу.

Берни находит пару своих шестерок, у которых дочери подходящего возраста, велит девчонкам тоже показать, что умеют. Они с Рокси понарошку дерутся. Спаррингуют – парой или две против одной. Берни смотрит, как они пуляются искрами и вспышками в саду. По всему миру у людей из-за этой штуки едет крыша, но всегда найдутся те, кто посмотрит на что угодно и подумает: “А в чем выгода? А в чем преимущество?”

После спаррингов и учебных боев ясно одно. Силы у Рокси немерено. Не просто больше среднего – больше, чем у всех девчонок, которых удалось подыскать ей в партнерши. Она кое-чему научается – радиус, дальность, как бить дугой и что на мокрой коже получается лучше. Гордится своей силой. Выкладывается на полную.

Как ни искали, никого сильнее Рокси не нашли.

И поэтому, когда час настает, когда Берни все устраивает и точно известно, где будет Примул, Рокси тоже берут.

Перед уходом Рики затаскивает ее в сортир.

– Ты же теперь большая девочка, Рокс?

Она кивает. Про это она в курсе – ну, как бы.

Рики достает из кармана пластиковый пакетик и высыпает чуток белой пудры на край раковины.

– Раньше видела, да?

– Ага.

– Пробовала?

Она качает головой.

– Тогда смотри.

Он показывает как – скатанной в трубочку полусотней из бумажника, а когда всё, говорит ей, что полсотни пускай оставит себе, трудовой бонус. Когда всё, Рокси внутри очень ясная, очень прозрачная. Нет, она не забыла, что сделали с мамой. Гнев по-прежнему чист, и бел, и искрится, но печали в нем нет ни капли. История, которую Рокси однажды услышала, всего делов. Кайфово. Рокси очень сильная. Сегодня она чемпионка. Рокси пускает длинную дугу между ладонями, громко и с блеском, – раньше такой длинной не получалось.

– Но-но, – говорит Рики. – Давай не здесь.

Рокси схлопывает дугу – электричество мерцает между подушечками пальцев. Охота смеяться – внутри такая сила, и ее так легко выпустить на волю.

Рики пересыпает немножко порошка в чистый пакетик и сует Рокси в карман джинсов:

– На всякий пожарный. Если не будет страшно – не надо, ладно? И, ради бога, не в машине.

Да ей и не надо. Она и так чемпионка.

Следующие несколько часов – щелчки фотозатвора. Картинки, как на телефоне. Моргнула – и картинка. Опять моргнула – новая картинка. Рокси глядит на часы: два часа дня; через секунду глядит: половина третьего. Париться не получается, хоть тресни. Кайфово.

Рокси натаскивали по плану операции. Примул придет всего с двумя шестерками. Сдал Уайнстайн, кореш его. Заманил на склад – мол, надо пересечься. Берни и его ребята с пушками заранее спрячутся за ящиками. Двое ребят Берни закроют двери снаружи, запрут их всех. Застать Примула врасплох, напустить на него Рокси; раз-два – и к ужину домой. Примул ничего такого не ожидает. Вообще-то Рокси берут лишь потому, что столько пережила и после всего заслужила увидеть, чем кончится дело. И потому, что Берни всегда перестраховывается, отчего и жив по сей день. Короче, Рокси тоже прячется на складе, наверху, среди ящиков, подглядывает вниз через дырочку в решетчатом полу. На всякий. Там она и сидит, глядя вниз, когда приезжает Примул. Щелк – затвор открылся, щелк – закрылся.