Ханс Улав Хамран - Кубик Рубика и пятый битл

• Название: Кубик Рубика и пятый битл
• Автор: Ханс Улав Хамран
• Жанр: Прочая детская литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-00114-138-9

8 декабря 1980 года. В Нью-Йорке убит Джон Леннон. Для пятнадцатилетнего Андерса это трагедия, ведь он единственный в своей школе фанат «Битлз». Сверстники пытаются травить Андерса, но есть у него и друзья – Фруде и Бригт. А учитель математики по прозвищу Сосиска – тоже фанат битлов. Это книга о дружбе и музыке, о первой влюбленности и безумных поступках, о потери и горе. В общем, о том, каково это – быть подростком.

---

Всего за несколько минут до этого я и мысли бы не допустил, что можно взять и поехать в гости к Сосиске, но теперь все изменилось. Он побывал на Луне.

Если в классе узнали бы, что я бывал в гостях у Сосиски, то решили бы, что у меня крыша съехала. Для своих одноклассников я бы тогда считай что умер. Ущерб моей репутации был бы нанесен непоправимый. Тем не менее спустя две недели я сел в автобус и отправился в Фредрикстад.

Было холодно, и, когда я проходил мимо собора, уже начало смеркаться. Я спросил дорогу у старичка на лавке, но даже с его объяснениями я не сразу отыскал расположенный по написанному на бумажке адресу дом.

Наконец я вышел к большому особняку, красивому, с двумя колоннами у двери. Однако краска со стен давно облупилась. Во дворике стоял обледеневший, ржавый садовый столик, а в кустах валялся стул. На кованой калитке явно катались: петли покосились и калитка уткнулась в землю. Я прочел имя на почтовом ящике. «Пия и Сверре Бернер». Все верно, осталось позвонить.

Звонок не работал, и я собрался уходить. Да, мы договорились, что я приеду, но теперь я смогу сослаться, что никто не открыл. Мимо прошел какой-то парень с собакой. Та остановилась возле Сосискиного забора и пометила столбик. Я постучал в дверь.

Сосиска открыл почти немедленно. Он увидел меня и расплылся в улыбке. Пиджак он снял, но рубашка и брюки были теми же, в которых он приходил в школу. По крайней мере, мне так показалось. Я часто ломал голову, ходит ли он в одной и той же одежде каждый день или же у него много одинаковых вещей.

– Привет, Андерс, молодец, что пришел. Долго дорогу искал?

– Нет, – соврал я, – спросил – и мне подсказали.

Он провел меня по коридору на кухню. Здесь явно недавно прибирались, однако я унюхал слабый запах курева, пробивавшийся сквозь запах средства для мытья посуды.

Я думал, что у них и дети есть, но на это ничто не указывало – ни фотографий, ничего. На стене висела одинокая вышивка – две лошадиных головы. Сосиска открыл холодильник, и я разглядел внутри две банки варенья, две коричневые бутылки пива и кувшин буро-зеленого компота. Сосиска вытащил кувшин:

– Хочешь компоту?

Мне не хотелось.

– Да, спасибо.

Из шкафчика над столешницей он вытащил стакан. Сам он, похоже, пить ничего не собирался. Я проглотил содержимое стакана. Судя по вкусу, груша.

– Спасибо большое. – Я вытер рот.

Со взрослыми странная какая-то штука происходит. Вечно они пытаются напоить нас компотом. Я поставил стакан на столешницу и пошел следом за Сосиской в гостиную.

Пускай новинок в коллекции Сосиски и не было, но альбомов было и впрямь много. На двух длинных полках в ряд выстроились пластинки. Я провел рукой по тоненьким корешкам. Beach Boys, Creedence Clearwater, Боб Дилан, Элвис. Парочку я вытащил и принялся изучать подробнее. Обширная коллекция, прямо на редкость. Сосиска вытащил все пластинки «Битлз» и разложил их на столе.

Студийные альбомы у него были все. Двенадцать штук. Я взял в руки Please please me.

– Их первый. В Норвегии ни разу не выходил. Я купил его в Лондоне. Весь альбом они записали за один-единственный день в феврале шестьдесят третьего. Джон тут такой осипший, как будто неделю не просыхал. Честно говоря, по-моему, это его хриплый голос сотворил чудо.

Слушая Сосиску, я ощущал неловкость: по сравнению с ним я почти ничего не знал. Я, правда, прочел книгу о битлах, которую нашел в библиотеке, но о песнях и альбомах там мало чего рассказывалось.

– А у вас есть любимый альбом? – спросил я, разглядывая обложку Abbey Road и Пола Маккартни, босиком переходившего дорогу.

– «Сержант Пеппер».

– Он вышел в тот год, когда я родился, – вставил я, обрадованный, что могу хоть что-то добавить.

– Шестьдесят седьмой. Лето любви.

Мы рассмеялись, Сосиска достал пластинку и поставил ее в проигрыватель. По обе стороны от полок стояли две большие колонки. Сосиска поднял тонарм и осторожно опустил иглу на пластинку. Из колонок полилась металлическая органная мелодия, такая простая, что ее, казалось, двумя пальцами наиграть можно. А потом раздался голос Джона Леннона.

Picture yourself in a boat on a river
With tangerine trees and marmalade skies…

Сосиска стоял возле двери на веранду и смотрел на улицу. Четыре ощутимых удара – Ринго дал сигнал о начале припева.

Lucy in the sky with diamonds…

Припев будто бы звучал настырнее. «Lucy in the sky», – старательно выпевал Джон.

Сосиска повернулся ко мне, в глазах у него стояли слезы.

Я взял мини-альбом Magical Mystery Tour и пролистал спрятанную в обложке брошюрку, похожую на детскую книжку. Сосиска поставил I am the walrus.

Sitting on a cornflake, waiting for the van to come…

Текст был совершенно бессмысленный.

– Наверное, лучшая у Джона Леннона, – сказал Сосиска.

Я почти два часа там провел, а потом собрался уходить.

– До понедельника. – Он пожал мне руку. Что-то многовато торжественности. Видно, Сосиска решил сменить пластинку и снова превратиться в учителя.

Я вышел и, пройдя несколько метров, обернулся. Сосиска стоял на кухне, возле окна.

Я успел в магазин пластинок до закрытия. Была суббота, и все магазины работали до семи. Покупать я ничего не собирался, но до автобуса оставалось еще двадцать минут, а мне нравилось перебирать пластинки. Среди синглов самым популярным был «Только для твоих глаз» Шины Истон. Мы как раз недавно посмотрели фильм про Бонда. В коробке со скидочными пластинками лежал сингл Майкла Джексона Don’t stop ‘til you get enough. Он вышел пару лет назад, но свои десять крон вполне стоил. Я положил пластинку на стойку, и продавец подошел за деньгами.

Но бумажника в заднем кармане не было. К горлу подступила тошнота. Я обыскал карманы «битловской» куртки. Пусто. Посмотрел на пол. Ничего.

Столешница. Компот. Когда Сосиска налил мне компот, я как раз убирал бумажку с адресом в кошелек. А кошелек я потом положил на столешницу.

– Вот хрень, – пробормотал я тихо, но продавец все равно услышал.

– Что-то случилось?

– Простите, я бумажник забыл.

Оставив Майкла Джексона на стойке, я выскочил из магазина. Возвращаться к Сосиске не хотелось, но без денег в автобус меня не пустят, так что выбирать не приходится. Если же позвонить домой, мама распереживается и вполне может даже слечь на несколько дней. Впрочем, монеток для телефона-автомата у меня все равно не имелось.

В окнах Сосискиного дома было темно. Наверное, Сосиска куда-нибудь вышел. Я было развернулся, но что-то удержало меня. Я постучался в дверь. Никто не откликнулся. Постучался снова. Тишина. Вот непруха. Я спустился с крыльца, но тут вдруг меня осенило: я вернулся к двери и взялся за ручку. Дверь была не заперта. Я растерянно замер, вглядываясь внутрь, в темный коридор. Раздумывал, не крикнуть ли, но промолчал. Посомневавшись, я все же вошел в дом. Кошелек-то надо возвращать.

Дверь за моей спиной захлопнулась, и я очутился в кромешной темноте. Я прислушался. Нет, ничего. Ориентироваться было непросто, но я вспомнил, что кухня расположена с правой стороны, и вскоре нащупал наконец ручку двери, правда, сперва повалил вешалку с одеждой.

В эту же секунду возле дома притормозила машина. Я замер и затих. Хлопнула дверца, а потом послышались быстрые шаги. Затаив дыхание, я ждал, что входная дверь распахнется.

Но нет, шаги стихли, и в коридоре вновь повисла тишина. Я выдохнул, осторожно взялся за ручку и толкнул кухонную дверь. В кухню добирался свет фонаря с улицы, так что тут было не совсем темно. Мой бумажник лежал на столешнице. С облегчением вздохнув, я схватил бумажник.

– Ты чего это вытворяешь?

Я вздрогнул, ноги подкосились. Сосиска сидел возле окна на табуретке. В слабом свете фонаря я разглядел его профиль. Он, похоже, все время там просидел. Значит, он слышал, как упала вешалка и как я крадусь по коридору, словно какой-то горе-грабитель. Чего ж он не открыл, когда я стучался?

– Простите, я у вас кошелек забыл, – для убедительности я взмахнул кошельком, – а других денег на билет у меня нету.

Он вдруг заулыбался.

– Садись. Еще про «Битлз» поболтаем. Там в холодильнике компот остался. – Он говорил как-то иначе. Увереннее. На столе перед ним стоял стакан, содержимое которого по цвету напоминало уже знакомый мне грушевый компот, но я был уверен, что себе он налил чего-то другого. Ситуация мне не нравилась.

– Простите, – сказал я, – но мне на автобус надо.

– А он когда?

– В полдевятого, – брякнул я, не подумав, и тотчас же пожалел, что не соврал.

– Тогда у тебя полно времени.

Он встал и открыл холодильник. Убогая лампочка осветила Сосискино лицо. Оно блестело от пота, волосы прилипли ко лбу. Сосиска вытащил кувшин с компотом и закрыл дверцу. В кухню вернулась темнота. Сосиска вытащил из мойки мой грязный стакан и поставил его на стол, а мне показал на вторую табуретку:

– Да ты давай, садись.