Лиланд Модезитт - Инженер магии

• Название: Инженер магии
• Автор: Лиланд Модезитт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014735-X

Это — мир вечной войны Черных и Белых магов.

Мир великой войны хаоса и порядка.

Только — в войне этой магию Порядка подчинили себе Черные... а воистину, может ли быть по-иному, если Черная Магия — плоть плоти и кровь крови ритуального искусства?

Белым же достался на долю Хаос. И воистину, кто поспорит с этим, если Белая Магия — свободное, творящее будущее искусство?

Какою же будет в ТАКОМ мире доля юноши из «черной» страны, обладающего «белым» даром строить машины? Юноши, изгнанного из «Порядка» в «Хаос» — и построившего там свой собственный «островок Порядка»?

Каким же станет жребий единственного черного МАГА-ИНЖЕНЕРА, коему суждено сделать НЕМЫСЛИМОЕ — защитить Земли Тьмы от нашествия Сил Света?..

---

Положив на полку и свой молот, Доррин берется за метлу. Вообще-то подметать каждый вечер вовсе не обязательно, однако юноша чувствует себя лучше, когда в кузнице чисто, и терпеть не может оставлять после себя беспорядок. Он уже успел переложить по-своему редко используемые инструменты, хотя те, за которые Яррл берется регулярно, оставил на привычных для кузнеца местах.

Яррл уходит. Доррин кладет совок и метлу на место и, задвинув дверь, идет к колодцу, смывает пепел и сажу, а оставшиеся капли выливает на маленькую клумбу.

На севере, над океаном, собираются тучи. Солнце уже садится, касаясь краем оледенелых пиков Закатных Отрогов. Вздохнув, Доррин направляется к себе в каморку. Она приобрела более обжитой вид благодаря камышовому коврику и полученному от Рейсы старенькому стеганому покрывалу. Скоро он сделает скобы для стола, а потом смастерит какой-нибудь ларь для своих скудных пожитков.

Юноша берет стоящий позади двери посох и направляется к загону, откуда слышен жалобный голос козы. Он старается восстановить гармонию организма матери и еще не рожденного потомства, однако для этого ему не хватает то ли сил, то ли знаний.

— Это все, девочка, — говорит Доррин, почесав между рогов тычущуюся носом ему в руку козу, после чего открывает дверь сарая.

В сарае он тренируется, подвесив грубо сделанную соломенную куклу, которая служит ему в качестве мишени. После нескольких восьмидневок упражнений он чувствует себя куда более уверенным — и в своих руках, и в своем посохе. Конечно, упражнения с куклой не заменят тренировок с напарником, но теперь он, по крайней мере, чувствует посох.

Проделав первую серию упражнений, Доррин перебрасывает через балку веревку, подвешивает к ней мешочек с песком и толкает его, чтобы он качался. Ему удается нанести по этой движущейся цели пяток довольно сильных ударов, но в целом у него еще не все ладится и с равновесием, и с точностью.

Через некоторое время его прошибает пот, а колени начинают дрожать от усталости. Упражнялся он вроде бы не так уж долго, но после целого дня работы в кузнице выматывает и это. Убрав мишени и отставив посох в сторону, Доррин берется за скребницу.

Меривен тихонько ржет.

— Знаю, подружка, знаю. Мне стоило почистить тебя раньше, но ведь мы с тобой еще прогуляемся. Сегодня после ужина.

XXXVIII

Доррин привязывает Меривен к железному кольцу на побитом деревянном столбе перед лесопилкой — зданием с покатой крышей и скользящей дверью, приоткрытой как раз настолько, чтобы он мог войти, не протискиваясь бочком.

От поднятых его шагами опилок чешется нос, и, входя в помещение, где, уминая хлеб с сыром, сидит чернобородый молодой человек, Доррин усиленно трет переносицу.

— Прошу прощения. Ты Хеммил?

— Я? Хеммил? Хотелось бы, приятель, но увы... Я всего лишь Пергун, тутошний, подмастерье. А любопытно... — Пергун присматривается к темно-коричневому одеянию гостя. — Что могло потребоваться от Хеммила целителю? Ты ведь целитель, да? И одет похоже, и вид у тебя... этакий целительский.

— Отчасти я целитель, но вообще-то — подмастерье у кузнеца Яррла. И не то чтобы мне был нужен сам Хеммил, просто я ищу обрезки дерева...

— Ага. Надо думать, полешки в пару локтей длиной и без сучков? — Пергун говорит с набитым ртом, и слова его звучат не вполне разборчиво.

— Да нет же, тьма! Я имею в виду именно обрезки. Куски дерева в пол-локтя...

— Ладно, паренек, — со смехом говорит Пергун, проглатывая последний кусок и направляясь к выходу из-за загородки. — Скоро придет Хеммил, и мы возьмемся за работу, а пока можешь поискать, что тебе надо. Вон там стоит ларь с отходами, какие решено пустить на растопку. Приноси сюда, что найдешь, и мы столкуемся, — он поворачивается и, снова приглядевшись к Доррину, добавляет: — Одного вот только не пойму, на кой кузнецу деревянные чушки?

— Да я не для Яррла подбираю. Они мне нужны для работы... — легкая головная боль тут же заставляет Доррина дать дополнительное объяснение: — Я собираюсь смастерить несколько действующих моделей.

— А-а... — Пергун поднимает руку, чтобы почесать макушку, но тут же опускает ее. — Ладно, тащи деревяшки.

— Спасибо.

— Паренек, а звать-то тебя как?

— Доррин.

— Слышь, Доррин, а как ты ладишь с мистрисс Петрой? Я ведь так понимаю, у нее... То есть, люди-то толкуют... Ну, ты небось и сам...

— Ежели ты имел в виду «дурной глаз», — с ухмылкой отзывается Доррин, — то брехня все это, и насчет Петры, и насчет Рейсы. Семья у них славная, а что нелюдимы — так ведь это не преступление.

— Ну... вообще-то я и сам так думал. Хонсард говорит, что Яррл — мастер первостатейный. Он и для Хеммила всякую всячину мастерил. Наша новая пила — это ведь его работа. Зубья держит лучше, чем у Генштааля, — что тут еще скажешь. Ладно, — подмастерье тычет пальцем в сторону древесных отходов, — давай, выбирай что приглянется, Доррин.

Подбирая подходящие обрезки, юноша осматривает помещение. Запах дерева и опилок действует на него успокаивающе, однако расхолаживаться некогда. Яррл отпустил его неохотно, да и то лишь потому, что лесопилка закрывается в одно время с кузницей.

Отобранные деревяшки Доррин кладет на скамью рядом с загородкой, за которой какой-то мужчина выговаривает Пергуну:

— Нужно ему, гляди ж ты... Да ежели каждый подмастерье в Дью наладится сюда таскаться...

— Да, хозяин. Но он просил только коротенькие...

— Коротенькие... Знаем мы эти коротенькие...

Оба оборачиваются, как будто уловив присутствие Доррина. Хеммил, ни слова больше не сказав, направляется к пиле.

— Сколько с меня? — спрашивает Доррин у подмастерья.

— Я бы за так отдал, да видишь, какие дела... — Пергун со значением кивает вслед хозяину.

— Слышал я ваш разговор, — вздыхает Доррин, глядя на деревяшки. — Но медяка-то хватит?

Он надеется, что его голос не звучит слишком уж просительно.

— Не то чтобы ты отобрал такие уж большие куски... — Пергун ухмыляется, запускает пальцы в черную бороду, а потом машет рукой: — Ладно, пусть будет медяк, но только потому, что мне вовсе не с руки огорчать да сердить целителя. Во всяком случае, так я скажу Хеммилу.

Доррин роется в своем кошельке.

— Сам-то я с радостью отдал бы тебе все даром, — уверяет Пергун, — сам ведь подмастерье и знаю, что у нашего брата денег не густо, но ведь Хеммил меня живьем зажарит, — бородатый малый делает паузу, а потом спрашивает: — А ты когда-нибудь заглядываешь к Кирилу? Мы собираемся там в конце каждой восьмидневки.

— Нет, я там не бывал. Я вообще плохо знаю Дью, да и устаю так, что на гульбу сил не остается.

— Ну, ты слишком молод, чтобы сидеть в четырех стенах, — Пергун качает головой. — А узнать Дью как следует успеешь, когда женишься на хозяйской дочке и осядешь у нас.

— Я на ней не женюсь, хоть она и славная, — возражает Доррин.

— Ну тогда просто так приходи, гульнем, да и город тебе покажем.

— Постараюсь, — говорит Доррин, вручая ему медяк.

— Вечером, в конце любой восьмидневки. Прихвати с собой пару медяков — вот и все, что требуется.

— Может, не на этой восьмидевке, но приду обязательно, — обещает Доррин, забирая обрезки.

XXXIX

Чуть ли не со стоном Доррин выходит на середину сарая и начинает выполнять упражнения, которым больше года назад — неужели прошло столько времени? — его научила Лортрен. Сосредоточившись, он старается гармонизировать движения посоха и собственного тела. Спустя некоторое время юноша подвешивает качающуюся цель, толкает ее, приводя в движение, и начинает наносить удары из разных позиций.

Увлекшись, он подходит слишком близко ко второму стойлу, и его посох рикошетом отскакивает от деревянной скобы. Юноша поскальзывается на соломе. Как только не упал! Но именно такие неудачи и заставляют его упорно продолжать тренировки.

Наконец, взмокший от пота, с налипшими на лицо и руки соломой и мякиной, он ставит посох в угол.

— Координация движений у тебя недурна, но ты именно проделываешь упражнения, а нужно чувствовать себя, как в настоящей схватке, — произносит Рейса. Она только что вошла в сарай. — Ты малоподвижен. Чтобы уйти от твоему удара, меченосцу достаточно слегка отступить.

— Знаю. Кадара говорила мне нечто подобное, — соглашается Доррин, указывая на раскачивающуюся мишень. — Поэтому я и подвесил эту штуковину.

— Вообще-то тебе надо привыкнуть одновременно с выпадом делать шаг вперед, — ухмыляется Рейса, — а так — ты молодец. Во всяком случае, для кузнеца или целителя у тебя получается неплохо. Мечом ты владеешь так же?

— Мечом я вообще не владею.

— Это потому, что ты целитель.

Доррин утирает лоб тыльной стороной ладони и кивает.

— А твои друзья? Они владеют мечом так же, как ты посохом?

— Лучше. Гораздо лучше.