Керри Манискалко - Охота на дьявола

• Название: Охота на дьявола
• Автор: Керри Манискалко
• Жанр: Триллер
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-108769-2

Одри Роуз Уодсворт и Томас Кресуэлл прибыли в Америку – столь непохожую на аристократический Лондон. Но, как и у Лондона, у Чикаго есть свои темные тайны: приехав на всемирную ярмарку, влюбленные узнают о пропаже людей и нераскрытых преступлениях. Пытаясь помочь, Одри Роуз и Томас начинают собственное расследование и сталкиваются с серийным убийцей, подобного которому они еще не встречали. Но установить его личность – только полдела, а поймать и при этом не потеряться в знаменитом «Замке убийств», построенном специально для изощренного умерщвления жертв – задача посложнее. Смогут ли Одри Роуз и Томас довести это дело до конца, сохранив свои жизни и любовь, или удача покинет их, когда самый безнравственный их противник нанесет последний, убийственный удар?

---

– Обещаю, что не буду кусать и щипать никаким неуместным образом. Прошу. – И он с дьявольским, а вовсе не с невинным выражением лица похлопал по свободному месту рядом с собой. – У меня есть для тебя кое-что.

– Томас…

– Клянусь. – Он перекрестился. – Вот.

Перегнувшись, он с триумфом вытащил что-то из-за кресла. Длинную и тонкую угольно-черную коробку, перевязанную красивой черной лентой. Я подошла и села рядом с Томасом, отложив трость и взяв коробку. Не в силах сдержаться, немного потрясла подарок. Что бы там ни находилось, упаковано было надежно. Ничего не гремело.

Томас рассмеялся.

– Открывай же.

Не нуждаясь в дальнейших уговорах, я развязала ленточку и сняла крышку. Внутри на алом бархате поблескивала новая трость. У меня на мгновение замерло сердце. Я думала, что моя роза черного дерева эффектна, но Томас нашел еще один способ поразить меня. Я достала трость, восхищаясь тонкой работой.

Деревянный черенок был темным, почти черным, со слабым оттенком алого. Вокруг кованой рукоятки свернулся серебряный дракон с рубинами вместо глаз. Он разинул пасть, словно собирался изрыгнуть пламя. Я сразу ощутила с ним родство.

– Это палисандр. У мамы были шахматы из такой древесины. Мы иногда играли, если я не мог уснуть.

Томас нажал на рубиновый глаз, и внизу из трости выскочил тонкий клинок.

– Я решил, что тебе это понравится. Немного напоминает Генри, дракона, который был у нас дома в Бухаресте. Я тебе о нем рассказывал.

Он говорил застенчиво, нерешительно. Я наблюдала за тем, как он, прикусив губу, вертит клинок.

– Может, я чересчур самоуверен, но я… Я надеюсь, что ты будешь не против носить мой семейный символ. А если не захочешь, я закажу другой, так что, прошу, не чувствуй себя обязанной. Я…

– Томас, я в восторге. – Я провела пальцем по чешуйчатой голове дракона. Слова застревали в горле. – Для меня честь, что ты поделился со мной своим семейным наследием.

– Я не хотел, чтобы ты сочла, будто я пытаюсь решать за тебя.

Я засмеялась.

– О Томас, я так тебя люблю!

Всю его застенчивость и нерешительность как ветром сдуло. Вновь обретя уверенность и твердость, он смело осмотрел меня, перевел пристальный взгляд с моих глаз на губы, где на мгновение задержался. Клянусь, этот парень обладает способностью поджигать человека одним взглядом.

– Я хочу, чтобы у тебя всегда был выбор.

Выбор. Это было бы великолепно. Я посмотрела на гору дневников, ожидающих нас на столе. Предстоит так много работы. Осталось так много нераскрытых тайн. Умом я понимала, что нужно сосредоточиться на расследовании преступлений, но сердцем хотела устроиться перед камином, обнять Томаса и целовать, пока нас обоих не охватит блаженство. Я позволила себе еще немного пофантазировать о жизни, в которой нам не нужно утруждать себя чем-либо, кроме чтения газет и хлопот по дому.

Мысленный образ женщины с распоротым животом резко вернул меня к реальности.

Всегда улавливающий перемены в моем настроении, Томас помог мне подняться на ноги и вздохнул.

– Приступай к дневникам, а я принесу еще чаю.

Я удержала его за руку, крепко поцеловала, взлохматив ему волосы, и отступила назад, довольная его взъерошенным и удивленным видом.

– Захвати еще булочки и топленые сливки. И, наверное, еще птифуров. Обожаю сахарные цветочки с них.

* * *

Часа в четыре я бросила дневники. Натаниэль писал научные заметки вперемешку с цитатами из Данте, Милтона и Шелли. Было тяжело следить за ходом его мысли, и казалось, что им овладевает безумие, хотя меня не оставляло назойливое ощущение, что я упускаю ключевую подсказку, скрытую в его писанине. Как бы я ни старалась, я перечитывала одну и ту же фразу, и мой взгляд возвращался к секундной стрелке часов, которая тревожно двигалась вперед.

Почти час назад дядя уехал в порт встречать отца и тетушку.

Каждый раз, когда на улице грохотал экипаж, мое сердце начинало бешено колотиться в груди. Чтобы успокоиться, я перекладывала новую трость из одной руки в другую, сосредоточившись на гладкости палисандра и свирепом драконе. Мы с Лизой переоделись в более изысканные платья, и мои лавандовые юбки довольно резко контрастировали с грозной, украшенной красноглазым драконом тростью.

– Помни, Уодсворт, твой отец меня обожает. – Томас выдернул меня из нарастающего беспокойства, мастерски прочитывая малейшие изменения в моем настроении. – Предоставь мне очаровывать его.

Уголки моих губ дернулись вверх.

– Да, конечно, если так, то это ясно указывает, что отец опять злоупотребляет своим тоником.

– Или что он совсем не разбирается в людях, – добавила Лиза, потешаясь над хмурым видом Томаса. – Не сердитесь, мистер Кресуэлл, я только констатирую факты. Знаете, такие кусочки логики и суровой правды, которые вы без умолку вываливаете на нас?

– Прекрасно, – сказал он. – Вы обе повеселели.

– Ты первый начал, – ответила я, теперь целиком сосредоточившись на нем, а не на своих переживаниях.

Томас весело ухмыльнулся из-за дневника, от которого не отрывался весь день. Я поступила очень по-взрослому, показав ему язык, и его глаза потемнели так, что мое сердце заколотилось уже по другой причине. Несмотря на все мои усилия, у меня вспыхнули щеки, а этот плут подмигнул и опять углубился в чтение. Я чуть не закатила глаза.

Лиза несколько раз вставала и отодвигала тяжелые бархатные шторы, чтобы посмотреть на улицу. Потом садилась рядом со мной и принималась за рукоделие, а когда мимо вновь грохотали колеса, бросала его и почти бегом кидалась к окну. Казалось, что ее юбки увеличиваются в объеме в зависимости от настроения хозяйки, а сегодня они были пышными до невозможности. Она так же нервничала, как и я. Возможно, даже чуть больше. Тетушка Амелия – и в хорошие дни – сила, с которой приходится считаться. А я боялась, что сегодня будет не лучший ее день.

– Это смешно, – проговорила Лиза. – Не убьют же нас родители.

Она быстро обернулась на меня через плечо.

– Им же не сойдет с рук убийство собственных детей?

– Это зависит от того, насколько хорошо они спрячут ваши тела.

Томас едва увернулся от подушки, пролетевшей у его головы. Я улыбнулась, а Лиза пробормотала под нос несколько не подобающих леди ругательств.

В бесконечных попытках предоставить мне свободу отец позволил нам отплыть в Нью-Йорк с дядей и Томасом, чтобы помогать им в криминалистике, но с тетушкой Амелией случилась истерика, когда Лиза пропала, не оставив даже записки. Известие о том, что ее благовоспитанная дочь сбежала с бродячим карнавалом, наверняка превратит все ее страхи в бешеную ярость. Я подозревала, что тетушка может закатить истерику при виде Лизы. И вполне вероятно, что запрет ее в какой-нибудь башне.

Я нацепила на лицо самую бодрую улыбку.

– Твоя мама очень обрадуется, увидев тебя.

Скорее всего, после того как отчитает Лизу и запрет в ее комнатах на всю оставшуюся жизнь. Кузина взглядом уличила меня во лжи, но опять повернулась к окну и смертельно побледнела.

– Они здесь.

– Очень смешно.

– Это правда. – Лиза прижала руку к животу. – Сейчас твой отец выходит из экипажа.

Я удивилась своему внезапному спокойствию. Казалось, что мое сердце или пропустило удар, или вообще остановилось. Я украдкой бросила взгляд на Томаса, надеясь, что он так же нервничает, как мы с кузиной, но он вскочил и начал беспечно прыгать.

Я с открытым ртом уставилась на то, как он перескакивает с ноги на ногу.

Он поймал мой взгляд.

– Что? Разве молодой человек не может без осуждения время от времени хорошенько попрыгать?

Я покачала головой.

– Ты вообще не волнуешься?

– О чем? – Он сдвинул брови. – По поводу встречи с твоими отцом и тетей?

При всей своей гениальности он бывал совершенно непонятливым.

– О, даже не знаю. Например, о таком простом деле, как попросить моей руки у моего отца?

– С чего бы мне об этом волноваться? – Томас помог мне подняться и опять разулыбался. – Я ждал этого момента, как ребенок, считающий дни до прихода Рождества. Если бы это было в человеческих силах, я бы поплыл в Англию и привез твоего отца на орнитоптере да Винчи в ту же секунду, когда ты сказала о своих желаниях.

– Ты…

– Невозможно прекрасен и абсолютно очарователен, и да, тебе хотелось бы совратить меня прямо сейчас. Так давай же поторопимся?

Кузина у окна фыркнула.

– Теперь я понимаю, почему Одри Роуз называет тебя «невыносимо очаровательным» с ударением на первом слове.

Томас обхватил рукой Лизу и повел нас обеих в коридор.

– Если ты считаешь меня несносным сейчас, подожди, пока мы не станем кузенами. Я обладаю особым талантом больше всего раздражать родственников. Спроси моего отца.

При этих словах кузина забыла про свои тревоги. Томас редко говорил о своей семье, которая нас в высшей степени интриговала.

– А когда мы встретимся с твоим отцом?