Лиланд Модезитт - Смерть Хаоса

• Название: Смерть Хаоса
• Автор: Лиланд Модезитт
• Издательство: ACT
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-016383-5

Это – мир вечной войны Черных и Белых магов. Мир великой войны гармонии и хаоса. Только – в войне этой магию гармонии подчинили себе Черные… а воистину, может ли быть по-иному, если Черная магия – плоть плоти и кровь крови ритуального искусства? Белым же достался на долю хаос. И воистину, кто поспорит с этим, если Белая магия – свободное, творящее будущее искусство? Уже полмира – под властью тирании Белых защитников хаоса. И нечего противопоставить Черным защитникам гармонии оружию врага. Только – талант молодого мага Лерриса и опыт мудрого мастера Джастина. Только – неожиданность «третьей силы», внезапно вмешавшейся в войну хаоса и гармонии!..

---

Наконец, когда у меня уже не оставалось сил, стена позади нас закачалась, волны залива откатились назад и разбились о подножие утеса, обдав нас горячими брызгами. Скала крошилась, и ее огромные фрагменты c плеском падали в кипящую воду.

Кристал, прижав меня к себе, делилась со мной теплом и силой: своих у меня больше не осталось.

Земля продолжала дрожать, словно не могла остановиться.

Я сделал несколько глубоких вздохов. Так же как и Кристал.

Она что-то спросила, и я понял, что ничего не слышу.

– Все закончилось? – повторила она свой вопрос. Я понял ее наполовину благодаря чувствам, наполовину прочтя слова по губам.

– В основном, – ответил я, глядя сквозь плотную завесу тумана на юг.

Оттуда больше не доносилось ни канонады, ни взрывов: лишь плеск волн, бульканье да шипение пара. С воды тянуло горелым, вареным мясом, рыбой и прочей дрянью. Меня тошнило, но сил не было даже на рвоту.

Залив превратился в огромный котел, наполненным чудовищным супом из тысяч и тысяч мертвецов.

Я огляделся, а потом, пытаясь сообразить, что время от времени затемняет обзор, поднял глаза к облачному небу.

Голова Элизабет покоилась на коленях Сардита: безжизненное лицо ее было изможденным, морщинистым и неожиданно старым. Джастин, седовласый старик, лежал, словно стараясь поцеловать съежившуюся в его объятиях Дайалу. Мои родители, попавшие под обвал, распростерлись на самом краю образовавшегося обрыва, не подавая признаков жизни.

При виде их я сначала остолбенел, а потом побежал (или, точнее, заковылял) к вершине утеса.

Но к тому времени, когда я добрался туда, они уже были не более чем прахом на утоптанной траве, и остатки поддерживавшей их гармонии уже рассеялись.

Кристал взяла меня за руку. Я оглянулся, и порыв горячего ветра с моря обжег лицо. Горели и мои глаза.

– Мы делаем, что можем, и мы всегда любили тебя, а если иногда казалось, будто это не так… – вспомнились слова матери.

Они смогли отказаться от долгой и счастливой жизни, отказаться ради нас, ибо ради чего бы еще им было отказываться? Мой отец пересек Восточный океан, чтобы помочь нам спасти Кифрос… а я так ничего и не понял.

– Но ты понял сейчас, – сказала стоявшая рядом Кристал, и я снова не услышал ее слова, а ощутил их.

– Я никогда не говорил им. – И каждое слово, и попытки напрячь зрение, чтобы прочесть что-то по губам, отзывались острой болью в голове и резью в глазах.

– Но они знали. Должны были знать.

Я посмотрел назад, но ни Джастина, ни Дайалы не увидел. Тамра, уронив поседевшую голову, рыдала, а Валдейн, чью шевелюру тоже тронуло серебром, стоял рядом с ней. Мои глаза снова опустились к исчезающему, развеивающемуся праху.

– Если бы я мог обнять его! Если бы только мог!

Я никогда по-настоящему не осознавал истинной меры силы своего отца – или Джастина, – и вот их не стало. И они, и моя матушка, и тетушка Элизабет, и дядюшка Сардит – все, все погибли за… Я даже не мог сказать, за что. И разве это имело значение?

Я просто не мог себе представить, что они могут умереть. А ведь должен был, должен был понимать, что все они люди, а не древние ангелы! Матушка говорила мне об этом, и Дайала, и Сардит, но я не слышал.

На примятой траве не осталось уже и праха.

– Леррис!

Поскольку я не обернулся на оклик, Кристал развернула меня и указала на человеческие фигуры: несколько десятков одетых в черное людей бежали по направлению к нам со стороны Найлана. Некоторые были вооружены тупорылыми, похожими на ружья устройствами, другие – посохами и клинками. Пара маленьких ракет взорвалась среди обломков Дорриновой стены. Мне удалось разобрать слова, срывавшиеся с уст бойцов.

«Смерть хаосу!» – кричали они.

Я разинул рот: что происходит?

Кристал рванулась вперед. Я нырнул, подхватил посох и тоже устремился навстречу атакующим. Тамра наклонилась за своим, но, похоже, не могла найти его на земле. Четверо стражей прикрыли ее живой стеной.

Деркас метнулся вперед, отбил нацеленные на него удары, встретился лицом к лицу с командиром отряда Братства, худощавой женщиной, вооруженной ракетницей. Ракета разворотила ему грудь, но, уже умирая, он метнул свой клинок в прицелившуюся снова воительницу. Следующая ракета улетела в залив, а женщина упала наземь с пронзенной грудью. Джинса и Хайтен бросились навстречу мужчине, вооруженному второй ракетницей, а я, чувствуя, что Тамра пытается сделать то же самое, собрал все силы, чтобы оградить их щитом, и вместе мы добились успеха. Ракета отклонилась от цели и взорвалась, ударившись о черные камни стены.

Оглохший, полуослепленный, с обожженными руками, я наносил удары чуть ли не наугад, полагаясь на чувства. Там, где сверкал смертоносный клинок Кристал, черные фигуры валились на траву. Врагов было больше, но всколыхнувшаяся во мне волна гнева вернула уже оставившие меня силы. Мои чувства объединились с чувствами Кристал, и мы превратились в единое целое, в меч и посох, разящие без мысли, без промаха и без пощады.

Очередной подземный толчок вернул нас к действительности: три уцелевших черных стража улепетывали со всех ног по направлению к Главному тракту. Один споткнулся, повалился в траву и больше не встал.

Руки мои упали, неожиданно налившись свинцом. То же самое произошло и с Кристал. Я чувствовал себя очень старым. Так же как и она.

Тамра стояла в полудюжине шагов от нас, содрогаясь от рыданий в объятиях Валдейна. Ее волосы, еще недавно огненно-рыжие, окрасила серебром седина, не пощадившая и светлые кудри Валдейна. Серебристые пряди появились и в коротких волосах Джинсы и Хайтен, которые опирались друг на друга, то ли задыхаясь, то ли всхлипывая.

На севере земля продолжала трястись. Даже не видя этого, я знал, что пар поднимается над трещиной, в которую превратилась пойма реки Фейн, – трещиной, разделившей Отшельничий на два острова.

Недавно плодородные поля были или затоплены горячей водой, или выгорели дотла. Как и сам Найлан.

На севере из вод залива вздымалась цепь омываемых волнами еще дымящихся скал. Там вырастал остров, которому со временем несомненно предстояло получить имя в память о состоявшейся здесь великой битве.

Боль в глазах заставила меня моргнуть, но я боролся с ней и заставил отступить. После чего хмыкнул. Да, великая битва. Гибель хаоса, несомненно, но в том смысле, какой имела в виду Хелдра. Столько смертей, столько тысяч смертей… неужто они все навеки запечатлелись в этих черных скалах?

Дрожь земли ослабевала, но край утеса снова обвалился, добавив несколько глыб к черной пирамиде на узкой полоске прибрежного песка.

Набежавшая волна вынесла к черным камням несколько кусков обгоревшего дерева и схлынула обратно в Залив, унося с собой кусок белой ткани. Может быть, матросскую шапочку.

Я посмотрел на Кристал, вытиравшую меч. Мы заглянули друг в друга, во тьму в глубине наших глаз. Ее волосы стали серебристо-седыми, и мои, я знал это без зеркала, – тоже.

– Я даже не попрощался… ни с отцом, ни с матушкой, ни с Джастином, ни с Дайалой. Ни с тетушкой, ни с дядюшкой Сардитом, который научил меня ремеслу. А ведь матушка знала, и все они знали, даже Тамра… все, кроме меня.

– Все в порядке, – сказала Кристал, но это не соответствовало действительности во всех отношениях, кроме одного: она была со мной!

Она обняла меня, и я зарыдал, ибо слишком многому научился слишком поздно.

Слезы на некоторое время ослепили меня и, как я знал, ее тоже. Мы были вместе, но весь мир вокруг нас изменился в один день. Нам же пока оставалось лишь изумляться. Мы были слишком слабы, а Тамра вдобавок ослеплена.

– Я что, ослепла? – подала она голос. – Я не хочу остаться незрячей. Вот Леррис, он наверняка видит.

Попытка разобрать ее слова заставила меня сморщиться от боли.

– Он ничего не слышит, а порой ему отказывает и зрение, – ответила за меня Кристал, – а когда видит, у него очень болят глаза.

– О, Кристал…

Это я разобрал.

Наконец, когда на смену холодному ливню, вызванному Тамрой и моим отцом, пришел теплый дождик, я подхватил свой посох.

Путь до Края Земли, даже верхом, был неблизким, но нам следовало отправляться именно туда. Найлан оставался черным, но был уже не черным городом, а горой черного пепла и камней. Все, что осталось у меня от Найлана, это пара петель в виде драконов.

– Все, что осталось от Отшельничьего, – это воспоминания да две петли в виде драконов.

– У тебя осталось твое мастерство, – возразила Кристал. – Сардит и твои родители одарили тебя тем, что не может отнять никто.

Я понял ее, отчасти потому, что она так и думала. От этого стало немного легче.

Тамра что-то сказала, пожав плечами. Я посмотрел на Кристал, и та повторила для меня:

– Гибель хаоса.

Я растерянно посмотрел вниз, на развалины Найлана. Стоила ли победа хаоса и гармонии над механическим порядком такой высокой цены?