Юрий Гайдук - Спас на крови

• Название: Спас на крови
• Автор: Юрий Гайдук
• Жанр: Политические детективы
• Год: 2020

В основу этого романа положены реальные события, произошедшие в советской и постсоветской России, с которых был снят гриф «Совершенно секретно». За семью печатями хранились эти тайны. Но если секрет знают двое – это уже не секрет. Эту истину доказывают и события, произошедшие в романе, и реальная жизнь. Расследование громкого убийства американского эксперта возвращает сотрудников следственного отдела к событиям 30-х годов. В тот период американцы поставляли России сельхозтехнику, которая с завидным постоянством ломалась, не успев добраться до полей. Сначала руководство страны заподозрило колхозников в саботаже. Но со временем все выяснилось. Сталин приказывает за халтуру платить той же монетой. А вот какой?..

---

«Спас» не исчезал, и, напрочь сраженный нерукотворным ликом Христа, Ефрем судорожно сглотнул, облизав пересохшие губы. Не в силах осмыслить происходящее, он пожирал глазами лик Спасителя, писанный Рублевым, и только повторял, с трудом ворочая языком:

– Господи! Владыка небесный…

Наконец что-то стронулось в его мозгах, в висках застучали сотни звонких колокольчиков, и он, уже выходя из первоначального шока, поверил увиденному.

То ли в самом окне между стеклами, которые добрая душа-соседка помыла перед Пасхой, то ли за оконным проемом, словно зависнув в сгущающихся сумерках, застыл тот самый лик «Спаса Вседержителя», каким его донес людям Андрей Рублев. И видению этому надо было бы радоваться, если бы не засохшие потеки крови под глазницами.

И от всего этого Ефрем вдруг почувствовал такой страх, что впору было криком кричать и бежать из дома, а он не мог даже с места сдвинуться, ловя открытым ртом спертый, настоянный запахами красок воздух иконописной мастерской.

Теперь, кажется, он не видел даже самого Лика, прикованный неподвижным взглядом к потекам крови под глазницами.

Почувствовал, как острой болью наполнилось левое предплечье. Стало страшно. С трудом подняв правую руку, он вновь осенил себя крестным знамением, однако видение не исчезало, и от этого вдруг его охватило паническое состояние.

Собрав в кулак всю свою волю и превозмогая боль в грудине, глубоко вздохнул. Раз, второй, третий…

Когда немного полегчало, вновь поднял глаза на окно, надеясь, что видение исчезло, но Рублевский «Спас» все так же продолжал заполнять собой оконное пространство, с молчаливым укором взирая на иконописца.

В какой-то момент Ефрем начал осознавать свое состояние и понимая, что этак можно и умишком тронуться, заставил себя подняться и, сделать по направлению к окну шаг, второй… И в этот момент он скорее почувствовал, нежели увидел, как что-то изменилось в лике Христа. Ощущение было такое, будто дрогнули сотканные в красочное полотно нити воздуха, и Рублевский «Спас» растворился в воздухе так же неожиданно, как и появился в окне…

Часть І

Глава 1

Когда умирает далеко не старый и, казалось бы, совершенно здоровый мужчина, это всегда плохо. Но когда в престижной московской гостинице обнаруживают труп американского гражданина, это уже проблемы, по крайней мере для тех спецслужб, которые вынуждены заниматься этой смертью.

…Предъявив на входе удостоверение сотрудника ФСБ, Стогов поднялся на третий этаж гостиницы, в которой любили останавливаться далеко не бедные иностранцы, и, уже сопровождаемый дежурной по этажу, прошел в одноместный «люкс», в котором угораздило встретить свою смертушку несчастному американцу. Кивком головы поблагодарив взволнованную женщину, которая то ахала, то охала, всплескивая руками, Стогов прикрыл за собой дверь и оказался в довольно комфортном номере с дорогой меблировкой, на Фоне которой явно не смотрелись собравшиеся здесь мужики. Причем явно озабоченные. К нему подошел плечистый обладатель весьма недешевого, в серую «елочку» костюма, в котором за три версты угадывался начальник гостиничной службы безопасности.

– Маканин. Павел Петрович.

И все! Более ни слова. Судя по всему, мужик был из «бывших», по каким-то причинам раньше положенного срока ушел в отставку, знал себе, любимому, цену, как знал цену и тем офицерам ФСБ, которых посылают «на труп».

Стогов только усмехнулся на это, да еще подумал было, не закрутить ли «господина секьюрити» по спирали, дабы впредь знал свое место на коврике, однако, вовремя вспомнив старую, как мир, истину о том дерьме, которое не будет вонять, если его не трогать, молча кивнул головой и прошел к стайке негромко беседующих мужиков, от которых тут же отделился Семен Головко, следователь Московской городской прокуратуры, с которым Стогову уже приходилось встречаться раньше.

– Андрей? Привет! – расцвел в улыбке Головко. – Вот уж не думал встретить тебя здесь. Кстати, майора еще не присвоили? А то бы и обмыть можно было.

Стогов на это только руками развел. Мол, не обессудь, братэлло, в капитанах ходим.

– Жаль! – вздохнул Головко. – А то у меня после воскресного уик-энда голова… как дивизионный котел. Что-то кипит и булькает, а что именно – не понять, сплошной пар да туман.

– Так опохмелился бы, – подал мудрый совет Стогов.

Голубые глаза следователя наполнились невыразимой собачьей тоской.

– Не могу в одинаре. К тому же этот трупак…

И он безнадежно махнул рукой в сторону открытой двери, которая вела в спальню. Издал обреченный вздох и, видимо, окончательно решив не начинать новую рабочую неделю с утренней опохмелки, которая, как известно, еще никого до добра не довела, тусклым голосом поинтересовался:

– Ты уже в курсе, что за жмурик подпортил мне этот день?

– Весьма приблизительно.

– В таком случае даю вводные. Державин Игорь Мстиславович, шестьдесят пять лет. Прибыл в Москву вечером в субботу нью-йоркским рейсом. Сразу же поселился в этой гостинице и…

И Головко развел руками. Мол, хоть человек и царь природы, а от судьбы все равно никуда не уйдешь.

Стогов удивленно цокнул языком:

– Игорь Мстиславович… Подобное сочетание даже в России не часто встретишь, а тут вдруг – американец. Круто!

– Так это он всего лишь тридцать лет как американцем стал, – внес поправку Головко. – Эмигрировал из Советского Союза в семьдесят шестом.

– И помирать, выходит, в Россию прилетел? – не удержался, чтобы не съязвить Стогов.

– Ну, насчет «помирать в России» это еще бабушка надвое сказала, а вот насчет всего остального…

– Что-то не так? – насторожился Стогов.

– Будем посмотреть, как говаривали когда-то мои учителя. Однако предварительный диагноз – острая сердечная недостаточность, и как результат – внезапная остановка сердца.

Диагноз привычный и довольно распространенный. А если учесть к тому же, что бывший советский гражданин Державин далеко не мальчик и, видимо, не спортсмен с хорошо тренированным сердцем, к тому же человек совершил столь длительный перелет, что тоже не прибавляет здоровья… Короче, истосковался мужик по брошенной когда-то родине, прилетел в раскрасавицу-Москву, встретился на радостях с друзьями, а сердечко, поди, уже пошаливало…

И все-таки как бы вскользь брошенные слова следователя не могли не насторожить.

– И все-таки?.. Что, просматривается какой-то криминал?

– Да как тебе сказать… – пожал плечами Головко. – Смерть как смерть, лучшей для человека не придумать, и в то же время… В общем, стал опрашивать сотрудников гостиницы, и когда очередь дошла до дежурной по этажу, которая работала в ту смену и могла хоть что-то сказать о нашем клиенте, то выяснилось, что ей вдруг стало плохо и ее на «скорой» увезли в Кардиологический центр.

– И что с того? С местными «секьюрити» пообщаешься, – не упустил своего момента Стогов, – так тебе не только плохо станет, тебя в психушку увезут.

– Возможно, что и так. Однако бабенку эту увезли не в психушку, а в Кардиологический центр, а это о чем-то говорит.

– Инфаркт?

– Пока что никто ничего толком не знает, но что-то около этого.

– Так, может, она из-за смерти нашего клиента перенервничала?

Головко отрицательно качнул головой:

– Исключается. «Скорую» вызвали в шесть утра, еще до того, как обнаружили труп в номере.

– Может, возраст? – пытаясь зацепиться за последнюю «спасительную соломинку», предположил Стогов, для которого версия насильственной смерти бывшего соотечественника была равносильна той боли, которую мог бы испытать барственно-вальяжный домашний кот, которому прищемили яйца дверью.

И снова следователь вынужден был огорчить капитана ФСБ:

– В том-то и дело, что молодая и, если верить словам ее сменщицы, совершенно здоровая бабенка. А это, как сам догадываешься, уже информация для размышления.

– И все-таки, – поморщился Стогов, – может, простое совпадение?

– Дай-то Бог! Не только я уже не верю в подобные «совпадения». Чему и учителя мои учили.

Учителя капитана ФСБ Стогова также предупреждали его об опасности подобных совпадений, и он, уже догадываясь, что предстоящий день обещает массу неприятностей, кивнул на дверь спальни:

– Кто обнаружил труп?

– Коридорная. Я уже опросил ее.

– И что показала?

– Входная дверь и та, которая ведет в спальню, были приоткрыты. Она подумала, что вселившийся в этот люкс американец уже встал, и постучала, чтобы прибраться в номере. Однако никто не отозвался, и она приоткрыла дверь. Окликнула хозяина номера, но так как вновь никто не отозвался, она прошла в спальню. Ну а там…

Картина была простой и понятной, если бы все карты не путала дежурная по этажу, которую угораздило именно в это утро вызвать «скорую» с жалобами на сердце.

– В посольство звонили?

– Само собой. Обещались с минуты на минуту приехать.