Роберт Гэлбрейт - Дурная кровь

• Название: Дурная кровь
• Автор: Роберт Гэлбрейт
• Жанр: Детектив
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-389-19068-9

Корморан Страйк навещает родных в Корнуолле. Там к частному детективу, вновь попавшему на первые полосы газет после того, как он поймал Шеклуэллского Потрошителя и раскрыл убийство министра культуры Джаспера Чизуэлла, обращается незнакомая женщина и просит найти ее мать, пропавшую при загадочных обстоятельствах в 1974 году. Страйку никогда еще не доводилось расследовать «висяки», тем более сорокалетней выдержки; шансы на успех почти нулевые. Но он заинтригован таинственным исчезновением молодого доктора Марго Бамборо и берется за дело, которое оказывается, пожалуй, самым головоломным в его практике. Со своей верной помощницей Робин Эллакотт, успевшей стать в их агентстве полноправным партнером, Страйк разыскивает неуловимых очевидцев и опрашивает ненадежных свидетелей, ищет подходы к сидящему четвертое десятилетие за решеткой маньяку-убийце, с отвращением осваивает гадание по картам Таро и астрологические премудрости – и постепенно убеждается, что даже дела настолько давние могут быть смертельно опасны… Впервые на русском!

---

Страйк прочел это дважды, но оставил без ответа и перешел к скупому сообщению Илсы.

Сегодня у Робин ДР, балбес.

12

Даров богатых присылал ей горы
И расточал хвалы ей, но она,
С льстецом и лестью не вступая в споры,
От подношений отводила взоры.

Эдмунд Спенсер. Королева фей

На совещание с Робин телевизионный синоптик привел жену. Уютно расположившись в кабинете, супруги никуда не спешили. У жены созрела новая версия, подсказанная анонимной открыткой, только что доставленной на адрес телестудии Би-би-си. Это была уже пятая открытка с репродукцией картины и третья, купленная в магазине Национальной портретной галереи, что навело синоптика на мысль о бывшей возлюбленной – выпускнице художественного училища. Где эта особа сейчас, он понятия не имел, но разве не стоило ее поискать?

Робин с трудом верилось, что бывшая подруга, желая вернуть утраченные чувства, будет возиться с анонимными открытками, когда существуют социальные сети и, более того, контактные данные синоптика есть в общем доступе, но из дипломатических соображений согласилась, что проверить эту дамочку нелишне, и записала все подробности давно угасшего романа, какие только сумел припомнить синоптик. Затем она отчиталась о шагах, предпринимаемых агентством для розыска Открыточника, а также заверила мужа с женой, что по ночам их дом находится под неусыпным наблюдением.

Синоптик, невысокий, черноглазый, с каштаново-рыжими волосами, хранил виноватый вид – не иначе как обманный. Его жена, худая, повыше мужа на несколько дюймов, была напугана ночными доставками почтовых открыток и слегка досадовала, когда муж полушутливо рассуждал, что синоптики, особенно невзрачные, отнюдь не звездной внешности, редко удостаиваются такого внимания, но кто знает, чего можно ожидать от женщины?

– Или от мужчины, – уточнила жена. – Мы же не знаем наверняка, что здесь замешана женщина, правда?

– Конечно не знаем. – Улыбка мужа постепенно таяла.

Когда эта пара наконец-то ушла, миновав стол, за которым Пат безостановочно стучала по клавишам, Робин вернулась в кабинет, чтобы повнимательнее рассмотреть последнюю открытку. На репродукции был изображен мужчина в костюме девятнадцатого века, с высоко повязанным шейным платком. Художник – Джеймс Даффилд Хардинг. Робин о таком даже не слышала. Она перевернула открытку оборотной стороной. Там была надпись печатными буквами:

ОН ПОСТОЯННО НАПОМИНАЕТ МНЕ О ТЕБЕ.

Робин вновь перевернула открытку изображением кверху. Действительно, неприметный человек с бакенбардами чем-то смахивал на синоптика.

Неожиданно для себя Робин зевнула. Она весь день разбирала документы, проверяла и подписывала счета, а кроме всего прочего, корректировала график работы на ближайшие две недели, чтобы по просьбе Морриса освободить ему субботний вечер – тот собирался на выступление трехлетней дочки, танцующей в балетном спектакле. Робин заметила время: семнадцать часов. Невзирая на паршивое настроение, она аккуратно сложила материалы досье Открыточника и включила звук телефона. В считаные секунды раздался звонок: Страйк.

– Привет, – сказала Робин, стараясь ничем себя не выдать, хотя уже было ясно, что он в очередной раз не вспомнил про ее день рождения.

– Поздравляю с днем рождения… – сквозь шум начал Страйк: он, как поняла Робин, ехал в поезде.

– Спасибо.

– У меня для тебя кое-что есть, но вернусь через час, не раньше, – сейчас из Амершема еду.

«Фига с маслом у тебя есть, – подумала Робин. – Ты и думать забыл. Купишь по пути какой-нибудь веник».

Робин не сомневалась, что Страйк получил подсказку от Илсы, которая звонила ей перед приходом клиентов – сказать, что, скорее всего, опоздает в бар. Как бы между прочим Илса полюбопытствовала, что подарил ей Страйк, и Робин честно сказала: «Ничего».

– Это очень приятно, спасибо, – ответила сейчас Робин, – только меня не будет. Сегодня иду в бар.

– Вот оно что, – сказал Страйк. – Ну правильно. Извини, раньше не мог вырваться – ездил на встречу с Гуптой.

– Ну ничего, оставь их тут, в конторе…

– Лады, – согласился Страйк, и Робин заметила, что слово «они» не вызывает никаких вопросов. Определенно, притащит цветы.

– Тогда я коротко, – продолжил он. – Главная новость: Джордж Лэйборн раздобыл досье Бамборо.

– Ой, как здорово! – поневоле воодушевилась Робин.

– Это точно. Завтра утром принесет.

– А что там Гупта? – спросила Робин, присев на свою половину двойного партнерского стола, заменившего простой письменный стол Страйка.

– Рассказал много интересного, особенно про саму Марго. – Голос Страйка звучал приглушенно: видимо, поезд въехал в туннель.

Поплотнее прижав трубку к уху, Робин уточнила:

– В каком плане?

– Даже не знаю, как сказать, – сквозь помехи отвечал Страйк. – На той давней фотографии она нисколько не похожа на заядлую феминистку. Это была куда более яркая личность, чем я для себя решил, что, конечно, идиотизм: в самом деле, почему она не могла быть яркой, сильной личностью?

Но Робин интуитивно поняла, что он имеет в виду. Нечеткий снимок застывшей во времени Марго Бамборо, с прямым пробором по моде семидесятых, в блузе с широким, скругленным лацканом и в трикотажной майке, будто бы принадлежал к давно ушедшей, двухмерной эпохе блеклых красок.

– Завтра изложу подробно. – Из-за плохой связи он спешил закончить разговор. – Тут сигнал слабый. Я тебя почти не слышу.

– Ладно. – Робин заговорила громче. – Завтра обсудим.

Она вновь открыла дверь в приемную. Сжимая в зубах электронную сигарету, Пат выключала старый компьютер, за которым в свое время работала Робин.

– Кто звонил – Страйк? – Скрипучий голос и черные как смоль волосы придавали ей сходство с вороной, которая где-то разжилась куревом.

– Да. – Робин взяла пальто и сумку. – Возвращается из Амершема. Но вы заприте, пожалуйста, офис как положено, Пат: он, если что, откроет своим ключом.

– Он тебя поздравил с днем рождения? – спросила Пат, все утро предвкушавшая, как видно, садистское удовольствие от забывчивости Страйка.

– Конечно, – сказала Робин и добавила из преданности Страйку: – У него и подарок для меня есть. Завтра вручит.

Пат преподнесла Робин бумажник.

– Твой старый уже разваливается, – сказала она, когда Робин вскрыла упаковку.

Хотя Робин вряд ли выбрала бы ярко-красный цвет, она была искренне тронута, тепло поблагодарила Пат и тут же переложила в новый бумажник деньги и банковские карты.

– Яркий цвет чем хорош – в сумке сразу виден, рыться не надо, – самодовольно изрекла Пат. – А этот шотландец полоумный что тебе подарил?

Утром Барклай оставил для нее у Пат какой-то маленький сверток.

– Колоду карт, – улыбнулась Робин, только сейчас вскрыв подарок. – Слушайте, а ведь он мне про такие рассказывал, когда мы с ним наружку вели. Игральные карты с изображениями самых опасных преступников «Аль-Каиды». Во время войны в Ираке такие раздавались американским военнослужащим.

– И на кой они? – фыркнула Пат. – Куда их девать?

– Ну, когда он рассказывал, я проявила интерес, – объяснила Робин, которую насмешило высокомерие Пат. – Буду в покер играть. Вот смотрите, это же стандартная колода, цифры, все дела.

– В бридж, – отчеканила Пат. – Это, я понимаю, игра. Люблю в бридж перекинуться.

Когда обе надевали пальто, Пат спросила:

– Посидеть где-нибудь собралась?

– Да, с подругами поднимем по бокалу, – ответила Робин. – Но у меня есть подарочный сертификат «Селфриджес», он мне карман жжет. Если успею, еще забегу чем-нибудь себя порадовать.

– Чудненько, – проскрипела Пат. – Уже приценилась?

Но Робин не успела ответить, потому что стеклянная дверь у нее за спиной открылась и вошел Сол Моррис, красивый, сияющий и чуть запыхавшийся, с прилизанными черными волосами и ярко-голубыми глазами. Предчувствуя неладное, Робин покосилась на открытку и сверток в подарочной упаковке, которые он держал в руке.

– С днем рождения! – воскликнул он. – Хорошо, что я тебя застал!

Не успела она и глазом моргнуть, как он наклонился и чмокнул ее в щеку – не изобразил поцелуй в воздухе, а реально коснулся губами ее щеки. Робин отступила на полшага назад.

– Для тебя тут кое-что есть, – как ни в чем не бывало провозгласил он, протягивая ей подарок с открыткой. – Пустячок на самом деле. А как сегодня наша мисс Манипенни? – Он повернулся к Пат, которая уже вынула изо рта электронную сигарету и расплылась в улыбке, обнажив зубы цвета старой слоновой кости.

– Мисс Манипенни! – просияв, повторила за ним Пат. – Ну тебя, в самом деле.

Робин надорвала упаковку. Внутри обнаружилась подарочная коробочка соленых карамельных трюфелей фирмы «Фортнум энд Мейсон».

– Ах, какая прелесть, – умилилась Пат.