Сергей Михайлов - Шестое чувство, или Тайна Кутузовского экстрасенса

• Название: Шестое чувство, или Тайна Кутузовского экстрасенса
• Автор: Сергей Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88373-066-3

---

В комнату вошла Маша.

— Встал… — констатировала она.

— Доброе утро, Маша! — улыбнулся я ей.

Жена явно не разделяла моего хорошего настроения.

— Почему вчера так поздно заявился?

— Вчера? — переспросил я, пытаясь вспомнить, почему же в самом деле я вчера так поздно вернулся домой. Сквозь открытую дверь я увидел вазу с голубыми розами и вмиг все вспомнил: пришельцы, звездолет, Арнольд Иванович, Большое Колесо, Совет, эксперимент…

Я снова улыбнулся, ласково потрепал жену по плечу.

— Ты же знаешь, рыбалка — такое дело. Пока то да се… Потом застрял на станции. Глянь, какую я тебе прелесть принес!

Как ни странно, Маша цветов еще не заметила. Бросив взгляд на сервант, она сначала вскрикнула «Ой!», прижала руки к груди и только потом спросила:

— Где ты достал это чудо?

— Да на станции, когда электричку ждал… У одной старушки купил. Последние, говорит. Хотел тебе сюрприз сделать. Нравятся?

Маша преобразилась. И куда девалось ее дурное настроение! Глаза сияли. Счастливая улыбка сделала ее моложе лет на десять.

— Спасибо, милый! — прошептала она. — Никогда не видела таких прекрасных цветов. Никогда! Небось дорогие?

— Миллион долларов! — раздался голос позади нас. Я обернулся. На пороге стоял полуодетый Василий — студент-первокурсник, восемнадцати лет от роду. И в придачу наш сын.

— Ты чего вскочил? Рано еще.

Но сын не слушал меня: завороженный, он смотрел на цветы.

— Пап, где… где ты их взял? — почему-то шепотом спросил он.

— Я же сказал… у бабки, на станции…

— Дело в том, что голубых роз… не бывает! — Он, казалось, боялся отвести глаза от цветов. — Не бывает!.. В принципе…

Я смутился. Мне и в голову не могло прийти, что такая мелочь, как цвет роз, может поставить под угрозу тайну моего полета на чужую планету.

— Старуха всучила, а я в темноте и не разглядел… А что, таких действительно не бывает?

Василий отрицательно покачал головой.

— За бугром за такое целое состояние отвалили бы. Есть там любители… Миллион, а то и два, наверное, дали бы.

— Миллион?!

— Никак не меньше, — с видом знатока сказал Василий, нюхая цветы. — А запах классный!..

За завтраком Василий поинтересовался:

— Отец, а как порыбачил-то? Много наловил? Или как в прошлый раз?

Лишь сейчас я вспомнил про вчерашнего осетра.

— Братцы! — Я запихнул в рот остаток бутерброда с сыром и выскочил из-за стола. — Я же вчера такое поймал!.. Сейчас!

Я вернулся с балкона с огромным осетром в руках.

— Вот! — торжественно провозгласил я, победоносно глядя на жену и сына.

— Вот это фарт! Неужели на удочку?

— А то как же!

Василий с сомнением покачал головой.

— Ну и дела! Во-первых, на удочку такой экземпляр не взять. Это точно. А во-вторых, в Истринском водохранилище осетров нет и никогда не было. Факт.

— Слишком много ты, Васька, понимаешь! — сурово произнес я. — Голубых роз не бывает, такая рыба не водится… Однако вот они!

— Это-то и странно…

— Странно, не странно… Глазам не веришь — пощупай.

— Ну ладно, положим, осетра ты мог в магазине купить, а вот голубые розы…

Тут вмешалась Маша:

— В магазине? Скорее поверю, что в нашем пруду крокодилы завелись. Нет, Василек, таких чудес не бывает.

— Смотрите сами, — недовольно пробурчал Василий, допивая кофе. — Твоя легенда, отец, не убеждает. Лучше не распространяйся обо всем этом — не поверят… Пока! Буду поздно.

— Стой, Васька! — гаркнул я, но его уже и след простыл. — Вот стервец…

— Знаешь, Коль, а он прав, — задумчиво проговорила Маша, убирая посуду, — все это и вправду на чудо смахивает. Может, ты чего не досказываешь, что-то скрываешь? — Она пристально посмотрела мне в глаза.

Я похолодел.

— Нечего мне скрывать, — пробурчал я и на всякий случай отвернулся.

— Ну и ладно, — сказала она со вздохом и улыбнулась. — А розы действительно прелесть. Ах, как пахнут!..

Интересно, о чем она сейчас думает? Вернувшись на Землю, я еще не воспользовался возможностью прочесть чьи-нибудь мысли. Можно попробовать.

Мысли жены читать было интересно. Не все, конечно, а лишь те, что касались меня. После двадцати лет супружеской жизни, к великой своей радости, я узнал, что моя дорогая супруга всегда была верна мне. Ко мне относится весьма критически. Многое прощает, предпочитая затушить искру назревающего раздора. Считает меня главой семьи и в то же время в глубине души относится ко мне как к ребенку. По поводу последней рыбалки никаких особых мыслей у нее не было. Как всегда во время моих субботне-воскресных отлучек, немного волновалась, но, привыкшая, что у нас никогда ничего не случается, волновалась скорее по традиции. Правда, когда к десяти вечера я не вернулся, волнение переросло в тревогу. Однако в десять, как обычно, легла спать, но и во сне тревожилась. (Я с удивлением обнаружил, что могу «просматривать» и сны.) Недоумение вызвал осетр-великан, а уж космические розы — прямо-таки взрыв эмоций. Радость и изумление, сомнения и благодарность соперничали в ее душе. Для дурного настроения и нравоучений по поводу моего позднего возвращения места не оставалось. Женщины любят цветы, особенно те, кто редко получает их. Где и как я достал голубые розы, водятся ли в Истринском водохранилище осетры — все это Машу не интересовало. А если и интересовало, то не настолько, чтобы ставить под сомнение слова мужа. Не все ли равно, где я достал цветы? Главное, достал… для нее…

Я читал мысли жены, и мне становилось неловко. Я даже покраснел. Подглядывать в замочную скважину претило моей натуре.

Маша приводила себя в порядок у зеркала и что-то тихонько напевала. Знала бы она, что я читаю ее мысли!

Я чувствовал, что поступил некрасиво, и тут же поклялся никогда больше не копаться в мыслях и чувствах жены без ее ведома. От такого решения мне стало легче. Я нежно обнял жену.

— Прости, — прошептал я.

— За что? — удивилась она.

Я ничего не ответил. А по комнате разносился аромат неземных цветов. Она подошла к серванту, полюбовалась цветами, немного пододвинула вазу. Глаза ее светились счастьем.

— Спасибо, милый! Я рада, что ты не забыл про наш день…

Часы пробили половину восьмого.

— Ой! — вскрикнула Маша. — Опаздываю! Все, бегу! Пока, Коленька…

Она чмокнула меня в щеку и убежала.

Я тупо глядел ей вслед. Какой же я болван! Как я мог забыть?! Ведь сегодня четырнадцатое мая — годовщина нашей свадьбы! Двадцать лет совместной жизни…

Подводя итог прожитым с Машей годам, я понял: все это время я был счастлив — счастлив как человек, проживший тихую, спокойную жизнь, не знавший ни особых побед, ни потрясений. Кто-то скажет: это, дескать, не жизнь, а прозябание (Арнольд так и выразился), счастье, мол, в борьбе. Но только отчасти, считал я. Не всем же бороться, надо же кому-то и жить! Просто жить, не берясь за решение глобальных проблем. У меня есть сын, неплохой парень, и прекрасная жена, о которой я так часто забывал. Вот и теперь… Как я мог забыть! Маша, наверное, решила, что эти необыкновенные цветы я раздобыл к нашему юбилею. Спасибо Арнольду Ивановичу, выручил! Как знал, что у нас годовщина. А может, и правда знал? Что ему стоило покопаться в моей памяти?!..

Часы пробили восемь. Я подхватил дипломат и вылетел на лестничную площадку.

День был солнечный, но холодный. Северный ветер гнал куцые облака на юг. Я подошел к газетному киоску, где работала тетя Клава, наша соседка по подъезду. Она снабжала меня дефицитной периодикой, а я помогал ей по дому: она жила одна. Вместо обычной приветливой улыбки тетя Клава одарила меня сердитым взглядом.

— Здравствуйте, соседушка! Для меня ничего нет?

— То-то и оно, что соседушка! И не стыдно людям в глаза смотреть?! Позволяешь себе такое! Мало того, что полночи где-то шлялся, да еще пьяный заявился. Все знаю, все видела!.. Что побелел?! Нашкодил, так держи ответ! На рыбалку он ездил… Как же! Поди, за сорок уже перевалило, а все туда же…

Я взял себя в руки, но не знал, как поступить — разыграть оскорбленную невинность или обернуть все в шутку. Тут тетя Клава сменила тон.

— Ну, Бог тебе судья, — сказала она, доставая из-под прилавка пачку газет и журналов. — Мне-то какое дело. Бабу твою жалко. Хорошая, работящая. Она что, молчит? Не догадывается?

Я решил возмутиться.

— Да что вы такое говорите, тетя Клава! Вы же меня знаете. Чтоб я… Да никогда! Провалиться мне на этом месте, если вру!

— Все вы так говорите, — махнула рукой старуха. — На вот, я тебе тут подобрала. И «Футбол», и «Советский спорт», и «Англия»… А с Арнольдом не связывайся, алкаш он, знаю я его!

У меня горло перехватило.

— С к-каким Ар-рнольдом?

— С каким, с каким!.. Да вон из того дома. Слышала я, как ты с ним вчера прощался. По имени называл. Арнольд у нас здесь один. Жаль, не видела я вас, темно было. Но голос я его узнала, он все время тут околачивается.