Андрей Булычев - Егерь Императрицы. Батальон, к бою!

• Название: Егерь Императрицы. Батальон, к бою!
• Автор: Андрей Булычев
• Жанр: Историческая фантастика
• Год: 2022

Тринадцать лет шаткого мира между Российской и Османской империями заканчиваются. Противоречия между ними слишком велики, и мирным путём уже неразрешимы. Войне быть! Что же послужит тем спусковым крючком, после которого прольётся большая кровь? Особая рота Егорова расширена до батальона и стоит на самом переднем рубеже обороны. Их зовут зелёными шайтанами и волкодавами. Именно им, русским егерям, и придётся первыми вступить в бой с янычарами.

---

– Дальше, дальше излагай, про нарезное оружие – это понятно, – кивнул с ироничной улыбкой барон. – Амуниция, мундиры, старые гренады или их корпуса, заморский огнепроводный шнур. Что еще? Тесаки и сабли?

– Так точно, ваше превосходительство, все, что вы только что перечислили, и плюс еще картечницы-тромбоны, драгунские пистоли, хорошая обувь, да и много чего еще нужно. Но самое главное – это все-таки люди. Нет у меня пока батальонного офицера-интенданта. – Алексей загнул палец на руке. – Нет командира орудийного взвода. Нет командиров в трех полуротах. На всех этих должностях уже более двух лет стоят мои унтер-офицеры. Я ведь и так переманил к себе немалую часть из находящихся здесь на линии и прикомандированных офицеров-егерей из батальона Мекноба, из полковых егерских команд и даже из конных пикинеров. Переругался с их начальством и все равно так и не смог полностью укомплектоваться. А от этого ведь страдает общее дело и вся наша боеготовность. Вот как управлять целым батальоном на дальних выходах, когда в нем четкой иерархии в управлении нет? Вы же ведь сами и спросите меня за провальное дело!

– Обязательно спрошу, – подтвердил фон Оффенберг.

– Вот-вот, – вздохнул Егоров. – И теперь мне вновь предстоит перестраивать штат батальона, уже ведь озвучили, что нужно передавать орудия и более половины лошадей в другие подразделения корпуса. Перенастраивать всю тыловую службу. Структуру рот. А как это делать, когда у меня хорошего, знающего это дело интенданта-офицера нет?

– Ладно, понял я тебя, – прервал подполковника генерал. – Ты, Алексей, уже второй раз, но с другого конца начинаешь жалобиться, и почему, мне это тоже понятно. Небось, на мою помощь рассчитываешь? Но по перестройкам подразделений своего батальона это уж ты сам решай, тут дело твое, личное, как его прямого и непосредственного командира. Поди, ведь уже не молодой прапорщик, а вон – целый подполковник. Чай, уж разберешься со всем, самое главное, за штаты не вылезай. А вот с комплектованием подсобить – это, я думаю, можно. Говоришь, четыре обер-офицерские должности уже более двух лет не закрыты, и самая болезненная из всех вакансий – это главный офицер-интендант? Хорошо, поглядим, – немного помолчав, кивнул он. – Сам попрошу Баранова Сергея Николаевича посмотреть, кто у нас там, в армейских штабах да из хороших служак, сейчас без должного дела ошивается. Не волнуйся, – успокоил он Алексея. – Полковник в людях разбирается, и плохого он тебе точно не посоветует. Ну а далее по тыловому имуществу вы с ним и со своим новым интендантом и сами уже все решите. Что я тебе еще скажу? Это то, что партия из десяти новых штуцеров, собранная для вас, к отправке уже готова, и с неделю на неделю вы их здесь, в Елизаветградских оружейных складах, себе получите. Через меня лично та разнарядка для снаряжения южных войск проходила, и я ее, где было нужно, там подправил. Новое обмундирование и амуницию вы тоже совсем скоро получите. Слыхал уже, небось, что для войск сейчас шьют ее по новым требованиям и по новым образцам. Я те новые мундиры сам видел и скажу тебе, что мне они лично очень понравились. Форма для солдат стала теперь гораздо легче и удобнее. Все пехотинцы с ней получат ладные каски, куртки и шаровары одинакового покроя. Для войск, действующих на юге, у нас теперь предусмотрена еще и летняя полевая форма в виде куртки и штанов из легкого белого полотна, а не из этой вот жаркой и тяжелой шерсти. Парики, косы и букли с этого года вообще отменяются, пудрить и смазывать салом их более уже не нужно. Солдат отныне будут единообразно и коротко стричь. Так, обувь тоже теперь станет гораздо удобнее. В стоптанных башмаках, как ранее, пехотинцам вышагивать по грязи теперь не придется. Отныне все они будут в сапогах. Вы и так их для себя уже доработали и укоротили для удобства, ну, вот и посмотришь теперь на те, что вам для ношения в батальон придут. Думаю, что они ничем вашим нынешним не уступят. Для егерей расцветка мундиров не меняется, ваш основной цвет, как и ранее, остается все таким же – зелено-черный. Вместо неудобного картуза вводимые сейчас каски на голове будут гораздо устойчивее, а их лопасти для зимнего ношения будут завязываться под подбородком и согревать в холода затылок и шею. Опушка гребня сверху у касок, да и все детали мундиров для егерей будут неброскими, чтобы они не становились удобной целью на поле боя. Епанча для вас окончательно отменяется, и вы будете носить теперь только лишь зеленого цвета шинели, а вот все остальные войска пока что будут с ними. Так, ну что еще там по мундирам? – задумчиво промолвил фон Оффенберг и внимательно оглядел Алексея. – Хвосты волчьи вы себе оставите, они же у вас как бы за особые отличия выдаются егерям, и про них особо ранее в рескрипте прописывалось. Так, второй погон на правом плече, ну, пусть и он остается, не для одной же он лишь только красоты, а ведь еще и перевязь гренадного подсумка удерживает от сползания. С формой вроде бы все. Ну и последнее. На правый берег Буга вы пока, Алексей, не спешите выходить. Продумай все хорошо, оцени сам, как и где твоим людям можно без большого риска под Очаковскую крепость выйти. Учти: если вы раньше времени там турок насторожите, то потом вам будет очень сложно на их правом берегу действовать. И сведений о них уже нам не будет поступать, да и, не дай Бог, еще и повод для обвинения русских в агрессии вы им дадите! Так что продумывайте все свои действия тщательно и лучше не торопитесь. Вот, держи, это тебе на особые расходы, – и он вложил в руки Алексея увесистый кожаный кошель. – Тут золото, пять десятков монет самого разного номинала и стран. В основном турецкие, австрийские и наши, то есть те деньги, которые имеют хождение в этих землях. В вашем деле золото обязательно пригодится. На агентуру или для подкупа османских должностных лиц ты можешь его тратить смело. Главное, все записывай, что и куда ушло, и потом передавай отчет полковнику Баранову. Он же тебе эту убыль в золоте потом и пополнять будет. Чай ведь не глупый человек, сам, небось, понимаешь, что в добыче разведывательных сведений и вообще в тайной войне без золота ну никак не обойдешься? Вот-вот, вижу, что понимаешь. На особые, оперативные расходы для тебя будет выделен специальный фонд, по его сумме тебе Сергей Николаевич все сам скажет, он же тебе ее вскоре сюда и привезет. Главное, Алексей, это добыча сведений о турках любого характера. Увы, у нас в Очакове своих людей сейчас нет, а направление это, как ты понимаешь, очень важное, поэтому вся надежда сейчас на тебя и на твоих егерей.

– Понял, ваше превосходительство. – Алексей взвесил на руке тяжелый кошель и положил его в карман. – Нужно перестраивать батальон под особые задачи, теперь это уже будет не одна лишь пограничная служба. Ничего, справимся, нам уже такое не впервой. Будем возвращаться по тактике службы на одиннадцать лет назад, когда мы ходили по тылам у турок. Так вы полагаете, что пять лет у нас еще есть до начала войны? Ну, я не знаю, – протянул он, отметив утвердительный кивок барона. – Сомневаюсь, конечно, но задачу свою понял, Генрих Фридрихович. Приступаю к ее выполнению.

* * *

Последний день высокой инспекции проходил в большой суматохе. Прощальный парад войск Бугской пограничной линии генерал-фельдмаршал отменил, желая проехать как можно дальше по утренней прохладе. Алексей стоял среди провожающих офицеров. «Ну, все, наконец-то эта суета закончится», – думал он, разглядывая огромную красивую карету Потемкина. Неожиданно ее дверца распахнулась и показалась голова всесильного фаворита.

– Иди-ка, иди ко мне, – поманил он к себе подполковника. – Присядь-ка напротив, проедемся пару верст, проводишь меня, а там сам и доберешься до станицы. Не боись, Егоров, далеко не увезу!

– Что вы, ваше высокопревосходительство, я и не боюсь, – ответил в волнении Алексей, разглядывая богатое внутреннее убранство кареты. – За честь почту быть рядом с вами!

– Это да, не каждый генерал-аншеф может похвастать, что в ней сидел, – усмехнулся Григорий Александрович. – Нравится? – и он провел ладонью по бархату внутренней обшивки.

– Очень! – подтвердил Алексей. – Красота неописуемая!

– А то! – улыбнулся фельдмаршал. – Я что тебя позвал-то, подполковник? Личное у меня к тебе дело есть. Потому и с глазу на глаз хотел переговорить, чтобы лишние уши этого нашего разговора не слышали. Видишь ли, Алексей, есть у меня племянник Коленька, крестник. Я его на руках вот такого маленького держал, нянькал. Маленький был – так он сущим ангелочком рос. Волосики на голове светленькие, кудрявые. Глазки большие, голубенькие, щечки румяные, смех чистый, звонкий. Красавчик и ведь ласковый такой. Ну, просто радость для родителей, да и для меня, грешного. И что ты скажешь, такая бестолочь из него в итоге вышла! В шляхетском корпусе, пока он там учился, его, можно сказать, за уши вытягивали. Если бы дядюшка сорванца не был в таких высоких чинах, – хмыкнул Потемкин, – то выперли бы его взашей из сего заведения. Постоянные драки, пропуски занятий, а потом еще и волокитство да бражничество началось. Я сам, да и отец его покойный, чем ведь только не грозили этому обормоту, даже колотили его порой. Так все мимо, все впустую. Видно, разбаловали в свое время Николашку сильно, упустили его, вот и вышел у нас такой вот «ангелочек». Потом уже, при выпуске, определили его в лейб-гвардию. Думали: ну, может, в Преображенском полку на службе к нему серьезность придет. Перебесится. Но там все еще даже хуже стало. Карты, женщины, шампанское и постоянные дурацкие выходки! О какой службе вообще может идти речь?! Там его или пристрелят, или же приколют на очередной дуэли. Ну, или же он сам себе шею свернет, карабкаясь на балкон к очередной замужней мамзели. Возьми мою бестолочь к себе, Алексей, подсоби. Был ведь и он хорошим юнцом когда-то, добрым и послушным, но вот как бес опосля в него вселился! Отца уже в живых нет, воспитывать мне его бесполезно, а бегать за ним и вытаскивать из очередной беды я уже тоже не могу. Столько дел государственных на плечах висит! На тебя только одна надежда. Генрих Фридрихович посоветовал, говорит, большой некомплект офицеров у тебя в батальоне. Ты, как командир, человек строгий, честный и разумный, людей хорошо понимаешь, и они тебя все уважают. А главное, сила внутренняя в тебе есть, стержень особый, любого в бараний рог свернешь, если нужно. Сам убедился я в его словах, побывав здесь. Самое место Николаю у тебя. Это уж точно не гвардейский полк с его золочеными мундирами, парадами и попойками. А самая настоящая боевая часть, пусть даже и в блеклых зеленых мундирах, зато с железными кулаками, сухим порохом и огнем в глазах. Только тут, среди твоих матерых и зубастых волкодавов, и может остепениться моя бестолочь. Возьми, подполковник, очень я тебя прошу. Просто как человек, а не как высокий начальник.