Мария Метлицкая - От солянки до хот-дога. Истории о еде и не только

• Название: От солянки до хот-дога. Истории о еде и не только
• Автор: Мария Метлицкая
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-04-172969-1

«Кухня… Сколько времени ты у меня отняла, сколько сил! Как за эти годы я от тебя устала!» – эти слова автора может повторить, наверное, каждая читательница. И все равно кухня остается главным местом в любом доме. И ничто так не сплачивает семью, как совместное приготовление еды и общие обеды, завтраки, ужины. Мария Метлицкая собрала пеструю коллекцию историй, так или иначе связанных с едой. Впечатления о еде в разных городах России и мира, воспоминания о том, что готовили в советских семьях 70-х – 80-х и как добывали продукты в 90-е. Эти истории иногда веселые, иногда не очень. Но главное – они теплые и искренние. А еще читателей ждет бонус – проверенные и несложные в исполнении кулинарные рецепты от Марии Метлицкой. Так что лучше читать книгу прямо на кухне – вам непременно захочется приготовить все блюда и порадовать близких. А это самое ценное, поверьте.

---

Существовал и знаменитый на всю Москву фирменный магазин «Колобок». Находился он недалеко от нашего дома. Очереди там были огромные, но и продукция очень качественная. Например, все обожали фирменные творожные колобки с изюмом, мы с сыном ездили туда именно за ними.

Были в советские времена магазины «Дары природы» со свежей клюквой и брусникой, сухими и солеными грибами. Но главное – там продавались перепелки, фазаны, лосятина и мясо изюбра. Что это за зверь? Я думала, что это разновидность кабана. А оказалось, что изюбр – это олень. Есть оленя мне не хотелось. Да и кто знает, что из него готовить и как получится. Цены там были приличные, и относились эти «Дары природы» к промкооперации. Не могу сказать, что мы ими часто пользовались, но иногда заходили.

Но вот пришли другие времена, а с ними – новые, неизвестные до того продукты.

На Тверской, бывшей Горького, в самом центре столицы, открылся первый «Данон». Раз в неделю я туда ездила: семь баночек йогурта, упаковка «растишек» на завтрак ребенку. Как мне хотелось съесть йогурт или розовый творожок! Но нет, держалась – все дитяти, я перебьюсь. Дорого это было, очень дорого. По крайней мере для нас. Но все-таки это было лучше, чем унижение в бесконечных очередях.

Тогда же, в начале перестройки, стали открываться первые кооперативные рестораны. Приехал мой заграничный дружок, и мы пошли в грузинский ресторан «Пиросмани». Еда замечательная, для нас цены безумные, для него, иностранца, копейки. И вот эпизод. В баре на полке стоят металлические баночки с колой и фантой. Сын просит купить.

Подхожу – нет, это только на валюту, три доллара банка. Друг мой верный увидел, все понял и, конечно, колу ребенку купил, но страшно возмущался – ну разве так можно? Валюта в то время была не в ходу у обычных людей, к тому же еще не отменили вполне серьезную уголовную статью за валютные спекуляции.

Зато стало возможно зайти в уютное заведение, выпить нормальный кофе, съесть пирожное, вкусно поесть. Появилась надежда, что и у нас все будет как у цивилизованных людей.

А в конце девяностых появились магазины с национальными продуктами, например, грузинский, где продавались замечательные рассольные сыры, молдавский, куда ездили за овощами и фруктами. Магазин «Армения» на улице Горького существовал много лет. Какая там была бастурма! А какие сыры и сладости! Был и польский магазин «Морозко». Там в основном продавались замороженные фрукты и овощи.

Летом на даче, если удавалось достать мясо, что было огромной проблемой, жарили шашлыки.

Конечно, на рынках было все – и прекрасное мясо, и хорошие фрукты и овощи, и солености, и квашения, и замечательные молочные продукты: масло, сметана и творог. Но рынок могли позволить себе только люди обеспеченные, а не с обычным советским средним доходом.

Была еще одна советская история – магазины «Березка», в том числе и продуктовая, где торговали на валютные чеки, которые были у тех, кому повезло работать за рубежом.

В шестьдесят девятом мои родители уехали в командировку в Малайзию – черт-те куда, на другой конец света. Летели почти трое суток с пересадками: Пакистан, Бирма, нынешняя Мьянма, Таиланд. Мама рассказывала, что в Рангуне, столице Бирмы, процветала страшная бедность, еды не было, а та, что была, распределялась по талонам. С ужасом они наблюдали, как за доллар чаевых в отеле передрались два мальчика-боя. Драка была кровавой. Но в гостинице, а она была, как ни странно, приличной, оставшейся со старых времен, за доллары их покормили. А ночью на маму упала здоровенная ящерица, ими был обвешен весь потолок. От ее крика проснулись все постояльцы. Если бы эта гадость упала на меня, от моих криков проснулся бы весь город.

В Таиланде же все было прекрасно – вот что значит здоровый капитализм. С Малайзией, Куала-Лумпуром, у мамы связаны воспоминания о китайской уличной еде, самой вкусной на свете. Говорит, что вкуснее китайских омлетов с овощами она ничего не ела.

Пока родители были в командировке, я оставалась в Москве с бабушкой. И вот однажды, под самый Новый год, случилась сказочная история – в нашу дверь позвонили, и на пороге возник человек с большой картонной коробкой.

– Это вам, – сурово сказал он. – Распишитесь в получении.

Дрожащей рукой перепуганная бабушка поставила подпись. Хмуро кивнув, мужчина испарился. Мы поставили коробку на стол и переглянулись – открывать ее было страшновато. Но вот коробка открыта, и мы замерли от восторга и недоумения. Чего там только не было, в этой волшебной коробке: две баночки икры, красной и черной, копченая колбаса, ветчина, сыр, свежие огурцы, шоколадные конфеты! Бабушка в изнеможении опустилась на стул. Что это? Неужели Дед Мороз существует? Нет, не верю, мне уже десять лет! Оказалось все просто – мама из-за границы оплатила валютой посылку в продуктовой «Березке», существовала такая услуга. И это на фоне всеобщего дефицита. Изобилие для избранных. По мне, так уродство, правда, в тот момент нам так не казалось.

Помню и еще одну сказочную историю.

Летние месяцы мы проводили на Азовском море, у родственников в Бердянске, я об этом писала. В поезде я познакомилась с девочкой. Симпатичная блондинка говорила с еле уловимым акцентом. Оказалось, ее отец, уроженец Бердянска, женился на польке, и моя новая подружка родилась в Варшаве, а сейчас ехала навестить бабушку в Украину. Мы подружились и стали переписываться. И вот однажды, снова под Новый год, в дверь раздался звонок. Погодка в тот день была еще та – мороз, страшная метель, завывающий ветер. Кошмар, а не погода. На пороге стоял незнакомый мужчина – явно замерзший, заснеженный, как снеговик. В руках у него, опять-таки, была довольно внушительная коробка. Он представился отцом моей польской подружки и протянул коробку – это от Лины, поздравление с Новым годом.

Конечно же, мы предложили ему войти, покормили и напоили горячим чаем. И только после его ухода открыли коробку. В коробке был торт. Шоколадный вафельный торт огромного размера. Помню какие-то башенки, фигурки, зверушек и шоколадных человечков – словом, целую композицию из шоколада. Пару дней я не давала бабушке торт разрезать – такая красота, как можно ее разрушить! Но потом его все-таки съели. Оказался обычный вафельный торт, но разве я об этом? Я о своей случайной подружке, о ее отце, не поленившемся привезти торт из Польши и доставить его незнакомым людям. В жуткую, заметьте, погоду! Потом наша связь, как часто бывает, оборвалась, и мы потерялись. Но торт с шоколадными башенками я помню всю жизнь.

Пару раз мы с бабушкой решили кутнуть, и мне удалось побывать в той самой продуктовой «Березке». С выпученными глазами, как зомби, я ходила по магазину и своим выпученным глазам не верила – так бывает? Здесь, в центре Москвы, где в продуктовых не пахнет – воняет ржавой селедкой, лежалым жиром, подгнившей картошкой. Где командуют вредные и хамские продавцы и потеет в очередях простой советский люд. Оказалось, что бывает.

По магазину уверенно передвигались иностранцы – белые, черные, желтые. И, кажется, ничему не удивлялись – ни разнообразию ассортимента, ни вежливым и улыбчивым продавщицам в чистейших накрахмаленных фартуках, ни колбасе пяти сортов, ни парному мясу, ни пухлым и безволосым курочкам, ни кофе – молотому, растворимому, какому угодно. Ни шоколаду, ни конфетам в коробках. Ни свежим овощам – гладким, красивым, без бочков и гнильцы. Ни рыбе: соленой, свежей – любой. Ни икре, красной и черной, развесной и в металлических банках. И еще там была вобла! Настоящая вобла, нет, невозможно представить! И какие-то противные, похожие на змей, рыбы под названием миноги – фуууу! Но именно у этих противных миног и застряла моя любимая бабушка. Оказывается, она их обожала.

Отоварились мы скромно – три небольшие миноги, коробка вишни в шоколаде, любимые бабушкины конфеты, бананы мне, двести граммов копченой колбаски и торт-мороженое – тоже мне.

Я долго не могла прийти в себя. Как такое возможно? И это в стране, где все люди равны? Помню сильнейшее потрясение от осознания и сравнения.

В 80-е у нас появился блат – муж моей знакомой работал директором универсама. И когда нам предложили поехать в Медведково за кукурузным маслом, конечно, мы поехали. Это был большой дефицит. Приехали. Сели в «зале ожидания» – предбаннике перед кабинетом директора. Таких, как мы, еще человек шесть. Ждем. Из кабинета директора разносится смех. Прислушиваюсь – кажется, играют в карты. Ждем дальше. Никто не выходит. Мы – жалкие просители, убогие побирушки, что к нам торопиться? Муж дергает меня за руку:

– Слушай, а ну его, а?

Все правильно, я согласна. Терпеть такое пренебрежение и унижение не для меня. Не люблю чувствовать себя идиоткой. Но дома у меня сынок, которому нужно готовить на растительном масле, еду, жаренную на сливочном, он не переносит. И мы остаемся.