Луис Ламур - Джубал Сэкетт

• Название: Джубал Сэкетт
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

---

— Но там съедают то, что убивают?

— О да! А иногда мясо раздают беднякам. Тем, кому не хватает еды.

В лесу стояла тишина. Где-то далеко в ночи жалобно выл одинокий волк. Завтра мы спустимся в долину, где не ступала нога белого человека, а может, и индейца. Теперь я окончательно убедился, что страна, простирающаяся за Миссисипи, населена чрезвычайно редко, в основном разрозненными многочисленными племенами, разбросанными в необъятной степи.

Ичакоми давно заснула, а я еще долго ворочался и размышлял. Меньше всего я сейчас хотел иметь дело с женщиной. В данный момент меня беспокоила только охота. Добыть побольше мяса и вернуться в пещеры. Когда придет весна, Ичакоми пойдет своей дорогой, а я своей.

Бесспорно, она очень красива. Но я слишком долго готовился к путешествию по этой стране и гордился тем, что я — первый белый человек, увидевший ее целиком. К счастью, сказал я себе. Ичакоми испытывает то же самое. У каждого из нас свои заботы, но нам легко говорить и понимать друг друга, потому что в каждом из нас главное — это чувство долга по отношению к своему народу.

Проснувшись на рассвете, я раздул костер и, не дожидаясь, пока это сделает Ичакоми, приготовил немного еды. Костер чуть-чуть согрел наше маленькое убежище, он был достаточно велик, чтобы растопить снег вокруг нас.

В одной долине, протянувшейся на юго-восток, покрытые снегом луга перемежались с лесными массивами.

Мы шли под гору по пушистой белой целине не издавая ни звука. Наши зрение и слух были настроены на добычу.

К западу от нас на фоне неба вырисовывались несколько вершин, а перед нами лежало открытое пространство. Мы остановились около группы деревьев, ветви которых сгибались под тяжестью снега, и огляделись. Вдали, вытянувшись в ряд, шли гуськом бизоны. Потом они разбрелись и стали рыть копытами снег, чтобы добраться до травы. Ближе мы заметили несколько оленей.

— Подожди, — прошептал я, опасаясь, что в чистом холодном воздухе наши голоса разнесутся слишком далеко. — Бизоны!

Мы продолжали спуск, скрываясь за деревьями. Этим утром, по крайней мере в этой долине, было не так холодно. В неглубокой лощине, которая тянулась позади стада, остановились две самки.

Оглядев холмы, лежавшие вокруг, и внимательно изучив взглядом каждую группу деревьев, я не заметил ни движения, ни дыма. Кажется, мы были здесь одни.

Оказавшись в сорока ярдах от ближайшего бизона, я решил рискнуть. Меня привлекла молодая крупная самка. Я выждал чуть-чуть и выпустил стрелу. Бизониха сделала шаг вперед и остановилась, явно удивленная. Я снова выстрелил. Стрела попала в цель, бизониха снова двинулась вперед, потом рухнула. Бизон, кормившийся рядом, повернул голову и почесал задним копытом челюсть. Спустя минуту он продолжал спокойно крушить снег. Мы вышли из укрытия и начали снимать шкуру с убитого животного. Бизон немного отошел. Остальные побрели в долину. Вскоре появились волки. Они бродили вокруг, держась на расстоянии, но запах крови привлекал их. Серые разбойники уселись на снегу, наблюдая за нами, иногда они перебегали с места на место, придвигаясь ближе, затем снова отступали. Их черные зловещие силуэты выделялись на фоне холодного серого неба.

Мы работали споро, лишь иногда останавливаясь, чтобы оглядеться. Никаких признаков индейцев я не обнаружил. Но как прекрасна, наверное, эта долина весной и летом.

Немного дальше к югу из каньона вытекала река и несла свои воды с высоких гор на запад.

Ичакоми хоть и была Солнцем, но оставалась также индейской женщиной. Она работала быстро, сноровисто, не тратя времени и не делая лишних движений.

Я посмотрел на мясо:

— Его, пожалуй, слишком много, а нам так далеко идти.

Бизоны остановились и снова принялись добывать траву из-под снега. Они паслись на расстоянии не более двухсот ярдов от нас возле деревьев и густого кустарника. Идя вдоль небольшой речки, я мог проникнуть в эти заросли и убить еще одно животное.

Я взял лук и оглянулся на Ичакоми:

— Ты останешься с мясом?

— Останусь. Будь осторожен.

Когда я двинулся по направлению к волкам, они отбежали, и, пройдя мимо них, я спустился в неглубокий овраг. Было очень тихо. Я упорно шел вперед, пока не добрался до рощи, которая тянулась вдоль неглубокого русла. Пробираясь через кустарник, я старался не производить шума.

Бизоны искали под снегом сухую траву, и только старый самец стоял на страже. Я находился по отношению к нему с подветренной стороны, поэтому он не улавливал моего запаха. Тем не менее вожак забеспокоился.

Чуял ли он запах крови убитой самки? Или здесь было что-то еще, чего я не видел?

Я снова огляделся — сначала вокруг себя, потом посмотрел дальше, потом еще дальше. Каждый участок изучал медленно, ничему не доверяя. Если враг далеко, я хотел бы знать об этом, но если он близко, я должен увидеть его первым. Ничего.

Несколько бизонов паслись неподалеку, два из них находились на расстоянии тридцати—сорока ярдов от деревьев, скрывавших меня. Заметив просвет между деревьями, я осторожно пробрался сквозь кусты и приблизился к животным.

Большой самец не отреагировал на мое появление. Его внимание привлекло что-то слева от меня. Он поднял голову, его ноздри раздувались.

Я повел глазами в сторону, обежал взглядом снежные поля в Долине, затем… мой взгляд остановился.

Вдоль опушки леса двигалось несколько человек. Я не сразу смог сосчитать, сколько их было. Три, четыре, пять. Пятеро мужчин… Индейцы или нет? В такое время года испанцев сюда не заманишь. Нам нужны бизоны, а индейцы, скорее всего, спугнут животных.

Обернувшись, я посмотрел на Ичакоми. Она раскладывала мясо по тюкам, готовя его к отправке, и не поднимала головы. Девушка хлопотала по крайней мере в ста ярдах от меня, и деревья еще скрывали ее от идущих людей. Я тихонько свистнул, но, видимо, слишком тихо — она HP подняла головы. Я помахал рукой, потом луком, надеясь, что она уловит мои движения краем глаза.

И действительно, Ичакоми подняла голову и посмотрела на меня. Я сделал ей знак луком, она подобрала тюки с мясом и подошла ко мне.

— Там пять воинов, — сообщил я, — идут вверх. Надо спрятаться, может, они не увидят нас.

— Мы оставили здесь следы. Если они придут, то увидят.

Прокладывая путь, я углубился в лес и выбрал укрытие, позволявшее нам не терять отряд из виду.

— Скоро подойдет помощь.

— Помощь?

— Мои люди. Шестеро придут и унесут мясо. Я сказала им.

Хорошо… Ичакоми поступила разумно. Но успеют ли они вовремя и заметят ли воинов прежде, чем те обнаружат их? Мы не должны допустить, чтобы они попали в засаду. Оглянувшись, я никого не увидел. Даже если наши друзья уже в пути, едва ли они успеют быстро добраться до нас.

Конечно, неизвестные воины, пересекающие долину, могут уйти, но если они охотятся, то вполне вероятно, что бизоны привлекут их внимание.

Они не повернули. Они приближались. Теперь я знал точно — это индейцы, и наверняка коунджерос.

— Спрячься, — приказал я, — и предоставь сражаться с ними мне.

— Я тоже могу сражаться.

— Я не хочу, чтобы тебя ранили.

— Их пятеро.

— Скоро их станет меньше.

Мы выжидали, спрятавшись за стволами деревьев и кустами. Они с трудом шли друг за другом.

Большому бизону это вторжение не понравилось. Он фыркнул, стал рыть копытом снег, потом двинулся прочь. Его примеру последовал и другой, оставив выкопанную из-под снега коричневую траву. Я снова оглянулся. Помощь не подходила, но все же что-то случилось.

Исчезли волки.

Глава 23

— Не стоит подпускать их слишком близко, — решил я. — Оставайся на месте. Остальное — мое дело.

Я вышел из кустов и встал на снегу, поджидая их.

Они тотчас заметили меня и тоже остановились. Собравшись в кучу, индейцы уставились на меня. Я видел, как они гадали. Кто я? Один ли? Посмел бы я выйти, если за моей спиной нет никого? Может, я заманиваю их в ловушку?

Они видели мой лук с вставленной стрелой и понимали, что я готов выстрелить, но пока держал оружие опущенным. Во мне кипела отвага. Почему я, мирный человек, при мысли о предстоящем сражении всегда испытывал радостное возбуждение, становился вызывающим, приосанивался? Вот и сейчас все во мне приглашало индейцев подойти.

Один из них крикнул что-то — я не понял, но и не пытался отвечать. Повернуться и уйти было не в правилах индейских воинов, они должны воевать.

Отряд двинулся, я знаками показал, чтобы он убирался. Воины снова остановились. Затем один из них, после сердитого пререкания с остальными, вдруг выступил вперед и направился ко мне. Мой большой лук стрелял на тридцать, а то и больше ярдов дальше, чем их луки. Я подпустил индейца еще на три шага и снова сделал знак, чтобы он вернулся обратно. Он продолжал идти на меня, я поднял лук и выпустил стрелу.

Стрела попала туда, куда я и целился, — ему в бедро. Мертвого они бы оставили, а о раненом, конечно, позаботятся.