Ольга Играева - Две дамы и король

• Название: Две дамы и король
• Автор: Ольга Играева
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-009361-6

Крепко сцепились магнат Губин и вице-президент его издательского холдинга Булыгин. Дошло до того, что первый «заказал» второго. И Булыгин исчез. А следом за этим вдруг задушена в лифте жена Губина. Сотрудники холдинга не знают, что и думать: есть ли связь между двумя этими ошеломительными событиями?

Косыми взглядами провожают они Регину Никитину, у которой явно роман с их шефом. Они ничего не скрывают от опера Занозина — и фигуры двух влюбленных сразу же попадают у сыщика на заметку. Других серьезных подозреваемых он пока не видит. Но следствие только начинается…

---

Кабинет был просторный, уставленный американской офисной мебелью — стол для конференций, рабочий стол с огромным вращающимся креслом, мягкие диваны и журнальный столик, бар, книжные полки с образцами продукции холдинга. За задней дверью помешалась уютная комната отдыха, где по вечерам Губин расслаблялся с особо приближенными сотрудниками, а попросту говоря, пил с Булыгиным, Сурновым, Подомацкиным и другими, параллельно обсуждая проблемы бизнеса.

В дверь заглянула его тетушка — он взял ее в буфет при приемной.

— Сереженька! Кофе принести?

— Принеси, теть Люб, спасибо.

Губин думал, что ему делать с Мишей Булыгиным.

Регина передала ему свой разговор с ним, хотя поначалу сомневалась — стоит ли. Ей не хотелось, чтобы Булыгин использовал ее в своих отношениях с Губиным, — если она расскажет о разговоре, значит, сделает как раз то, чего от нее хочет Булыгин. Но потом она решила, что лучше Сергея предупредить, — ее очень настораживало поведение Булыгина.

А Губину очень не понравилось, что Булыгин стал действовать через Регину, — он видел в этом элемент шантажа и даже какой-то демонстрации. Мол, во-первых, все про тебя известно, а во-вторых, плевать, что тебе это может не понравиться, я делаю, что считаю нужным, я тебе не шавка.

«Значит, не оставил мысли соскочить, — думал Сергей. — Готов на все». Впрочем, после того первого горячего разговора с Булыгиным Сергей не верил всерьез, что кореш Миша отступился от намерения свалить с рекламной фирмой из его холдинга. После той размолвки Будыгин больше не поднимал этого вопроса, но мыслей своих явно не оставил. Сергей, при всей своей предприимчивости и даже хитрости, которая не раз помогала ему в делах, в некоторых вопросах был человеком доверчивым. Например, он абсолютно доверял своим ребятам, с которыми начинал комсомольский бизнес много лет назад. В их числе был и Булыгин. Неприятный разговор сидел в памяти как заноза, но Губину и в голову не приходило, что Мишка способен предпринять что-то за его спиной.

И вот на тебе…

Булыгин его удивлял — что ни день, новый сюрприз! План развития своей рекламной фирмы он выполнял с явной прохладцей, указания Губина чуть ли не игнорировал — скажем, ему было ведено собирать рекламу для недавно приобретенной «Политики».

Однако сборы по рекламе в журнале с каждой неделей падали, на что Булыгин отвечал, что никто из нормальных людей не хочет размещать рекламу в этой тягомотной «Политике», что серьезные люди ее не читают, что тираж ничтожный, а журналисты — дешевые, и откуда здесь будут бабки? После того разговора Губин повнимательнее изучил состояние дел в булыгинском «Пресс-сервисе» и пришел к выводу, что часть прибылей Булыгин утаивает. Первым порывом Губина было вызвать Мишку и поговорить с ним как следует. Но потом он передумал. С некоторых пор общаться с Булыгиным по-старому не получалось.

Тот затаивался, огрызался, не шел на контакт. Тогда, в первый раз, тоже ведь его уговаривал — потерпи, сейчас издательство раскрутим, на подходе Фаулз, потом собрание Скотта Фицджеральда и Ремарка. Но Булыгин только бычился и молча таращился исподлобья. И увещевал его Губин, и совестил, и матом орал, и наобещал с три короба — как видно сегодня, ничего не помогло. Что он, интересно, задумал? Конечно, если действовать строго по закону, ничего Булыгин сделать не сможет — по всем документам фирма принадлежит Губину. Но ведь мы в России девяностых, в стране безграничных возможностей. Глупо уповать на закон — Губин это хорошо понимал, как и Булыгин. Об этом он и намекал через Регину.

Предлагал выкупить фирму. Откуда у него деньги?

Сколько Булыгин ни приворовывал, столько скопить он не мог — особенно при его любви к красивой жизни. Одна Элеонора кучу бабок с него сосет. Ребята как-то смеялись (им жены рассказывали ), что она шубы коллекционирует. Как увидит новую шубу в витрине — не может устоять. А Булыгину своему признаться боится, что еще потратилась, поэтому покупает шубы и под тахту складывает. А потом, наверное, примеряет их, перед зеркалом вертится, кайф ловит, пока мужика дома нет…

Кредит ему никто не даст — кто он такой, Булыгин? Если только он не снюхался с…Хреново. Что делать? Отдать «Пресс-сервис» Булыгину и отпустить его с миром Губин не мог, хотя и понимал, какими осложнениями ему может грозить эта история с «Пресс-сервисом». Блин, будем считать, что даже вопрос об этом не стоит — отпустить! Во-первых, фирмочка — одно из немногих его предприятий, которое уже сейчас приносило прибыль, небольшую, но все же. А во-вторых, из принципа. Он ее придумал, он поставил на дело Булыгина и дал ему все контакты для раскрутки. И потом — сегодня отпусти Булыгина, завтра весь его холдинг рассыплется. И первым в очередь на расставание встанет Димка Сурнов с «НЛВ» — а там-то прибыли просто бешеные. Под «НЛВ» любой банк кредиты дает. Если бы не «НЛВ», не было бы сегодня у Губина ни издательства, ни «Политики», ни этого здания в центре Москвы.

Тетушка принесла кофе. Губин поблагодарил ее кивком головы — та так и просияла.

— Теть Люб, попроси Милу в приемной, пусть найдет мне Козлова.

Николай Козлов решал для Губина проблемы безопасности — тоже был старый приятель, знакомый еще со студенческих лет. После окончания института Козлова взяли в КГБ — он всю студенческую пору мечтал туда попасть, что было достаточно необычно.

Среди молодежи как раз вошло в моду ловить по приемнику «забугорье», фрондерствовать считалось хорошим тоном, а «контору глубинного бурения» было принято ненавидеть. Надо сказать, Козлов Губина потряс — зачем ему этот КГБ? Книжек про шпионов, что ли, начитался? Романтика рьщарей плаща и кинжала? Непонятно… Впрочем, Козлов всегда был человеком серьезным, основательным — из тех, что строят свою жизнь методически, рассчитывая и готовя каждый шаг. Он и женился очень удачно — Губин улыбнулся, вспоминая, — на дочери одного высокопоставленного горкомовского чиновника. И как-то так у него все ловко получилось, что и по любви женился, и по расчету. «Учись, — в шутку пенял самому себе Губин. — Не то что ты — потерял голову на всю жизнь и не думал ни о чем…» Брак, между прочим, у Козловых оказался крепкий, вот только детей бог не дал. Позже Губин пришел к выводу, что Козлову принадлежность к КГБ давала, должно быть, ощущение надежности, пристроенности, крепкого тыла плюс… да-да, ощущение собственной избранности, исключительности и власти — микроскопическое, но все же.

На Лубянке Козлов прослужил много лет, и лишь перестройка с ее сумасшествием все переменила.

В конце 80-х — начале 90-х чего только не делали с КГБ — расчленяли, укрупняли, упраздняли какие-то управления, потом их восстанавливали, устраивали чистки и сокращения штатов, на верхушке ведомства один малокомпетентный руководитель сменялся другим — абсолютно некомпетентным. Козлов был в числе тех кагэбэшников, которым все это надоело, и они ушли в бизнес.

В бизнесе Козлову ничего не оставалось, как, забыв нравственный кодекс коммуниста, продавать свои профессиональные навыки и наработанные связи, особенно не задумываясь, какому делу он служит.

После ухода с Лубянки и краха СССР что-то в нем сломалось, будто не осталось ничего святого, чему стоило бы служить таким людям, как Козлов. Губин сталкивался в жизни с бывшими кагэбэшниками и нередко убеждался, что новой идеологией для многих из них стал абсолютный цинизм. Впрочем, Козлову, считал Губин, еще повезло. Пока он работал на Серегу Губина, ему нечасто приходилось растаптывать свои моральные принципы. Что по этому поводу думал сам Козлов, неясно. Он был профессионально немногословен и бесстрастен с Губиным и, какими бы они ни считались приятелями, никогда не откровенничал. Разговоры по душам, которыми часто заканчивались вечерние свойские попойки в губинской комнатке отдыха, он, как заметил Сергей, просто ненавидел. Со временем Губин перестал его туда приглашать.

Козлова разыскали быстро. Не прошло и десяти минут, как он уже стоял в дверях.

— Проходи, Коля, дело есть, — указал ему Губин на мягкое кресло в углу кабинета.

Сам Губин опустился в соседнее кресло и отдавал распоряжения тетушке — «кофе, минералку, лимончик принеси…». Потом встал, достал коньяк из бара, две рюмки. Пока тетушка не принесла заказанное, ни о чем серьезном не говорили. Да и потом, когда уже принесла, Губин оттягивал начало как только мог.

Спрашивал о том о сем, о здоровье и жене… Неприятный предстоял разговор, нехороший. Первый раз предстояло заговорить с Козловым о ТАКОМ, и Губин чувствовал себя неуверенно и даже, пожалуй, мерзко. Но деваться было некуда.

Козлов все понимал — он был в курсе всего, что творится в холдинге. Он смотрел на Серегу и знал, что тот сейчас ощущает, но не сочувствовал ему и не собирался облегчать его задачу, задавая наводящие вопросы. Что за метания и заламывание рук в профессиональном деле? Что жмется как девица? Хлипковат Губин…