Элизабет Беверли - Любовь не умирает

• Название: Любовь не умирает
• Автор: Элизабет Беверли
• Жанр: Современные любовные романы

Джорджия и Джек познакомились в маленьком курортном городке, когда ей не было и четырнадцати, а ему едва исполнилось семнадцать. И вновь встретились там же через 23 года. Сбудутся ли теперь их полудетские мечты?

---

— Извини, не поверю я в это. На предыдущую перемену потребовалось двадцать лет — не двадцать часов.

— Ночью у меня был гость. На губах ее появилась тень саркастической улыбки.

— Что, дух прошлого Карлайла?

— Скорее, Карлайла грядущего.

Наигранная насмешливость разом слетела с Джорджии, она помрачнела, мгновенно догадавшись:

— Ивен! Джек кивнул.

— Я слышала поздно вечером — он ушел; думала — решил прогуляться по берегу.

— Нет, он явился ко мне.

Поколебавшись, Джорджия все же спросила:

— И что произошло?

— Он… э-э… он напомнил мне кое о чем.

— Например?

— Ты с этим незнакома.

Она сглотнула комок в горле.

— Раньше ты мне всегда рассказывал все.

— Нет, это ты так думала. Некоторыми вещами я не мог поделиться даже с тобой. Ни с тобой, ни с кем другим.

Джорджия молчала, ждала, потом не выдержала:

— Мне почему-то кажется, с Ивеном ты вчера вечером этим поделился.

— Да. — Джек отвернулся к волнам. Молчание становилось почти невыносимым. — По-моему, мне нужно поговорить со своими родными.

— Неплохая мысль.

Он вздохнул и снова взглянул ей в лицо.

— Но сначала… я должен уладить наши с тобой дела.

Джорджия перестала откидывать волосы, и они опять забилась на ветру, затеняя ее лицо.

— Боюсь, мы с тобой уже все выяснили.

— Нет, еще не все.

— Что же осталось?

— За мной танец.

— Та…танец? — не поняла она.

— Ну да, танец. Помнишь, когда мы обедали в «Блефе», ты вслух пожалела, что я не был на твоем выпускном вечере, — тогда ты могла бы потанцевать. Я должен был быть там, рядом с тобой. Сложись все по-другому — и я был бы. Так что один-два танца за мной.

— Это уже отпало. Я хотела танцевать с тем Джеком, не с этим.

— Я должен тебе эти танцы!

— Джек…

— Пошли. По крайней мере сваришь мне кофе, чтобы я согрелся, перед тем как уйти.

«Перед тем как уйти»… Эти слова отозвались у нее в мозгу гулким эхом, которому, она знала, никогда не суждено умолкнуть. Кофе… одна-две чашки… один-два танца… А потом он уйдет, и на душе у нее останется этот холод и пустота.

— Ладно. Чашка кофе.

— И танец.

В доме так тепло и уютно после ледяного, пустынного берега, где гуляет ветер. Однако там, на просторе, она чувствовала себя куда спокойнее наедине с Джеком, чем в замкнутом домашнем мирке. Но Джек, едва она направилась на кухню варить кофе, вышел в гостиную, и она была признательна даже этому небольшому расстоянию, разделившему их. И вдруг… по дому понеслась из стереоколонок музыка — «Баллада о потерянной любви», песня двадцатитрехлетней давности… Джорджия импульсивно обернулась.

— Только не эту песню!

— Она же была всегда твоей любимой.

— Не хочу ее слушать сейчас.

— А я хочу!

Пел низкий, полный затаенной печали женский голос: был друг, он исчез, скрылся однажды в ночи и вернулся не скоро и совсем другим… Магия старой, любимой когда-то песни обволокла Джорджию: вот как там, в конце, — не даст ли она тому, кто вернулся, еще один шанс? Да, конечно, даст… Но песня еще не отзвучала, как она одернула себя и приказала:

— Выключи это!

Но Джек и не думал выполнять приказ, а раскрыл объятия.

— Потанцуй со мной.

— Нет.

— Потанцуй со мной, Джо!

Он улыбнулся — и снова перед ней не этот, а тот, мальчишка Джек, которого она знала прежде. Будь у нее склонность предаваться игре воображения, она представила бы красочную картину выпускного вечера: Джек пришел, она ждала его. На нем, конечно же, небесно-голубой пиджак с бархатными лацканами — писк тогдашней моды. Ну а на ней — нечто прилегающее, коротенькое, клеш внизу, цвета лаванды, непременно из синтетики… Она удержалась от улыбки, вспомнив подростковую моду семидесятых.

— Чему ты улыбаешься? — заметил Джек. Она едва не рассмеялась вслух.

— Да так… может, хоть что-нибудь все-таки изменилось к лучшему за последние двадцать лет.

— Очень многое. Джо, пошли танцевать. Она помотала головой.

— Я же говорила, что хотела танцевать с тем, кто…

— ..не изменился. Так я все пытаюсь тебе сказать: он здесь, перед тобой.

Джорджия, хотя и не в силах поверить в происшедшую за ночь перемену, поймала себя на том, что помимо своей воли идет в гостиную навстречу ему. Когда между ними осталось несколько дюймов, он обнял ее, а она нехотя, поневоле это позволила. Баллада между тем кончилась; Джек подошел и поставил ее снова; взял ослабевшие, покорные руки Джорджии, положил их себе на плечи, и тела их закачались в том бесформенном, бессмысленном танце, который почему-то обожают подростки.

— Привет, — тихо произнес Джек. Откинув голову назад, она вгляделась в его лицо: все те же глаза, синие и бездонные как море, — опять они поразили ее…

— Приветик, — так же тихо ответила она.

— Как вечер?

Помимо воли она улыбнулась и подхватила его импровизацию:

— Да так, ничего себе. Музыка классная. Робби Уолтер подмешал в лимонад рому. Зал… только посмотри, как аляповато разукрасили. Гирлянды эти на стенах… кошмарики!

— Потрясное платье. Что за тряпочка? Полиэстер? — совершенно серьезно развивал диалог Джек.

— Спрашиваешь!

— Шик-модерн! Отпад!

— Ну так! И у тебя костюмчик в порядке.

Джек скорчил гримасу: мол, если б не острая необходимость, ничего подобного бы не нацепил, а так…

— Пиджачок только, — поправил он важно. — К джинсам что надо.

Она не выдержала и рассмеялась.

— Следовало бы мне знать: Джек Маккормик никогда не станет рабом моды.

— Это точно! — подтвердил он.

— Та-ак. Ну а теперь… ты, конечно, одеваешься в самых дорогих магазинах.

Улыбка Джека угасла, но он быстро обрел ее вновь.

— Что ж, людям свойственно меняться. Тишина становилась гнетущей, это ощущали оба.

— А мальчик-то твой куда слинял? — отчаянно продолжал Джек. — Такая красотка, и упакована что надо, и одна, будто какая-нибудь… из начальной школы.

— Да я, понимаешь, с родственничком тут. Ну полный… — Она красноречиво покрутила пальцем у виска. — Смылся в момент!

— А мне-то везунчик! Да и тебе тоже. — Он прижал ее к себе. — Провожу, одна не пойдешь.

— Поворот! Предок меня подхватит на своей тачке в десять. Вот и гуляй!

Тут фантазия ее испарилась, поскольку невольно пришлось упомянуть отца. Джорджия отняла руки и попробовала отойти, но он лишь крепче ее стиснул.

— Пусти! — Она уперлась кулачками ему в грудь.

— Мы еще не дотанцевали.

— Все, музыка кончилась!

— Нет, мне еще надо кое-что тебе сказать.

— Хватит с меня того, что я знаю. Но он не собирался ее отпускать.

— Джек!.. — В голосе ее прозвучало предостережение.

— Я продал ее, Джо, — произнес он ровным голосом и застыл на месте.

Джорджия перестала вырываться и взглянула ему в глаза, не в силах поверить.

— О чем ты говоришь?

— О «Лавендер индастриз». Я продал ее обратно твоему отцу, все до последней акции. Мы это оформили сегодня утром. Но он, полагаю, не потрудился тебя известить?

— Н-нет, не потрудился. — Она тоже встала как вкопанная.

— Я так и думал.

— И… сколько ты с него запросил? Он ответил не сразу и намеренно долго не отводил от нее взгляда.

— Будь спокойна. Один доллар. Она недоверчиво ахнула.

— Ты же очень много потерял!

— Потерял бы гораздо больше, если бы оставил компанию себе.

— Дела «Лавендер индастриз» так плохи?

— Вовсе нет. Твоему отцу надо лишь пригласить современно мыслящих людей с техническим образованием, вложить какие-то средства, модернизировать производство — только и всего.

— Тогда почему ты не оставил ее себе?

— Потому что потерял бы тебя.

— О, Джек…

— Ты была права, — прервал он ее. — Права во всем. За эти годы я изменился. Не знаю, как это случилось, но в Карлайл я в самом деле вернулся совершенно другим человеком. — Он глубоко вздохнул, отпустил ее и тотчас же снова взял за плечи, как хватаются за единственную опору; — Я стал очень быстро таким, каким клялся когда-то, что никогда не стану. Таким, как твой отец. Как мой. Но дошло это до меня… ну, осознал это лишь вчера вечером… когда Ивен ко мне пришел.

Джорджия вопросительно подняла на него потеплевшие глаза.

— Я увидел Ивена, услышал, что и как он говорит, — и вернулся на двадцать лет назад, Джо. Моя жизнь у приемных родителей, опекунский совет штата… Когда-то мне казалось, я буду помнить об этом вечно. Но я все забыл. И вспомнил только вчера, поглядев на него — разъяренного, бескомпромиссного.

— О, Джек… У него такая нелегкая судьба. Собственные родители отвернулись от него.

Он кивнул, зажмурился, словно отгоняя бесполезные, мучительные воспоминания. А Джорджия вдруг подумала, что у них с Ивеном гораздо больше общего, чем оба полагают.

— Мальчишка вчера был охвачен одной жаждой — мстить, — заговорил он снова, и взгляд его опалил душу Джорджии. — Ворвался ко мне злобный, одержимый этой дьявольской затеей… — У него перехватило дыхание. — И тут меня осенило: а ведь со временем он станет таким же, как я! А я не хочу этого! Видит Бог — я не хочу этого!