Роман Буревой - Маска Дантеса

• Название: Маска Дантеса
• Автор: Роман Буревой
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-034636-0, 5-9725-0144-9

Генетический сыщик Марк Корвин прилетает на планету Китеж, чтобы найти пропавшего много лет назад отца своего друга, но очень скоро оказывается втянутым в сложнейшую политическую игру, начатую задолго до рождения Марка.

---

Через час Ксения посадила флайер на просторной площадке нижней террасы усадьбы. На террасу верхнюю, где располагались дом и прилегающий к нему парк, вела широкая лестница, облицованная местным камнем, по цвету напоминающим янтарь. Префект Корвин, отец Марка, прилетая сюда, также оставлял свой флайер на этой площадке. Теперь Марк смотрел на усадьбу двувременным бинарным взглядом, отчего все как будто двоилось.

Пока выбирались из флайера, пока ждали Флакка (он что-то замешкался), Стас, опередив остальных, легко взбежал по лестнице.

— Дядя, дядя! — доносился его голос сверху. — Я встретил их по дороге. Такие замечательные ребята! Наконец-то у меня будут настоящие друзья!

— Стас! Я же просил не спешить… — донесся сверху голос, принадлежащий явно не старику.

— Я — неожиданный человек… Дядя, разве вы забыли?

Марк поднялся на верхнюю террасу. Князь Андрей Константинович в легком светлом костюме стоял у крыльца. За минувшие годы он ничуть не постарел. Напротив, помолодел, кажется. Здоровый, отнюдь не старческий румянец играл на его Щеках, вокруг глаз, по-прежнему очень живых, исчезли морщины. Князь Андрей выглядел ровесником своего старшего сына Константина. Лишь Длинные седые волосы выдавали возраст. Но теперь они казались париком.

— А, Марк! Рад вас видеть! Помните нашу встречу? — засмеялся Андрей Константинович, шагнув навстречу Корвину. — Мы оба помолодели с тех пор, не так ли?

— Так-то оно так, — согласился Корвин. — Только вы — это по-прежнему вы, а я — это уже не я.

— Неважно. Главное, что вы помните наш разговор. Память — вещь замечательная. Успели оценить?

— А вот и мадемуазель Лери, прекрасная Лери-а, озерная фея… — вновь принялся напевать Стас.

— Помолчи, дружок, — одернул его Андрей Константинович. — Иди, переоденься к обеду, погляди, на что только похож твой мундир! Весь измялся. И опять в пятнах. Право же, ты точно ребенок…

— Уже бегу. Я мигом! «Ты будешь моей, когда-нибудь будешь моей! Лери-а-а-а…» — запел Стас, удаляясь.

— Я не понял, в каком он чине? — поинтересовался Корвин. Спросить напрямую, как такой человек может служить, гость постеснялся.

— Это домашний мундир, — объяснил князь Андрей. — Все Рюриковичи имеют право на мундир. — И добавил со вздохом. — Хотя бы такой… Он служил, но служба его продлилась всего пару месяцев.

— Дядя, дай я расскажу, как все было, — тут же вмешался в разговор Стас. Оказывается, он лишь сделал вид, что уходит, и едва понял, что речь зашла о нем, немедля воротился.

— Может быть, в другой раз? — попытался мягко возразить Андрей Константинович.

Не тут-то было!

— Вы только послушайте! — Стас ухватил Марка за локоть. — Я решил немного подшутить над своим другом Бертеньевым, тайком привез на крейсер русалку… вы, верно, слышали про наших северных тюленей: внешне они вылитые русалки — хвост, груди, длинные зеленоватые волосы и почти человеческие лица. Так вот, я затащил русалку в кровать мичману Бсртеньеву. Не знаю, уж как так получилось, но я перепутал каюты. Вышло, что я подложил русалку не мичману, а капитану Игнатову. Тут мы, как назло, попали в метеоритный поток, не могли совершить прыжок, капитан сутки не покидал рубку, потом отправился к себе совершенно без сил и рухнул в койку. Тем временем в койке капитана тюлень мой успел испустить дух. Не только почил в бозе, но и напустил литров десять зеленой липкой жидкости. Бедняга капитан ухнул в этот зеленый клей и почти полчаса не мог из него выбраться. Комбраслет залепило слизью, Игнатов напрасно скреб узор ногтями — никто не откликался. К тому же дохлая русалка прилепилась к капитану намертво. Наконец кое-как он отделался от гниющей туши и, как был, в одном белье, весь в зеленой слизи, кинулся в соседнюю каюту. Тут самое смешное… — Стас не выдержал и сам расхохотался. — Соседнюю каюту занимал судовой врач, очаровательная Наталья Григорьевна. Наш капитан за ней ухаживал… И намеривался предложить руку и сердце… Вообразите, наша доктореса открывает дверь, а на пороге… — Стас опять залился хохотом. — Она завизжала на весь звездолет. Да еще влепила пощечину капитану — решила, что кэп так по-дурацки ее разыгрывает. В общем — скандал! Хотели устроить надо мной суд чести, но Игнатов распорядился немедленно списать меня с крейсера. Даже не стали возвращать на Китеж, ссадили на ближайшей станции Звездного экспресса. Без денег. Без сопровождения. Форменное безобразие! Кстати, на базе я повстречал одну совершенно очаровательную певицу…

— Прошу тебя, хватит историй! — оборвал племянника Андрей Константинович. — И не вздумай что-нибудь подобное рассказать Валерию Флакку.

— Он не будет смеяться?

— Даже не улыбнется, — предрек князь Андрей.

Флакк уже поднимался по лестнице, но вряд ли мог слышать их разговор. Стас поглядел на военного трибуна:

— О да! Он вылитый капитан Игнатов. — И пустился наутек. Бегом.

Корвин усмехнулся: даже смелые люди испытывали перед Флакком невольную робость. Особенно когда тот бывал не в духе. А сейчас трибун звездных легионеров был мрачен как никогда. Князь Андрей также нервничал, хотя и старался скрыть. Для этих двух людей, недолго связанных узами родства, нынешняя встреча оказалась первой. Два года они винили друг друга в гибели Эмми. Теперь, благодаря Марку, все разъяснилось.

— Мои соболезнования, трибун Флакк, — начал Андрей Константинович почти официально. — Вы убедились наконец, что ни я, ни кто другой с Китежа не виновны в гибели вашей сестры.

— Да, я знаком с результатами расследования, — отвечал Флакк. — Надеюсь, князь Сергей полностью поправился.

Хозяин усадьбы изобразил вежливую улыбку:

— Он чувствует себя очень даже прилично, но… пока что он только ребенок. Пятилетний ребенок. И прошу вас, ничего не говорите ему об Эмми.

— А вы…

— Старались не напоминать. Сереже сказали, что он получил опасное ранение на войне. Он не помнит жену, не помнит Психею. Зачем ему знать об убийстве Эмми? К чему вновь переживать этот кошмар?

— Потому что он был ее мужем… — повысил голос Флакк. Слова князя Андрея изрядно его разозлили.

— Вот именно, был… — вздохнул старик.

— Но он все равно узнает, — начал спорить Флакк. Как всякий уроженец Лация, он не верил в личное бессмертие. Жизнь после смерти возможна лишь как память, как добрая слава. А его любимую сестру стерли из памяти мужа, — это походило на новое, хоть и виртуальное, убийство.

— Так пусть узнает как можно позже… — будто нехотя уступил князь Андрей. — Когда его личность полностью восстановится. Никак не сейчас.

— Я увижу Сергея?

— Возможно… Если захотите. Надеюсь, вы погостите у меня подольше. Сейчас на Китеже замечательная пора. Осень только-только подкрадывается. По-летнему тепло, можно и купаться в Светлояре, и яблоки собирать. Повсюду золото листьев. Что говорить — «прощальная краса».

Марк передернулся. Не любил он осень. На Колеснице в эту пору рабы убирали на полях ле карро, и почему-то всегда было страшно холодно.

— Пожалуйте в дом, господа! — обратился к гостям князь Андрей. — Вам приготовлены комнаты во флигеле. — Хозяин первым направился к дверям.

Комнатки в доме были небольшие, но уютные. Спальня, туалетная комната, ванная. Из спальни стеклянные двери открывались в верхний парк. Обстановка выглядела почти аскетической. Ничего похожего на роскошь усадьбы Сергея не наблюдалось. Мебель, обитая белым в красную полоску шелком, массивные лакированные комоды из красной китежанской березы, тюлевые занавески на окнах, акварели в рамках на стенах. Все мило, просто, по-деревенски.

Друз проверил комнаты на наличие жучков, но ничего не нашел. Что и не удивительно. На Китеже для прослушивания используют не электронику, а местный грибок, способный передавать акустические сигналы. Практически каждый квадратный сантиметр помещения работает в этом случае как отличный микрофон. У этих микозных шпионов только один минус: любые строительные материалы они разрушают с поразительной скоростью. Так что если покои на Китеже отдают запахом свежего дерева и сверкают яркими красками, знай: твоими разговорами кто-то очень интересуется.

Комнаты во флигеле не отделывали уже несколько лет… Милые трещинки на светлой охре добродушно подмигивали жильцам: не бойтесь, здесь безопасно. На всякий случай Друз установил на дверях и окнах датчики движения. Откроет кто-нибудь незваный дверь, и датчик разразится пронзительным визгом: опыт Психеи не прошел для центуриона даром.

— Ну вот, теперь мы можем поговорить без помех! — воскликнул Друз, закончив несложную свою работу. — Что скажешь, Марк? — Он явно ожидал похвалы.

— Скажу, что ты болтун! Только твоего дядюшки нам здесь не хватало! Мы же договорились: никому ни слова, пока не найдем твоего отца!

— Но это же его родной брат! — с обезоруживающей непосредственностью возразил центурион. — Как я мог что-то скрыть от дяди?! Мы столько лет считали отца погибшим, и вдруг оказалось, что он жив!