Мэрион Брэдли - Повелительница ястреба

• Название: Повелительница ястреба
• Автор: Мэрион Брэдли
• Издательство: Армада
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996

Роман известной американской писательницы М. З. Брэдли «Повелительница ястреба» продолжает историю таинственной планеты Дарковер, населенной экстрасенсами и телепатами. Главная героиня — Ромили Макаран, дочь правителя Горного княжества — наделена даром мысленного общения с животными и птицами. Ромили стремится развить свой талант, для чего покидает родной дом и отправляется на поиски учителя. Но волею случая девушка оказывается в центре борьбы за восстановление на престоле свергнутого заговорщиками монарха. В критической ситуации ей на помощь приходит ручной ястреб, верный друг и спутник Ромили. Отважной повелительнице птиц предстоит пережить удивительные приключения, найти друзей и встретить любовь.

---

Закипая от злости, Ромили спустилась во двор, направилась в конюшню. Рядом стояла соколятня… Раза два она споткнулась, запутавшись в длинной юбке. Как же дамы ходят в подобных одеждах?! Мелкими шажками, степенно? Она тоже попыталась так пройти и тут же снова споткнулась. Да, подложила ей свинью Люсьела… Подманила нарядным бархатным платьем, а потом лицом в грязь. И ударчик подсластила — послала вместо себя Гвенис. Какая деликатность! Даже словом не обмолвилась, что бриджи и сапоги тю-тю!..

В соколятне Ромили первым делом натянула охотничью перчатку, потом подошла к жерди, на которой сидела привязанная Пречиоза, и усадила ее на запястье. Погладила ястребицу по груди специально приготовленным для этой цели перышком — руками птичьего оперенья касаться нельзя. Пречиоза почувствовала ласковые прикосновения и пошевелилась. Девушка едва удерживала руку — все-таки ястребица грузная, тяжелая птица. Ромили начала успокаивать ее, потом положила руку, на которой сидела Пречиоза, на подпорку. Наконец подозвала к себе Кера:

— Приготовил свежее мясо для Пречиозы?

— Да, дамисела. У меня есть голубь, ему только что свернули шею. Я его специально отложил для ястреба. Всего-то минут десять прошло, — ответил парень, и Ромили недоверчиво понюхала тушку, затем подвесила ее к поясу.

Птица, почуяв запах, вновь заволновалась, задвигалась. Ромили направилась к выходу, длинный подол мешал идти нормальным шагом. Девушка вышла во двор, освободила ястреба, потом покрутила приманкой над головой. Пречиоза встрепенулась и, внезапно сильно оттолкнув руку хозяйки, ударила крыльями, взлетела в небо и уже оттуда камнем пала на добычу, брошенную на булыжники двора. Ромили тут же оттащила ястребицу, потом свистнула в особый свисток и позволила хищнику несколько раз клюнуть добычу.

Очень важно было научить ястреба подчиняться этому сигналу — в ее сознании этот звук должен был соединиться с разрешением наброситься на добычу. Пречиоза, взлетев, вновь уселась на руку Ромили. Девушка протянула голубя Керу и сказала:

— Теперь ты. Я хочу посмотреть, как она летает.

Тот послушно взял приманку, тоже покрутил ею над головой; вновь Ромили сняла колпачок — Пречиоза взмыла в небо и по свистку пала на тушку. Этот прием был повторен дважды, потом Ромили позволила птице доклевать голубя. Наконец, водрузив на голову хищника черный колпачок, отнесла ее в сарай и там посадила на жердь. Снова и снова она принялась ласкать Пречиозу перышком, шептала глупые, но такие приятные слова, хвалила ее. Их сознания опять слились, и Ромили отчетливо ощутила, как приятны молодой птице эти знаки внимания. Так проходило обучение… Уже недалек был день, когда ястреб отправится в свободный полет, сам будет искать добычу и возвращаться к хозяину…

— Ступай и оседлай Ветрогона, — приказала Ромили и угрюмо добавила: — Приготовь дамское седло.

Парень отвел глаза в сторону.

— Простите, дамисела, ваш отец распорядился… Такой сердитый он был…

Ага, вот еще добавок к выброшенным бриджам и сапогам. Конечно, все это вместе куда человечнее, чем варварская порка. Отец никогда бы не додумался до этого — здесь чувствуется опытная пухленькая ручка. Так и кладет стежок за стежком… Ромили воочию увидела эту сцену — вот Люсьела жалуется отцу: такая большая девушка, а часами не вылезает из конюшни, и от соколов ее не оторвать. Ты ей все прощаешь, смотри, если что случится!.. А случится обязательно, и даже если не случится, то сколько будет разговоров. Не лучше ли мне заняться ею, я быстро сделаю из нее настоящую даму…

Ромили уже почти была готова броситься на слугу, гнев застил глаза… Потом опомнилась. Ну и ладно, все равно любому уважающему себя скакуну дамское седло оскорбительно. Ветрогон просто не дастся… Вот и Пречиоза, почуяв, что хозяйка на грани взрыва, тоже взъерепенилась. Девушка усилием воли подавила злость и спокойно сказала:

— Хорошо, оседлай кобылу.

Как бы там ни было, а она сегодня обязательно проедется с Пречиозой — пусть та привыкает и к рыси, и к галопу. В любом случае лучше заняться делом, чем дуться от бессильной ярости.

Пока Ромили скакала верхом, она без конца размышляла над своим положением. Мысли были хлесткие, ясные… Обратиться к отцу? Бесполезно… В этом деле он во всем положился на Люсьелу. Новый наряд для верховой езды сразу прояснил направление, в котором дует ветер. Как ни крути, но очевидно, что недалек день, когда ей совсем будет запрещено садиться на лошадь. Все будет обделано аккуратненько — Люсьела заявит, что отец желает подобрать ей достойную коняшку. И ездить она должна по-дамски, мелкой рысцой; а сидя на дамском седле, нельзя будет возить с собой ястреба — там нет на передней луке приспособления, на которое можно было бы посадить Пречиозу. Следующим шагом будет попытка уговорить ее вообще не появляться на конюшне и в соколятнике, потом и совсем запретят — Люсьела заявит, что благородной даме там делать нечего. Ей только надо приказать, и оседланную кобылу подведут к крыльцу.

Что Ромили сможет с этим поделать? Она же еще несовершеннолетняя — пятнадцать исполнится только летом.

Зачем в таком случае боги наградили ее лараном, если только мужчинам дано свободно пользоваться этим даром? Ромили едва не заплакала. Почему она не родилась мужчиной? Вот, к примеру, если спросить Люсьелу об этом, то ответ будет дан немедленно. Зачем, переспросит она, женщине этот дар? Ну конечно для того, чтобы передать его сыновьям.

Значит, она всего лишь некий передаточный механизм для переноса дара от неизвестного мужа к его сыновьям? Она много раз задумывалась о детях — ей очень хотелось иметь таких симпатичных карапузов. Припомнился Раэль, когда он был еще совсем малыш. Такой пухленький, с очаровательными складочками на ручках и ножках, слюнявый, улыбающийся… Похожий на куколку… Но отказаться от всего, что составляло ее жизнь — а значит, от самой себя, — не выходить за порог дома, превратиться в ленивую, отъевшуюся бабу, какой стала Люсьела, заниматься исключительно детьми?.. Слишком высокая цена — даже за такую замечательную награду, как ребятишки. Ромили неожиданно разрыдалась — тут же выругала себя за слабость, ведь ее сомнения тотчас передадутся лошади и ястребу. Нет, нюни распускать нельзя!..

Ей следует выждать. Не терять голову. Возможно, когда отец остынет, ему самому станет не по себе — тогда и следует попытаться втолковать ему всю бессмысленность подобного обращения с дочерью. Внезапно у Ромили родилась идея — на праздники, за несколько недель до середины лета, в «Соколиную лужайку» вернется Дарен. Он хорошо к ней относится, к тому же он законный наследник поместья, может, он встанет на ее сторону и повлияет на отца? Ромили на скаку погладила ястребицу перышком — пусть успокоится, жизнь не такая уж плохая штука, чтобы по каждому поводу взмахивать крыльями, — и, развернув кобылу, помчалась домой. В сердце затеплилась надежда…

3

За десять дней до Праздника середины лета, в канун дня рождения Ромили, в «Соколиную лужайку» вернулся Дарен.

Первым увидел приближавшихся всадников Раэль — в это время вся семья завтракала на воздухе. Погода стояла прекрасная, и с террасы открывалась широкая панорама. Вся обширная долина Кадарина была как на ладони. Раэль в тот момент как раз потянулся за вторым куском хлеба с медом. На мягкие попреки матери, что ему бы следовало не вертеться, вести себя за столом прилично, он без слов отвернулся от стола и положил хлеб на перила ограды. В этом месте над балконом нависали редкие ветки иви — огромного дерева, верхушка которого возвышалась над крышей замка.

— Мама, взгляни-ка, — позвал мальчик. — Там какие-то всадники поднимаются вверх по тропинке. Они направляются сюда, разве не так? Папа, ты их видишь?

Макаран нахмурился, поднял чашку.

— Тихо, Раэль. Я же разговариваю с твоей матерью. Нехорошо перебивать взрослых…

— Это же Дарен! — теперь уже вскрикнула Ромили и подбежала к перилам. — Я узнаю его лошадь. Я встречу его внизу!..

— Ромили! Сядь на место и доешь, — начала Люсьела, но девушка уже мчалась к выходу.

Толстые косы били по плечам. Вот уже позади длинный пролет лестницы. Сзади послышался дробный перестук каблуков Раэля. Она засмеялась, представив застывшую с разведенными руками Люсьелу: «Что за безобразие? Ну зачем же так скакать?» На ходу девушка облизала липкие от меда пальцы и выскочила во двор. Тут ее догнал Раэль — мальчик подбежал к входным воротам и с разбегу повис на них. Его звонкий голосок сразу начал созывать слуг, чтобы те поскорее раздвинули створки.

— Там мой брат Дарен — он уже совсем близко… Ну, что же вы!..

Тут же набежали радостно возбужденные слуги, принялись вытаскивать брусья, с помощью которых на ночь запирали ворота. С внешней стороны уже долетало лошадиное ржание. Раэль без конца распоряжался, мешался под ногами. Как только тяжелые створки начали расползаться, он выскользнул за ворота и принялся махать руками.