Лилиан Браун - Кот, который проходил сквозь стены

• Название: Кот, который проходил сквозь стены
• Автор: Лилиан Браун
• Жанр: Детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-94278-003-X

От издателя

Первый «Кот» Лилиан Джексон Браун познакомился с читателями более тридцати лет назад. Затем, как и положено в хорошем детективе, автор исчез из мира литературы лет на двадцать, успев, правда, получить официальное признание прессы и титул «лучшего автора современного детектива», заявленный в «Нью-Йорк таймс». Продолжение последовало только лишь в 1986 году.

От Ozon.ru

Познакомьтесь — Джим Квиллер, газетный журналист, мужчина средних лет с традиционными представлениями, небольшим брюшком и усами, которые он теребит во всех возможных случаях. Бывший криминальный репортер. Холостяк. Большой любитель кошек. Человек, который постоянно, по примеру доблестной Джейн Марпл, оказывается в нужный момент в нужном месте — а именно, в самой гуще таинственных событий. Вместе со своими кошками, разумеется. Разумеется — потому что рано или поздно кошки выходят на первый план. Как только дело заходит в тупик, они мяукают, скребут землю, выпрыгивают из окна и даже печатают буквы на пишушей машинке — словом, делают все для того, чтобы, благодаря их поразительной интуиции и наблюдательности доброго Джима, преступники были разоблачены и наказаны.

И не слишком там все запутанно, и психологизм не отличается глубиной, и натяжки порой уж слишком очевидны, но обаятельный текст, даже обаятельнейший. Чего стоят хотя бы бесконечные размышления Квиллера о том, что любимые кошечки любят кушать, какую музыку они любят слушать и какими игрушками любят играть… За мужчин не скажу, но женское сердце дрогнет всенепременно.

---

— Ей-то зачем? Я думаю, у нее денег хватает. Она продает отличные вещи — избранным клиентам. У нее есть шератоновский[3] ломберный столик, за который я бы ничего не пожалела! Это не для нас…

— Я удивился, когда нашел в Хламтауне такой дорогой магазин.

— Мне кажется. она хотела быть поближе к своему парню. Да место не так и важно: покупатели пойдут за тем, что ищут, на край света.

— Но разве не рискованно держать ценные вещи в таком районе?

Айрис нахмурилась.

— Вы совсем как все остальные! Думаете, что район, пришедший в упадок, — рассадник преступности. Это не так! У нас все спокойно.

Она замолчала, сосредоточившись на воротнике блузки.

Журналист встал.

— Что ж, я, пожалуй, займусь делом. Пойду, опробую новую машинку. Может, напишу что-нибудь про аукцион.

— Да, кстати, — вспомнила Айрис, — видите на тумбочке ампир стоит коробка со старыми ключами. Посмотрите, может, один из них подойдет к вашему замку.

Он заглянул в коробку и увидел ключи длиной сантиметров по десять.

— Нет, я не намерен запираться, — сказал журналист.

Вернувшись к себе, Квиллерен открыл дверь и нащупал выключатель, связанный одновременно с тремя источниками света: лампой для чтения возле кресла, напольной лампой у бюро и раскрашенным розами реликтом на хромом столике. Потом поискал глазами котов — как делал всегда, приходя домой.

Вот и они — сидят на позолоченных стульях, как король и королева на престоле. Каштановые лапки изящно поджаты под белоснежные грудки, а шоколадные уши — словно маленькие короны.

— А вы, ребята, выглядите ничего себе, — заметил Квиллерен. — Быстро же вы освоились.

Коко прищурился и сказал «Йоу», а Юм-Юм посмотрела на приятеля немного косыми глазами с таким видом, словно хотела сказать: «Не понимаю, о чем вы толкуете!», и что-то промурлыкала. Обычно она издавала высокие вопли, но в редкие спокойные минуты произносила только «м-м-м», не раскрывая рта.

Журналист принялся за работу. Он открыл футляр пишущей машинки, ударил по паре клавиш своего нового приобретения и подумал: может, Энди был благоразумным, этичным, умным и приятным, но с машинкой он обращался неряшливо. Внутри мусор от стирательной резинки, лента изорвана в лохмотья. Более того, недостающей буквой оказалась не малоупотребительная "Z", а вездесущая "O". Квиллерен начал печатать:

«Дух п*к*йн*г* Эндрю Гланца н*сился над Хламтаун*м, к*гда б*гатства эт*г* уважаем*г* антиквара пр*давали на аукци*не сливкам г*р*дских любителей древн*стей».

Он описал сливки: их нарочито безвкусную одежду, странные разговоры, продуманные выражения лиц. За день он не сделал ни одной заметки: за двадцать пять лет газетной беготни его память приучилась работать не хуже фотоаппарата.

И все же статья продвигалась медленно. Стол шатался, нехватка "O" выводила из себя, а от звездочек, которые он вставлял для наборщика, было уже тошно. К тому же его то и дело отвлекало воспоминание о глазах. Квиллерен знал, что выражал их взгляд. Он означал одно из двух: элегантная мисс Дакворт либо близорука, либо… испугана.

Квиллерена насторожило низкое ворчание, исходившее из горла Коко. Вскоре кто-то поднялся по лестнице и зашел в соседнюю комнату. Несколько минут спустя где-то зазвонил телефон. Потом тяжелые шаги снова раздались в коридоре.

Любопытство оказалось сильней усидчивости, и журналист подошел к двери, чтобы посмотреть на человека в шапке Санта Клауса. Вместо этого он увидел над круглым безбровым лицом наполеоновскую треуголку.

Мужчина с преувеличенным испугом вскинул руки. Его маленькие налитые кровью глаза широко раскрылись от изумления.

— Сэр! Вы испугали нас! — сказал он с театральной высокомерностью.

— Простите, я не хотел. Я только что здесь поселился. Меня зовут Квиллерен.

— Добро пожаловать в нашу скромную обитель, — ответил мужчина, разводя руками. Вдруг он посмотрел вниз. — А это что здесь у нас?

Коко последовал за Квиллереном в коридор и теперь ласково терся о галоши незнакомца.

— Никогда за ним такого не замечал. Обычно Коко не ластится к незнакомым людям.

— Они чувствуют! Да, они чувствуют! Бен Николас — друг всякой птицы и зверя.

— А-а, это у вас магазин в соседнем доме! Я работаю в «Беге дня» и пишу серию статей о Хламтауне.

— Прошу вас, удостойте нас своим посещением и напишите пару добрых слов. Нам нужна реклама.

— Завтра, — пообещал Квиллерен.

— Тогда до встречи!

Весело помахав рукой, антиквар отправился вниз, волоча за собой до смешного длинный шарф.

— Нас ожидает покупатель, — объяснил он. — Мы должны идти.

Миссис Кобб оказалась права, подумал Квиллерен. Бен Николас — сумасшедший. Но коту он явно понравился.

За дверью снова стало тихо. Журналист легкомысленно принялся писать о вещах, ему неведомых (мейсенский гербовик, раннеамериканское дерево, квизальская компотница с шахматным узором), то и дело справляясь в словаре.

Через некоторое время, когда он указательными пальцами перепечатывал чистовик, ему показалось, будто что-то движется. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь медленно открывается: приотворилась сантиметров на десять и замерла.

— Да? Кто там? — требовательно произнес Квиллерен.

Ответа не последовало. Журналист вскочил, подошел к двери и резко распахнул ее. Там никого не оказалось, но в конце коридора как будто что-то мелькнуло. Квиллерен надавил пальцами на усталые глаза и всмотрелся в завалы красного дерева, сосны и ореха — ножки, крышки, ящики, сиденья, спинки… Вот что-то мелькнуло снова — за низким постельным шкафом. Кончик коричневого хвоста.

— Коко! — резко крикнул он.

Кот никак не отреагировал.

— Коко, вернись!

Он знал, что это Коко: кончик хвоста не был загнут.

Кот не обращал на Квиллерена никакого внимания, как обычно делал, когда сосредотачивался на каких-то личных делах.

Журналист двинулся по коридору и увидел, как Коко шмыгнул за кабинетный орган. В этих старых домах двери, разбухшие от сырости и многочисленных покрасок, вечно закрываются неплотно или не закрываются вообще; неудивительно, что сиамец выбрался из комнаты.

Добравшись до коридорной мебельной свалки, Квиллерен протиснулся мимо комода с мраморной полкой и всмотрелся в пространство за органом, где скрылся Коко.

— А ну, вылезай, нет там для нас ничего интересного!

Кот вспрыгнул на стул и внимательно принюхался. Потом, словно добравшись до цели, стал, распушив усы, водить носом, точно измерительным прибором, вдоль полосы черного металла, заострявшейся кверху наподобие меча, и покоившейся на медном шаре.

Теперь усы встопорщились уже у журналиста. Вот значит как! Коко выбрался из комнаты, чтобы добраться до злосчастного шпиля, купленного мистером Коббом на аукционе! Теперь он обнюхивал его, приоткрыв пасть и обнажив клыки. Так кот выражал только одно чувство — отвращение.

Квиллерен нагнулся и схватил Коко поперек туловища. Тот пронзительно заорал, будто его душили.

— Миссис Кобб! — крикнул журналист в открытую дверь хозяйской комнаты. — Я передумал! Мне нужен ключ!

Пока Айрис рылась в коробке, Квиллерен прикоснулся к усам. В корнях волос появилось характерное покалывание. Так уже несколько раз бывало. Так бывало, когда речь шла об убийстве.

Глава 6

В тот же вечер, чуть позже, Квиллерен занялся библиотекой борца за отмену рабства и так зачитался переплетенными в толстый том номерами «Освободителя», что только после полуночи сообразил: утром нечем будет завтракать. Он надел пальто и последнее свое приобретение — шляпу в черно-белую клетку с круглыми мягкими твидовыми полями и со щегольским красным пером, самым красным из когда-либо им виденных, а красный цвет Квиллерен обожал, — и отправился в бакалейный магазин на углу, примеченный еще днем; объявление обещало круглосуточную торговлю.

Он запер дверь десятисантиметровым ключом и спустился по скрипучей лестнице. Падал снег — на этот раз совсем не воинственно, мягко и нежно. Квиллерен помедлил на каменных ступенях крыльца, очарованный открывшимся новым видом: стояла тишина, движения на улице почти не было, старые уличные фонари озаряли таинственным огнем причудливые здания, белая пелена припорошила причудливые переплеты окон и дверные косяки, укрыла железные решетки, автомобили, стоящие у паребрика, мусорные бачки.

В конце квартала на заснеженный тротуар падал свет извитрин бакалейного магазина, аптеки и бара «Львиный хвост». Из «Хвоста» выбрался поздний посетитель и побрел куда-то с неуверенным достоинством, хватаясь рукой за несуществующий поручень. Мимо особняка Коббов продефилировала девица в узких брюках и короткой шубке «под леопарда», заметила Квиллерена и направилась в его сторону. Журналист отрицательно покачал головой. Из своего магазина вышел Бен Николас и угрюмо поплелся в бар, что-то бормоча и не обращая внимания на застывшего на крыльце соседа.