Джулия Джонс - Пещера Черного Льда

• Название: Пещера Черного Льда
• Автор: Джулия Джонс
• Издательство: ООО «Издательство АСТ»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-007003-9

Знатоки и ценители фэнтези!

Джулия Джонс, уже знакомая вам по увлекательной трилогии «Ученик пекаря» и изысканно-поэтичному роману «Корона с шипами», приглашает вас в путешествие по своему новому миру.

Миру, коим правит Высокая Магия, дающаяся лишь избранным.

Миру, где кланы воинов ледяного Севера бьются в безжалостной войне.

Миру, где убивают, не проливая крови, а где-то в укрытой от взоров людских пещере таится от света дня древнее, предвечное Зло. Таится, ожидая мига, когда, как предсказано древним пророчеством, оно получит шанс вновь вырваться на волю...

---

За эти дни хозяин понял, конечно, кто у них главный по-настоящему, но самолюбию Вейса льстило, что поначалу за предводителя приняли все-таки его.

От жирного дыма харчевни у Вейса воспалились глаза. Открыв ставни одного из двух выходящих на север окон, он впустил ночной воздух. Ледяная тьма успокаивала, словно погружение в тихий пруд.

«Молочный теленок» стоял близ городской северной стены, и из окна можно было видеть окрестности города.

На горизонте торчали сглаженные ледником вершины Горьких холмов в венце серебристых снеговых туч. Около сотни бурь приходит каждую зиму из Глуши и клановых земель, столь часто, что порой за один день их насчитывается три подряд, и Горькие холмы встречают грудью каждую из них. Возможно, когда-то они и правда были горами, но древние ледники и бессчетные бури урезали их до высоты, которой и названия не подберешь. Кланники зовут их холмами, но это следует приписать их гордыне, с которой Вейсу довелось познакомиться на собственном опыте.

Обнажив чуть скошенные внутрь зубы в неприязненной гримасе, Вейс уселся за дубовый письменный стол перед окном. К нему была пришпилена превосходная подробная карта владений Иль-Глэйва. Вейс купил ее в этот же день у молодого честолюбивого картографа по имени Сиддиус Хорн и заплатил за нее целое состояние, но она того стоила.

«Здесь обозначены все деревни на расстоянии тридцати лиг от города, — похвалялся Хорн за своим прожженным кислотой прилавком. — А также все хутора, все сколько-нибудь крупные усадьбы, дороги, скотопрогонные тропы и возвышенности».

Отменная карта, просто замечательная.

Вейс провел пальцем по шелковой бумаге вдоль северной дороги. Тщательно выведенная с помощью волосяной собольей кисточки и железистых чернил, она вела от Старых Сулльских ворот прямо к Ганмиддишскому перевалу. Ангус Лок с двумя своими спутниками выехал из города по этой дороге. Вейс это знал. Знал он также, что они, вместо того чтобы ехать на север к перевалу или на запад к клану Черный Град, повернули на восток.

Первая часть этих сведений досталась ему довольно дешево. Стражники у ворот брали мзду более чем охотно, и Ход затратил всего четверть дня, чтобы узнать все, что нужно. Вторая часть стала известна лишь благодаря Вейсу.

Вчерашним утром после возвращения Хода в гостиницу Вейс отправился к Старым Сулльским воротам сам, и некоторое число монет снова перешло из рук в руки. Все они были порядком засалены, как все ходящие по рукам предметы, но одна несла на себе кое-что еще: приказ. Приказы были высшей формой магии, и Вейс мастерски их составлял. Приказы, правда, чаще произносятся, чем передаются из рук в руки, но для этого у него был не тот голос. Здесь требовались звучные, глубокие, властные ноты — такой голос льстит тщеславию человека, обволакивает его рассудок и делает здравыми самые дикие просьбы. Хороший голос и присутствие отдающего приказ — это половина дела. Без них этот вид чародейства плохо срабатывает.

Вейс затратил половину ночи, чтобы внедрить приказ в монету. Тот был, разумеется, совсем прост. Приказы действуют лишь при условии скромных требований, никоим образом не противоречащих интересам жертвы. Особенно хороши они при добывании сведений. Под действием приказа тюремщик может выдать время, в которое его узнику приносят еду, хорошенькая горничная — поделиться интимными подробностями о своей госпоже, а почтенный хозяин гостиницы — указать комнату гостя, только что хорошо заплатившего ему за молчание. Вся штука в том, чтобы человек захотел исполнить твою просьбу.

С пятью серебряными монетами Вейс передал тощему стражнику также и приказ задавать всем, входящим в город, один простой вопрос: не видел ли кто двух всадников-мужчин и женщину на сером горном пони?

Глаза стражника, когда Вейс изложил свою просьбу, сделались пустыми. В голосе Вейса не было нужной власти, но монета, вложенная в красную ладонь стража, несла заряд магии. Солдат согласно кивнул еще прежде, чем Вейс добрался до серого пони.

Всего через полдня дело было сделано. Легко, но изысканно пообедав фазаном, зажаренным в собственной крови, Вейс вернулся к воротам, и стражник сообщил ему то, что узнал, — исподтишка и второпях, ибо чувствовал в глубине души, что поступает нехорошо. Несколько человек видели трех путников, едущих на север к перевалу, и Вейс собрался уже заключить, что Лок со своими спутниками теперь находится на клановых землях, когда стражник сказал:

— А один возница и его сын говорят, что три ночи назад эти трое ехали на восток. Отец с сыном видели их в десяти лигах от северной дороги, на тропе, известной только погонщикам скота да местным жителям.

Околдованных не благодарят, поэтому Вейс просто повернулся и пошел прочь. Путем ненавязчивых вопросов он узнал имя лучшего в городе картографа и несколько часов спустя уже сидел в своей уютной комнате, пером и тушью отмечая путь Ангуса Лока.

Стражник дал ценные сведения. Это как раз в характере Лока — пользоваться обходными путями вроде скотопрогонных и звериных троп. Если возница говорит, что видел его в таком месте, то это скорее всего правда.

Исходя из этого, Вейс принялся изучать карту Сиддиуса Хорна. Еще час назад он полагал, что конечная цель Ангуса находится на востоке, но теперь не был в этом так уверен.

След Асарии Марки пропал. Либо ее магическая сила истощилась, либо ее заклял очень искусный чародей. Заклятия — дело трудное. Их нельзя поставить, не отдав человеку, которого хочешь защитить, частицу себя. Это под силу лишь немногим, и все они наверняка входят в число фагов.

Рот Вейса искривился от непрошеных воспоминаний. Да, в этом городе найдется пара человек, способных заклясть Асарию Марку... но до этого ему больше дела нет в отличие от других видов чародейства.

Час назад, когда он сидел в харчевне с Марафисом и Ходом, увлажняя рот пивом, слишком скверным на его вкус, и нарезая на кусочки нежные части лося, он почувствовал на севере иной источник магии. Три быстрые вспышки, одна за другой, едва заслуживающие названия чар — столь естественны они были для ворожившего.

Кланник.

Вейс уже дважды сталкивался с его деяниями: один раз в Венисе, где он убил выстрелами в сердце четырех гвардейцев у Тупиковых ворот, и второй на берегу Черной Лохани, когда он застрелил пару собак. Отзвуки его чар имели вкус Древней Крови, покрывший мурашками кожу Вейса и тут же пропавший.

Север — вот все, что узнал Вейс сейчас. Север, а не восток.

Чистый, безупречно подпиленный ноготь провел борозду по карте Сиддиуса Хорна. После трехдневного отклонения на восток трое во главе с Ангусом Локом вернулись к Ганмиддишскому перевалу.

Для Сарги Вейса это означало одно: Ангус Лок заезжал со своими новыми друзьями к себе домой. Тихо улыбаясь, Вейс начал вычислять, как далеко трое всадников на хороших конях могли проехать на восток за сутки по глубокому снегу.

37 В БАШНЕ

Его отделили от Ангуса и Аш, за что он был благодарен. Теперь ему было за что зацепиться в грядущей тьме: Аш ничего не увидит и не узнает.

Челн быстро резал воду, гладкую и черную, как вулканическое стекло. Буря давно прошла, и Волчья река, провыв всю ночь на луну, мирно уснула. От воды и впрямь шел густой звериный запах: весной эта река так раздувается и несется с такой силой, что убивает больше лосей, горных баранов, лесных котов, медвежат и мелкой дичи, чем самая большая стая волков на Севере. Она и теперь пахла этой добычей, этой падалью, застрявшей в воде столь густой и холодной, что должна была сохраниться неиспорченной до весны.

Впереди лежала Ганмиддишская Пядь. Гранитная глыба, пенящая воду на середине реки, походила на купол древнего, давно затонувшего храма. На острове стояла башня, и кормчий челна правил на красный огонь у нее на вершине.

Близился рассвет — Райф судил об этом по расположению звезд и постоянному движению воздушных потоков. Он лежал связанный на дне челнока, придавленный сапогами бладдийского гребца. Веревочное кольцо на переносице затрудняло дыхание, другое, захлестнувшее горло, почти не давало шевелиться. Райфа не били, но и не церемонились с ним. От такого обращения свежие швы на груди опять открылись. Плевки бладдийцев еще не просохли на его лице, и кровь из ссадин на лбу и висках сочилась в лодку.

Клафф Сухая Корка стоял на носу, уперев одну ногу в планшир и всем телом подавшись к Пяди. По пути к Ганмиддишу он распустил свои косы, и черные, длиной до пояса, волосы развевались у него за спиной на предутреннем ветру.

Райф был о нем наслышан, как всякий житель клановых земель. Правая рука Собачьего Вождя, его приемный сын, не знающий отца порубежник, прозванный Сухой Коркой из-за первой трапезы, которую съел в клане Бладд, а ныне известный как Сухая Кость. Единственный, по слухам, человек, кому Собачий Вождь доверяет, единственный, способный говорить и драться, как сам вождь, и лучший боец на мечах на всем Севере.