Роберта Джеллис - Гобелены грез

• Название: Гобелены грез
• Автор: Роберта Джеллис
• Издательство: Попурри
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 985-6190-02-9

Северная Англия 1138 год. Шотландское нашествие: ужасающие зверства, осажденные замки, кровавые побоища. Владелица замка Джернейв — прелестнейшая леди Одрис, нежными пальцами ткавшая гобелены с картинами будущего, влюбляется в молодого рыцаря Хью Лайкорна, образ которого она отождествляет с мифическим единорогом. Гобелены Одрис предсказывают будущее. На одном из них могучий и грозный единорог угрожает замку Джернейв…

Рыцарь Хью Лайкорн состоит на королевской службе… Герой в эпоху героев… Великолепная пара для леди Одрис — даже если та и не могла признать этого сразу. Вопреки всем препятствиям они отважились искать любовь… леди, поклявшаяся не выходить замуж… и рыцарь, давший обет покорить ее сердце…

---

Эдит наблюдала за Одрис все это утро и вечер, и ей казалось, что девушка поняла ее предупреждение. Девушка не проявляла своей веселой игривости, и ее ранний уход в свою башню был верным признаком того, что она не искала общества гостя более, чем ей позволяла вежливость.

Как ни странно, ни Хью, ни Одрис не планировали заранее, как себя вести. Они провели весь день в долине Одрис и в лесу, который покрывал невысокие горы, окружающие долину. Фрита стороной обогнула горный хребет и с лошадьми обосновалась у реки, в то время как Хью и Одрис прогуливались пешком. Иногда оба молча сидели, наблюдая за обыденными занятиями какого-нибудь мелкого зверька. Чаще всего говорили о крупных государственных делах и о своих собственных проблемах, которые были мельче государственных, но оба были вполне довольны. Они чувствовали необходимость прикасаться друг к другу и бродили, держась за руки, или сидели рядом, обняв друг друга.

Этого им было достаточно, чтобы удовлетворить желание, а дальше (они знали это) была дикая, сильная страсть, которая обогащала каждое сказанное ими слово или каждый их жест, но страсть еще не овладела ими — пока нет!

Как будут поступать и что говорить, когда вернуться в Джернейв они пока не знали. И это было то единственное, чего не касались в своих разговорах Одрис и Хью. Каждый не мог лгать сэру Оливеру по разным причинам, и оба решили молчать, считая свое молчание единственно возможным способом защиты.

Итак, Хью совсем не удивился, когда Одрис отправилась в свою башню и был благодарен ей за это. Обычно Одрис хорошо понимала чувства людей. И сейчас она, конечно, считала, что понимает Хью лучше других, потому что любит его, но на этот раз у нее не мелькнуло даже мысли о его чувствах, а было непреодолимое желание ткать. Одрис знала, что ей нужно закончить второй гобелен до того, как уедет Хью. К счастью, мягкие прикосновения иглы, прокалывающей ткань, были не слышны через толстые стены башни. Сэр Оливер и Эдит сильно бы обеспокоились, если бы услышали, что Одрис ткала далеко за полночь. Фрита наблюдала за ней и улыбалась, потому что спокойствие и радость царили на лице ее госпожи, ее дорогой госпожи, которая стала женщиной. Фрита была права: потребность стать женщиной Хью появилась у Одрис задолго до того, как она начала ткать. И она мысленно каждый день проводила со своим милым единорогом.

На следующий день Одрис решила взбираться на утесы. Страх, закравшийся в сердце Хью, вскоре был побежден. Одрис, смеясь, заверила его, что, если он не поможет ей, она сделает это сама, как только он уедет. Хью решил, что по крайней мере она будет в большей безопасности, если он подстрахует ее на канате, но наблюдать за ней, спускавшейся вниз, было невообразимым испытанием. Он был восхищен, насколько в этой юной леди могли сочетаться привлекательная внешность и сила, когда она, задрав юбки, чтобы они не мешали, уже не бледная и трепетная, а, наоборот, жизнерадостная и раскрасневшаяся от удовольствия и напряжения, ползла по поверхности остроконечной разбитой каменной глыбы. Сокол, покинувший гнездо, когда Одрис подбиралась к нему, кружил рядом, пронзительно крича и пикируя, в попытке испугать захватчика. Одрис не обращала внимания на птицу. Она опасно отклонялась в сторону, чтобы заглянуть в гнездо, затем выпрямлялась и снова карабкалась вверх.

"Ее ноги и руки должны быть крепки, как меч, " — думал Хью, и воспоминания об этих ногах, которые обхватили его, когда они соединились, нахлынули на него. Он с нетерпением ожидал ее.

Поэтому, как только Одрис спустилась вниз, они снова занялись любовью. И если Одрис и была удивлена тем, что Хью так быстро схватил ее, но тем не менее ей это не причинило страданий. Он жаждал начать, но некоторое время целовал ее золотистые кудри и губы, затем все тело, и, вспомнив, как ему было страшно, когда он впервые овладел ею, он заставил ее сесть на него.

Оба были любознательны и в любой момент готовы ласкать друг друга, поэтому любовный акт становился с каждым днем легче и впечатлял все больше, по мере того как они изучали свои тела. Но каждый вечер Одрис с особым рвением принималась ткать, и у ее опекунов не закралось и капли подозрения насчет любовных отношений между ними. Между тем Одрис по-прежнему очень хотела закончить свой гобелен, а сэр Оливер желал компенсировать каждый проведенный с Хью день, слушая, как ему казалось, женскую болтовню. Все было бы прекрасно, если бы время не летело так быстро.

Прощание было трудным и горьким. Хью знал, что не сможет выглядеть безразличным в последний вечер, поэтому он сказал сэру Оливеру, что уезжает утром, чтобы было время поговорить с Тарстеном и узнать нет ли каких-либо изменений в его планах, купить снаряжение и выяснить другие детали дела. Он сообщил, что будет ночевать в аббатстве, считая, что это лучший выход из положения, чем оставить своего хозяина в сомнениях.

Не говоря ни слова, сэр Оливер кивнул, подумав, что Хью получил все выгоды, какие мог, от женской компании. Но сэра Оливера это мало заботило, он ведь добился своей цели. Ему доложили, что скалы уже не представляют опасности.

Сэр Оливер и Эдит были слегка удивлены, узнав, что он уезжает с первыми лучами солнца, как только проснутся слуги, которые закроют за ним ворота. Они даже не заметили, что Одрис тоже исчезла из Джернейва. Был пасмурный день, собирался дождь, и они оба подумали, что девушка, как обычно, укрылась в своей комнате, потому что видели, как Фрита несла еду в башню. Но именно эти последние перед расставанием часы, Одрис и Хью решили посвятить друг другу, заранее обдумав свой план.

Уезжая, Хью взял с собой вьючного мула, который вез багаж, где были не только одежда и оружие, но и небольшой потертый тент. Когда приехала Одрис, тент был уже установлен на ровной площадке недалеко от ее долины. Он расседлал Руфуса, разгрузил мула и привязал животных у реки. Когда приехала Одрис, Хью расседлал ее кобылу и привязал ее с остальными животными. Затем он вернулся к Одрис. Некоторое время они стояли, обнявшись; но вскоре, взявшись за руки, поднялись на косогор, где Хью устроил свое укрытие.

День прошел спокойно и молодые люди провели его, предаваясь любовным утехам. Всю прошедшую неделю они играли в любовь в зависимости от места, где они были, и их настроения, но уже без крайней необходимости, как это было в первый раз. Они получали удовольствие, находя общие интересы или говоря о самых сокровенных чувствах друг друга, а в этот последний день они вообще не решались много говорить, чтобы боль расставания не усиливалась словами. Одрис начала было умолять Хью не рисковать и не пытаться завоевать владения в военных походах, но он остановил ее, а позже объяснил ей, что план вызван не безразличной жадностью, а только тем, что он хотел быть с ней всегда, все время и в качестве мужа. Он сказал, что не сможет вынести, если ему придется красть крохи любви один-два дня в год. Она вынуждена была его остановить, пораженная до глубины души, потому что вся его борьба, даже если Хью повезет, будет бесполезной: она никогда не сможет выйти замуж и не выдворит дядю из Джернейва. Поэтому они занялись любовью, потом молча лежали, сцепив руки, пока легкие поцелуи и ласки не становились настойчивее, и они снова занимались любовью.

Именно она, Одрис, больше нуждалась в утешении. Хью не меньше страдал из-за того, что им приходится расставаться, но у него была надежда. Он был уверен, что ему обязательно представится случай проявить себя и завоевать себе какое-нибудь владение. Сейчас он уже точно знал, что Одрис не жаждет той роскоши, в которой она живет, и пришел к мысли, что, несмотря на всю ее миниатюрность и хрупкость, она достаточно сильна и вынослива. К счастью она совсем не была привязана к Джернейву. Дай ей ткацкий станок, садик, кусочек дикой природы, и Одрис будет счастлива. Хью верил, что получит разрешение жениться на Одрис, предложив сэру Оливеру править Джернейвом до его смерти или, до тех пор, пока тот сам пожелает снять с себя это бремя. Одрис не позволяла говорить ему об этих надеждах, которые, как она боялась, могут стоить Хью жизни. Поэтому ей пришлось отвергнуть и его намерения жениться на ней, оставив Джернейв ее дяде. Много лет уже она ассоциировала свое замужество с передачей власти над Джернейвом, и эта мысль закрепилась в ее голове так же крепко, как и сама крепость на вершине горы.

Итак, будущее Одрис было туманно: в лучшем случае она вынуждена будет или отказаться от любимого, или погубить дядю; в худшем случае она узнает, что Хью погиб, и она потеряла его навсегда. Страшная боль от этих мыслей волнами нахлынула на нее, и Одрис буквально его задушила, осыпав поцелуями. Она обвила его руками так сильно, что Хью вскрикнул от удивления.

Неважно, что облака, покрывающие небо и сыпавший из них дождь, скрыли солнце и, что Одрис настаивала держать шатер плотно закрытым, отчего день становился еще пасмурнее, время летело все стремительней. Одрис умоляла любимого остаться здесь на ночь, но Хью не соласился. Он помнил, как Одрис утверждала, что у нее нет причин бояться дяди, но был уверен, что сэр Оливер только казался мягким, ведь Одрис никогда раньше не давала ему повода проявлять свою строгость. И если даже сэр Оливер был более терпелив, чем Хью предполагал, то всякое терпение иссякло бы, если бы она призналась, где была и что делала. Хью был достаточно мудр, чтобы не дать повода вызвать недоверие дяди к своей племяннице.