Владимир Динец - America Latina, или повесть о первой любви

• Название: America Latina, или повесть о первой любви
• Автор: Владимир Динец
• Жанр: Путешествия и география

---

— Капитан с командой или без предлагает услуги по судовождению, — читал я.

— У нас нет судна, — вздохнула Юлька. — Как называется бурелом из камня?

— Лавовый поток. А, вот интересно: «Герпетологический клуб сообщает, что в среду состоится первое вылупление черепашат вида Peltocephalus tracaxa в неволе.

Приглашаются все желающие».

— Это было позавчера.

—«Дорогая редакция! Мы с мужем приехали из Австрии в вашу страну, чтобы отдохнуть. Но в ресторане, куда мы зашли, сидел какой-то ужасный костариканец и курил. Мы потребовали, чтобы он немедленно покинул ресторан, но он не только не убрался, но даже не извинился! Мы сегодня же улетаем домой и посоветуем всем нашим друзьям никогда не ездить в вашу ужасную банановую республику!»

— Это сама редакция написала, — предположила Юлька.

— Или вот: «В пруду Западного парка появился крокодил и уничтожает уток. Как он туда попал, неизвестно. Гулять вблизи пруда с маленькими детьми не рекомендуется.» Пошли, попробуем его поймать и запустить в панамское посольство!

Делать все равно было нечего, так что мы сбегали в парк и посмотрели на маленького смешного крокодильчика, а также на великолепных черных с серебром бабочек Urania. На следующий день мы потащились за 50 км в национальный парк Таканти. Мы вымокли под проливным дождем (сухой сезон уже кончался), но вместо леса обнаружили поля и свежие вырубки. Подобно очень многим заповедникам Латинской Америки, Таканти существует только на бумаге.

Экологический туризм — один из основных источников дохода Коста-Рики. Сотни тысяч гринго приезжают посмотреть на широко разрекламированные национальные парки «чемпиона третьего мира по охране природы». Но даже здесь охрана парков находится в довольно плачевном состоянии, и каждый год сельскохозяйственные земли наступают на леса. Что уж говорить о других государствах, где положение еще хуже. Впрочем, кое-где, например в Перу и Венесуэле, природу удалось сохранить в гораздо большей степени. Но у этих стран не так хорошо поставлена реклама, и доходы от туризма намного ниже.

В воскресенье я все же решил рискнуть и съездить в маленький заказник на горе Смерти (Sierra del Muerte), который почему-то не упоминается в рекламных проспектах. Юльку я решил зря не тащить, поскольку был уверен, что опять найду там только поля и расчищенные пастбища.

К моему удивлению, на вершине горы все же сохранился приличный кусок облачного леса со множеством колибри. Я нашел гнездо одной пары в листе огромного «лопуха»

гигантской бегонии (это растение типично для высокогорий Коста-Рики). Черная птичка с ярко сверкающими рубиновыми, темно-зелеными и синими мазками на оперении сидела на чашечке из пуха и паутины размером с бадминтонный воланчик.

Когда она взлетела, в гнезде оказались двое крошечных птенцов.

Гуляя по лесу, я наткнулся на небольшой кусочек парамо. Так называется особый тип растительности, который во влажных высокогорьях Южной Америки заменяет альпийские луга. Здесь оно было очень похожим на наши северные болота, только вместо папоротников росли более грубые «живые ископаемые» — Zamia из цикадовых.

В ледяной болотной воде извивались крошечные розовые саламандры Oedipina, а в глубине мха сновали зверьки-землеройки размером с пистолетный патрон.

Когда я уже собирался ловить попутку обратно, то с удивлением обнаружил на дороге указатель: «Смотровая площадка кецалей. Добро пожаловать!» Конечно, я сразу свернул на узкую грунтовку, резко нырявшую вниз по склону. Кому же не захочется увидеть кецаля (Pharomachus mocinno), священную птицу всех местных народов! Пусть даже по-русски ее называют «квезал». Спустившись метров на триста, я увидел вторую табличку:

«Входной билет 40 долларов. Добро пожаловать!»

Я уже хотел начать привычный обходной маневр, но тут сверху спустился джип с чилийскими туристами. После недолгой беседы мы договорились, что они платят за мой билет, а я, как зоолог-профессионал, нахожу им кецаля.

Прошло три часа. Густой холодный туман заполнил лес, затем пошел дождь. Начинало темнеть. Все живые существа, дрожа от холода и сырости, попрятались в сухие уютные дупла и норы. Лишь колибри черными пулями прошивали лес, как ни в чем не бывало «целуя» один цветок за другим.

Я бродил по кустам, раздвигая руками мокрые бороды свисающих с веток мхов и проклиная все на свете. Чилийцы понуро брели за мной. Я уже продрог до крайней степени, но отдавать деньги ужас как не хотелось. За все время мы видели только большое осиное гнездо, корову, двух попугаев и пустое дупло кецаля. Мне все сильнее хотелось лечь и уснуть, и лишь пример несгибаемых колибри еще удерживал меня от позорной капитуляции.

Вообще-то я всю жизнь считал колибри нежными детьми ласковых тропиков. Это заблуждение разделялo и большинство моих коллег. Несколько лет назад мой друг, орнитолог высшего класса, обнаружил, что один вид колибри встречается на продуваемом всеми ветрами островке в Беринговом проливе. Так вот, по-моему, он и сам до сих пор с трудом верит в то, что видел своими глазами, не говоря уже о других ученых. Теперь-то я знаю, что эти удивительные существа остаются зимовать на Огненной Земле, у самого порога Антарктики.

Спас меня годами выработанный «рефлекс лягушки» — мгновенная реакция на любое движение. Что-то чуть шевельнулось в кронах деревьев, я долго вглядывался в сгущающиеся сумерки и разглядел-таки сидящего на ветке кецаля. Он и вправду был хорош: ярко-зеленый, с пушистым хохолком, алым брюшком и парой длиннющих хвостовых перьев — каждое в метр. Чилийцы мгновенно перестали хныкать и запрыгали от радости (они были в куртках). Я выжал мокрую футболку и терпеливо дожидался, пока они успокоются, в надежде, что меня подвезут обратно в город.

Когда мы садились в джип, шофер отвел меня в сторону.

— Я отвезу тебя в город, — сказал он, — если ты дашь мне 20 долларов и ничего не скажешь моим туристам.

Мне было уже все равно. Мы бодро покатили вверх, но за двадцать метров до шоссе мотор заглох. Машина упорно отказывалась брать последний подъем.

Оставив новых знакомых дожидаться вызванного сторожем трактора, я забрал свои 20 долларов, вышел на шоссе, прошелся немного, чтобы согреться, и поймал машину до самого отеля, причем совершенно бесплатно. В отеле меня ждали теплая койка, вкусный ужин и, главное, чудесная Юлька, которой так приятно рассказать о приключениях дня!

На следующий день панамцы снова сказали «маньяна» (это вообще любимое словечко латиноамериканских чиновников), и мы, отчаявшись, взяли билет на самолет прямо в Венесуэлу. Центральноамериканская «разминка» закончилась. Нас ждал огромный континент Южной Америки с бесконечными расстояниями, высочайшими горами, дикими контрастами климатов и прочими сложностями. До чего же это здорово!

КОНЧИТА

костариканская народная песня

Расцветает кактус-мескалито,

Поплыли кайманы по реке.

Выходила из лесу Кончита,

Завязав рубашку на пупке.

Выходила, самбу заводила

Про морского синего тунца,

Про того, кого она любила,

По кому скучала без конца.

— Съешь, тукан, кусочек ананаса,

Улетай туда, где ал рассвет,

И бойцу в болотах Гондураса

От Кончиты передай привет.

Пусть мулатку вспомнит он простую,

Пусть услышит, как она поет,

Пусть асьенду бережет родную,

А Кончита кактус пожует !

Глава вторая. Гробы с музыкой

Пусть ваша бдительность не переходит в паранойю. Я прожил в этой стране несколько месяцев, и меня только трижды пытались ограбить.

Из путеводителя Lonely Planet.

Во время промежуточной посадки в Барранкиле (Колумбия) у нас стащили всякую мелочь из кармана одного из рюкзаков, но в целом перелет прошел нормально, да еще с видами Панамского канала и красивейшим закатом над пиком Sierra Nevada de Santa Marta (5775 м) — передовым отрогом Анд в том месте, где они выходят к Карибскому морю. К тому же удалось посмотреть сверху на знаменитый старинный город Картахену.

Эту грозную крепость, «ключ к Панамскому перешейку», штурмовали все, кому не лень. В 1586 году Френсис Дрейк взял ее силами девятисот корсаров; в 1697 ее захватил десятитысячный французкий корпус. Но самую грозную осаду, предпринятую 27-тысячной армией капитана Вернона в 1741 году, город успешно выдержал благодаря коменданту гарнизона — безрукому, безногому и одноглазому старику Блазу де Лезо. Бронзовый памятник герою украшает центральную площадь города, но разглядеть его с самолета нам не удалось.

Город Каракас отделен от моря горным хребтом, склоны которого внизу поросли агавами и кактусами, а вверху — влажными тропическими лесами. Поскольку прилетели мы поздно ночью, то переночевали в маленьком городке на берегу, а в столицу двинулись лишь наутро. Каракас нам не понравился. Центр города — лабиринт небоскребов, барахолок и заводов, а предместья — море построенных из кирпича развалюх, похожих издали на пчелиные соты.