Дженнифер Блейк - Обольщение по-королевски

• Название: Обольщение по-королевски
• Автор: Дженнифер Блейк
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

---

— Похоже, существовала еще одна возможность доказать, что вы — не Клэр. И вы воспользовались ею, Анджелина Фортин.

Она без удивления восприняла то, что он обратился к ней, назвав ее, наконец, настоящим именем.

— Уверяю вас, это была не моя инициатива.

— Я сожалею о случившемся. Я вовсе не собирался насиловать невинную девицу.

Она охотно верила ему, но это признание устраняло ее душевный дискомфорт.

— Да, конечно, — отвечала она, — вы собирались изнасиловать всего лишь любовницу брата.

Их прервал осторожный стук в дверь. Вошел Сейрус с подносом, уставленным блюдами с нарезанным мясом и пирожными, бутылкой бренди, бокалами и столовыми приборами. Он поставил поднос на столик, который затем перенес поближе к кровати. Откупорив бутылку, он до половины наполнил бокалы и отступил в сторону, ожидая дальнейших приказаний. Принц бросил взгляд на поднос и кивнул слуге, давая понять, что тот свободен.

Когда Сейрус ушел, Рольф взял один бокал и протянул его Анджелине.

— Спасибо, не надо. Я… у меня нет привычки к крепким спиртным напиткам.

— Как у всякой леди. Я прекрасно понимаю вас, — произнес он, еле сдерживая нетерпение. — Но это не тот случай, когда годится разбавленное вино или наливка.

— Мне действительно не хочется.

Он поднял бровь.

— Вы что, в самом деле считаете, что я собираюсь напоить вас? Могу заверить, теперь в этом нет ни малейшей необходимости.

Гнев залил румянцем ее лицо, и Анджелина стремительно села на постели, опершись спиной на высоко взбитые подушки и ловя покрывало, чтобы прикрыть обнажившуюся грудь.

— Такая мысль мне и в голову не приходила!

— Тогда почему же вы не хотите? Вы предпочитаете, чтобы я заставил вас силой выпить этот бокал? Именно это доставит вам удовольствие, я прав?

Когда смысл его слов дошел до нее, она, взглянув на принца с чувством глубокого отвращения, схватила бокал и поспешно сделала глоток. Огненная жидкость обожгла ее горло, у Анджелины перехватило дыхание, но она не показала и вида, а продолжала отважно глотать бренди, пока на глазах не выступили слезы.

Принц явно забавлялся, глядя на нее и отхлебывая из своего бокала.

— Бренди и гнев — самое эффективное сочетание, такая смесь способна прочистить любые мозги… — произнес он, усаживаясь на край кровати.

Цепочка все еще висела на шее Анджелины, флакончик с духами ниспадал в выемку на ее груди. Когда она стала отодвигаться подальше от Рольфа, флакончик блеснул золотой гравировкой и привлек внимание принца. Он наклонился к Анджелине, и она почувствовала теплое прикосновение его пальцев, когда он взял в руку флакончик, поворачивая его и так и этак, и рассматривая его со всех сторон. Наконец, он устремил свой взор в ее широко открытые зеленые глаза.

— Сначала ты допьешь бренди, — сказал он сурово, — а потом скажешь мне, где она.

— Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, — не крепость огненного бренди заставила ее запинаться, а недвусмысленная угроза, читавшаяся на лице принца.

— Оставь свое вранье. Если бы я мог вообразить себе, что Макс сошел с ума до такой степени, чтобы содержать девственную любовницу, я бы снова швырнул обвинение в его смерти тебе в лицо. Но такое предположение противоречит здравому смыслу. Поэтому я делаю следующий вывод: ты носишь на груди эту вещицу с вплетенными в орнамент инициалами Макса, такие безделушки он любит дарить в знак своего расположения. Итак, ты не можешь отрицать, что виделась с Клэр де Бюи, из рук которой и получила эту побрякушку. Я спрашиваю тебя еще раз: где она?!

— А если я не скажу, что тогда? — она подняла упрямым жестом подподорок, демонстрируя свою полную непокорность, что было довольно глупо с ее стороны в подобных обстоятельствах, но Анджелина ничего не могла поделать с собой.

Принц выпустил из пальцев флакончик, и он мягко ударился о ее грудь.

— Да, я понимаю теперь, что гнев — не то средство, которое излечивает от глупости. Но и ты ошибаешься, дерзко полагая, что тебе больше нечего бояться.

Анджелина опустила ресницы, вертя бокал с остатками бренди в руке, так что темная жидкость растекалась по его прозрачным стенкам.

— Даже если бы я и видела Клэр, даже если бы и знала, где она сейчас находится, как бы я могла сказать вам об этом? Это было бы равносильно предательству члена моей семьи, это означало бы, что я сама отдаю в ваши руки — свою сестру!

— Твои угрызения совести просто трогательны, но ты хорошо обдумала, чего тебе будет стоить дальнейшее запирательство?

Анджелина прямо встретила взгляд принца.

— А что, есть еще более высокая цена, чем та, которую я уже заплатила?

— Суди сама, — ответил он, слегка наклонив голову, — я вошел в дом твоей тети незамеченным и покинул его вместе с тобой, не поднимая шума. Таким образом, если ты вернешься туда сегодня же утром, никто не заподозрит, что ты отсутствовала всю ночь, и не узнает о том, что с тобой случилось. Твоя репутация останется незапятнанной; никакие позорные слухи не нанесут ущерб твоей будущности. А теперь представь, что с тобой будет, если я посреди дня привезу тебя на коне в своих объятиях и верну тете на виду у всех соседей и прислуги?

То, что именно это будет означать для нее, Анджелина хорошо знала. Слух о ее падении будет передаваться из уст в уста. Пожилые дамы, блюстительницы нравственности в их общине, начнут воротить от нее нос и ополчатся против опозорившей себя Анджелины. Ее подруги начнут избегать ее общества, отчасти от того, что этого категорически потребуют их родители, а отчасти по собственной воле, чтобы не быть запачканными ее грязью. Молодые люди прекратят посещать их дом, и только в ночи под окнами Анджелины будут раздаваться их оскорбительные окрики в ее адрес и издевательское улюлюканье. И, в конце концов, Анджелина должна будет смириться с участью старой девы, запертой в четырех стенах дома, или, если одиночество станет уж совсем невыносимым, податься в город, став уличной проституткой.

— Жуткая перспектива, — проговорил принц, глядя в ее помрачневшее лицо.

— Вы… вы не можете быть так бездушны.

— Ты глубоко заблуждаешься. Я могу сделать еще и не такое, только чтобы разыскать убийцу брата.

Анджелина отвернулась к огню.

— Если это неизбежно, то так тому и быть. Делайте, что хотите.

— Мне кажется, ты не понимаешь до конца того, на что так героически идешь, — заметил Рольф довольно язвительно. — Ты что же считаешь, что Клэр достойна такой огромной жертвы с твоей стороны?

— Я это делаю вовсе не из-за Клэр, а чтобы сохранить самоуважение и собственное достоинство.

— Итак, ты все-таки знаешь, где она, и осмеливаешься сидеть здесь передо мной с ханжеской миной, отказываясь назвать местонахождение мадемуазель де Бюи. А знаешь ли, моя дражайшая Анджелина, что тебя сейчас просто-напросто высекут?

Эти слова резко и отчетливо сорвалось с его губ. Царапины, оставленные ее ногтями, покрылись корочкой запекшейся крови на бледном лице молодого человека. Его синие глаза хранили ледяное выражение. Но Анджелина спокойно встретила взгляд Рольфа.

— Удивляюсь, что этого до сих пор не произошло.

— Тогда ты скоро прекратишь этому удивляться.

— Вы что же, ожидаете, что я сейчас упаду и буду валяться у ваших ног, умоляя не причинять мне боль? Но вы же сами доказали всю бесполезность такого поведения. Вы избрали неверную тактику, Ваше Высочество. Тот, кому угрожают, боится только неизвестности. А вы начали как раз с конца, с самого страшного оскорбления, которое только можно нанести женщине. И отныне ничто, что бы вы ни попытались предпринять, не сможет привести меня в ужас. Весь ужас мною уже пережит.

Может быть, выпитый бренди вселил в нее мужество бросить ему в лицо эти слова? Анджелина не знала, но они слетали с ее уст, произнесенные полным вызова тоном, легко и свободно, словно эхо его собственных жестоких слов, обращенных сегодня к ней.

Рольф осушил бокал и поставил его на стол, а затем склонился к Анджелине, опершись всем своим весом на широко расставленные руки.

— Если ты думаешь, что нет ничего хуже того страдания, которое я уже причинил тебе, ты ошибаешься! Оно не составляет и одной десятой доли тех бед, которые обрушатся на твою голову, если я только этого захочу. Ты — моя пленница. Как бы я ни обращался с тобой, никто никогда не вмешается и не станет на твою защиту. Если ты и дальше будешь упрямиться, я буду мучить тебя изо дня в день, пока не добьюсь ответа на интересующий меня вопрос.

— Тетя хватится меня утром и поднимет на ноги всю округу.

— Это вполне вероятно, но я буду крайне удивлен, если твоя тетя хоть словом обмолвится людям, отправленным на твои поиски, что ты можешь быть у меня. Это ведь сразу же вызовет массу неудобных для нее вопросов, не так ли? Например, почему это я вдруг надумал похищать тебя? Нет, я уверен, что в ближайшие дни никто нас с тобой не потревожит.