Евгений Войскунский - Незаконная планета

• Название: Незаконная планета
• Автор: Евгений Войскунский
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1980

Научно-фантастический роман о людях XXI века, о сложных судьбах исследователей новой формы жизни, питаемой космическим излучением, о проблемах эволюции биологической жизни на Земле, о скрытых возможностях мозга человека.

---

— И все-таки вам следовало попытаться, Станко. Но вы же будто приклеены к своим кинокамерам.

— Я делаю то, что обязан делать. У вас автоматы, у меня кинокамеры.

— Прошу прекратить бессмысленные препирательства, — сказал Морозов. — Обстановка усложнилась. Нападения плутонян на автоматы требуют ответственного решения. Что будем делать, коллеги? Ставлю на обсуждение вопрос о прекращении геологической разведки.

— Да как же это, Морозов? — вскинулся Драммонд. На его сухое длинное лицо пал зеленоватый свет навигационных приборов. — Тут под ногами сплошь редкие металлы. Вот! — Он быстро развернул походный планшет. — Сегодня пошла полоса колумбитов с богатейшим содержанием ниобия. Видите? Дальше, вот здесь, кажется, начинаются германиты, завтра я намерен это уточнить. Ни в коем случае нельзя прекращать разведку!

— То есть продолжать, пока аборигены не перебьют всех роботов, не так ли?

— Нет, сэр, я этого не сказал. Роботы нуждаются в защите — вот в чем проблема. Осмелюсь предложить: все вездеходы направить к месту разведки, окружить автоматы таким, знаете, подвижным кольцом. Тогда эти мохнатые не осмелятся нападать.

— Лучше называть их просто аборигенами, Драммонд. Итак, вы предлагаете прекратить все работы, кроме геологической разведки, и сосредоточиться на охране автоматов.

— Ну уж нет, — раздался басовитый голос Баркли из темного угла рубки. — Я свои исследования не брошу ради того, чтобы крутиться вокруг роботов.

— Так же и я, — сказал Коротков. — Пока позволяет время, надо добиваться контакта.

— Контакта мы вряд ли добьемся, — прохрипел второй пилот Чейс. — А разведка дает явные результаты. Редкие металлы — это, знаете ли…

— Дайте мне миллион за эти рудники и купите для меня обратный билет, — негромко сказал третий пилот Черных.

— Что такое? — взглянул на него Морозов. — А, опять Марк Твен. Очень приятно, когда пилот так начитан, но я бы хотел услышать ваше мнение, Олег. Есть оно у вас?

— Есть. — Черных быстрым движением взбил свои рыжеватые бакенбарды. — Редких металлов здесь, как видно, много, но они останутся вещью в себе, если плутоняне не откликнутся на наши пламенные призывы о дружбе. Мое мнение: продолжать все начатые работы, не отдавая предпочтения какой-то одной. Лично я готов вступить в гвардию по охране автоматов. Это даже приятнее, чем сидеть в лодке.

— Нет, — мотнул головой Морозов. — Вы командир десантной лодки, и ваше место там. Мы не можем оставлять ее без присмотра.

— По мне, — вставил Чейс, — не страшно, если эти парни выжгут автоматы: им же не больно, черт побери. Но Драммонду это больно, и я его понимаю. Ладно. Нас тут двое пилотов, коммодор, и вы все равно торчите в рубке, даже если вахта моя, так вот — отпустите меня на этот гнусный шарик. Буду нести у Драммонда полицейскую службу.

Морозов в раздумье смотрел на звезды, плывущие в иллюминаторах.

— Так, — сказал он. — Все высказались? Володя, ты почему молчишь? — обратился он к Заостровцеву.

— По-моему, — сказал тот тихим своим голосом, — сосредоточиться надо не на разведке, а на контакте.

— Что ты предлагаешь конкретно?

— Мне еще надо обдумать…

— Хорошо, думай. — Морозов помолчал немного. — За прекращение разведки никто не высказался. Ладно, попробуем продолжать. Завтра, Роджер, — взглянул он на Чейса, — отправляйтесь с Драммондом, раз уж сами вызвались. Станко будет вам помогать…

— У меня завтра телепередача на Землю, сюжет — тау-станция, строительство Дерева, — сказал Станко. — Некогда мне охранять роботов.

Круглолицый румяный Грегори Станко, канадец из Манитобы, был превосходным оператором. В свои тридцать с чем-то лет он изъездил с кинокамерой весь земной шар, снимал на Луне и на Марсе. Он был весел и удачлив. Пройдя по трудному конкурсу в состав Третьей Плутоновой, Грегори в первый же день, когда собрался экипаж, заявил, что происходит из украинского рода и зовут его, собственно, не Грегори Станко, а Григорий Штанько. Он неплохо говорил по-русски.

— После передачи, Гриша, поедешь к Драммонду, — сказал Морозов. — Баркли и Короткой продолжают свою программу. Черных — вахта в десантной лодке, пятиминутная готовность и связь. Мы с Заостровцевым — корабельные вахты и работы. Прошу учесть: темп роста Дерева не оставляет нам много времени. Придется интенсифицировать работу. Это все.

На зарядку роботов уходило много энергии, и поэтому надо было ее экономить. Искусственную тяжесть Морозов разрешал включать только на время обеда.

В кают-компании плафон уютно освещал круглый стол, на котором дымился бачок с фасолевым супом и золотились на тарелках бифштексы. Бутылки с красным вином и ваза с желтыми яблоками высились в середине стола, как бы напоминая своим видом о далеком, домашнем. Роджер Чейс, отхлебывая из фляги, ел мало, но ревниво следил за тем, чтобы остальные члены экипажа не оставили на своих тарелках ни кусочка. Чейс знал, какое значение в космосе имеет еда — не только вкус, но и привлекательный вид, — и он-то, опытный космический волк, умел ее приготовить как следует.

Его удивило и огорчило, что Баркли сегодня против обыкновения ест плохо, вяло ковыряет вилкой бифштекс.

— Тебе не нравится соус, Джонни?

— Нет, соус хорош, — ответил Баркли. Отрезав кусок мяса, он отправил его в рот.

Морозов ел, поглядывая на пейзаж, висевший на кремовой стене кают-компании — солнечную лужайку.

— Вы обещали хорошую новость, Джон, — сказал он. — Что-нибудь насчет тоннеля? Вы прошли его до конца?

С Джоном Стюартом Баркли Морозов был знаком давно — с того далекого дня, когда он, молодой пилот, прилетел на Тритон, чтобы вывезти заболевшего доктора Морриса. За минувшие годы Баркли стал видным планетологом, специалистом по газовым гигантам, — он открыл несколько спутников и сублун, исследовал загадочный десятый спутник Сатурна — Фемиду, он издал уйму научных работ, в их числе толстый том «Нептуново семейство». Большую часть прожитой жизни Баркли провел в космосе. На Землю прилетал раз в год, бурно проводил три-четыре месяца — и вновь погружался в безмолвие далеких миров. Было ему уже за сорок, но время не брало Джона Баркли — разве что вплело в его пышную черную бороду седые нити.

— Нет, — сказал он, отодвигая тарелку с недоеденным бифштексом. — До конца я еще не дошел, но тоннель определенно тянется к горному склону, где у них выработки. — Он отхлебнул вина из бокала. — А хорошая новость — у Короткова.

Биолог Станислав Коротков, коренастый блондин лет тридцати, сидел, навалившись грудью на стол, и с аппетитом поедал хрустящее мясо с фасолью под соусом. С улыбкой он взглянул на Морозова и сделал знак: мол, сейчас дожую и все вам расскажу.

— Да ничего, не торопитесь, — сказал Морозов. — Хорошая новость, в отличие от плохой, может и подождать.

— Придется долго ждать, шеф, пока этот обжора насытится, — сказал Баркли. — Давайте уж я…

— Ну нет, — самолюбиво возразил Коротков, вытирая салфеткой полные губы, — сам расскажу. Ничего, если по-русски?

Все члены экспедиции — одни лучше, другие хуже — владели языком другой стороны. Возражений не было.

— Так вот. Весь день я показывал фильмы. Установил экран на бойком месте, между тау-станцией и выработками, и аборигены ходили туда-сюда беспрерывно. Как и вчера, ноль внимания. Все время прохаживаются мимо эти, «жезлоносцы», и, по-моему, остальные, масса, так сказать, не смотрят фильмы потому, что боятся начальства. Хотя не исключаю и того, что им просто некогда глазеть: рабочий ритм очень жесткий.

— Третий вариант: им неинтересно, — вставил Баркли.

— Этот вариант — самый сомнительный, но тоже должен быть принят, — продолжал Коротков. — На заходе солнца я уже готовился прекращать сеанс, как вдруг появился зритель. Шла та часть фильма, где, знаете, наплывами показывают эволюцию человека — от питекантропа к неандертальцу, потом к кроманьонцу, — ну вот, и один «жезлоносец» остановился перед экраном и стал смотреть.

— «Жезлоносец»? — переспросил Морозов.

— Да. Я снял его и после обеда покажу вам пленку. Он смотрел фильм шестнадцать минут. Потом с двух сторон подскочили двое, тоже с жезлами. Несколько секунд они стояли тесной кучкой, а потом все трое ушли.

— Очень интересно, — сказал Морозов. — Шестнадцать минут — это уже не случайное любопытство мимоходом, а, пожалуй, фиксированное внимание. Вы смогли бы, Станислав, узнать этого зрителя среди прочих «жезлоносцев»?

— Вряд ли. Было темно, Алексей Михайлыч. Но вообще-то в свете экрана я разглядел его, насколько возможно. Шерсть у него короче, чем у других аборигенов…

— Ну, это у всех «жезлоносцев», — сказал Грегори. — Они не такие лохматые.

— Не такие, — кивнул Коротков. — Из этого можно сделать вывод, что у них тау-заряд посильнее, чем у остальных. В свое время Лавровский отрицал такую гипотезу, но теперь…