Алексей Ворон - Время волков

• Название: Время волков
• Автор: Алексей Ворон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05406-5

После гибели своего вождя оборотень Блейдд оказался в чужих землях. Он пытается начать жизнь сначала, по крупицам восстанавливая память. Блейдд вспоминает свою смерть — сердце его сожжено на жертвенном костре, по венам вместо крови течет ненависть. Кто он теперь? Не живой, не мертвый, не человек, не волк. Призрак самого себя, без сердца, без чувств, он одержим лишь одним стремлением — вернуться на Альбион и отыскать друида Гвидиона, единственного человека, который способен ему помочь. В своих странствиях Блейдд бездумно вступает в сделки с богами, не ведая, какую плату берут они за свою помощь. Тому, кто осмелился похитить меч богов, следует навсегда забыть о покое...

---

— Фестр велел узнать, не нужно ли тебе чего, господин Залмоксис, и принести вот это.

Девушка поставила на подстилку кувшин вина.

— Пошла вон! — рявкнул я на нее.

Рабыня исчезла так молниеносно, будто умела становиться невидимой.

Я швырнул Волчонка в угол комнаты, взбешенный, сел на постель. Но его поведение совершенно изменилось. Мальчишка перестал преображаться, вернулся в человеческое обличье и пополз ко мне на коленях. Его лицо, залитое слезами, сияло, словно луна.

— Залмоксис! Залмоксис, — шептал Волчонок, — неужели я нашел тебя?

Рыдая, он обхватил мои колени и, подняв ко мне сияющие глаза, повторял одно и то же:

— Залмоксис, Залмоксис, прости меня, мой бог. Я не узнал тебя, прости меня, Залмоксис!

Растерявшись, я не знал, что делать с плачущим ребенком, погладил его по голове, пытаясь утешить. Но моя ласка вызвала в нем еще большую истерику. Наконец, не выдержав (в конце концов, я не обучен утешать детей), я вновь слегка пнул его.

— Немедленно успокойся и заткнись, иначе я выпорю тебя! — проревел я.

Угроза подействовала на маленького оборотня лучше, чем ласка. Мальчик отполз обратно в угол, вытирая грязными руками слезы, и смотрел на меня, широко раскрыв голубые глаза. Я отпил вина из кувшина, которое оказалось очень кстати, протянул его мальчишке. Волчонок сделал глоток, подавился, выронил кувшин, пролив вино на пол.

— Успокоился? — спросил я строгим голосом.

— Да, — кивнул мальчик.

— Теперь рассказывай, кто ты и откуда.

— Залмоксис! — проговорил мальчик почти спокойным голосом, в котором еще были слышны всхлипы. — Я посланник! Я сын вождя даков, мое племя послало меня к тебе за помощью. Звероловы преследуют нас, мы погибаем. Приди, защити нас!

Мальчишка стоял на коленях, прижав ладони к груди, старался сдержать дрожь, смотрел на меня своими сказочными детскими глазками.

— Ну, ты, — смутился я, — что за шутки?! И не зыркай на меня. Что за чушь ты несешь? Какое племя? Какие звероловы? Какая помощь? Я тебя впервые вижу.

— Но ведь ты наш бог, Залмоксис, к кому же как не к тебе взывать нам, твоим детям? Мы — волки, мы — твои даки.

Я хмыкнул. Только детей мне теперь не хватало, да еще не совсем вменяемых. Я поднялся и выглянул за полог. Рабыня сидела неподалеку на полу. В конце коридора стояли два вооруженных эллина. Увидев меня, девушка вскочила и поклонилась.

— Иди сюда, — позвал я ее и вернулся в комнату. Девушка вошла, испуганно пялясь то на меня, то на грязное существо в углу комнаты.

— Кто этот мальчик? — спросил я ее.

— Новый раб нашего господина, — ответила девушка, снова кланяясь. — Его привезли два дня назад.

— Тебе что, спину трудно прямо держать? — раздраженно спросил я. — Отвечай, зачем его привели в мою комнату?

— Хозяин велел, — сказала рабыня.

Я задумался. Мне подсунули не просто ребенка, а оборотня, такого же, как я. И внезапно я почувствовал свою уязвимость.

— Принеси еды и воды, — приказал я девушке, и она удалилась.

Я вновь попытался расспросить ребенка, но его невнятная болтовня о богах, звероловах и металле начала раздражать меня. Я не мог понять, о чем он говорит. Время от времени он опять принимался всхлипывать, отчего говорил еще путанее. Одно было ясно, с мозгами у мальчишки не все в порядке. Я заметил на его теле множество шрамов от глубоких ран и свежие кровоподтеки. Возможно, ему пришлось пережить страшные муки, и он лишился рассудка, не выдержав страданий.

— Что же мне с тобой делать, маленький Волчонок? — вздохнул я.

Ясно было одно, делать что-то действительно надо, причем как можно скорее. С опозданием я вспомнил странное поведение Аристокла. Только теперь, сложив воедино все события, я смог представить себе картину полностью. Аристокл или стоящий за его спиной Маг из Самоса не собирались отступать. Они терпеливо выжидали удобного случая, пытаясь подобрать ко мне ключ. Теперь их намерения были мне открыты. Я не хотел променять свою волю даже на жизнь этого грязного мальчишки. А это означало, что я должен спасти маленького оборотня каким-либо другим способом. И из всех вариантов спасения подходил только побег. Я и так слишком долго и незаслуженно пользовался гостеприимством. Конечно, я предпочел бы распроститься и поблагодарить хозяина и моего благодетеля за хлеб и соль, но, похоже, я, как и положено диким варварам, опять не оправдаю потраченных на мое просвещение сил и времени.

Отодвинув полог, вошла девушка, молча положила на подстилку две лепешки, кусок жареного мяса и поставила кувшин вина. Я, заглянув в кувшин, недовольно проворчал:

— Бестолковая! Я просил воды, а не вина, а еще лучше молока.

Девушка испуганно защебетала:

— Но хозяин приказал подать тебе вина вместо воды.

— Он что, был на кухне, когда ты брала пищу?

— Конечно, — кивнула девушка.

«Похоже, эллины неплохо контролируют ситуацию», — подумал я. Девушку я выставил, запретив сидеть в коридоре подле моей комнаты. Вино я пить не стал, а Волчонок не смог.

Сколько времени дадут мне эллины, неизвестно. Как ни крути, побег в эту же ночь — лучшее решение. Я заставил Волчонка съесть обе лепешки и мясо, принесенное рабыней. Волчья выносливость позволит нам обходиться без еды несколько дней. Не останавливаясь на отдых, мы сможем уйти достаточно далеко, чтобы преследователи, если таковые будут, не настигли нас. Когда Волчонок закончил трапезу, вылизал свои пальцы и доску, на которой лежала еда, он спросил:

— Это и есть Чертог Воинов? Я усмехнулся, меньше всего этот дом походил на Чертог Воинов.

— Нет, маленький волк, это чертог пьянства и разврата, а по совместительству чертог мудрости и знаний.

Волчонок пошмыгал носом и, придав себе по возможности достойный вид, произнес:

— Разве за этим ты явился в этот мир, Залмоксис, чтобы предаваться здесь лени и обжорству? Пойдем со мной, мы гибнем без тебя. Звероловы с железным оружием убивают нас. Волков остается все меньше, и только ты можешь спасти нас. Мой отец — вождь, он сильный и отважный воин, но что он может против меча и копья с железным наконечником? Наш жрец отправляет к тебе посланников одного за другим, но никто из них не смог привести тебя. И теперь мне ясно, почему! Да, мне понятно, почему мы умираем, почему никто из посланников не привел тебя. Они тебя просто не нашли. Они искали тебя за морем в Чертоге Воинов, а ты, оказывается, в это время обжирался в доме смертного старого развратника, да к тому же еще и человека. Немудрено, что ты не видишь, как гибнет твой народ, не слышишь наших молитв. Где уж тебе их слышать за сладкими голосами полуодетых развратниц. Но вот я пред тобой и молю тебя! — тут Волчонок все же не выдержал и пустил слезу. — О, Залмоксис! Молю тебя, приди и спаси свой народ от гибели, защити своих детей. Разве плохо мы молились тебе или мало приносили жертв, что ты остался глух к нашим стенаниям? О, Залмоксис, сжалься над нами, мы твои дети!

С этими словами мальчик рухнул на колени, опустил лицо к полу, обхватил голову руками и по-детски разрыдался.

Признаться, я был сражен этой отнюдь не детской речью маленького сына вождя неизвестного мне народа. И еще мне стало стыдно за того, чьим именем называл меня малыш. Неужели и вправду тот бог, которому так отчаянно молится этот ребенок, останется равнодушным к его призывам? Стало мне стыдно и за себя, и за свое собственное равнодушие и пустое прозябание в этом доме.

Мальчик шевельнулся, поднял голову и посмотрел на меня, широко раскрыв глаза.

— Где живет твое племя? — спросил я.

— О, Залмоксис! — воскликнул мальчик и повис у меня на коленях. — Ты внял нашей мольбе и придешь к нам!

— Вот еще, — возмутился я, — нам нужно бежать отсюда, но вовсе не для того, чтобы тащиться потом в твое племя. Меня, если хочешь знать, кое-кто ждет дома, на Медовом Острове.

Собственно говоря, в том, что Гвидион ждет меня или хотя бы помнит обо мне, я не был уверен. Но постоянные мысли о нем занимали мое воображение, и мне казалось, что друид действительно ждет меня, выходит по утрам на стену Поэннинской крепости и смотрит, прищурив глаза, в сторону леса в ожидании, что вот-вот появится между деревьями фигура странника. Именно так я ждал его появления в Каершере, когда присматривал за Бренном, обезумевшим после смерти жены.

Впрочем, Гвидион никогда не проявлял такого нетерпения, чтобы выходить на стены крепости в ожидании гостей. Если он и ждет меня, то, наверное, в своей ковровой пещере. Сидит в огромном кресле, склонив голову над какой-нибудь пыльной табличкой, водит пальцем по выцарапанным на ней знакам, пытаясь разгадать их таинственный смысл. Ученик его, Инир, поддерживает пламя в очаге или помешивает какое-нибудь зелье в бронзовом котелке, подвешенном над огнем. И лишь когда Инир неловко произведет какой-то шум, Гвидион оторвет взгляд от куска засохшей глины, неодобрительно посмотрит на ученика, на мгновение прислушается к звукам за дверью и вспомнит, что я умею ходить бесшумно.