Пэлем Вудхауз - Фамильная честь Вустеров

• Название: Фамильная честь Вустеров
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Издательство: АСТ
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023617-4

---

     – Нет, сунул в карман.

     – И, судя по его виду, по-прежнему намеревался принять ванну?

     – Да.

     – Тогда расскажи, в какой карман  он его положил? В смысле – в карман чего? Что на нем было надето?

     – Халат.

     – А  под халатом – думай,  Финк-Ноттл,  хорошо  думай, от этого  твоя судьба зависит, – а под халатом была рубашка, брюки и прочее?

     – Да, брюки на нем были, я обратил внимание.

     – Тогда надежда еще есть.  Расставшись  с тобой, он наверняка пошел  к себе в комнату разоблачиться. Ты говоришь, он здорово разозлился.

     – Раскалился докрасна.

     – Очень  хорошо.  Знание  человеческой  природы   дает  мне  основание предположить, что субъект в  столь  возбужденном состоянии не станет тратить время, шаря по  карманам  в поисках блокнота, который  куда-то  сунул, и тем более знакомиться со сделанными в нем записями. Он сбросит одежду и поскорее в  ванную. Блокнот  наверняка все  еще  в кармане  халата, а  халат он,  без сомнения, кинул на кровать  или на спинку стула, и тебе нужно  прокрасться в его комнату и взять блокнот.

     Я  ожидал,  что  столь  ясное логическое построение  вызовет  радостный возглас и  бурные изъявления благодарности. Но  Гасси лишь в  сомнении водил ногами по ковру.

     – Говоришь, надо прокрасться в его комнату?

     – Да.

     – Пропади все пропадом!

     – В чем дело?

     – Ты уверен, что другого способа нет?

     – Конечно, уверен.

     – Понятно... Берти, может, ты сходишь туда вместо меня?

     – Нет.

     – Многие бы пошли, не отказались помочь старому школьному другу.

     – Мало ли на свете дураков.

     – Берти, неужели ты забыл нашу прекрасную юность, школьные годы?

     – Забыл.

     – Не помнишь,  как  я поделился  с  тобой последней плиткой  молочного шоколада?

     – Не помню.

     – А ведь я отдал  тебе  половину,  и  ты сказал, что сделаешь для меня все, если понадобится... Но если эти клятвы – святые клятвы, как назвали бы их некоторые,  – ничего для тебя не значат, что ж, говорить нам больше не о чем.

     Он потоптался в комнате, как та самая кошка в пословице, потом вынул из нагрудного  кармана  фотографию  Мадлен  Бассет  и  впился  в  нее взглядом. Наверное, черпал  в ней силы. Вот глаза его  заблестели. Лицо утратило рыбье выражение. Он вышел с решительным видом и тут же вернулся,  да  еще дверь за собой захлопнул.

     – Берти, послушай, там Спод!

     – Ну и что?

     – Он бросился на меня.

     – Что-о-о, бросился на тебя?

     Я нахмурился.  Я терпелив, но  не надо испытывать мое терпение. Неужели после  всего,  что  я сказал Родерику  Споду,  он  не  сдался? Невероятно! Я распахнул дверь  и убедился, что Гасси  не обманул меня.  Спод действительно был в коридоре.

     Увидев меня, он стал ниже ростом.

     – Спод,  вам что-нибудь  от меня нужно? – обратился  я к нему сурово, ледяным тоном.

     – Нет, нет, ничего. Благодарю.

     – Иди,  Гасси, –  сказал я и остался стоять,  наблюдая, как он прошел мимо этой гориллы, стараясь держаться как можно дальше, и скрылся  за углом. Убедившись, что все благополучно, я обратился к Споду.

     – Спод, – произнес я  ровным,  бесстрастным тоном, – я приказал  вам оставить Гасси в покое или не приказывал?

     Весь его вид выразил мольбу.

     – Пожалуйста, Вустер, может быть, вы позволите мне хоть как-нибудь его проучить? Ну самую малость: хотя бы дать пинка под зад?

     – Никогда.

     – Конечно, все будет, как вы скажете.

     Он удрученно поскреб щеку.

     – А вы читали этот блокнот, Вустер?

     – Нет.

     – Он написал, что  мои  усы  в  точности  похожи  на  бледное  грязное пятнышко, которое осталось  на краю кухонной  раковины после того,  как  там раздавили таракана.

     – У него всегда был поэтический склад ума.

     – А когда я  ем  спаржу,  перестаешь  верить,  что  человек  –  венец творения.

     – Да,  помню, он  говорил мне. Кстати, он прав.  Я обратил внимание за ужином.  Совет  вам  на  будущее,  Спод:  берите  овощи  в рот  деликатно  и беззвучно.  Не  спешите, не набрасывайтесь на них  с  чавканьем.  Старайтесь помнить, что вы человек, а не акула.

     – Ха-ха-ха!  Человек, а  не акула! Очень  остроумно,  Вустер.  Отлично сказано.

     Он  снова  засмеялся  –  не  скажу,  чтоб  очень   искренне,  как  мне показалось; и тут подоспел Дживс с графином на подносе.

     – Принес бренди, сэр.

     – Что-то вы долго, Дживс.

     – Да, сэр.  Я  снова приношу извинения за  столь  долгое отсутствие. Я задержался с полицейским Оутсом.

     – Вот как, опять болтали?

     – Не столько болтал, сэр, сколько останавливал ему кровь.

     – Кровь?

     – Да, сэр. С полицейским  произошел  несчастный  случай.

     Легкая досада мгновенно  улетучилась,  ее  место  заняла   жестокая   радость.   Жизнь   в "Тотли-Тауэрс" закалила меня, благородные чувства притупились, известие, что с  полицейским  Оутсом   приключился   несчастный  случай,  вызвало  у  меня ликование.  Честное  слово,  только  одно  могло  доставить мне еще  большее удовольствие: весть  о том,  что сэр Уоткин Бассет наступил  на кусок мыла и всей своей тушей грохнулся в ванну.

     – Что за несчастный случай?

     – Его ранили,  сэр,  когда он  пытался  отнять серебряную корову  сэра Уоткина Бассета у ночного грабителя.

     У Спода вырвался крик.

     – Но ведь корову не украли?

     – Украли, сэр.

     Родерик  Спод  был  потрясен.  Если  вы  помните, он  с  самого  начала относился к корове с отеческой нежностью.  Больше он слушать не стал, тут же унесся прочь, а мы с Дживсом вошли в комнату. Я сгорал от любопытства.

     – Рассказывайте, Дживс, рассказывайте.

     – Видите ли, сэр,  добиться  от полицейского связного повествования не удалось, однако я заключил, что он нервничал и волновался...

     – Без  сомнения, из-за  того,  что  не  может  переговорить с  папашей Бассетом, который,  как мы знаем, принимает сейчас ванну,  и получить у него позволение покинуть пост и рвануть ко мне за своей каской.

     – Без  сомнения,  сэр.  А  поскольку  он  так  сильно  нервничал,  ему чрезвычайно  хотелось  покурить трубку. Но это рискованно,  ведь  его  могут застать с трубкой  при исполнении обязанностей,  да еще в  комнате,  которую заполнят клубы дыма, и потому он вышел в сад.

     – Да уж у этого Оутса ума палата.

     – Стеклянную дверь он оставил открытой. А немного  погодя его внимание привлекли доносившиеся из комнаты звуки.

     – Что за звуки?

     – Звуки крадущихся шагов, сэр.

     – В комнату кто-то незаметно прокрался?

     – Именно,  сэр, А потом раздался звон разбитого  стекла. Он поспешил в комнату, в которой, естественно, не было света.

     – Почему?

     – Потому что он его выключил, сэр.

     Я кивнул. Мне было все ясно.

     – Сэр Уоткин дал ему  указание  охранять коллекцию в темноте, чтобы  у грабителя создалось впечатление, будто в комнате никого нет.

     Я снова кивнул. Подлый прием,  но  чего еще ожидать от скудного  умишка бывшего мирового судьи.

     – Он подбежал к горке,  где  стояла корова, и чиркнул спичкой.  Спичка сразу  погасла,  однако  он  успел разглядеть, что  упомянутое  произведение искусства исчезло. Он пытался осмыслить  значение  страшного  открытия,  как вдруг  уловил  какое-то  движение  и, оглянувшись, заметил  смутную  фигуру, которая  выскользнула  в стеклянную дверь. Он  кинулся  за ней в сад,  почти догнал, вот-вот схватит, как вдруг из темноты выскочила смутная фигура...

     – Та же самая?

     – Нет, сэр, другая.

     – Видно, все смутные фигуры только и дожидались нынешней ночи.

     – Похоже на то, сэр.

     – Лучше называйте их Пат и Майк, а то мы запутаемся.

     – Может быть, А и Б, сэр?

     – Пожалуйста, Дживс,  если вам так  больше нравится.

    – Он  почти  догнал смутную фигуру А, сказали вы, как вдруг из темноты выпрыгнула смутная фигура Б... – ...и хвать его кулаком по носу.

     У меня вырвалось восклицание. Все, тайна разгадана.

     – Старина Пинкер!

     – Да, сэр. Без сомнения, мисс Бинг забыла его предупредить, что ночная операция отменяется.

     – И он притаился поблизости, ждал меня.

     – Напрашивается именно такое предположение, сэр.

     Я с  облегчением  вздохнул,  представляя  себе  расквашенную физиономию полицейского. Сложись все иначе, это была бы физиономия Бертрама Вустера.

     – Нападение   мистера   Пинкера  отвлекло  внимание  полицейского   от преследуемого им субъекта и позволило тому скрыться.