Дэвид Геммел - Полуночный Сокол

• Название: Полуночный Сокол
• Автор: Дэвид Геммел
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024029-5, 5-9577-1338-4

Король ригантов Коннавар по прозвищу Яростный Клинок ценой нечеловеческих усилий объединил разрозненные племена — и сумел остановить железную поступь завоевателей Империи. Он нажил МНОГО ВРАГОВ. Но самый непримиримый — Бэйн, его НЕЗАКОННЫЙ СЫН. Бэйн — гладиатор, мечом достигший на аренах империи славы к богатства. Бэйну предстоит нелегкий выбор — отомстить Коннавару или спасти десятки тысяч жизней?

---

Он отличный воин, пожалуй, самый сильный из ригантов. Ему уже за пятьдесят, но выглядит он внушительно — рост под два метра, широченные плечи. В бою он ужасен, ему чужды страх и жалость. Он один из трех генералов, командующих Железными Волками, тяжелой кавалерией Коннавара.

— Он тебе нравится?

— Он мало кому нравится, господин, но я не испытываю к нему неприязни.

— Он также предан Коннавару?

— Ничуть не меньше. Когда-то, еще в молодости, они были врагами и любили одну девушку, но она выбрала Коннавара. А вот уже двадцать лет они друзья.

— А что скажешь о Браэфаре?

— Он тоже приехал, господин?

— Нет, но мне хотелось бы услышать и о нем тоже.

— Он лорд в Трех Ручьях и другой сводный брат Коннавара. Очень умный человек.

— В твоем голосе мне слышится «но».

— Мне кажется, он считает, что мог бы выполнять более ответственные задания. Он часто жалуется на людях, что его недооценивают.

— А его действительно недооценивают?

— Я так не думаю. Всякий раз, когда Коннавар пытался возложить на него дополнительные обязанности, всегда находился какой-нибудь аргумент «против». Он всегда ругает других за недостатки, но сам никогда не берет на себя ответственность за промахи и ошибки.

— Интересно, — заметил Наладемус, — спасибо за рассказ. Теперь мне нужно работать, я распоряжусь, чтобы за тобой прислали карету. Передай мои наилучшие пожелания Сенкре.

— Я так и сделаю, господин, — произнес Бануин, поднимаясь, — к вечеру я вернусь и приготовлю новую порцию лекарства.

Бануин поклонился и покинул старейшину Города.

Через час он уже шел по главному коридору университета, направляясь в парк Физуса. Шел небольшой дождь, но Бануин не обращал на него ни малейшего внимания, он бежал по белой дорожке к иве. Длинные гибкие ветви словно расступились, он сел на резную каменную скамейку и закрыл глаза. Его дух освободился и высоко воспарил над Городом. Дух спешил к бухте, летел над прекрасными виллами с видом на море. Одну за другой он осмотрел все виллы, разыскивая знакомых.

Наконец он увидел, как они прогуливаются по разбитому на террасе саду. Бран чем-то озабочен, его красивое лицо хмурилось, когда он слушал собеседника. Фиаллах казался старше, желтые длинные волосы посеребрила седина. Оказаться возле них было так приятно, и только сейчас Бануин понял, как соскучился по горам и дому. Ему хотелось подслушать их разговор, но он решил, что это будет слишком грубо, и приказал духу вернуться в тело. Бануин открыл глаза и увидел, что над ним склонился темноволосый Маро.

— Я думал, ты потерял сознание, — сказал он, — с тобой все в порядке?

— Все хорошо.

— Когда ты не вернулся, мы решили, что произошло худшее. Потом появился Сенкра и рассказал, как ты заступился за него перед самим Наладемусом. Это прекрасный поступок, Бануин.

— Сенкра был невиновен. Я просто объяснил это Наладемусу.

— Герои всегда приуменьшают свои подвиги, — сказал Маро. — По крайней мере так говорит мой отец. Пойдем в библиотеку. Там ты сможешь рассказать обо всех своих приключениях.

Бендегит Бран встал перед императором и низко поклонился, грузный Фиаллах, стоявший позади него, сделал то же самое. Выпрямившись, Бран кивнул, и Фиаллах выступил вперед, держа в руках деревянный ларец, украшенный изящной резьбой.

— Мой король посылает вам приветствия, — объявил Бран, — и небольшой подарок.

Джасарей, восседавший на золотом троне, подозвал чужеземца поближе. Бран заметил, что три стражника в серебряных доспехах, стоявшие у трона, напряглись, готовые при первых же признаках опасности броситься на защиту. «Неудивительно», — подумал Бран. Фиаллах был крупным мужчиной, в его свирепых глазах горела давняя и общеизвестная ненависть к Городу. Однако сам Джасарей не проявлял ни малейших признаков напряжения. Фиаллах приподнял крышку ларца. Внутри на бархатной подушечке лежал великолепный кинжал с серебряным лезвием и золотым эфесом, инкрустированным бледно-голубыми самоцветами. Эфес украшал огромный черный опал в виде головы пантеры. Джасарей потянулся к шкатулке и вынул кинжал. Брану показалось, что в руке старика оружие выглядело неестественно, и внезапно он понял, почему его когда-то называли Профессором. Джасарей меньше всего походил на императора-воина — худощав, немного сутул, с редеющими волосами и длинным аскетическим лицом. Его можно было принять за философа или профессора, но никак не за самого прославленного генерала Города.

— Кинжал просто великолепен, — сказал Джасарей Брану, начисто игнорируя Фиаллаха, — пожалуйста, передайте вашему брату Коннавару мою благодарность.

Бран заглянул в глаза императору и почувствовал леденящий страх — таким пронизывающим взглядом обладал Джасарей.

— Мой король велел передать, что он до сих пор с глубокой теплотой вспоминает время, проведенное с вами в Пердийской кампании. Он также надеется, что вы в добром здравии.

— Я чувствую себя превосходно, лорд Бран, и, насколько понимаю, лучше, чем ваш брат. Как его раны?

— Не думал, что новости разлетаются так быстро, ваше величество. Коннавар вполне здоров, его раны поверхностные. Убийцам, однако, повезло меньше: троих Коннавар убил, а четвертый был пойман и допрошен.

Хотите сказать, его пытали? — переспросил Джасарей, внимательно рассматривая кинжал.

Нет, ваше величество. Мы позвали жреца, который поговорил с задержанным и добился от него правды.

— Ах, правды, и какова была правда?

— Его и других нанял купец, чтобы убить короля.

— Хитрые твари эти купцы, — проговорил Джасарей, положив кинжал в ларец, — их интересуют только деньги. Король, наверное, отказал им в какой-нибудь просьбе.

— Нам это еще предстоит установить, ваше величество. Купец переправился через море и укрылся в Городе.

— Вы должны сообщить его имя, и я прослежу, чтобы он был найден и предстал перед судом. — Джасарей поднялся. — Мои люди проводят вас и вашего помощника в покои, где, если желаете, вы сможете принять ванну. После обеда вы оба будете моими гостями на стадионе Палантес, а позже мы вернемся к политике.

— Благодарю вас, ваше величество, — ответил Бран и еще раз поклонился.

Он подождал, пока Джасарей покинет тронный зал. Один из охранников взял ларец с кинжалом, а другой провел их с Фиаллахом в отведенные им покои. Едва закрылась дверь, Бран упал в кресло, а Фиаллах снял плащ и растянулся на диване.

— Холодный человек, — по-кельтонски сказал Фиаллах.

— Да, и очень хитрый. Когда мы заговорили о купце, он никак не отреагировал, возможно, он ничего и не знает.

Фиаллах промолчал. Брат Солтайс предупреждал их обоих, что за стенами могут быть скрытые комнаты, где таятся шпионы, записывающие каждое слово беседы.

Большая комната выходила в сад, и Бран позвал Фиаллаха его осмотреть. Оказавшись на улице, они прошлись по петляющей, аккуратно мощенной дорожке, то и дело останавливаясь, чтобы полюбоваться цветами. Бран огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

— Ты держался великолепно, дружище, — похвалил он.

— Наверное, со старостью наконец приходит и мудрость, — ответил Фиаллах, но глаза его гневно сверкали.

— Они слышали о тебе и твоих подвигах. Скорее всего они также знают, какой у тебя характер, поэтому очень важно, чтобы ты не реагировал на их… выходки.

— Знаю, Бран. Клянусь Таранисом, ты твердишь это всю дорогу!

Бран улыбнулся:

— Ты прав, извини меня. Интересно, будет ли на следующей встрече Наладемус.

— Меня не очень волнует, кто там будет, — проговорил Фиаллах. — Я по-прежнему не понимаю, зачем Конн принял это приглашение. Ведь нас вполне могут взять в заложники.

Бран кивнул, они пошли по дорожке дальше и увидели искусственный пруд, над которым изогнулся деревянный мостик. Бран облокотился на перила и взглянул на свое отражение в стоячей воде. Как и Фиаллаху, ему не нравилась эта поездка. Он сильно скучал по Гвен и сыновьям. Думал о них постоянно, гадая, научился ли маленький Оррин ездить верхом и поправился ли его старший сын Руатайн. Мальчик рос таким слабым! Брат Солтайс хорошо его лечил, но Бран понимал, что любое осложнение может стать роковым.

— Мы не можем не принять приглашение, — сказал им Коннавар. — Это будет выглядеть как проявление враждебности и слабости. Очевидно, Джасарею что-то от нас нужно. Выясните это и немедленно сообщите мне.

— А почему не едет Крыло? — спросил Бран об их брате, называя его по имени духа — Крыло-над-Водой. — Он красноречив и поездка в Город ему понравится. У него нет ни жены, ни детей, он постоянно твердит, что ему скучно.

— Для этого задания больше подходишь ты, Бран, возьмешь с собой Фиаллаха.

Бран был удивлен, о жгучей ненависти Фиаллаха к Городу и всему, что с ним связано, знали все.

— А это их не обидит, брат? После битвы на Когденовом поле Фиаллах отрезал головы тридцати офицерам Города и, наколов их на пики, поставил вдоль границы. Брат Солтайс утверждает, что в Городе известны только два риганта — ты и Фиаллах.