Мария Галина - Луна во второй четверти

• Название: Луна во второй четверти
• Автор: Мария Галина
• Жанр: Ужасы и Мистика

Авторская аннотация: Это довольно старая вещь, лет шесть назад написанная, лично мне симпатичная. Что характерно, про оборотней. И ИМЕЙТЕ В ВИДУ, В НЕЙ НИ КАПЛИ ЮМОРА!

---

— Почему нет? Что такое ликантропия тебе известно?

— Люди-леопарды? — Варька нахмурилась, вспоминая что-то там такое, читанное в детстве про Черную Африку.

— Не обязательно. Про берсеркеров слышала?

— Слышала, — устало сказала она, — знаю, Мухоморы они жрали.

— Не только мухоморы… Сходный эффект может быть вызван действием алкалоидов спорыньи. ЛСД, проще говоря.

— Белены объелись, — пробормотала Варвара.

— Вот именно. Измененное сознание провоцирует ликантропию. Возможно, будит в человеке атавистические начала. Или мощные гипнотические способности. Или и то, и другое.

— Так значит, мы сами во всем виноваты? Нет никаких сверхъестественных сил, никаких волков-людоедов, все мы…

— Смотря что понимать под сверхъестественными силами. Но я полагаю, конкретно в данном случае — да. Есть нечто, что вызывает галлюцинации. И, возможно, умопомешательство.

— И, по-твоему, — взорвалась Варвара, — это лучше? Ты ж погляди, тут все как обезумели.

Она замялась, потом решительно сказала:

— Послушай, Вадим, тогда, может и правда надо уезжать отсюда? И чем скорей.

— Напротив. Мы по счастливой случайности вышли на зону исключительной силы. И я не ошибусь, если…

— Мы встретим тех, чужих?

— Да, — сурово кивнул Шерстобитов. Озабоченно взглянул на часы. Покачал головой.

— Как бы и они не отказали. Батарейка…

— Послушай, — вдруг спохватилась Варвара, — по поверьям — только мужчина способен оборачиваться зверем? Или женщина — тоже?

— Разумеется — тоже. Что за странный шовинизм? Например, существует ирландское предание о священнике. К нему в лесу подошел волк и попросил человечьим голосом исповедывать умирающую, — тоже волчицу. Стоило лишь святому отцу перекрестить ее, она обернулась женщиной… а почему ты спросила?

— Сама не знаю, — покачала головой Варвара.

— Ладно, мне еще пленку проявлять. Поглядим, что оно там такое…

Он нырнул в кладовку, примыкающую к горнице, и захлопнул за собой дверь.

Лера искоса поглядела на Варвару, потом громко сказала:

— Ну, я пошла спать!

Она оглядывалась с какой-то странной надеждой, но никто не стал ни окликать ее, ни задерживать. С мужской половины высунулся Пудик, доброжелательно кивнул:

— Ну, дык, спокойной ночи!

И плеснул себе чаю из термоса.

Лучше это был бы и вправду зверь, — подумала Варвара. От него, по крайней мере, знаешь, чего ожидать.

Она слышала, как наверху захлопнулась дверь.

— Пудик, — спросила она тихонько, — ты зачем Шерстобитова подзуживал?

— Это когда? — удивился Пудик, дуя в кружку.

— Когда намекал, что Меланюк больше разбирается во всяких таких вещах.

— И ничего я не подзуживал, — буркнул Пудик.

— Ты ж их пытался стравить. Хотел посмотреть, что получится?

— Ну, так такую возможность грех упускать, — честно признался Пудик, — конфликт формального и неформального лидера. Вадька, дурак, тут же уперся, как пень!

— А если мы останемся из-за этого его упрямства и с нами что-то случится? Что-то страшное?

— Да что с нами, мать, может случиться? — удивился Пудик, — пять здоровых мужиков! А потом, — он покрутил головой, — я того мнения придерживаюсь, что любое дело нужно доводить до конца. Может, он по-своему и прав, Оскарович, не задалось у нас с этими Угрюмовыми, да и сами хороши. Но по-моему, перегибает он, ты уж прости. Вот так наложить в штаны и смыться? А потом всю жизнь жалеть! Из-за чего? Из-за того, что вам, дурехам, что-то примерещилось?

— Да это меньше всего… — начала, было, Варвара, но тут дверь в каморку распахнулась и в горницу вошел Шерстобитов. В руке он держал мокрую развившуюся ленту пленки.

— Ты что, Вадька? — удивился Пудик, — засветил?

— Она смыта, — мрачно пояснил Шерстобитов. Губы у него тряслись, — Полностью. Кто-то поменял местами растворы.

День третий

***

Кто— то тряс ее за плечо.

Спросонья ей показалось, что она проспала первую лекцию, и мама будит ее, чтобы быстро впихнуть завтрак и выпроводить на занятия.

— Что? Что еще стряслось?

После вчерашнего стрястись могло все, что угодно — Шерстобитов обвинял Анджея, Анджей отпирался; делать ему, мол, больше нечего, кроме как подливать в бачок фиксаж вместо проявителя. Лера, благородно встав на сторону Анджея, горько подтвердила, что он весь вечер и не заглядывал в дом — сама она, естественно, уверяла, что и не прикасалась к растворам. Заинтересованный Пудик предложил составить график перемещений остальных, сообразуясь с показаниями свидетелей, поскольку все большей частью были друг у друга на виду, Меланюк, выглянувший на шум, пожал плечами и вновь ушел спать. Пожалуй, подумала Варвара, ближе всех к истине, как ни странно, был Анджей, уверявший, что Шерстобитов в запале сам перепутал растворы. Зона контакта влияет на психику, сам же говорил. Шерстобитов с ожесточением отпирался — такое подозрение в непрофессионализме было унизительным. Иногда, впрочем, у Варвары начинали закрадываться сомнения — а такой ли уж Шерстобитов крутой профессионал, каким хотел казаться? В последнее время все выглядело странно нереальным — вплоть до самой цели этой нелепой экспедиции.

— Шерстобитов пропал, — шепотом пояснил Артем.

— Как — пропал? Когда? Ночью?

— Ну, не совсем ночью, так, под утро. Спускайся, только пока Леру не буди. Решим, что делать, тогда и скажем.

Заботится, — подумала Варвара. Уж такая она у нас нежная…

Варвара выбралась из спальника, поспешно натянула свитер, пригладила пятерней взъерошенные волосы.

— Ладно, — она пошарила в наружном кармане рюкзака в поисках расчески, — Ты иди, я сейчас…

Анджей и Меланюк уже сидели за столом. От плиты тянуло жаром, но комната все равно почему-то казалась нежилой. И даже больше, чем раньше.

Артем возился в сенях, все время что-то роняя — рюкзак собирает, подумала Варвара.

— Доброе утро, — автоматически произнесла она, спускаясь по лестнице.

— Не сказал бы, — Меланюк явно провел плохую ночь; глаза красные, воспаленные, он тер их рукой, словно пытаясь проснуться…

— А Пудик где? — спросила Варвара.

— Пошел к Угрюмовым. Ружье одалживать. На всякий случай.

— А который час?

Анджей бросил рассеянный взгляд на запястье и отвернулся.

Всегда мне приходится по нескольку раз переспрашивать…

— Восемь двадцать, — сказал Меланюк.

— Рано же еще. Может, он, как вчера — просто затемно вышел?

Наверняка из-за той пленки, подумала Варвара, хотел опять отснимать свои невидимые сущности…

— Это все из-за той пленки, — тут же пояснил Меланюк.

— Я и говорю, — согласилась Варвара, хотя ничего такого не говорила.

Но Меланюк имел в виду совсем другое.

— Он решил, что кто-то из наших вчера ее уничтожил. Нарочно.

Варвара пожала плечами.

— Это глупо, по-моему.

— Тем не менее. Поэтому он и пошел один. Сказал, что никому больше не доверяет.

— Ну, так он просто вернется попозже… Почему вы думаете, что он пропал?

— Анджей его видел, — пояснил Артем, высовываясь из сеней.

— То-то и оно, что не видел, — с досадой отмахнулся Анджей, — я проснулся, он собирается, ну, думаю, надо с ним. Уж очень обижается. Да еще эта пленка…

Ага, подумала Варвара, бунт подавлен в зародыше.

— Догнал его во дворе. А он говорит — возвращайся. Запретил сопровождать.

— А почему? — спросил Меланюк.

— Да из-за собаки Баскервилей этой дурацкой! Информационный сгусток, мол, не терпит, когда его боятся — ну, вы же знаете, какие у него идеи…

— И вы так вот бросили его и пошли домой? — брезгливо спросил Меланюк.

— Нет, я ж не настолько… подождал немного, и тихонько пошел за ним. Чтобы он не заметил.

— Ну?

— Какое-то время он держался впереди. Я слышал, как кусты трещат. Потом все стихло… Я боялся себя выдать, затаился, но он так и не показался. Тогда уж я начал звать его. Он не ответил. Побежал. Никого — он словно испарился. Я еще полчаса рыскал кругами, прибежал домой…

— Где это было?

Вот и стал он формальным лидером из неформального, наконец-то, — подумала Варвара.

— У того озера.

— В трясине он утонуть не мог? — предположила Варвара.

Провалился сразу, и все! — с замиранием подумала она, — даже крикнуть не успел.

— Там, вроде, не видно было трясин никаких.

— Если не видно, это не значит, что их нет, — сказал Меланюк, — бывают такие ямы, наполненные водой… В общем, собираемся и выходим. Все вместе. Никто дома не остается, ясно?

Анджей явно мялся, медлил, но потом выпалил, словно пересилив себя:

— А что, если это действительно пришельцы? А мы помешаем?

— Если из-за этого человечество упустит свой шанс, значит, так тому и быть… не в первый раз. Собаку привел, Саша?

— Да, — Пудик вошел в горницу, держа на веревке смущенного Бардака. Тот поджимал хвост и пытался ускользнуть обратно, — еле высвистел. Он у причала в лодочном сарае прятался, выходить не хотел.