Irena-Barbara-Ioanna Chmielewska - Бега (пер. Л.Стоцкая)

• Название: Бега (пер. Л.Стоцкая)
• Автор: Irena-Barbara-Ioanna Chmielewska
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-86471-299-X

И. Хмелевская выступает в этом романе в роли польского Дика Фрэнсиса. Азартная героиня Иоанна не ограничивается только игрой в казино и салонах игровых автоматов. Она страстно любит лошадей и бега. Но, как она сама объясняет новичкам, выигрыш зависит не от лошади и не от жокея. Первой к финишу придет та лошадь, на которую поставили таинственные воротилы игорного бизнеса. Можно только гадать, кто они, мафия из-под варшавского Ломжина, «новые русские», высокопоставленные чиновники… Но в один прекрасный день махинации на бегах вдруг прекратились: лошади на бегах стали приходить к финишу именно так, как положено! Лучшие стали приходить первыми! Худшие – последними! Для варшавского ипподрома это не просто чудо – это крайне подозрительно.

Естественно, жокеи, конюхи, азартные игроки начинают строить догадки и подозревать друг друга, тем более что незадолго до этого неизвестные убили жокея Дерчика. Случилось же так, что на труп последнего Иоанна наткнулась в кустах барбариса прямо на ипподроме и таким образом оказалась втянута в расследование убийства и аферы. Полиция на сей раз приветствует участие неугомонной героини в расследовании…

---

– Выигрывал?

– Более или менее: один раз из трех, но и так это лучше, чем все эти олухи из толпы. Зато много…

Старший комиссар с директором обменялись взглядами, и я поняла, что у них будет много интересных тем для разговора. Директору мое отношение к лысой обезьяне было хорошо известно, поскольку именно я обратила на него внимание директора. Можно, конечно, играть в сговоре с тренером, но есть границы, хоть капельку такта можно было бы и проявить…

– Почему? – спросил старший комиссар.

– Что – почему?

– Почему кто-либо из названных вами подозреваемых должен был бы его убить?

– Да все по одной и той же причине. Потому что он никуда не годился. О том, чтобы он выиграл заезд, можно было бы вообще не говорить, он не мог прийти первым, даже если его пропускали, а уж фаворитом он никогда в жизни не был. Больше всего на эту тему вам мог бы сказать тот, кто выиграл второй триплет.

– Интересно. А из чего вы сделали такой вывод?

– У вас вообще есть какое-нибудь представление об этих бегах?

– Есть. Я тут бываю.

– И что? Вы не слышали выплату? Она вам ни о чем не говорит?

– Не хочу быть невежливым, но я предпочел бы услышать, что она говорит вам.

– Первый триплет, от Эйфории, был фуксовым, двенадцать миллионов. Второй триплет оказался еще большим фуксом, потому что он начинался с Флориана, а кончился Фатимой, на них должен был ехать Дерчик; и в программке напечатано, что Дерчик, а уж с Дерчиком никто нипочем не стал бы о них рук марать, на этих лошадей вообще никто не ставил! Триплет должен был быть по крайней мере такой же, а он упал десятикратно, до миллиона двухсот! У Дерчика и Флориан, и Фатима были предпоследние; значит, тот, кто ставил, определенно знал, что Дерчик не поедет!

– Так ведь все уже, наверное, знали? Изменения же вывесили.

– Но поставить тот, кто сыграл, должен был успеть перед первым заездом, когда не было еще изменений заездов. Ведь я вроде как первая покойника нашла, а триплет изменить не сумела бы. И как вам кажется?

Они с директором снова переглянулись. Двери в салон вдруг распахнулись, и в помещение ворвалась роскошная немецкая овчарка, которая на поводке тянула проводника. Без малейших колебаний овчарка выбрала меня и окаменела у моих ног.

– Холера чертова, – сказал проводник и вытер со лба пот.

Пес казался необыкновенно умным, и я сразу попробовала завязать с ним знакомство. Я уже представляла его женихом суки моих детей – он замечательно подходил на эту роль!

– Вы к нему так не подлизывайтесь, – с крайним неудовольствием сказал проводник. – И вообще вы уже вторая. Первым был руководитель бегов.

– Понятно. Руководитель бегов полез туда последним. А вы ищете в обратном направлении?

– Ну да. Эта псина специально выдрессирована, начинает с самого пахучего следа, а потом выискивает те, что послабее. Шел дождь, поэтому не знаю, получится ли у собаки.

Он тяжко вздохнул, обменялся со старшим комиссаром Ярковским каким-то загадочным бормотаньем и исчез с собакой вместе. Динамик дал предупредительный сигнал на старт. Я поднялась.

– Со своей стороны, советую вам побыстрее наладить контакт с бухгалтерией и кассами, – сказала я доброжелательно. – Они там знают, в какую кассу ушли выигранные триплеты. Только смажьте пятки салом, а то вот-вот начнут выплачивать. А теперь позвольте, я пойду.

Не знаю, позволил он мне или не позволил, потому что я просто выскочила не оглядываясь. В конце концов, я тут для того, чтобы смотреть на бега. Без того, чтобы смотреть, можно и в спортлото играть или в лотерею, но ведь не на бегах!

– Я на тебя донесла, – оповестила я Марию, когда заезд пришел к финишу. – Тебя будут спрашивать, откуда ты знала, что Дерчик не поедет.

– Я не знаю, откуда я знала. Я вовсе даже не знала, я от тебя услышала. А кто меня будет спрашивать и почему?

Я пересказала ей беседу у директора. Она сразу поняла и похвалила мою идею. При упоминании о лысой макаке она постучала себя пальцем по лбу, хотя не очень убежденно.

– Когда Дерчику шею свернули? – спросила она недовольно.

– Не знаю, я на эту мелочь внимания не обращала. Но мы сориентируемся, когда начнут наши алиби проверять. Где Метя?

– Пошел собирать сведения.

Я задумалась.

– А он мне нужен. Он что-то про этого Дерчика знает. Я должна его спросить, можно мне про это рассказывать или нужно молчать, потому что в понедельник со мной будут разговаривать. На тебя донос не опасный, а Мете могут насвинячить. Хорошо бы он объявился до понедельника.

Метя объявился перед шестым заездом. Шок у него совершенно прошел, выглядел он нормально и даже казался вполне довольным жизнью. Мое предостережение не произвело на него ни малейшего впечатления.

– Ты обо мне можешь говорить что хочешь. Что я знаю, то знаю, а для всех остальных – ничего я не знаю! А даже если я и знаю, то вам не обязательно. Доноси на меня сколько хочешь за милую душу!

– Нажрался, – высказала свое мнение Мария.

– Ну, немножечко есть, – согласился Метя. – А что там бежит? Давай, Бальбина!

– Метя, заезд не тот, Бальбина уже была.

– Ну и ладно, это несущественно. Давай, Фонтана!

Темно в глазах сделалось при этом не только у меня. Фонтана тоже бежала, но не сейчас, а в следующем заезде и со дня своего дебюта не заняла лучшего места, чем предпоследнее. Мысль о том, что Метя, может быть, что-то знает, что наклевывается какое-то мошенничество, что Фонтана должна выиграть, заморочила головы всем, кто эти кретинские слова случайно слышал. Юрек обернулся и посмотрел на Метю таким взором, что непременно должен был ему что-нибудь сглазить. В воздухе явно сгустилось беспокойство, до сих пор целый день приходили к финишу одни фуксы, правда, из-за Дерчика, но в пятом заезде и без Дерчика пришел отчасти фукс. В следующих заездах снова могли показаться какие-нибудь чудеса в решете. Изменениями в заездах уже интересовались все, народ бросился ставить на Мязгу на Джубаре, лошадей от Дерчика. Это был бы страшной силы фукс, только вот никому не приходило в голову, что, если на лошадь многие ставят, так это уже не фукс…

– Конь от Дерчика, конь от Дерчика… – с явным отчаянием сказала девушка, что сидела за мной. – Проше пани, простите меня, пожалуйста, это что, производитель? Я о таком коне не слышала.

– Дерчик – это жокей, – немного рассеянно ответила я в спешке, потому что меня стал интересовать наш идущий к концу триплет. – Такой из него жокей, как из меня, пардон, гейша. Он первый раз не едет на своих лошадях, так вот и делайте выводы.

– О Господи. Попробую. Я в лошадях как таковых очень неплохо разбираюсь, но о бегах не имею ни малейшего представления. Я абсолютно ничего не понимаю из того, что тут говорится и что делается.

Я еще на миг задержалась по дороге к кассам.

– Место лошади у финиша во всем мире зависит от жокея примерно на одну десятую, – торопливо объяснила я. – Может быть, в исключительных случаях на одну четверть. У нас обратная пропорция, место коня на финише зависит от жокея наполовину как минимум, а если бы не то обстоятельство, что лошадь – скотина сильная и капризная, зависело бы на все сто процентов. Дерчик поехать просто не умел, а лошади его не любили. Когда вернусь, расскажу вам о Луанде.

Я оставила девушку недопросвещенной и помчалась вниз. Джубар стал фаворитом, на нем висели блоки ставок. Я не верила в ученика Мязгу почти в той же степени, что и в покойного Дерчика, в триплете из-за ошибки Марии у нас стояла Теренция, первым фаворитом она не была. На самом-то деле фаворитом должен был быть Свинг, а сразу после него Криста; триплет мог быть вполне приличным, при условии, что эта Теренция выиграет. Для того чтобы отвести порчу и не сглазить, я поставила на всех со Свингом и на всех с Кристой, поганой метлой изгнав из ставок Джубара, потом передумала и поставила на него приоритетно, хотя это во всех отношениях было лишено всякого смысла. Потом я вернулась наверх.

Моя новая знакомая подкарауливала меня с явным упорством.

– Вы мне хотели рассказать о Луанде, – напомнила она, едва я успела сесть. – Я лично знала Луанду, это была прекрасная, сильная, выносливая и быстрая кобыла. А сейчас она на конезаводе.

Я обернулась к ней.

– Расскажу, только с сокращениями, потому что сейчас у меня просто нет времени. Луанда прибыла откуда-то, не помню откуда, по-моему, из Чехословакии…

– Верно, из Чехословакии.

– Она всегда приходила на турфе последней, ну, может, предпоследней, во второй группе, ниже съехать ей просто не удавалось. И тут ехал на ней какой-то совсем чужой жокей, тоже не помню, по какому случаю, соревнования какие были или что-то там еще… Неважно что, но только этот чужой жокей на нее сел, как Луанда сразу стала лидировать, потому что этот жокей обыкновенным образом поехал – и привет! Никаких штучек не пробовал. Никто на это в первый момент внимания не обратил, потому что все знали, что Луанда отпадет, лошадь-то безнадежная. Дистанция была довольно короткая, множество лошадей ехало, и Луанда мало того что шла, так еще и удлиняла разрыв и пришла первой как фукс сезона. Оказалось, что на лошади просто надо уметь поехать! Она прямо клинический пример, на ней никогда раньше не ехали, а тут в первый раз случилось. Больше невозможно было ее в заезде прятать, даже наша техническая комиссия все увидела бы, и перешла она в первую группу – Луанда, конечно, а не техническая комиссия. А теперь ее дети точно так же выигрывают, если на них умеют поехать. Луанда ясно показала, сколько зависит от езды, и до сего дня этот пример – самый наглядный.