Terry Pratchett - К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

• Название: К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)
• Автор: Terry Pratchett
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-00379-7

Слушайте, новобранцы, вам выпала великая честь – вы, всякие этнические меньшинства типа гномов, троллей и женщин, вступаете в Ночную Стражу! А это – ваша дубинка! Вы будете ее есть, ею спать, а когда вам скажут прыгать, вы должны ответить: «Какого цвета?» И еще, в кармане каждого солдата лежат фельдмаршальские пуговицы! А теперь – десять кругов вокруг Анк-Морпорка!

---

– А там тоже будут всякие торты с заварным кремом? Красные носы? Жонглирование? Должен тебе признаться, ненавижу широкие штаны…

– НИЧЕГО ПОДОБНОГО ТАМ НЕТ.

Большую часть своей короткой жизни Бино был клоуном. По его загримированному лицу расползлась мрачная улыбка.

– И это здорово.

Встреча Ваймса с патрицием закончилась так, как заканчиваются все подобные встречи: гость уходит, преследуемый смутным, но мучительным подозрением, что совсем недавно он едва-едва не расстался с жизнью.

Ваймс устало потащился к своей невесте. Найти которую было несложно.

Вывеска над огромными двухстворчатыми воротами на Морфической улице гласила: «Здесь Водяться Драконы».

А на бронзовой табличке рядом с воротами было выбито: «Санаторий Госпожи Овнец Для Тяжело Больных Драконов».

Рядом стоял очень маленький и трогательный дракончик из папье-маше, прикованный к стене толстой цепью и сжимающий в лапках коробку для пожертвований с крайне трогательной надписью: «Не Дай Моему Пламени Пагаснуть».

Именно здесь госпожа Сибилла Овнец проводила почти все свое время.

Насколько Ваймсу было известно, она являлась самой богатой женщиной Анк-Морпорка. На самом деле она была богаче всех прочих женщин Анк-Морпорка вместе взятых.

«Странный будет брак», – поговаривали в народе. К людям, занимавшим высшее положение в обществе, Ваймс всегда относился с едва скрываемой неприязнью – от женщин у него болела голова, а при виде мужчин чесались кулаки. Сибилла Овнец была последней представительницей древнейшего рода Анка. Она и капитан оказались вместе, как веточки в водовороте, и подчинились стихии…

Ваймс, когда был совсем маленьким мальчиком, думал, что богачи едят с золотых тарелок и живут в мраморных дворцах.

Но потом он узнал много нового, а именно: очень, очень богатые люди могут позволить себе быть бедными. Сибилла Овнец вела крайне скромный образ жизни, доступный лишь невероятно богатым людям. Это был своего рода подход к бедности с другой стороны. Обычные хорошо обеспеченные дамы копили деньги, на которые потом покупали платья, отороченные кружевами и украшенные жемчугом, в то время как госпожа Овнец была настолько богата, что могла позволить себе топать по дворцу в резиновых сапогах и твидовой юбке, доставшейся ей в наследство от матери. Она была настолько богата, что могла питаться пресными крекерами и бутербродами с сыром. И была настолько богата, что занимала в своем особняке всего три комнаты; прочие же комнаты (в количестве тридцати одной) оккупировала очень дорогая и очень старая мебель, закрытая чехлами от пыли.

Знакомство с Сибиллой заставило Ваймса взглянуть на богатых людей с другой стороны: они были так богаты именно потому, что свели свои траты к минимуму.

Взять, к примеру, башмаки. Он получал тридцать восемь долларов в месяц плюс довольствие. Пара действительно хороших башмаков стоила пятьдесят долларов. А пара доступных по средствам башмаков, которых хватало на сезон или два, пока не изнашивался подметочный картон, после чего они начинали течь как сито, стоила десять долларов. Именно такие башмаки Ваймс покупал и носил до тех пор, пока их подошвы не становились настолько тонкими, что даже в самую туманную ночь он легко мог определить, на какой улице Анк-Морпорка находится, лишь по ощущению булыжников под ногами.

Хорошие башмаки служат долгие годы – вот в чем дело. У человека, который может позволить себе выложить за пару башмаков целых пятьдесят долларов, ноги остаются сухими и через десять лет, тогда как бедняк, у которого просто нет денег и который покупает самую дешевую обувку, за тот же период времени тратит на башмаки сотню долларов – и все равно ходит с мокрыми ногами.

В этом и заключалась «Башмачная» теория социально-экономической несправедливости, разработанная капитаном Сэмюелем Ваймсом.

Сибилле Овнец ничего не нужно было покупать. Особняк, в котором она жила, был по самую крышу набит прочной, качественной мебелью, приобретенной еще ее предками. Такая мебель способна простоять целую вечность. Шкатулки госпожи Овнец буквально ломились от всяческих драгоценностей – такое впечатление, будто Овнецы веками коллекционировали дорогие безделушки. А в винном погребе мог исчезнуть без следа целый полк спелеологов.

В общем, госпожа Сибилла Овнец как сыр в масле каталась – и в то же время тратила она вдвое меньше Ваймса. Правда, очень много средств уходило на драконов – что есть, то есть.

У «Санатория Для Тяжело Больных Драконов» были очень, очень толстые стены и очень, очень легкая крыша. Этот особый архитектурный стиль можно встретить только на фабриках по производству фейерверков.

А объяснялось все очень просто: естественное состояние обычного болотного дракона – это хроническая болезнь, а естественное состояние нездорового дракона – это пребывание оного в виде тонкой пленки на стенах, потолке и полу того помещения, в котором нездоровому дракончику довелось оказаться. Дракон болотный представляет собой нестабильную химическую фабрику, которую отделяет от гибели всего один шаг. Очень короткий шаг.

В ученых кругах бытует мнение, что привычка болотного дракона взрываться, когда он сердится, перевозбуждается, пугается чего-либо или же просто пребывает в тоске, является своеобразным методом борьбы за выживание[3], необходимым для отпугивания хищников. Съешьте дракона – и вам обеспечено такое расстройство желудка, что вокруг вас впору очерчивать зону поражения.

Поэтому Ваймс, открывая дверь, соблюдал крайнюю осторожность. Его сразу же окутал запах драконов. Этот запах был необычным даже по анк-морпоркским стандартам – он вызывал в сознании Ваймса картину пруда, в который долгие годы сбрасывали алхимические отходы и который потом осушили.

В клетках, расставленных по обе стороны от прохода, свистели и вопили болотные дракончики. Несколько случайных языков пламени опалили Ваймсу брови.

Сибиллу Овнец он нашел в обществе молодых женщин в бриджах, помогавших ей управлять санаторием. Обычно помощниц звали Сарами или Эммами, и выглядели они совершенно одинаково. Сейчас госпожа Овнец и ее помощницы боролись с чем-то крайне похожим на разгневанный мешок. Услышав шаги, Сибилла подняла взгляд.

– А вот и Сэм, – объявила она. – Будь лапочкой, подержи, а?

Мешок мигом оказался у него в руках. В тот же самый момент сквозь днище продрался коготь и со скрежетом впился в форменный нагрудник, намереваясь проверить состояние капитанских кишок. С другой стороны высунулась голова с шипастыми ушами. Два ярко горящих красных глаза воззрились на Ваймса, а из усеянной зубами пасти вырвалось зловонное облако дыма.

Госпожа Овнец с торжествующим видом схватила дракончика за нижнюю челюсть, а другую руку засунула по локоть ему в горло.

– Попался! – Она повернулась к Ваймсу, который так и не успел оправиться от шока. – Этот дьяволенок не хочет принимать известняковые таблетки. Глотай. Глотай, говорю! Вот хороший мальчик. Можешь отпускать.

Мешок выскользнул из рук Ваймса.

– Тяжелый случай беспламенных колик, – пояснила госпожа Овнец. – Надеюсь, мы успели вовремя…

Дракон выбрался из мешка и заозирался по сторонам, явно собираясь что-нибудь или кого-нибудь испепелить. Все, включая госпожу Овнец, сделали осторожный шаг назад.

Потом глаза дракончика сошлись к переносице, и он икнул.

Известняковая таблетка отскочила от противоположной стены.

– Ложись!

Они бросились к ближайшему укрытию, которым оказались поилка и небольшая кучка кирпичей.

Дракон опять икнул, и на морде у него проступило озадаченное выражение.

А потом он взорвался.

Вскоре дым рассеялся. От дракончика осталась лишь маленькая и очень трогательная воронка.

Госпожа Овнец достала из кармана кожаного комбинезона носовой платок и громко высморкалась.

– Бедняжка, – сказала она. – Да, кстати, Сэм. Как дела? Ты с Хэвлоком встречался?

Ваймс рассеянно кивнул. Он никак не мог привыкнуть к мысли, что у патриция есть имя и есть люди, достаточно хороню знающие правителя Анк-Морпорка, чтобы называть его по имени.

– Завтрашний ужин, я тут подумал… – начал было он с отчаянием в голосе. – Знаешь, мне кажется, я не смогу…

– Не глупи, – перебила его госпожа Овнец. – Тебе понравится. Давно пора встретиться с Нужными Людьми. И ты сам это знаешь.

Ваймс печально кивнул.

– Значит так, собираемся дома в восемь, – удовлетворенно констатировала она. – И не строй такую мрачную рожу. Ты даже не представляешь, как пригодятся тебе эти знакомства. Ты слишком хороший человек, чтобы шататься ночами по темным мокрым улицам. Пора брать от жизни лучшее.

Ваймс хотел было возразить, сказать, что ему нравится шататься по темным мокрым улицам, но потом передумал. На самом деле не больно-то это ему нравилось. Просто ничем другим Ваймс не пробовал заниматься. А о своем значке он думал, как, допустим, о собственном носе. Без особой любви, но и без особой ненависти. Есть и есть…