Дмитрий Янковский - Мир вечного ливня

• Название: Мир вечного ливня
• Автор: Дмитрий Янковский
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-1007I-7

Александру Фролову, бывшему снайперу, вернувшемуся из Чечни, постоянно снится странная война между людьми и загадочным противником. Фролов узнает, что война эта происходит в сфере взаимодействия — параллельном мире, в который попадают техника и оружие, поврежденные в вооруженных конфликтах на Земле. Александр становится ночным наемником в сфере взаимодействия, одновременно пытаясь днем наладить свою гражданскую жизнь, однако очень скоро выясняет, что события, происходящие в его снах, зловещим образом влияют на реальную действительность и могут оказаться смертельно опасными…

---

Поймав в перекрестье зарядный погрузчик, я подправил прицел по заявленному Михаилом удалению, после чего плавно потянул за спусковой крючок. Плавно, насколько возможно, поскольку многолетняя ржавчина подпортила спусковой механизм и безупречного хода шептала, к которому я привык, не получилось. Оглушительно грохнул выстрел, подняв с окружающих ветвей облако мелких брызг и пара. Зашипели, разжимаясь, стиснутые отдачей амортизаторы приклада.

Рычаг вниз, затвор на себя. Вынув затвор, я привычным ударом выбил из него дымящуюся гильзу. Новый патрон в цангу, затвор в ствол, боевой запор на место. Только после этого глянул в прицел. С самого начала меня учили, что винтовку надо зарядить как можно скорее, а не разглядывать через оптику дело рук своих. К тому же я за свою жизнь насмотрелся — удовольствия мало.

Увиденное меня не порадовало — погрузчик стоял невредимым.

— Промах. Рикошет слева, на восемь часов, — подправил меня корректировщик. — Сделай четыре щелчка вправо.

— Зараза… — ругнулся я.

Начинать бой из непристрелянного оружия, да еще ржавого к тому же — последнее дело. Если бы там люди были, а не роботы, батарея уже стояла бы на ушах. Я провернул барабан прицела на четыре щелчка и снова прицелился. Однако к этому времени батарея противника все же пробудилась от спячки — видимо, мой выстрел не остался-таки незамеченным. Два тяжелых плазмогана по правому флангу один за другим выплюнули огненные комья в сторону тех сопок, на которых мы должны были занять позицию. В воздух взлетели такие фонтаны земли, что и без прицела с четырех километров их было видно отлично. Через несколько секунд по ушам хлопнуло ударной волной.

— А ты говорил, плохо на дереве… — пробурчал я, беря на прицел зарядный погрузчик.

На этот раз он представлял собой еще более трудную мишень, поскольку после выстрела плазмогана спешно двигался в направлении орудия с тяжелым зарядом в металлических лапах. Движущаяся мишень на таких удалениях — вообще отдельная песня. Пуля ведь летит не со скоростью света, а достигает цели более чем через две секунды с момента вылета из ствола. Две секунды — бездна времени. Однако погрузчик двигался по траншее с постоянной скоростью, и в принципе возможно было понять, где он окажется через две секунды. Подумав, я прицелился в то место, где, по моим предположениям, к моменту подлета пули окажется несомый погрузчиком заряд. Плазменный блок, ввиду приличных размеров, был значительно более легкой мишенью, нежели ограниченный участок пробиваемой брони на груди погрузчика. Кто знает, а вдруг от попадания пули заряд сдетонирует и снесет половину батареи? Это был шанс. Задержав дыхание на полувыдохе, я вдавил приклад в плечо и выжал спуск, больно ударило выстрелом по ушам.

— Куда ты стреляешь? — спросил Михаил, когда перестало звенеть в голове.

— Хотел попасть в заряд, — ответил я, перезаряжая винтовку.

— Ха! — Михаил поднял вверх большой палец. — Ты ему плазменный блок испортил! А он сунул его, как ни в чем не бывало, и пушку заклинило! Умно, черт возьми!

— А ты думал, я так, погулять вышел?

Пока мы трепались, противник успел перезарядить второе орудие и снова пальнул по сопкам.

— Очень хорошо… — пробормотал я под нос, ловя в сетку прицела второй погрузчик, спешивший со свежим зарядом.

Первый метался по траншее взад-вперед. Странно для боевой программы, но, кажется, в ней не было предусмотрено, что плазмоган может заклинить от пробитого пулей заряда. Второй попался на ту же удочку, сунув пробитый плазменный блок в казенник орудия. Все же с механизмами воевать намного проще, чем с людьми. Люди бы что-нибудь придумали, а эти — как резиновые уточки в тире. Мне понравилось по ним стрелять.

— Цели давай! — раззадорившись, повернулся я к Михаилу.

И тут по нам самим так дали, что я на пару секунд отключился. А когда пришел в себя, наше дерево полыхало и полыхали другие деревья вокруг. С неба вместе с дождем сыпались обломки веток, потоки грязи и крупные камни. Михаила видно не было. Винтовки в своих руках я тоже не обнаружил. Все это оказалось внизу — и покалеченный «RAI 500» с разбитым прицелом, и мой напарник, распластанный в луже.

Обдирая руки о шершавую кору, я чуть ли не кубарем скатился по ветвям и бросился к нему. Живой — это я сразу увидел. Глаза открыты, а из глаз слезы.

— Ранен? — спрашиваю.

— Рука… — монотонно, без эмоций произнес Михаил.

Я глянул на его левую руку, и мне самому стало больно. Той ударной волной, что меня оглушило, ему чуть выше запястья вонзило обломок ветки толщиной в два пальца, не меньше. Лучевая кость наверняка перебита.

«Странно, что он не проснулся, — мелькнуло у меня в голове. — Обычно от боли ведь просыпаются… Или это только мой сон?»

Второй залп плазмоганов, на наше счастье, пришелся дальше по лесу. Да и первый, понятное дело, попал в нас не прямой наводкой, иначе бы мы превратились в пар. Плазма шарахнула, наверное, метрах в пятнадцати левее, меня прикрыла толстая ветвь, а Михаилу досталось. Как не убился, когда падал, одному богу известно. Новый залп ударил еще дальше, но горячей ударной волной меня все равно сбило с ног.

Подползая к раненому, я не мог понять, что нужно делать. Варианты метались в голове, противоречивые, спутанные от недостатка информации. С одной стороны, понятно, что это сон и можно вообще ничего не делать. Не париться, как говорят. Ну, зазвонит будильник, я проснусь, и вскоре все сотрется из памяти. С другой стороны, во мне все-таки теплилась надежда, что это не просто сон, что мне дадут-таки денег за эту войну. Точнее, это жадность была, а не надежда. Так честнее.

— Не бросай меня… — прошептал Михаил.

— Что? — из-за шума дождя и легкой контузии я не сразу понял его слова.

— Не уходи без меня… Зарплата…

Последнее слово в создавшейся обстановке прозвучало дико, но я понял, что он имеет в виду.

— Тебя не бывает, — уверенно заявил я, садясь рядом с раненым. — Ты мой собственный бред.

— Нет. Я тоже так думал. Иногда. Но это не бред.

— Тогда скажи, где ты живешь, когда бодрствуешь?

— В Москве. Работаю охранником в одной фирме. По ночам работаю, а днем… Здесь.

— Кто тебя сюда нанял?

— Не знаю. Мне кажется, я встречался с ним не только во сне. Да, точно, он существует на самом деле, я видел его один раз в реале. Иначе бы так не загрузился. Не бросай меня. Если сдохну во сне, то по условиям контракта шиш мне будет вместо денег, а они мне очень нужны. Просто жизненно необходимы.

Я поднял лицо к небу, ловя кожей хлещущие потоки дождя. Тут надо было просто решить, верить всему или нет, поскольку никакая логика в столь немыслимых условиях не могла помочь принять решение. Верить хотелось сильнее, чем не верить, поскольку это хоть какое-то чудо. В чудо, наверное, всегда и всем хочется верить, иначе бы желтые газеты давно разорились бы.

— Ладно… — я принял решение. — Идти сможешь? Ну хоть как-нибудь, не на руках же тебя нести, как красну девицу!

— Не знаю. Помоги подняться.

Кряхтя и ругаясь, оскальзываясь в грязи, мы встали на ноги. Надо было вырвать обломок ветки из руки напарника, иначе с каждой минутой ему будет хуже и хуже, но я знал, что дикая боль от такой операции может свалить его на приличный отрезок времени. А пока мы не вышли из-под обстрела, надо было двигаться много и быстро.

Следующий залп был нацелен еще дальше, чем предыдущий, но прошел низко, сбив плазмой верхушки уцелевших деревьев. Дождь из горящих веток и кипящей воды хлынул на нас, заставив снова плюхнуться в лужу.

— Черт! — я ухватил напарника за шиворот и ползком поволок в сторону.

Видимость снизилась до нуля — все затянуло густым облаком пара, и мы пробирались через него на ощупь. Точнее, я пробирался, а Михаил все же потерял сознание, наверное, при падении он неловко рухнул на поврежденную руку. Теперь его только волоком тащить. Зато ветку можно выдернуть — хуже не будет. Я нащупал слом щепы и резко рванул, ощущая, как из освобожденной раны мне на пальцы брызнула горячая кровь.

— Ну все, все… — прошептал я, успокаивая скорее себя, чем Михаила, который все равно ничего не слышал. Затем отшвырнул ветку, словно она жгла мне кожу. — Вперед!

Если ползти, правильно упираясь ногами и подтягиваясь на свободном локте, то по грязи тащить раненого намного легче, чем по сухому. Главное — следить, чтобы в заполненных водой ямах и рытвинах он не перевернулся лицом вниз и не захлебнулся. Я и сам едва не захлебывался — то вода, то грязь потоками стекали по лицу.

Обстрел между тем сделался плотнее. Противник нас не видел, поэтому беспорядочно молотил из оставшихся плазмоганов, кося деревья вокруг и поднимая с земли густые облака пара. Ударные волны от таких взрывов были настолько плотными, что я их видел, они проносились по лесу, похожие на пленки молниеносно раздувающихся мыльных пузырей, срезая ветви с деревьев, срывая кору и больно хлопая по ушам. Сверху почти непрерывно сыпались горящие ветки, так что, если бы не усилившийся ливень, на нас бы одежда горела. Внезапно прямо передо мной рухнул толстый ствол горящего дерева. Слишком толстый, чтобы перетащить через него Михаила, так что пришлось искать обходной путь. И тут же в небе за низкими тучами раздался свист четырех тяжелых рейдеров. Вот это было плохо — хуже некуда. И, несмотря на то что батарея противника тут же умолкла, легче мне не стало.