Виталий Полупуднев - Митридат

• Название: Митридат
• Автор: Виталий Полупуднев
• Жанр: Историческая проза

В романе «Митридат» изображены события далекого прошлого, когда древний Крым (Таврида) оказался под властью понтийского царя Митридата Шестого. Эта книга венчает собою историческую трилогию, начатую автором двумя томами романа «У Понта Эвксинского» («Великая Скифия» и «Восстание на Боспоре»). Однако «Митридат» – вполне самостоятельное, сюжетно-обособленное произведение. Автор повествует о судьбах людей Боспорского царства в годы Третьей Митридатовой войны, когда народы Востока отстаивали свою независимость от римской экспансии. Время действия – с 80 по 63 год до нашей эры.

Роман написан в результате изучения многих исторических материалов, дополненных творческим вымыслом автора. В текст внесен ряд авторских исправлений и уточнений.

---

Асандр, заказав художнице щиты-монеты, помогал ей разогревать восковые краски, а когда она работала, любовался движениями ее тонких рук, испытывая при этом небывалое душевное умиротворение. Икария сидела у большого окна, лучи солнца падали ей на голову, причем золотистые волосы казались окруженными сияющим ореолом. Все в домике нравилось ему. Даже казалось, что там, среди цветов, в провинциальной тишине, можно отказаться от суровой и безалаберной жизни, какую он вел в столице, перестать вести бесплодную борьбу за богатство и знатность, уйти от ненависти сильных пантикапейского мира, забыться от всего в маленьком домике! И когда он уезжал обратно в столицу, то взял своими сильными руками ее розовые пальцы и приложил к губам.

– Оставайся здесь, – просто сказала она, смотря ему в лицо любящими глазами, – я буду для тебя если не Аспазисй, то и не Ксантиппой!.. Я буду – твоей Икарией!

– Увы, – ответил он, поддавшись чарам этой слабой и болезненной на вид, но обладающей невидимой силой женщины. – увы!.. Я далеко не Перикл и совсем не Сократ!.. Но если вернусь – а я мечтаю об этом, – то стану просто твоим Асандром! А сейчас – я должен вернуться в Пантикапей, там меня ждут дела, поджидают друзья и враги!

Конечно, он мог бы не ездить в Нимфей и заказать щиты в Пантикапее, благо здесь нетрудно найти недорогих художников, как свободных, так и рабов. Но дело было тайное, Асандр всячески скрывал его от преждевременной огласки. Простившись с художницей, он ночью с преданными друзьями доставил щиты в столицу.

И вот теперь, когда все готово и день настал, находятся сомневающиеся, которые могут испортить задуманное.

– Итак? – повторил он свой вопрос, указывая жестом руки на окно в противоположном конце зала. – Кто поражен страхом, да перейдет туда! Кто имеет мужественное сердце, верит мне и жаждет успеха, останется за столом!

Друзья уже под хмельком, ибо пир приближался к концу. Асандр хотел, чтобы эранисты были слегка навеселе, это придало бы им решительности. Но только слегка! Пьяная компания – комос – уже не может успешно выступать на площади с торжественными песнопениями.

На столах пустые блюда. Тут же куча костей от двух козлов, заполеванных самими участниками пира, остатки дешевой рыбы и много ракушек от съедобных мидий, служивших обычной пищей для бедных рыбаков и малосостоятельных боспорян.

И вино уже выпито, пузатый пифос опустел. Его горлышко наклоняли все ниже, пока вместо розовой струи не потекла коричневая гуща осадка.

Но Антигона уже в дверях. Она с трудом несет еще два кувшина кислого дешевого вина. Ее встречают веселыми возгласами. И хотя вино по вкусу напоминает уксус, его пьют охотно, заедая лесными орехами.

– Что ж, – философски замечает Асандр, усмехаясь с добродушным лукавством, – отступить от клятвы тоже нужна смелость! Но повторяю, братство наше добровольное, и неволить вас я не собираюсь. Я только утверждаю – боги любят отважных!.. Еще раз говорю вам – разделимся! Кто смел – остается за столом, кто боится – переходит в окну!

– Что ты, что ты, Асандр! – зашумели эранисты. – Не обращай внимания, если мы порою скулим, как собаки перед грозой! Мы готовы идти за тобою все как один!.. Веди нас опять на лед пролива, и мы пойдем! Да и Флегонт только бурчит, а предан тебе и твоему делу.

– Я знал, что вы так ответите, – удовлетворенно отозвался Асандр, – ибо тогда, на льду, вы доказали, что сердца ваши тверды, как железо! Я горжусь вами!.. Мы – «ледовые братья», и разлучить нас может лишь смерть!

– Истинно так! – хором ответили все, поднимая кружки.

– А Гиерон где? – спросил Асандр через плечо, обращаясь к рабыне.

– Где же еще ему быть, – ответила толстая Антигона, – трется среди толпы в порту!

– Если его заметят, не миновать ему порки на рыночной площади, – спокойно заметил Асандр. – Неоптолем приказал устроить рабам пир, но запретил им появляться в порту!

– Он скользкий, как морской угорь, его не так просто схватить!

– К тому же, – добавил со смехом один из присутствующих, обладатель курчавой черной бороды, – как я заметил, он надел твои плащ и петаз!

– Да?.. Ах, всыплю я ему за эти проделки!

– Он сказал, – поспешила вмешаться Антигона, – будто ты, господин, разрешил ему побывать на пиру рабов там, на рынке!

– Это так, но я же настрого наказал ему не ходить в порт, где он рискует попасть в руки городских стражей. У меня нет денег на выкуп!

– Да ведь, господин, – постаралась смягчить ранее сказанное Антигона, – может, он и не в порту, это я говорю так, по своей глупой догадке. Он был что-то невесел!

Асандр подумал: возможно, раб в обиде и дуется на него. Ведь утром он получил палкой по спине в ответ на непрошенные советы. Раб вздумал советовать хозяину! Разве способен раб рассуждать здраво и быть дальновиднее господина?.. «Но очевидно, что Гиерон предан мне, – усмехнулся про себя Асандр, – если с таким жаром отговаривал от затеянного дела! Вот и Флегонт тоже ворчит и предупреждает. Может, они в сговоре?.. Нет, просто Флегонт слишком мрачно смотрит на жизнь. А Гиерон хотя и раб, а душой желает мне добра!.. Преданный раб – это не лишнее в хозяйстве!»

Обратившись к курчавому соседу, Асандр шлепнул его дружески по каменному плечу.

– А ну, Панталеон, выйди наверх и посмотри, каковы дела в порту! У тебя глаза орлиные!

– Иду, – ответил тот.

Это был приземистый, плотный детина с лицом морщинистым и обветренным, как у большинства моряков. И когда он встал и пошел по направлению к лестнице, ведущей на второй этаж дома, то широко расставлял крепкие кривые ноги и раскачивался так, словно под ним был не пыльный земляной пол, а палуба корабля. Выйдя на верхнюю галерею дома, он глубоко втянул ноздрями запахи моря, приносимые сюда ветром. Море!.. Он прежде всего увидел его и залюбовался им. Да, неплохо бы сейчас отчалить от пристани на хорошем судне, ударить еловыми веслами по волнам Понта Эвксинского и направиться вдаль, к неведомым берегам!.. Панталеон был моряк, любил море и знал его повадки. Его зоркие глаза разглядели там, где сходятся вода и небо, красные лоскуты, кажущиеся отсюда неверными бликами в голубой дымке.

– Э-гу! – крикнул он вниз хриплым басом. – Вижу слева на борту красные паруса!

Десятки голосов ответили ему дружным эхом, послышался грохот отодвигаемых и падающих на пол скамей, звон потревоженной посуды и перестук многих ног.

– Тем, в порту, еще не видно, они стоят внизу, – сказал Панталеон Асандру, который был на голову выше его, – отсюда, с горы, виднее!

Подвыпившие, оживленные эранисты сгрудились на верхней галерее и блестящими глазами уставились вдаль. Море полыхало дымчатыми отсветами и застилало глаза. Лучше были видны улицы города, они ступенями спускались к морю. Людские потоки красочными водопадами валились с уступа на уступ по направлению к порту, переливались на солнце всеми цветами радуги. Огненно вспыхивали панцири и шлемы воинов.

– А, вот теперь и я увидел! – воскликнул Асандр, протянув вперед руку.

IV

Ликование и крики в порту означали, что приближающаяся флотилия замечена. Навстречу ей вышли сторожевые суда. На передовом судне находился Неоптолем. Он встретил царевича первый, перешел к нему на корабль и доложил, что в городе порядок, все спокойно, высадка может быть произведена в безопасности.

И когда наконец корабли вошли в гавань и приблизились к причалу, все увидели невысокого человека с большим армянским носом, одетого в пурпурный плащ, накинутый поверх позолоченного панциря. Он был без шлема. Смоляные кудрявые волосы свободно падали до плеч.

Царевич стремительно сошел по скрипящим сходням на берег и как бы удивленно оглядел черными глазами празднично одетые толпы. Раздались приветственные крики, хор девушек тонкими голосами исполнял хвалебный гимн. Встреча оказалась богатой и многолюдной, чего могло и не быть, поскольку Боспор был приведен под Митридатову руку мечом Неоптолема.

Махар, сын Митридата, молча выслушал приветственную речь Парфенокла и, даже не взглянув на оратора, прошел к передвижному алтарю для принесения благодарственной жертвы богам.

Эта сухость и холодность прибывшего повелителя несколько озадачили улыбающихся архонтов, особенно тех, которые были из рода Ахаменов, считавших себя лучшими людьми царства. Зато на лицах Гераклидов, стоявших на втором месте после Ахаменов, появились злорадные усмешки.

Атамб, сын Саклея, глава Гераклидов, насмешливо оскалил желтые зубы и понимающе переглянулся с окружающими его сородичами. Щелкнул пальцами около уха. Это означало, что глава рода возжаждал. Услужливые руки достали из-под полы кувшин и налили полный кубок душистой влаги.

– Парфенокл хотел, чтобы его сразу заметил и отличил царевич! А наткнулся на его надменность, как на копье! – шептали советники, пока Атамб долгими глотками тянул вино.