Андрей Плеханов - День Дьявола

• Название: День Дьявола
• Автор: Андрей Плеханов
• Жанр: Боевая фантастика

День Дьявола начинался вполне обычно. Однако для многих он оказался последним. Спасая из лап бандитов девушку, которую случайно увидел на улице, Мигель Гомес не подозревал, что этот случай станет первым в цепи событий, приводящих к страшной катастрофе и гибели множества людей. Прорыву в наш мир древнего могущественного демона Эль Дьябло способны помешать лишь сам Мигель, истребитель монстров Демид Коробов и его помощник, старый китаец Ван Вэй.

---

6

Так я и жил теперь. В определенное время, два раза в день, начиналось представление, в котором я принимал участие. Это было мексиканское представление. И работал я теперь не под диско-музыку и даже не под фламенко. Мне подыгрывали марьячи - музыканты, под музыку которых пляшут свои танцы мексиканские обитатели ранчо. Проще говоря, скотоводы. Впрочем, играли мои марьячи вполне хорошо, ритмично. Происхождение все мои мексиканцы имели испанское, никто из них ни разу в Мексике не был и не собирался там побывать. Я уже говорил, как испанцы относятся к Латинской Америке. Кажется, единственный латинос, которого они все поголовно любят - это Че Гевара.

Я выступал пять раз в неделю. А два дня у меня были полностью свободными.

Короче говоря, ничем не занятого времени у меня теперь было хоть отбавляй. Поначалу мне даже скучновато было. Я ведь уже привык колесить на своем мотороллере с утра до вечера, останавливаться там, где есть возможность заработать хоть пару песет, и показывать свое искусство. Я привык быть свободным.

Теперь я зарабатывал побольше. Ненамного. Зато у меня была легальная работа и нелегальное, но очень весомое покровительство щеголя и ловеласа Габриэля Ферреры. Он чем-то был обязан моему дядюшке Энрико. Хотя чем он мог быть ему обязан? Феррера так же походил на правильного католика, как я - на Папу Римского.

Может быть, все дело было в симпатии Ферреры ко мне как человеку? Мне хотелось верить именно в это.

Ни о каких «левых» подработках жонглером, конечно, больше речи быть не могло. Я пробкой вылетел бы из Парка Чудес. А потом и из Испании.

Мне было скучновато. Я быстро исследовал все близлежащие бары, я познакомился со многими людьми, но друзей себе, конечно, не нашел. Я редко нахожу себе друзей.

А потом я подружился с Анюткой.

Ей трудно давался испанский язык. Я могу ее понять. Я, например, по-китайски и двух предложений не выучил, хотя Анютка повторяла мне их сто раз. Слишком большая разница между восточными и европейскими языками. Другая цивилизация, другой мир.

Я слонялся без дела в перерыве между двумя выступлениями. Мне уже надоело ходить по Парку и смотреть на отдыхающий народ, слушать ребячий гвалт. И в этот момент я шел по зоне, закрытой для туристов. Здесь, между прочим, не менее интересно.

В этот день наиболее интересным местом показалась мне небольшая травянистая лужайка. На этой лужайке находилась девушка. Она выполняла какие-то упражнения. Двигалась она плавно, ноги ее в просторных сатиновых шароварах мягко ставили ступни на траву, руки совершали медленные пассы, разглаживая невидимую воздушную ткань. Движение ее не прекращалось ни на секунду, одна поза перетекала в другую, как меняют свою форму облака в небе - естественно и грациозно.

Это было очень красиво. И это показалось мне совсем нетрудным. Я тоже захотел так сделать.

Я не стал спрашивать разрешения. Я просто встал неподалеку, шагах в десяти, и стал двигаться вместе с ней.

Это оказалось дьявольски тяжелым занятием. Через две минуты мои постоянно полусогнутые ноги запросили о пощаде. Я уж не говорю о том, что я не успевал повторить движения за девушкой. Хуже было другое: то, что казалось таким легким и естественным со стороны, было совершенно невыполнимо. Невозможно удержать равновесие на согнутой левой ноге в то время, как правая нога идет назад и влево, и вот уже даже пяткой невообразимо вперед, и туловище перекручивается, а законы тяготения ласково зовут тебя плюхнуться на шелковистую травку и плюнуть на все к чертовой бабушке.

Что я и сделал.

– Слушай, как это у тебя получается? - спросил я, глядя снизу вверх на девушку. - Это кунг-фу, да?

– Что? - девушка вдруг обратила внимание на то, что я существую на свете и лежу рядом на траве. Она даже остановила свое движение. - Здравствуйте. Что вы сказали, сеньор?

– Я не сеньор. - Я встал в полный рост. Девушка была ниже меня на полторы головы. Она была маленькой и изящной, как куколка. И она была китаянкой. - Меня зовут Мигель. Я говорю: это - кунг-фу? То, что ты сейчас делала?

– Гун-фу - это неправильный название. - Она мило улыбалась. - Гун-фу - это значит просто «мастерство». Или «старание». Так называют европейцы. Китайцы называют «у-шу». Это значит «боевое искусство». Это правильный название.

– Какое же это боевое искусство? - изумился я. - Боевое - это, например, карате или айкидо. Вот, к примеру, Стивен Сигал - он любому голову открутит. Это - боевое! А у тебя - просто танец какой-то. Хотя и красиво, правда.

– Это - тао. - Она откинула со лба челку. - Это такой порядок… Ну, порядок упражнений…

– Комплекс, - подсказал я.

– Да, комплекс. Есть такой Цай Мэнь - Школа Змеи. Там много разных тао. Я учу эти ком… комплекс. Тао. Надо долго делать тао. Потому что тао сначала шепчет, потом негромко говорит и очень нескоро начинает разъяснять тайну. Человек делает тао, а тао делает человека. И когда я все знаю, никто не может на меня нападать. Потому что я могу делать боевое искусство. И я буду бить его морду. Может быть, совсем.

– Не верю, - заявил я самоуверенно. - Мне, например, ты не сможешь набить морду. Тем более совсем. Потому что ты маленькая симпатичная девушка, и я сильнее тебя. Тао здесь не поможет, природа возьмет свое.

– Сила - это мало. Сила - только внешнее. Сила - это совсем не искусство. Искусство - тут, внутри. Здесь, и здесь, и здесь. - Она показала пальчиком на свой лоб, а потом на сердце, а потом на живот. - Надо учить искусство, чтобы правильно распределять свою ци. Тогда большая сила не нужна. Слабый преодолеет сильного, а мягкий - жесткого…

– Давай подеремся, - вдруг ляпнул я. - Не в самом деле, конечно, - так, понарошку. Мне просто не верится, что такая девчушка, как ты, может побить меня. Это только в кино так бывает. На самом деле сразу станет ясно, кто чего стоит.

– Кино - глупое. Там специально все придумано. Я видела много кино. Смеялась. -Девочка стояла, водила нерешительно носком серой своей тапочки по траве. - Вы хотите попробовать со мной спарринг? Я не знаю… Другие могут увидеть, и это будет нехорошо. Они будут думать, что я хотела вас избить. Совсем. Меня будут выгонять. Вы такой хороший жонглер… Плохо, что вы будете ходить с синими глазами.

– Никто не будет тебя выгонять. - Я уже пританцовывал от нетерпения. - Здесь тебе не Китай. Мы - свободные личности. Хотим - морду друг другу бьем, хотим - вино пьем. Ты не бойся, я по-настоящему бить не буду. Я буду медленно бить, а ты мне какой-нибудь приемчик покажешь…

– Вы можете быстро бить, - проговорила она, лукаво опустив глаза. - Бить руками и ногами. Вы хороший жонглер, господин Мигель. Вы должны уметь делать это быстро…

Начал я все же потихонечку. Не дай бог, кто-нибудь увидит со стороны - решит, что я напал на бедную девчушку. На спарринг это походило мало, потому что из одного меня можно было сделать полторы таких куколки, как эта девочка. У нас были разные весовые категории.

Я начинал медленно. Я встал в стойку - среднюю между боксерской и каратистской, как нас учили в армии. У нас это называлось «боевое самбо». И, пританцовывая, свободно помахивая кулачищами и покачивая головой, пошел в атаку.

Я контролировал все пространство. Я чувствовал себя достаточно уверенно. Я участвовал в драках десятки раз, и побеждали меня гораздо реже, чем побеждал я. И то оказывался я в нокауте только в тех случаях, когда противников было двое-трое - как минимум.

Первый мой удар был медленным. Не удар - скорее имитация удара. Так только, дотронуться ногой до плеча девушки. «Обозначить удар» - вот как это называется в спортивной терминологии.

Имеются в виду синяки под глазами.

Но я не дотронулся до нее. Она даже не пыталась парировать мое движение, не поставила блок, просто скользнула в сторону. Она как бы говорила: «Ну что же вы, господин жонглер? Почему вы двигаетесь, как черепаха?»

Я разгонялся постепенно. Бил ногами все быстрее и быстрее, перешел от медленных боковых закруток к прямолинейным и тупым майя-гери, но так ни разу и не дотянулся до нее.

– Стоп! - Я остановился и вытер пот со лба. Я тяжело дышал. - Подожди… Так нечестно! Ты обещала подраться со мной, а сама бегаешь от меня! Если твое искусство состоит лишь в уклонении от ударов, так и скажи. И не говори тогда, что ты можешь побить меня. Совсем, как ты изволила выразиться. Но если ты способна нанести хоть один удар, то сделай это!

– Хорошо. - Девушка чуть заметно поклонилась мне. - Я просто хотела показать вам, чтобы вы били быстрее, что вы не должны бояться сделать мне вред. И… - она замялась. - Извините… Вы совсем не умеете работать ногами. Это делается совсем по-другому. Вы можете делать что-нибудь вашими руками?

– Умею… - пробормотал я и даже слегка порозовел. - Кое-что умею.

Наверное, она не очень понимала, какой смысл могла иметь ее фраза на любом из европейских языков.