Василий Песков - Земля за океаном

• Название: Земля за океаном
• Автор: Василий Песков
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1977

Книга известных советских журналистов В. Пескова и Б. Стрельникова – рассказ о путешествии по Америке. Авторы проехали на автомобиле пятнадцать тысяч километров по двадцати шести штатам страны. Маршрут пролегал по многим географическим и природным зонам вдоль Великих озер, по пустыням, Скалистым горам, по Великим равнинам и южным лесам, тихоокеанскому и атлантическому побережьям Америки.

Природа – главный объект внимания путешественников. Однако из поля зрения не выпадают и люди, их быт, образ жизни, а также приметы социального устройства Америки.

Эта книга – репортаж об увиденном и любопытное исследование с привлечением исторических документов и справок.

---

Человек на дороге… Пешехода на дороге или рядом с дорогой не встретишь. Только автомобили. Изредка видишь мотоциклиста. Сидит прямо, за очень высоким рулем, даже слегка откинут назад, оперся на специальную спинку. Одет небрежно. Длинные волосы отданы ветру. На машину взирает с неким презрением, примерно так же, как наш турист смотрит на дачника. Кстати, именно дачники, но «колесные», во множестве движутся в летнюю пору по дорогам Америки. У машины сзади домик-прицеп. Папа с мамой в машине, а ребятишки, лежа на откидных кроватях, «открывают Америку» через оконца прицепа. В штате Кентукки мы имели возможность увидеть, что происходит с колесной дачей, если сидящий за рулем папа хотя бы чуть оплошал. Картина была «живописной». Голубая машина – в гармошку, «дача» – в полной исправности, но стоит почему-то не сзади, а впереди. Толпа зевак. В центре – помятый, лишенный речи глава семьи, простоволосая мама в ночном халате, двое мальчишек и девочка в синяках и полицейский, поздравляющий потерпевших: «Я, сэр, восемнадцать лет на дороге. Прицеп по воздуху, через машину… и невредимый! Это, сэр, невозможное дело. Об этом, сэр, напишут газеты». Не пострадавший не хотел, чтобы Америка знала о редкой удаче. Пострадавший был крепко выпивши. Когда дело подошло к протоколу, толпа, как это случилось бы и у нас, мгновенно растаяла.

– Может, вас я могу записать?

Мы сказали: пожалуйста. Но когда полицейский узнал, как далеко от штата Кентукки проживают свидетели, он с миром нас отпустил. Но окликнул:

– У вас, я слышал, тоже бывает? – Полицейский выразительно щелкнул пальцем по шее.

В год на дорогах Америки гибнет в среднем 60 тысяч человек. Покалеченных более миллиона. Причина аварий: превышение скорости, неисправность машины, усталость и алкоголь. «Не спи, будь живым!», «Бензин и алкоголь несовместимы!» – напоминают щиты у дорог. Однако многие совмещают. В городе Шеридан мы видели человека, который шел, обнимая воображаемую подругу, с трудом отыскал на обочине свой красный «пикап», с трудом вполз на сиденье… и все же поехал! Мы проследили: в общем потоке поехал! Полицейский, чтобы определить степень «намасленности», нередко будто бы невзначай роняет водительские права. Сумеет шофер их поднять, наказаньем, возможно, будет только внушенье. А если уж нет, тогда штраф, и немалый. Будешь артачиться, сумма тут же удвоится.

И все же, надо сказать, водитель в Америке аккуратный. Значительно аккуратнее нашего. Он, американский водитель, правда, может, выбираясь со стоянки, бесцеременно растолкать (в буквальном смысле) стоящие рядом машины. (Стоянки и дорожные пробки вблизи городов – в Америке сущее бедствие!) Зато уважение к дорожному знаку безоговорочное (исключая разве что цифры дозволенных скоростей). При сплошном автомобильном засилье просто трогательно выглядит внимание к пешеходу. Пешеход зазевался, для потока автомобилей зажегся зеленый, но весь поток ждет, пока человек достигнет тротуара. Школьников через трассу переводит специально школой нанятый человек, или же службу эту поочередно несут сами школьники, облаченные в оранжевые жилеты. Каждый шофер зорко следит за этой фигуркой в оранжевом, ибо нет греха большего, чем сбить малыша.

Сама дорога помогает водителю избегать неприятностей. Знаки на ней четкие, ясные. Ритмично повторяется номер дороги. Глянешь на карту – и там этот номер. Значит, правильно едем. Там, где в дорогу вливается новая, номер ее сохраняется и будет стоять на щите под номером основным. (Пути, ведущие к фермам, в отдельных штатах обозначены буквами.) Дорога предупредит о приближении городка, заправочной станции. Сказано будет просто: «Бензин и еда – две мили».

Езда утомляет. Время от времени надо выйти, размяться, подышать воздухом. Рядом с дорогой зеленеют лес и луга. Но никому в Америке в голову не придет остановиться где захотелось, посидеть на траве, разложить пакеты с едой, развести костер или в лес углубиться в поисках земляники. Частная собственность! Всюду параллельно дороге бежит колючая проволока. Но если и нет загородки, все равно с дороги никто не сойдет. Если остановилась машина (для этого рядом с бетоном есть узкая резервная полоса), значит, экипаж терпит бедствие. Смотришь, и в самом деле: капот открыт, носовой платок на антенне. Это сигналы «SOS».

Но ведь надо же где-то передохнуть! Дорога километра за три об этом тебе сообщит: «Зона отдыха». Лужок с половину футбольного поля. Столы на козлах. Печка, где можно поджарить сосиски, разогреть что-нибудь. Колодец. Баки для мусора. Туалет. Телефонная будка, из которой с любого участка пути можно позвонить в Вашингтон, Юле, сказать ей: «Все в порядке, мы в штате Айдахо». А до Юли от будки под елкой – три тысячи километров…

Дороги в Америке чистые. Можно сказать, безукоризненно чистые. Редко встретишь по сторонам отбросы, бумаги, банки, окурки. «Держи Америку в чистоте!» Этот призыв встречаешь повсюду. Несомненно, он действует. Но так же часто встречаешь строгий и лаконичный щит: «За мусор – 100 долларов!» Это действует сильней, потому что повешено не ради острастки… Соблюдая порядок, на заднем сиденье нашей «торино» мы завели картонный ящик, куда и кидали отходы дорожного быта: комки газет, фольгу и бумагу от пленки, молочные пакеты, облатки резиновой жвачки. И ей-ей, это совсем не трудно – не мусорить на дороге.

В машине мы рядом. Один за рулем, другой сверяет дорожные знаки с картой, разложенной на коленях. Наготове три фотокамеры. Для снимка надо остановиться. Вылезли на минуту, а стоим полчаса – возник: разговор, объект съемки оказался фотогеничным, открылись подробности обстановки, любопытной для чужестранца. Но время…. Оно расписано. В плане – места, где нас ожидают. Время обозначено с точностью до минуты. (В Америке точность в почете.) Но ведь известно: в путешествии интересней всего неожиданность, то, что ты не планировал… Экономили время на сквозных магистралях: торнпайках, трувеях, фривеях. Это скоростные супердороги. Но тут ничего уже не увидишь, кроме самой дороги, широкой и властной. Стал на нее – гони! Резко остановиться невозможно и незачем. Скоростные дороги удалены от жилищ. Америку видишь проплывающей стороной, подобно тому как видишь берег с борта идущего по широкой реке парохода. По такой дороге можно быстро пролететь по Америке и Америки не увидеть…

А теперь представьте, что этот «щучий изгиб» летит не в просторах, где видишь нефтяные качалки, стада коров, элеватор, одинокую лошадь на холмике, а врывается в самую гущу домов, в один из самых больших на земле городов, в самый запутанный и бесформенный город, в горячий от южного солнца, дымный от сгустка заводов, в потный от спешки город – в Лос-Анджелес. Десятирядный путь. Сплошная лавина автомобилей. Ощущение такое, что река из бетона, быстрая, но все же спокойная, тут превратилась в бурлящий горный поток и ты уподобился плотогону. Надо где-то остановиться, но проглядел ручеек съезда, и несет тебя бог знает куда. Глаза слезятся от розоватого смога, горячие капли струятся со лба на карту… Пробка! Чей-то черный дорогой «кадиллак» занесло. Его ударили в бок. Кого-то ударили сзади. Ехавший перед нами красный «фольксваген» со страху рванулся вправо, ткнулся в стальную полосу ограждения и замер, как жучок на булавке. Помогаем выбраться из «фольксвагена» здоровенному бородатому парню. Ветерка бы, чистого воздуха… Завывание санитарной машины. Полицейский грузовичок с краном. А сзади автомобильный затор, подобный лавине бревен на лесосплаве. В такие минуты задаешься вопросом: а благо ли это для человека – автомобиль?

Для нашей машины в долгом пути были часы и мгновения трудные, даже опасные, но десятка три километров в безбрежном Лос-Анджелесе – наиболее тяжкий участок дороги. Нью-Йорк с его лихорадочной спешкой и густым замесом автомобилей вспоминался в Лос-Анджелесе как место, не самое близкое к аду.

Четырехмиллионное половодье автомобилей в Лос-Анджелесе регулируют с вертолетов и самолетов. Одним из пилотов на этой должности числится человек по фамилии Пауэрс. Не тот ли самый? Тот самый! Ужасно хотелось взглянуть на шпиона в отставке. Но график… Да и не в каждое место города можно заехать. Тут много заводов, в районе которых экипажу «торино» появляться не полагалось. Кстати, именно тут находятся корни компании «Локхид», самолет которой в районе Свердловска достала рэкета…

Что же еще сказать о дороге… Багаж у нас был не большой и не маленький – мешок пленки, аппараты и объективы, охапка карт и книжек-путеводителей, отглаженные костюмы в чехле. В багажнике мы держали коробку стирального порошка. Как все рядовые граждане США, устраивали дорожную постирушку. В мотелях для этого все приспособлено.

Заправка горючим в Америке – дело нехлопотливое. Бензоколонки теснятся возле дорог, подобно грибам опятам на пне. И каждая стремится возможно выше поднять над землей знак своей фирмы. Высоты Останкинской башни соревнователи вряд ли достигнут, но дело движется к этому. Использован каждый холмик, каждая горка, чтобы украсить Америку добротным светящимся знаком: «Эссо», «Мобил», «Тексако». Бензин в Америке не дешевый. В награду за то, что ты заправился тут, а не подался к соседу, тебе иногда что-нибудь дарят. К концу путешествия мы имели: три банки зеленого горошка, две книжки комиксов, ковбойский пистолет из сияющей жести, детскую прыгалку и сколотили целое пластмассовое состояние – две чашки, три вилки, ножик для резки фруктов, восемь стаканов разных размеров и пластмассовую копию енота панды, подаренную Вашингтону Пекином. Мы не знали, что делать с этим богатством, и на колонке в Западной Вирджинии осчастливили семилетнего рыжего мальчугана, помогавшего отцу.